§ 2. Правовая природа и отраслевая принадлежность деятельности по исполнению мер процессуального принуждения

Для достижения цели проводимого исследования представляется необходи-мым определить, в чем заключается правовая природа того или иного явления и

2 8

его отраслевая принадлежность.

Правоотношения, складывающиеся в ходе исполнения самой строгой меры пресечения – заключения под стражу, возникают с момента фактической реализа-ции соответствующего судебного акта и прекращаются с принятием решения об отмене или изменении рассматриваемой меры пресечения либо в связи с истече-нием срока содержания подозреваемого (обвиняемого) под стражей. Процесс ее исполнения регулируется Федеральным законом «О содержании под стражей по-дозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», и только отдельные во-просы, касающиеся механизма применения данной меры пресечения, закреплены в нормах УПК РФ3.

Подход законодателя к нормативному правовому регулированию рассмат-риваемых правоотношений менялся. В советское время порядок содержания под

1 См., напр.: Алексеев С.С. Общие дозволения и запреты в советском праве. М., Юридиче-ская литература.

2 9

стражей обвиняемых регулировался нормами исправительно-трудовых кодексов РСФСР 1924 г., 1933 г., аналогичных кодексов других союзных республик. В свя-зи с этим ученые-процессуалисты указывали на близость рассматриваемых пра-воотношений к исправительно-трудовым (уголовно-исполнительным). В прове-денных ими исследованиях говорилось об общих чертах в положении осужден-ных к лишению свободы и подследственных заключенных. К этим чертам ученые относят изоляцию, однотипные места лишения свободы, порядок пребывания об-виняемого в месте содержания под стражей1. Позднее нормы, регламентирующие порядок содержания под стражей об-виняемых, были выделены из исправительно-трудового законодательства в от-дельные нормативные правовые акты – Положение о предварительном заключе-нии под стражу, введенное в действие Законом СССР от 11 июля 1969 г. № 4075-VII, а также Положение о порядке кратковременного задержания лиц, подозре-ваемых в совершении преступления, утвержденное Указом Президиума Верхов-ного Совета СССР от 13 июля 1976 г. № 4203-IX.

С изменением нормативного регулирования порядка исполнения меры пре-сечения в виде заключения под стражу менялись и взгляды ученых на правовую природу указанной меры принуждения.

1 См., напр.: Новиков С.Г., Андрющенко Н.И., Беляев А.А. Правовое положение осужден-ных к лишению свободы и подследственных заключенных // Прокурорский надзор за соблюде-нием законности в местах лишения свободы и исполнением приговоров о ссылке и исправи-тельных работах без лишения свободы. М., 1965. С. 104; Стручков Н.А. Советская исправи-тельно-трудовая политика и еѐ роль в борьбе с преступностью. Саратов, 1970. С. 150–153; Ар-тамонов В.П. Наука советского исправительно-трудового права: учебное пособие. М., 1974. С. 56; Гельдибаев М.Х. Исполнение меры пресечения в виде предварительного заключения под стражу в следственных изоляторах: дис. … канд. юрид. наук. М., 1993. С. 27; Цоколова О.И. Проблемы совершенствования оснований применения меры пресечения в виде заключения под стражу // Российский следователь. 2005. № 5. С. 9–11; Катцын А.А. О сущности заключения под стражу как вида государственного принуждения в уголовном судопроизводстве // Судебная власть и уголовный процесс. 2013. № 2. С. 10. 2 Комментарий к Положению о предварительном заключении под стражу. Под ред. Кирина В.А. М., 1971. С. 6.

3 0

ученые-процессуалисты не определили его отраслевую принадлежность, указав лишь на то, что «положение находится во взаимодействии с нормами многих дру-гих законодательных актов, относящихся к разным отраслям права»1.

Более определенную позицию занял Н.А. Стручков, по мнению которого предварительное заключение имеет уголовно-процессуальную природу, но в то же время непосредственное осуществление данной меры пресечения носит уго-ловно-исполнительный характер, в связи с чем исполнение предварительного за-ключения нуждалось в специальном правовом регулировании, которое было впо-следствии реализовано законодателем2.

1 См.: там же. 2 Речь идет о законодательном акте, регулирующем исполнение рассматриваемой меры пресечения – Положении о предварительном заключении под стражу, утвержденном Законом СССР от 11 июля 1969 г. № 4075-VII. См.: Стручков Н.А. Курс исправительно-трудового права: Проблемы Особенной части. М., 1985. С. 6. На собственное содержание предварительного за-ключения указывали и другие авторы. См., напр.: Дубинский А.Я., Сербулов А.М. Меры пресе-чения в советском уголовном процессе. Киев, 1980. С. 22–23; Кудинов Л.Д. Процессуальные основания, условия и цели предварительного заключения под стражу // Вопросы борьбы с пре-ступностью. Вып. 41. М., 1984. С. 57. 3 Миндадзе О.Н. Правовое регулирование исполнения предварительного заключения под стражу: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Харьков, 1991. С. 10–11. См. также: Маслихин А.В., Миндадзе О.Н. Правовое регулирование исполнения предварительного заключения под стражу. Рязань, 1988. С. 11. В качестве межотраслевого института содержание под стражей в юридиче-ской литературе рассматривали и другие ученые. См., напр.: Малина Е.А. Заключение под стражу в российском уголовном процессе: дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2001. С. 154; Городинец Ф.М. Международно-правовые стандарты обращения с осужденными и проблемы их реализации в Российской Федерации: дис. … д-ра юрид. наук. СПб., 2003. С. 9, 29, 257. 4 На вопрос: «Какой характер имеют правоотношения, возникающие в рамках исполнения меры пресечения в виде заключения под стражу?» – 74% респондентов ответили: «уголовно-процессуальный и уголовно-исполнительный».

3 1

Иной точки зрения придерживается Л.И. Даньшина. Она считает, что наря-ду с уголовно-процессуальными, которым отведена роль ведущих, в ходе испол-нения предварительного заключения возникают, развиваются, изменяются и пре-кращают действие административные правоотношения. Их возникновение обу-словлено необходимостью исполнения ареста, приема, размещения и содержания заключенных под стражей в условиях изоляции и раздельного содержания1.

На специфику рассматриваемых правоотношений указывали и другие уче-ные. Первоначально М.Х. Гельдибаев считал правоотношения, возникающие ме-жду администрацией следственного изолятора и заключенными, разновидностью уголовно-исполнительных правоотношений2. В дальнейшем он изменил свою по-зицию об отнесении рассматриваемых правоотношений к предмету регулирова-ния уголовно-исполнительной отрасли права и пришел к выводу, что правоотно-шения, возникающие в процессе исполнения заключения под стражу, представ-ляют собой разновидность уголовно-процессуальных отношений с особенностя-ми, связанными с режимом содержания следственно-арестованных, а также спе-цификой правоотношений, формирующихся между подозреваемыми, обвиняемы-ми и администрацией мест содержания под стражей3. Данную точку зрения разде-ляет О.И. Цоколова. Она указывает на то, что правила содержания под стражей обвиняемого (подозреваемого, подсудимого) относятся и к уголовно-процессуальному, и к уголовно-исполнительному праву. Однако содержание под стражей связано с существенными ограничениями прав и свобод лиц, не признан-

1 Даньшина Л.И. Меры пресечения при производстве по уголовному делу: учебное посо-бие. М., 1991. С. 26–27. 2 Гельдибаев М.Х. Исполнение меры пресечения в виде предварительного заключения под стражу в следственных изоляторах: дис. … канд. юрид. наук. М., 1993.

