ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Позитивные изменения в об-

щественно-политической и экономической жизни Российской Федера-

ции, происшедшие в последние годы, дают возможность сконцентриро- вать внимание государства на тех проблемах, которые ранее казались

второстепенными, производными и на их решение не отвлекались серьезный научный потенциал и финансовые средства.

Сегодняшние реалии, благоприятные перспективы дальнейшего

социально-экономического развития России, задачи укрепления ее суве­ренитета и обеспечения» экономической безопасности, в том числе меж­дународно-правовыми средствами,² требуют усиления правовых гаран­тий реализации на практике принципа свободы частной собственности и предпринимательской деятельности.

Конституционные права граждан на частную собственность и на занятие предпринимательской деятельностью несовместимы, однако, с

лжепредпринимательством, которое разрушает сформировавшуюся систему взаимосвязанных общественных отношений между людьми в сфере

деятельности хозяйствующих субъектов. Активно проводя политику ли­берализации всего хозяйственного механизма, защищая интересы част­ных собственников и коммерческих организаций, поощряя предприни-

мательство, законодатель в то же время не может допустить, чтобы раз-

личного рода «дельцы», используя статус субъектов предприниматель-

ства, действовали в ущерб государству, участникам развивающего рын­

ка и обществу в целом.

____________________________________________

¹ Здесь и далее по тексту имеется в виду Уголовный кодекс Российской Федерации

от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (СЗ РФ от 17 июня 1996 г. № 25 ст. 2954) с последую-

щими изменениями и дополнениями.

² См.: Игнатов Ю.В., Шулепов Н.А.

блемы ее международно-правового обеспечения. - М.: Издательская группа

«Юрист», 2007. - С. 48-49.

5

В отечественной уголовно-правовой литературе последних лет, к сожалению, наблюдается явная недооценка общественной опасности лжепредпринимательства. Распространяется мнение об ошибочности включения в уголовное законодательство рассматриваемого состава преступления; утверждается о необходимости исключения статьи 173 из УК и всё лишь потому, что на практике она применяется редко, а её дис­позиция сформулирована настолько неудачно, что не подлежит какой- либо модернизации.^[3]

Представляется, что в современных условиях предложения о дек­риминализации лжепредпринимательства преждевременны и не содер­жат убедительных аргументов. Обоснование этих предложений только тем, что действующая редакция ст. 173 УК несовершенна, и что на прак­тике эта статья применяется редко, не даёт еще весомых оснований для её исключения из УК. Если редакция той или иной статьи УК имеет не­достатки, следует принять адекватные меры к их устранению, а непри­менение той или иной статьи УК при широком распространении в обще­стве предусмотренных ею деяний, указывает на необходимость разра­ботки научно обоснованных рекомендаций для законодателя, судов и правоохранительных органов.

Законодатель, на наш взгляд, справедливо исходит из того, что в современных условиях лжепредпринимательство обладает высокой сте­пенью общественной опасности, а его криминализация имеет объектив­ные предпосылки. Действительно, лжепредпринимательство препятст­вует нормальному развитию экономических отношений, вызывает дес­табилизацию кредитных отношений, ведет к подрыву национальной экономики, банковской системы и, в конце концов, сказывается на авто-

ритете государства. Оно создает материальную базу для существования коррупции и организованной преступности, служит одной из форм лега­лизации преступных доходов (до 70% доходов, полученных преступным путем, вкладывается в различные формы предпринимательской деятель­ности).^[4]

Лжепредпринимательство как экономическое преступление отра­жает социально-противоправное явление, которое в условиях россий­ской действительности приобрело довольно распространенный характер.

Лжепредпринимательство по числу возбужденных уголовных дел занимает не последнее место среди других преступлений в сфере эконо­мической деятельности (гл. 22 УК). Оно совершается чаще, чем престу­пления, предусмотренные ст.ст. 169, 170, 172, 178, 184, 185, 185.1, 189, 190, 192, 197, вместе взятые. За последние десять лет, по данным ГИЦ МВД, преступное лжепредпринимательство возросло более чем в три раза. Если в 1997 г. оно составило 60 преступлений, то в 1998 г. - 89, в 1999 г. - 117, в 2000 г. - 140, в 2001 г. - 161, в 2002 - 232, в 2003 - 110, в 2004-208, в 2005 - 171, в 2006- 195.