3 2

ных виновными в совершении преступления, и должно, прежде всего, опреде-ляться уголовно-процессуальными целями применения мер пресечения, а не уго-ловно-исполнительными задачами соблюдения режима в местах изоляции1. Отда-вая ведущую роль уголовно-процессуальной природе исполнения предваритель-ного заключения, сторонники такого подхода указывают на принадлежность рас-сматриваемого института к одноименной отрасли права.

Достаточно убедительными представляются выводы Э.К. Кутуева о вклю-чении в УПК РФ особого производства, связанного с применением меры пресече-ния в виде заключения под стражу2. Свою позицию он обосновывает тем, что пра-воотношения, связанные с условиями содержания под стражей, являются субси-диарными (вспомогательными), поэтому они не могут определять правовую при-роду заключения под стражу3.

В советский период учеными ставился вопрос о «выкристаллизовывании» отдельной отрасли права – процессуально-исполнительной4. В рамках проведения дальнейших исследований на страницах юридической печати были представлены и другие позиции. Так, по мнению В.Н. Андреева, правоотношения субъектов в процессе содержания подозреваемых и обвиняемых под стражей должны регули-роваться особой отраслью права, которое можно определить как стражное право, представленное совокупностью правовых норм, регулирующих отношения, скла-дывающиеся при обеспечении режима содержания под стражей. Такие отношения становятся объектом правового регулирования, а деятельность по обеспечению

1 Цоколова О.И. Теория и практика задержания, ареста и содержания под стражей в уго-ловном процессе: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2007. С. 18. 2 Отдельные положения, регулирующие порядок содержания подозреваемых (обвиняе-мых), к которым применена мера пресечения в виде заключения под стражу, нашли отражение в уголовно-процессуальном законодательстве ряда зарубежных стран. См., напр.: ст. 244 («Места содержания под стражей») УПК Республики Узбекистан; ст. 161 («Обязанности ад-министрации места содержания под стражей») УПК Азербайджанской Республики, ст. 141 («Обязанности администрации места содержания под стражей») УПК Республики Армения. 3 Кутуев Э.К. Меры принуждения в уголовном процессе: Теоретические и организацион-но-правовые проблемы. М., 2009. С. 78. 4 Булатов Б.Б., Горобцов В.И. О процессуально-исполнительном праве // Правоведение. 1986. № 5. С. 80; Булатов Б.Б., Горобцов В.И. О предмете процессуально-исполнительного пра-ва // XXVII съезд КПСС и вопросы совершенствования правовых мер борьбы с преступностью: межвузовский сборник научных трудов. Омск: Омская высшая школа милиции МВД СССР, 1987. С. 109.

3 3

режима содержания под стражей выступает в качестве предмета регулирования стражного права1. Другой позиции придерживается В.Б. Спицнадель, по мнению которого целесообразно выделить комплексную отрасль права, именуемую «пени-тенциарным правом», которая бы включала в себя «нормы собственно уголовно-исполнительного права, административного права в части управления пенитенци-арными учреждениями, организационно-правовых основ деятельности пенитенци-арных учреждений, порядка прохождения службы сотрудниками пенитенциарных органов и учреждений… а также нормы межотраслевого института содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»2.

Предложения ученых о выделении новых отраслей заслуживают внимания, однако имеют определенные недостатки. Во-первых, высказанные в литературе позиции основаны на том, что правоотношения, возникающие в ходе исполнения меры пресечения в виде заключения под стражу, регулируются отдельным норма-тивным правовым актом – Федеральным законом от 15.07.1995 № 103-ФЗ «О со-держании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступле-ний». Сторонниками выделения новых отраслей права не принята во внимание целевая направленность избрания указанной меры пресечения, не учтены отдель-ные вопросы (например, процедура изменения или отмены рассматриваемой меры пресечения), регламентированные нормами уголовно-процессуального права. Во-вторых, выделение самостоятельной отрасли права для регулирования порядка исполнения одной меры уголовно-процессуального принуждения представляется чрезмерным, поскольку такой подход приведет к искусственному расширению

1 Андреев В.Н. Правовое положение подозреваемых и обвиняемых, содержащихся под стражей. М., 2000. С. 169. См. также: Андреев В.Н. Истоки формирования стражного права в России // Публичное и частное право. 2010. № II. С. 171. Идею В.Н. Андреева о выделении от-дельных групп правоотношений с самостоятельным объектом и содержании в юридической ли-тературе поддержал А.М. Потапов. См., подр.: Потапов А.М. Об особенностях развития уго-ловно-исполнительных правоотношений на современном этапе // Потапов А.М. Об особенно-стях развития уголовно-исполнительных правоотношений на современном этапе // Вестник ин-ститута. Научно-практический журнал Вологодского института права и экономики ФСИН. Преступление. Наказание. Исправление. 2008. № 3. С. 36. 2 Спицнадель В.Б. Генезис уголовно-исполнительного права в контексте становления и эволюции пенитенциарной системы России: дис. … д-ра юрид. наук. СПб., 2004. С. 9, 250.

3 4

других новых отраслей права, что существенно осложнит правоприменительную деятельность.

Дискуссия ученых по вопросу определения отраслевой принадлежности коснулась правоотношений, возникающих в ходе реализации и других мер уго-ловно-процессуального принуждения. Речь идет о применении денежного взы-скания1. С одной стороны, законодатель относит его к иным мерам принуждения (ст. 117-118, 285 УПК РФ), с другой – аналогичная мера закреплена в статье 17.3 КоАП РФ как один из видов административного правонарушения. На двойствен-ность правового регулирования данной меры принуждения указывается в юриди-ческой литературе. Так, по мнению Ю.А. Костанова, содержание ста-тьи 258 УПК РФ противоречит законодательству об административных правона-рушениях. Он полагает, что в соответствии со ст. 4 Федерального закона от 18.12.2001 № 177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» действующие на территории России федеральные зако-ны, связанные с УПК РФ, подлежат приведению в соответствие с УПК РФ, а впредь до приведения в соответствие с УПК РФ указанные федеральные законы должны использоваться в части, ему не противоречащей. За нарушение порядка или неподчинение распоряжениям председательствующего либо судебного при-става в судебном заседании должны применяться меры, предусмотренные статья-ми 117, 118 и 258 УПК РФ2.

Более аргументированную позицию высказывает в своем монографическом исследовании профессор Б.Б. Булатов. По его мнению, в сфере уголовного судо-

1 Нет единого мнения об отраслевой принадлежности правоотношений, возникающих в ходе исполнения денежного взыскания, и среди практических работников. 26% опрошенных относит их к административным, 17% указывают на уголовно-процессуальную природу данно-го института, 57% считают, что при реализации меры принуждения, предусмотренной ст. 117 УПК РФ, возникают уголовно-процессуальные и административные правоотношения. 2 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации в редакции Федерального закона от 29 мая 2002 г. / Под общей ред. Сухарева А.Я. М., 2002. С. 460–461. Высказанное Ю.А. Костановым мнение не изменилось и в последующих комментариях к статье 258 УПК РФ. См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации по состоянию на 12 февраля 2004 г. / Под общей ред. Сухарева А.Я. Изд. второе, перераб. М., 2004. С. 310–311. См. также: Ермолинская Т.В. Административные коллизии // Информацион-ный бюллетень Управления ФССП по Республике Карелия. Петрозаводск, 2009, № 2. С. 128–130.

3 5

производства приоритет должен быть отдан порядку, установленному уголовно-процессуальным законом, поскольку, во-первых, указанные правонарушения со-вершаются в рамках производства по уголовному делу, и, во-вторых, по прави-лам, закрепленным в ст. 118 УПК РФ, обеспечивается оперативное привлечение нарушителей к ответственности. Что касается различных санкций, которые могут быть назначены за совершение одних и тех же действий, то в этой части в законо-дательстве необходимо достичь единообразия, универсальности1.

Аналогичной точки зрения придерживается Ю.А. Кузовенкова. Она отмеча-ет, что статья 17.3 КоАП РФ по своему содержанию и предмету регулирования является нормой общего характера и предусматривает ответственность за нару-шение правил, установленных в любом суде, составляющем судебную систему. Статья 258 УПК РФ, по еѐ мнению, является более узкой по предмету регулиро-вания нормой, так как правонарушения, предусмотренные данной статьей, совер-шены в уголовном процессе, а денежное взыскание налагается в уголовно-процессуальном судопроизводстве в порядке, установленном статьями 117-118 УПК РФ. В своем исследовании она приходит к выводу, что нарушение норм уго-ловно-процессуального права образуют не административные, а уголовно-процессуальные правонарушения, за которые должна следовать уголовно-процессуальная ответственность. Вместе с тем она полагает, что статья 17.3 КоАП РФ, по-видимому, будет сохранять свое значение до тех пор, пока во всех процес-суальных кодексах не будут четко определены основания и порядок наложения

1 См.: Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве: моно-графия. Омск, 2003. С. 231. Аналогичное мнение позднее высказано М.Х. Гафизовым. См.: Га-физов М.Х. Спорные вопросы наложения денежного взыскания при производстве по уголовно-му делу // Российский следователь. 2006. № 9. С. 3–4; его же: Денежное взыскание как мера уголовно-процессуального принуждения: дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. С. 120. На уголов-но-процессуальный характер данного правонарушения указывают и другие авторы. См., напр.: Камынин И. Ответственность за нарушения в сфере уголовного процесса // Законность. 2006. № 1. С. 8–10; Толкаченко А.А. К вопросу о возможности наложения денежного взыскания на адвоката-представителя потерпевшего за нарушение порядка в судебном заседании // Вестник МОВС. 2007. № 2/4. URL: http://voen-sud.ru/about/vestnik/2_4_2007/tolkazenko.php (дата обраще-ния: 20 февраля 2014).

3 6

денежного взыскания. В последующем административно-правовое регулирование этого вопроса станет излишним1.

Другое мнение высказывает С.Б. Россинский. Он считает, что противоправ-ные действия участников уголовного судопроизводства не относятся к уголов-ным, гражданским, административным и дисциплинарным правонарушениям, а установленная нормами УПК РФ ответственность участников уголовного судо-производства, реализуемая посредством денежного взыскания, не имеет опреде-ленно-выраженной юридической природы. В связи с этим он предлагает преду-смотреть денежное взыскание как санкцию за административные правонаруше-ния, расширив главу 17 КоАП РФ, посвященную административным правонару-шениям, посягающим на институты государственной власти2. Данный подход широко используется в законодательстве зарубежных стран. Согласно ст. 272 УПК Республики Узбекистан нарушитель, удаленный из зала судебного заседания, может быть привлечен к административной ответственности. В от-дельных странах предусмотрено привлечение к административной ответственно-сти личных поручителей (организации, выступающей в качестве поручителя) в случае уклонения подозреваемого, обвиняемого или подсудимого от следствия и суда (ст.ст. 151, 152, 205 УПК Туркменистана).

Специалисты в области административного права указывают, что в статье 17.3 КоАП РФ сформулирована общая норма об ответственности за неисполнение распоряжения судьи или судебного пристава для всех видов судопроизводства: конституционного, гражданского, административного, уголовного, а также арбит-ражного судопроизводства. Правила, соблюдение которых необходимо во время проведения судебного заседания, установлены статьей 54 Федерального консти-туционного закона от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской

1 Кузовенкова Ю.А. Денежное взыскание в уголовном судопроизводстве как санкция уго-ловно-процессуальной ответственности // Общество и право. 2008. № 3. С. 226–228; Кузовенко-ва Ю.А. Денежное взыскание в системе мер уголовно-процессуальной ответственности: дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2009. С. 64–65. 2 Россинский С.Б. Денежное взыскание в уголовном судопроизводстве: теоретико-правовые проблемы и возможные пути их разрешения // Актуальные проблемы уголовного су-допроизводства, вопросы теории, законодательства, практики применения». К 5-летию УПК РФ: материалы международной научно-практической конференции. М., 2007. С. 283–285.

3 7

Федерации», ст. 241 УПК РФ, ст. 158 ГПК РФ, ст. 154 АПК РФ1. Из указанной по-зиции можно предположить, что положения статьи 17.3 КоАП РФ распространя-ются на все виды судопроизводства. Вместе с тем Х.Б. Шейниным, комменти-рующим применение указанной нормы административного законодательства, не учтено то обстоятельство, что в положениях указанных выше статей уже установ-лены меры, применяемые к нарушителям порядка в судебном заседании: преду-преждение, удаление из зала судебного заседания, денежное взыскание в уголов-ном судопроизводстве; в конституционном, гражданском, арбитражном судопро-изводствах – штраф.

Рассматривая возможность привлечения к административной ответственно-сти по ст. 17.3 КоАП РФ в уголовном судопроизводстве, следует учитывать судеб-ную практику еѐ применения. Так, постановлением от 31 января 2006 г. № 41-ад05-5 Верховным Судом Российской Федерации отменено постановление мирового су-дьи судебного участка № 3 г. Новошахтинска Ростовской области от 10.02.2005 и решение судьи Новошахтинского городского суда Ростовской области от 09.03.2005 по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 17.3 КоАП РФ. В своем решении Верховный Суд Российской Федерации ука-зал, что меры воздействия за нарушение порядка в судебном заседании или непод-чинение распоряжениям председательствующего применяются к нарушителю су-дом в том судебном заседании, где это нарушение было установлено. Поскольку основания и процедура привлечения к ответственности за нарушение порядка в су-дебном заседании или неподчинение распоряжениям председательствующего в рамках уголовного судопроизводства специально урегулированы нормами УПК РФ, оснований для привлечения С. к административной ответственности по ч. 1 ст. 17.3 КоАП РФ не имелось. Позиция Верховного Суда Российской Федерации о возможности применения указанной нормы административного законодательства в

1 Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под общей редакцией Салищевой Н.Г. Изд. шестое, перераб. и доп. М., 2009. С. 408.

3 8

уголовном судопроизводстве до настоящего времени не изменилась1. Таким образом, правоотношения, возникающие в ходе исполнения меры принуждения в виде денежного взыскания, по мнению ученых, имеют двойное нормативное правовое регулирование – нормами уголовно-процессуального и ад-министративного права. В законодательстве ряда стран определен административ-ный режим привлечения за нарушения порядка в судебном заседании. В отечест-венном судопроизводстве, несмотря на аналогичные нарушения, закрепленные в административном законодательстве, УПК РФ содержит специальные нормы, по-священные порядку наложения денежного взыскания за указанные нарушения. Та-кой подход представляется обоснованным. В данном случае приоритет должен быть отдан уголовно-процессуальной процедуре применения денежного взыска-ния. Во-первых, как справедливо отмечается в юридической литературе, рассмат-риваемые правонарушения совершаются в рамках производства по делу. Во-вторых, применение денежного взыскания должно обеспечить оперативное при-влечение нарушителя к ответственности, поскольку от пресечения противоправных действий участников процесса зависит дальнейший ход судебного заседания.

Анализ уголовно-процессуального законодательства показывает, что нор-мами УПК РФ устанавливается только порядок применения мер принуждения и лишь частично регламентирована процедура их исполнения. Наряду с этим зако-нодатель отсылает к нормам других отраслей права. Так, положения семейного и гражданского законодательств применяются в целях определения лиц, на которых возлагается обязанность по воспитанию детей, в рамках исполнения меры пресе-

1 См., напр.: постановление Верховного Суда Российской Федерации от 13 сентября 2007 г. № 20-Ад07-2, постановление Верховного Суда Российской Федерации от 18 января 2008 г. № 3-Ад08-1, постановление Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2010 г. № 49-АД10-1, постановление Верховного Суда Российской Федерации от 30 июля 2010 г. № 14-АД10-1. [Электронный ресурс] Документы опубликованы не были // Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». См. также: постановление о прекращении производства по делу об административном правонарушении, вынесенное мировым судьей Октябрьского судебного участка Ленинского судебного района Еврейской автономной области (дело № 5-99/2014); постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное Железнодорожным районным судом г. Улан-Удэ 20 мая 2014 (дело № 5-311/2014); постановление мирового судьи судебного участка № 38 Климовского судебного района Брянской области от 18 ноября 2014 г.; решение Центрального районного суда г. Тольятти от 18 декабря 2014 г. (дело № 12-438/2014).

3 9

чения, предусмотренной ст. 105 УПК РФ (ст.ст. 63, 64, 148.1 СК РФ, ст.ст. 35-36 ГК РФ, Федеральный закон от 24.04.2008 № 48-ФЗ «Об опеке и попечительст-ве»)1. О комплексном нормативном правовом регулировании данных правоотно-шений можно говорить, и рассматривая вопросы ответственности лиц, присмат-ривающих за несовершеннолетним подозреваемым (обвиняемым)2. Нарушение обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетнего подозреваемо-го (обвиняемого) может повлечь не только применение уголовно-процессуальных санкций, но и ответственность, предусмотренную нормами административного и уголовного законодательств (ст. 5.35 КоАП РФ, ст. 156 УК РФ)3. Как верно отме-чает Н.А. Якубович, в этом случае уголовно-правовая санкция не выступает в ка-честве уголовно-процессуальной и не заменяет еѐ. Однако это не лишает еѐ харак-тера гарантии, призванной обеспечить осуществление, реализацию требований уголовно-процессуального закона4.

О применении не только норм УПК РФ, но и других федеральных законов можно говорить при исполнении иных мер принуждения, таких как привод, вре-менное отстранение от должности, наложение ареста на имущество, ценные бума-ги. Так, например, порядок применения судебными приставами, а также органами дознания физической силы, специальных средств и оружия для осуществления привода осуществляется в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 21.07.1997 № 118-ФЗ «О судебных приставах», Федеральным законом от

1 На данный факт в своих исследованиях указывают: Гуткин И.М. Меры пресечения в со-ветском уголовном процессе. М., 1963. С. 20; Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. М., 1996. С. 195; Дежнев А.С. Охрана интересов семьи и несовершенно-летних в уголовном процессе России: дис. … д-ра юрид. наук. Омск, 2013. С. 206. 2 На двойственную природу рассматриваемых правоотношений в юридической литературе указывает Михайлов В.А. См., напр.: Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. М., 1996. С. 205. 3 См. подр.: Белова О.Н. К проблеме возбуждения уголовных дел, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязанностей по воспитанию несовершенно-летних // Проблемы управления органами расследования преступлений в связи с изменением уголовно-процессуального законодательства: материалы межвуз. науч.-практ. конф. В 2 ч. М., Академия управления МВД России, 2007. Ч. 1. С. 366–371; Хаметдинова Г.Ф. Основания ответ-ственности родителей (иных законных представителей) несовершеннолетних за неисполнение обязанностей по их содержанию и воспитанию // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2014. № 1. С. 98–107. 4 Якубович Н.А. Теоретические основы предварительного следствия. М., 1971. С. 77.

4 0

07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции». Правовой основой применения меры принужде-ния в виде временного отстранения от должности являются не только положения уголовно-процессуального закона, но и нормы трудового законодательства. Статьей 76 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено отстране-ние от работы работника по требованию органов или должностных лиц, уполно-моченных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Учитывая положения трудового и уголовно-процессуального законодательства, подозреваемый (обвиняемый), временно от-страненный от должности, продолжает оставаться субъектом трудовых правоот-ношений, но на период предварительного расследования реализация им должно-стных обязанностей приостанавливается1. При этом указанное лицо имеет право на получение ежемесячного государственного пособия в размере прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации. Размер такой выплаты определяется нормами федерального законодательства и подза-конными актами2. При отстранении от должности так называемых «статусных» подозреваемых или обвиняемых применяются федеральные законы, регламенти-рующие их правовой статус3.

1 Большая часть опрошенных сотрудников органов предварительного расследования Ке-меровской, Новосибирской, Омской, Томской, Тюменской областей, Красноярского края (78%) согласны с этим утверждением. 2 Статьей 4 Федерального законом от 24.10.1997 № 134-ФЗ «О прожиточном минимуме в Российской Федерации» предусмотрено, что величина прожиточного минимума определяется Правительством Российской Федерации ежеквартально на основании потребительской корзины и данных федерального органа исполнительной власти по статистике об уровне потребитель-ских цен на продукты питания и индексах потребительских цен на продукты питания, непродо-вольственные товары и услуги и расходов по обязательным платежам и сборам. Подробнее о порядке выплаты ежемесячного государственного пособия см.: Колоколов Н.А. Временное от-странение от должности (ст. 114 УПК РФ) // Юридический мир. 2010. № 7. С. 50; его же: Вре-менное отстранение от должности: алгоритм процессуального действия (ст. 114 УПК РФ) // Российский следователь. 2011. № 7. С. 11–12. 3 См., напр.: Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Фе-дерации»; Закон Российской Федерации от 26.06.1992 № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации»; Федеральный закон от 28.12.2010 № 403-ФЗ «О Следственном комитете Россий-ской Федерации»; Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции». На данный факт в своем диссертационном исследовании указал Р.Г. Бикмиев. См. подр.: Бикмиев Р.Г. Временное отстранение от должности подозреваемого или обвиняемого в уголовном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2015. С. 145–146.

4 1

Специфические правоотношения складываются в ходе исполнения меры принуждения, предусмотренной статьей 115 УПК РФ1. Она реализуется не только через уголовно-процессуальные механизмы, но и посредством применения норм гражданского и гражданско-процессуального законодательства. Так, субъектами правоотношений, возникающих в ходе наложения ареста на имущество, могут быть не только подозреваемый, обвиняемый, но и лица, несущие по закону мате-риальную ответственность за их действия. Круг этих лиц определен нормами гражданского законодательства (ст.ст. 1068, 1069-1071, 1074, 1077, 1079 ГК РФ)2. Кроме того, принимая решение о наложении ареста на имущество, следует учи-тывать, что не всѐ имущество может быть подвернуто аресту. В его реализации необходимо принимать ограничения, установленные законодателем (ст. 446 ГПК РФ, ст. 101 Федерального закона «Об исполнительном производстве»). Примене-ние отдельных федеральных законов имеет место при наложении ареста на такие виды имущества, как ценные бумаги3, недвижимость4. О регулировании механиз-ма исполнения мер принуждения нормами других отраслей права можно говорить при разрешении вопросов, связанных с восстановлением или заменой предмета залога. В этом случае распространение правил статьи 345 ГК РФ позволяет обес-

1 На вопрос анкеты о том, какие правоотношения возникают в рамках исполнения нало-жения ареста на имущество, большая часть опрошенных (72%) ответили «уголовно-процессуальные и гражданско-правовые», другие (27%) указали на их уголовно-процессуальный характер. 1% респондентов отметили, что рассматриваемые правоотношения близки к гражданско-правовым.

2 На возможность применения норм гражданского законодательства в ходе применения ст. 115 УПК РФ в юридической литературе указывали Б.Б. Булатов, А.С. Дежнев. (См., подр.: Булатов Б.Б., Дежнев А.С. Возмещение вреда, причиненного незаконными действиями, связан-ными с наложением ареста на имущество членов семьи обвиняемого (подозреваемого) // Российский следователь. 2011. № 17. С. 6–7); С.С. Чернова (Чернова С. С. Денежное взыска-ние и наложение ареста на имущество и ценные бумаги как меры уголовно-процессуального принуждения // Концепт. 2014. Спецвыпуск № 29. URL: http://e-koncept.ru/2014/14846.htm (дата обращения: 20 февраля 2015). 3 См.: гл. 7 ч. 1 ГК РФ, Федеральный закон от 02.12.1990 № 395-1-ФЗ «О банках и банков-ской деятельности», Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», Федеральный закон от 22.04.1996 № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг», Федеральный закон от 11.03.1997 № 48-ФЗ «О переводном и простом векселе». 4 Федеральный закон от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним».

4 2

печить надлежащее исполнение обязательств уголовно-процессуального характе-ра, связанных с применением указанной меры принуждения1.

Помимо норм федеральных законов деятельность по исполнению мер при-нуждения может регулироваться положениями регионального законодательства. Речь идет о мере пресечения в виде присмотра за несовершеннолетним подозре-ваемым (обвиняемым). На региональном уровне приняты законы, направленные на установление мер по предупреждению причинения вреда физическому, психи-ческому, духовному и нравственному развитию детей2. Законодателем определе-ны места, в которых не допускается нахождение детей, а также места, в которых нахождение ребенка в ночное время без сопровождения родителей либо лиц, их заменяющих, ограничено. Напрямую данные нормативные правовые акты не рег-ламентируют вопросы исполнения специальной меры пресечения в отношении несовершеннолетних. Вместе с тем представляется целесообразным применять их к указанной категории лиц. Это позволит надлежащим образом реализовать пре-дусмотренные уголовно-процессуальным законодательством ограничения с уче-

1 На применение гражданско-правовых механизмов при исполнении меры пресечения в виде залога указывает в своем решении Верховный Суд Российской Федерации. См.: п. 44 По-становления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, до-машнего ареста и залога» // Российская газета. № 294. 27.12.2013. 2 См., напр.: Закон Омской области от 25.12.2012 № 1501-ОЗ «О мерах по предупрежде-нию причинения вреда здоровью детей, их физическому, интеллектуальному, психическому, духовному и нравственному развитию на территории Омской области»; Закон Новосибирской области от 12.05.2013 № 111-ОЗ «О защите прав детей в Новосибирской области»; аналогичные законы приняты и действуют и в других субъектах Российской Федерации. См. также: поста-новление администрации Сладковского муниципального района Тюменской области от 27.01.2011 № 65 «Об определении мест на территории Сладковского муниципального района, нахождение несовершеннолетних в которых не допускается»; решение Совета Большеукового муниципального района Омской области от 22.03.2013 № 259 «Об утверждении перечня мест, в которых не допускается нахождение несовершеннолетних в ночное время». О применении ре-гионального законодательства в отношении несовершеннолетних см. подр.: Портнягина Е.В. Анализ реализации Закона Омской области «О мерах по предупреждению причинения вреда здоровью детей, их физическому, интеллектуальному, психическому, духовному и нравствен-ному развитию на территории Омской области» от 25 декабря 2012 года // Вопросы современ-ной юриспруденции: материалы XXVIII международной заочной научно-практической конфе-ренции. (28 августа 2013). С. 18–24; Хаметдинова Г.Ф. Основания ответственности родителей (иных законных представителей) несовершеннолетних за неисполнение обязанностей по их со-держанию и воспитанию // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2014 № 1. С. 104–105.

4 3

том возраста и особенностей личности несовершеннолетних подозреваемых (об-виняемых).

Отдельные вопросы исполнения регламентируются подзаконными актами. Так, ведомственное нормативное регулирование детализирует или восполняет действия, которые в общем виде предусмотрены законодательством. Примером может служить исполнение меры пресечения, предусмотренной ст. 104 УПК РФ. Согласно данной норме ограничения в отношении подозреваемого (обвиняемого) военнослужащего могут состоять в принятии мер, предусмотренных уставами Вооруженных Сил Российской Федерации1. В законодательстве зарубежных стран такие меры определены в нормах уголовно-процессуального закона2. Дан-ный подход заслуживает внимания, однако представляется не совсем верным. По-лагаем, что нормами уголовно-процессуального закона целесообразно регламен-тировать лишь общие вопросы, связанные с исполнением специальной меры пре-сечения. Учитывая специфику субъектов и особый правовой режим служебных правоотношений среди военнослужащих, представляется целесообразным регу-лировать механизм исполнения статьи 104 УПК РФ уставами Вооруженных Сил Российской Федерации.

В рамках ведомственного регулирования следует выделить и другие поло-жения, регламентирующие процесс реализации мер уголовно-процессуального принуждения. К ним можно отнести приказ МВД России от 15.10.2013 № 845, в соответствии с которым предусмотрено проведение сотрудниками подразделений по делам несовершеннолетних профилактической работы в общеобразовательных учреждениях среди несовершеннолетних правонарушителей. Содействие в прове-дении мероприятий профилактического характера в отношении указанной катего-

1 См.: Указ Президента Российской Федерации от 10.11.2007 № 1495 (ред. от 01.07.2014) «Об утверждении общевоинских уставов Вооруженных Сил Российской Федерации» (вместе с «Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации», «Дисциплинарным уставом Вооруженных Сил Российской Федерации», «Уставом гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил Российской Федерации»). 2 См.: ст. 149 УПК Армении, ст. 171 УПК Азербайджанской Республики.

4 4

рии лиц, согласно положениям приказа МВД России от 17.01.2006 № 19, могут оказать участковые уполномоченные полиции1.

Вовлечение в процесс исполнения иных мер уголовно-процессуального принуждения судебных приставов, органов дознания предопределило издание специальных ведомственных нормативных правовых актов, регулирующих эту деятельность2. С принятием отдельного подзаконного акта связано и исполнение такой меры принуждения, как залог. Так, действия по передаче (внесению) раз-личных видов имущества, а также порядок их содержания определены Прави-тельством Российской Федерации в соответствующем постановлении3. Другие вопросы исполнения залога разрешаются посредством применения нормативных правовых актов различных ведомств и министерств4. Специфика регулирования

1 См.: приказ МВД России от 17.01.2006 № 19 (ред. от 30.12.2011) «О деятельности орга-нов внутренних дел по предупреждению преступлений» (вместе с «Инструкцией о деятельности органов внутренних дел по предупреждению преступлений») // Электронный ресурс. В данном виде документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс»; приказ МВД России от 31.12.2012 № 1166 «Вопросы организации дея-тельности участковых уполномоченных полиции» // Российская газета. № 65. 27.03.2013. 2 См.: приказ Минюста РФ от 03.08.1999 № 226 (ред. от 12.01.2004) «Об утверждении Ин-струкции о порядке исполнения судебными приставами распоряжений председателя суда, судьи или председательствующего в судебном заседании и взаимодействия судебных приставов с должностными лицами и гражданами при исполнении обязанностей по обеспечению установ-ленного порядка деятельности судов и участия в исполнительной деятельности»; приказ МВД России от 21.06.2003 № 438 (ред. от 01.02.2012) «Об утверждении Инструкции о порядке осу-ществления привода» // Электронный ресурс. В данном виде документы опубликованы не бы-ли. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». В стадии исполнения приговора исполнение привода осуществляется на основании положений Приказа Минюста России от 20.05.2009 № 142 (ред. от 22.08.2014) «Об утверждении Инструкции по организации испол-нения наказаний и мер уголовно-правового характера без изоляции от общества» // Электрон-ный ресурс. В данном виде документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». Подробнее об исполнении привода в стадии исполнения приговора см.: Булатов Б.Б., Николюк В.В. Привод как мера принуждения в стадии исполнения приговора // Российский следователь. 2013. № 13. С. 9–12. 3 См.: Постановление Правительства Российской Федерации от 13.07.2011 № 569 «Об ут-верждении Положения об оценке, содержании предмета залога по уголовному делу, управлении им и обеспечении его сохранности» // Собрание законодательства РФ. 18.07.2011. № 29.

4 См., напр.: Правила учета и хранения драгоценных металлов, драгоценных камней и продукции из них, а также ведения соответствующей отчетности, утвержденными Постановле-нием Правительства Российской Федерации от 28.09.2000 № 731; приказ Судебного департа-мента при Верховном Суде РФ от 29.04.2003 № 36 «Об утверждении Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде» (форма 27 – протокол о принятии залога); приказ Минэко-номразвития РФ от 30.09.2011 № 524 «Об утверждении формы акта приема-передачи предмета залога (недвижимого имущества)»; приказ ФСФР РФ от 13.09.2011 №11-40/пз-н «Об утвержде-

4 5

данного института обусловлена возникновением имущественных правоотноше-ний1. Аналогичный подход используется в ходе исполнения меры принуждения, предусмотренной ст. 115 УПК РФ. Вопросы хранения арестованного имущества регулируются подзаконными актами2.

Существенное влияние на правоотношения, возникающие в ходе исполне-ния мер уголовно-процессуального принуждения, оказывает судебная практика3. Предметом внимания Европейского Суда по правам человека зачастую являются сроки предварительного заключения лица под стражу4, условия его содержания5,

нии формы акта приема-передачи ценных бумаг, являющихся предметом залога по уголовному делу». 1 71% опрошенных отметили, что при реализации меры пресечения в виде залога наряду с уголовно-процессуальными возникают и гражданско-правовые отношения. 2 См., напр.: приказ Генпрокуратуры РФ от 07.06.2006 № 29 «Об утверждении Временной инструкции о порядке учета, хранения и передачи вещественных доказательств, ценностей и иного имущества по уголовным делам в органах прокуратуры Российской Федерации»; приказ Следственного комитета РФ от 30.09.2011 № 142 «Об утверждении Инструкции о порядке изъ-ятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств, ценностей и иного имущества по уголовным делам в Следственном комитете Российской Федерации» // Электронный ресурс. Документы опубликованы не были. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс»; постановление Правительства Российской Федерации от 08.05.2015 № 449 «Об условиях хране-ния, учета и передачи вещественных доказательств по уголовным делам» (вместе с «Правилами хранения, учета и передачи вещественных доказательств по уголовным делам») // Собрание за-конодательства РФ. 18.05.2015. № 20. Ст. 2915. 3 Отдельные ученые относят судебные прецеденты Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации к источникам уголовно-процессуального права. См. напр.: Ножкина А.В. Система источников уголовно-процессуального права России: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2003. С. 7; Воронин Ю.А., Даровских С.М. Судебные правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации – источники уголовно-процессуального права // Проблемы права. 2012. № 2. С. 172–175. Подробнее о роли судебных решений в регулировании уголовно-процессуальных отношений см.: Ларионов В.Н. Источники уголовно-процессуального права и роль судебных решений в регулировании уголовно-процессуальных отношений: дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2006. С. 100–153. 4 См., напр.: Постановление ЕСПЧ от 25.09.2012 «Дело «Степанов (Stepanov) против Рос-сийской Федерации» (жалоба № 33872/05) // Российская хроника Европейского Суда. 2013. № 4; Постановление ЕСПЧ от 11.04.2013 «Дело «Шикута (Shikuta) против Российской Федера-ции» (жалоба № 45373/05) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. № 6; По-становление ЕСПЧ от 28.11.2013 «Дело «Тараканов (Tarakanov) против Российской Федерации» (жалоба № 20403/05) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014 № 8; Поста-новление ЕСПЧ от 06.02.2014 Дело «Зимин (Zimin) против Российской Федерации» (жалоба № 48613/06) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. № 8. 5 См., напр.: Постановление ЕСПЧ от 15.01.2013 «Дело «Величко (Velichko) против Рос-сийской Федерации» (жалоба № 19664/07) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. № 12.

4 6

а также применение альтернативных мер пресечения1. Высшими судами Россий-ской Федерации принимаются меры, направленные на устранение данных нару-шений. Знаковым при определении сроков содержания под стражей стало поста-новление Конституционного Суда Российской Федерации от 22.03.2005 г. № 4-П, согласно которому содержание подозреваемых (обвиняемых) под стражей должно осуществляться в пределах сроков, установленных судебным решением2. В дру-гих решениях российский судебный орган конституционного контроля указал на необходимость соблюдения норм уголовно-процессуального законодательства при продлении сроков содержания под стражей3.

Планомерная политика, направленная на совершенствование механизма ис-полнения заключения под стражу, а также применение альтернативных мер пре-сечения, ведется Верховным Судом Российской Федерации. Первыми шагами можно назвать принятие Постановления от 10.10.2003 № 5 «О применении суда-ми общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного пра-ва и международных договоров Российской Федерации», в котором Пленум Вер-ховного Суда Российской Федерации обратил внимание всех судов Российской Федерации на обязанность предотвращения нарушений, установленных Европей-ским Судом по правам человека, относительно сроков и допустимых оснований содержания под стражей. Впоследствии данная правовая позиция была изложена

1 См., напр.: Постановление ЕСПЧ от 02.03.2006 «Дело «Долгов (Dolgov) против Россий-ской Федерации» (жалоба № 11886/05) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. 2006. № 8; Постановление ЕСПЧ от 01.06.2006 «Дело «Мамедов (Mamedov) против Российской Федерации» (жалоба № 7064/05) // Бюллетень Европейского Су-да по правам человека. Российское издание. 2006. № 12. 2 См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22.03.2005 № 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве меры пре-сечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окон-чанием предварительного расследования и направлением уголовного дела в суд, в связи с жа-лобами ряда граждан» // Российская газета. № 66. 01.04.2005. 3 См., напр.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 08.04.2004 № 132-О «По жалобе гражданина Горского Анатолия Вадимовича на нарушение его конститу-ционных прав пунктом 6 части второй статьи 231 Уголовно-процессуального кодекса Россий-ской Федерации» // Российская газета. № 120. 09.06.2004; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27.05.2004 № 253-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Павлова Игоря Борисовича на нарушение его конституционных прав частью треть-ей статьи 255 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Вестник Консти-туционного Суда Российской Федерации. 2004. № 6.

4 7

в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.03.2004 № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Обращая внимание на законность содержания подозреваемых (обви-няемых) под стражей, Верховный Суд Российской Федерации в недостаточной степени рассматривал возможность применения альтернативных мер пресечения. Эффективной мерой, направленной на разрешение данной ситуации, стало приня-тие решения, посвященного не только реализации самой строгой меры пресече-ния, но и вопросам исполнения залога и домашнего ареста. Принятое 29.10.2009 постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 22 «О прак-тике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» можно определить как первое комплексное судебное решение, направленное на разъяснение вопросов исполнения мер пресечения, избираемых по решению суда. Следуя данному подходу, Верховный Суд Российской Федера-ции продолжает уделять особое внимание надлежащей реализации указанных мер принуждения, о чем свидетельствует вынесение постановления от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога»1.

Особое влияние на механизм исполнения меры принуждения, предусмот-ренной ст. 115 УПК РФ, оказывают решения высших судов Российской Федера-ции. Так, отдельные вопросы наложения ареста на имущество реализуются со-гласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации. Из по-ложений уголовно-процессуального законодательства следует, что указанная мера принуждения имеет длящийся характер, поскольку срок ее применения законом не ограничен2. В настоящее время Федеральным законом № 190-ФЗ от 29.06.2015

1 Применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершен-нолетнего подозреваемого (обвиняемого), а также возможность отдачи его под присмотр рас-сматриваются также в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.02.2011 № 1 (ред. от 02.04.2013) «О судебной практике применения законодательства, рег-ламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» // Электронный ресурс. В данном виде документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс».

2 См. подр.: Постановление Конституционного Суда РФ от 31.01.2011 № 1-П «По делу о проверке конституционности положений частей первой, третьей и девятой статьи 208 Уголов-

4 8

в УПК РФ внесены изменения, которые будут проанализированы в последующих главах.

Отдельное внимание следует уделить регулированию механизма исполне-ния домашнего ареста. В настоящее время этот вопрос недостаточно регламенти-рован. С момента вступления в действие УПК РФ до внесения изменений в ста-тью 107 УПК РФ Федеральным законом от 07.04.2011 № 60-ФЗ нормативное ре-гулирование порядка исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста от-сутствовало. Законодателем был определен только процессуальный порядок из-брания указанной меры пресечения, а также перечень ограничений, связанных с ее реализацией. Долгое время в юридической литературе обсуждался вопрос о не-обходимости дополнительного регулирования исполнения домашнего ареста. Ученые-процессуалисты указывали на различные варианты его разрешения. По мнению одних, контроль за подозреваемым (обвиняемым), в отношении которого избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, следует регламентировать ве-домственными нормативными правовыми актами1. Другие указывали на необхо-

но-процессуального кодекса Российской Федерации и абзаца девятого пункта 1 статьи 126 Фе-дерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобами закрытого акцио-нерного общества «Недвижимость-М», общества с ограниченной ответственностью «Солома-тинское хлебоприемное предприятие» и гражданки Л.И. Костаревой» // Российская газета. № 29. 11.02.2011. Аналогичная позиция высказана и в других решениях см. подр.: Постановление Конституционного Суда РФ от 21.10.2014 № 25-П «По делу о проверке конституционности по-ложений частей третьей и девятой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Аврора малоэтаж-ное строительство» и граждан В.А. Шевченко и М.П. Эйдлена» // Российская газета. № 250. 31.10.2014; Постановление Конституционного Суда РФ от 10.12.2014 № 31-П «По делу о про-верке конституционности частей шестой и седьмой статьи 115 Уголовно-процессуального ко-декса Российской Федерации в связи с жалобой закрытого акционерного общества «Глория» // Российская газета. № 293. 24.12.2014.

1 См., напр.: Багаутдинов Ф.Н. Новая мера пресечения в УПК РФ – домашний арест // За-конность. 2002. № 10. С. 15–16; Герасимов С.И., Коротков А.П., Тимофеев А.В. 400 ответов по применению УПК РФ: Комментарий к УПК РФ. М.: «Экзамен», 2002. С. 56; Булатов Б.Б., Ни-колюк В.В. Проблемы совершенствования законодательства о мерах уголовно-процессуального принуждения // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: материалы междунар. научн.-практ. конф. Барнаул: Барнаульский юридический институт МВД России, 2003. С. 58; Идеология и практика реформирования уголовного правосудия: материалы научн.-практ. конф. Владивосток, 2003. С. 4; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодек-су Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Безлепкина Б.Т. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2003. С. 150; Быков В.М., Лисков Д.А. Домашний арест как новая мера пресечения по УПК РФ // Российский следователь. 2004. № 4. С. 14; Абдырахманов К.С. Домашний арест в уголовном судопроизводстве Кыргызской Республики и России: дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2011. С.

4 9

димость разработки и принятия (по аналогии с заключением под стражу) отдель-ного Федерального закона «О домашнем аресте», в котором следовало закрепить правила и порядок его исполнения1. По мнению третьих, для достижения едино-образия судебной практики применения в качестве меры пресечения домашнего ареста Верховному Суду Российской Федерации необходимо провести Пленум, на котором принять постановление «О применении в качестве меры пресечения домашнего ареста», и рекомендовать судам Российской Федерации основные по-ложения применения данной меры пресечения2. Высказанные в юридической ли-тературе мнения были частично реализованы: некоторые вопросы нашли отраже-ние в положениях УПК РФ, другие регламентированы в рамках подзаконных ак-тов. Отдельные аспекты применения рассматриваемой меры пресечения были разъяснены Пленумом Верховного Суда Российской Федерации, к ним можно от-нести вопросы, связанные с определением места исполнения домашнего ареста, установлением запретов и (или) ограничений, предусмотренных ч. 7 ст. 107 УПК РФ, исчислением сроков исполнения указанной меры пресечения3.

С принятием Федерального закона от 07.04.2011 № 60-ФЗ деятельность по исполнению домашнего ареста существенно изменилась4. Механизм реализации

12; Назаренков И.В. Как повысить эффективность меры пресечения в виде домашнего ареста // Уголовный процесс. 2012. № 9. С. 34. 1 Трунова Л.К. Современные проблемы применения мер пресечения в уголовном процес-се: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2002. С. 241; Кабилова С.А., Заман Ш.Х. Домашний арест как мера пресечения в отечественном и зарубежном законодательстве // Российский следователь. 2004. № 2. С. 48; Руденко С.В. Домашний арест введен – что дальше? // Прокурорская и следст-венная практика. 2005. № 3-4. С. 258; Шамсутдинова Р.З. Нравственные основы применения мер уголовно-процессуального пресечения в состязательной модели уголовного судопроизвод-ства: дис. … канд. юрид. наук. Ижевск, 2006. С. 178; Долгушин Д.А. Домашний арест и заклю-чение под стражу как меры уголовно-процессуального пресечения: теоретико-правовые аспек-ты и практика применения: дис. … канд. юрид. наук. Владимир, 2010. С. 78; Мельников В.Ю. Меры принуждения в уголовном процессе России: монография. М., 2011. С. 92, 215–231. 2 Трунова Л.К. Современные проблемы применения мер пресечения в уголовном процес-се: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2002. С. 242. 3 См.: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» // Российская газета. № 294. 27.12.2013.

4 Данные изменения появились в уголовно-процессуальном законодательстве благодаря правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации. См.: Определение Кон-ституционного Суда Российской Федерации от 27.01.2011 № 9-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Аноприева Александра Ивановича на нарушение его кон-ституционных прав статьей 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»

5 0

указанной меры пресечения получил более детальное регулирование в нормах уголовно-процессуального законодательства. Во-первых, функции контроля за исполнением домашнего ареста законодатель возложил на уголовно-исполнительные инспекции. Основные обязанности и права инспекций в связи с осуществлением указанного вида деятельности определены подзаконными акта-ми1. Во-вторых, определены технические средства контроля за нахождением по-дозреваемого или обвиняемого в месте домашнего ареста. В положениях статьи 107 УПК РФ законодатель ограничился перечислением видов указанных средств, полный перечень и порядок применения которых определен Правительством Рос-сийской Федерации2. Принятые постановления регулируют вопросы применения уголовно-исполнительными инспекциями аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля, при осуществлении контроля за соответствующей категорией подозреваемых (обвиняемых).

// Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс»; По-становление Конституционного Суда Российской Федерации от 06.12.2011 № 27-П «По делу о проверке конституционности статьи 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Феде-рации в связи с жалобой гражданина Эстонской Республики А.Т. Федина» // Российская газета. № 287. 21.12.2011. 1 См.: раздел II Положения об уголовно-исполнительных инспекциях, утвержденного по-становлением Правительства Российской Федерации от 16.06.1997 № 729 (ред. от 23.04.2012) «Об утверждении Положения об уголовно-исполнительных инспекциях и норматива их штат-ной численности» // Электронный ресурс. В данном виде документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». 2 См.: постановление Правительства Российской Федерации от 31.03.2010 № 198 «Об ут-верждении перечня аудиовизуальных, электронных и иных технических средств надзора и кон-троля, используемых уголовно-исполнительными инспекциями для обеспечения надзора за осужденными к наказанию в виде ограничения свободы» // Российская газета. № 72. 07.04.2010; постановление Правительства Российской Федерации от 18.02.2013 № 134 «О порядке приме-нения аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего аре-ста и за соблюдением им наложенных судом запретов и (или) ограничений» (вместе с «Прави-лами применения аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля, кото-рые могут использоваться в целях осуществления контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюде-нием им наложенных судом запретов и (или) ограничений») // Российская газета. № 39. 22.02.2013. На особенности нормативного правового регулирования домашнего ареста подза-конными актами в юридической литературе указывают Д.А. Воронов, Ю.Г. Овчинников. См.: Воронов Д. А. Домашний арест: современное состояние и перспективы // Научный вестник Омской академии МВД России. 2013. № 4. С. 28–32; Овчинников Ю.Г. Практика использования средств персонального контроля при применении домашнего ареста // Российский следователь. 2014. № 16. С. 51–54.

5 1

Порядок исполнения решения об избрании меры пресечения в виде домаш-него ареста определен на ведомственном уровне нормативным правовым актом в виде «Разъяснений по осуществлению контроля за нахождением подозреваемых или обвиняемых в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением ими наложенных судом запретов и (или) ограничений» от 03.02.2012 № 19-1844-05, направленных для исполнения начальникам территори-альных органов ФСИН России1. Применение указанного документа носит времен-ный характер и действует до принятия межведомственного приказа, регулирующе-го осуществление контроля за надлежащим исполнением домашнего ареста.

Особенностью регулирования деятельности по исполнению мер уголовно-процессуального принуждения является применение не только правовых мер, но и средств неправового характера, к которым можно отнести методы воспитатель-ного и морально-психологического воздействия. В целом об их использовании можно говорить в рамках каждой из мер принуждения, но в большей степени они реализуются при осуществлении таких мер пресечения, как подписка о невыезде и надлежащем поведении2, личное поручительство3, присмотр за несовершенно-

1 Далее – Разъяснения. 2 В юридической литературе на неправовой характер отношений, возникающих при реа-лизации меры пресечения, предусмотренной ст. 102 УПК РФ, указывала Н.В. Ткачѐва. См., напр.: Ткачѐва Н.В. Теория и практика применения мер пресечения, не связанных с заключением под стражу: дис. … канд. юрид. наук. Челябинск, 2003. С. 54–55. 3 На специфический характер правоотношений, возникающих в ходе применения личного поручительства, в юридической литературе в разные периоды времени указывали: Чель-цов М.А. Советский уголовный процесс. М., 1962. С. 224–225; Давыдов П.М., Сидоров Д.В., Якимов П.П. Судопроизводство по новому УПК РСФСР. Свердловск, 1962. С. 124; Лиеде А.А. Общественное поручительство в уголовном судопроизводстве. Рига, 1963. С. 96; Зусь Л.Б. По-ручительство общественной организации как мера пресечения в советском уголовном процессе // Правоведение. 1964. № 4. С. 111; Лившиц Ю. Д. Меры пресечения в советском уголовном процессе. М., 1964. С. 53; Коврига З.Ф. Уголовно-процессуальное принуждение. Воронеж, 1975. С. 109; Манаев Ю.В., Посник В.С., Смирнов В.В. Применение мер пресечения следователем. Волгоград, 1976. С. 36; Потехина Е.А. Присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым как мера пресечения и еѐ применение следователями органов внутренних дел: дис. … канд. юрид. наук. Спб, 2006. С. 51; Медведева О.В. Залог и поручительство в системе мер уголовно-процессуального принуждения по законодательству Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. Волгоград, 1998. С. 107; Мустафаев Н.М.-А. Личное поручительство как мера уголовно-процессуального пресечения // Вестник Южно-Уральского государственного универ-ситета. Серия: Право. 2007. № 18. С. 59.

5 2

летним подозреваемым (обвиняемым), залог (если имущество внесено третьим лицом), меры принуждения в виде обязательства о явке. Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы. 1. Возникающие в ходе исполнения мер уголовно-процессуального принуж-дения правоотношения характеризуются многосубъектностью. Кроме норм феде-рального законодательства при осуществлении данной деятельности могут при-меняться нормативные правовые акты регионального уровня. Напрямую они не регламентируют вопросы исполнения мер уголовно-процессуального принужде-ния. При этом их применение представляется возможным в части, не противоре-чащей УПК РФ. Отдельные вопросы регламентированы и другими нормативными правовыми актами (приказами, инструкциями различных ведомств и министерств, постановлениями Правительства Российской Федерации). Наравне с этим их ис-полнение осуществляется посредством использования методов воспитательного и морально-психологического воздействия. 2. Правоотношения, складывающиеся в ходе исполнения мер уголовно-процессуального принуждения, различны по своей природе. Они регулируются нормами не только уголовно-процессуального, но и иных отраслей права (таких как административное, уголовно-исполнительное, гражданское, трудовое, семей-ное). При этом приоритет должен быть отдан нормам уголовно-процессуального права.