Криминалом создана подпольная сеть фиктивных коммерческих структур, играющих наиболее деструктивную роль в экономике России. В настоящее время в стране действует порядка 500-550 тысяч фирм, не отчитывающихся перед налоговыми органами либо представляющих нулевые балансы.^[5] В 2006 г. были отозваны лицензии у 59 банков и воз­буждено более 140 уголовных дел по операциям с незаконной обналич­кой. Только за первые 5 месяцев 2007 г. в отношении руководства ряда кредитных организаций возбуждено более 40 уголовных дел по фактам незаконной банковской деятельности и лжепредпринимательства.^[6] В марте 2007 г. в Москве состоялась IX Всероссийская конференция «Бан­ки и их роль в противодействии легализации доходов, полученных пре­ступным путем», участники которой в итоговых документах признали необходимым подготовить и внести поправки в УК, направленные на усиление ответственности за лжепредпринимательство.^[7]

В научном плане повышение эффективности борьбы с лжепред­принимательством требует поиска новых подходов к оценке обществен­ной опасности деяния и формированию в законе состава данного пре­ступления, учитывающих опыт правоприменительной деятельности, на­копленный более чем за десятилетний период действия ст.

пил в силу с 1 января 2008 г. Федеральный закон от 24 июля 2007 г. № 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Россий­ской Федерации», в котором вновь заявлено о поддержке государством субъектов малого и среднего предпринимательства, определены виды и формы такой поддержки.^[9]

Однако параллельно с этим появились новые, более изощренные формы лжепредпринимательской деятельности, многократно возросли размеры причиняемого ею вреда. Приобретая статус субъекта предпри­нимательства в противоправных целях, преступники вследствие несо­вершенства законодательства, в том числе уголовного кодекса, фактиче­ски безнаказанно используют этот статус для извлечения путем обмана имущественной выгоды, а также для прикрытия запрещенной деятель­ности.

Перечисленные обстоятельства обусловливают актуальность и значимость избранной темы диссертационного исследования.

Степень научной разработанности проблемы. Поскольку в про­цессе реализации положений ст. 173 УК возникли достаточно сложные как теоретические, так и практические проблемы, попытки выявить при­чины этих проблем и предложить пути их решения предпринимались в работах многих специалистов.

Проблеме лжепредпринимательства полностью или частично по­святили диссертационные работы Г.С. Аванесян, О.А. Вагратьян, Р.Б. Гладких, Н.А. Деуленко, Т.В. Досюкова, А.П. Жеребцов, С.А. Жовнир, В.В. Илюхин, А.С. Коренев, С.П. Коровинских, Ю.П. Кравец, Д.Ю.

Левшиц, Н.А. Лопашенко, М.А. Савкина, И.М. Середа, Е.Л. Стрельцова, М.В. Талан, В.И. Тюнин, С.В. Устинова, А.А. Чугунов, А.Г. Шаваев, В .А. Шпилевой, Е.В. Эминов и другие исследователи.

Несмотря на имеющиеся разногласия в трактовке отдельных эле­ментов состава преступления, практически все исследователи придер­живаются убеждения о наличии существенных дефектов в тексте ст.

Практика применения ст. 173 УК также нестабильна. Однако Пле­нум Верховного Суда Российской Федерации не дал руководящих разъ­яснений по данному составу преступления в своем специальном поста­новлении. В постановлении Пленума от 27 декабря 2007 г. № 51 «О су­дебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» да­но разъяснение лишь по вопросу о квалификации случаев создания ком­мерческой организации без намерения фактически осуществлять пред­принимательскую или банковскую деятельность, имеющего целью'хи­щение чужого имущества или приобретение права на него (п. 8).^[11]

В постановлениях Пленума от 18 ноября 2004 г. № 23 «О судебной практике по¹ делам» о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем»^[12] и от 28 декабря 2006 г. № 64 «О практике приме­нения судами уголовного законодательства об ответственности за нало­говые преступления»^[13] о квалификации лжепредпринимательства* не упоминается, хотя оно является смежным составом для этих преступле­ний.

Названные обстоятельства^ обосновывают необходимость даль­нейшего поиска новых, научно обоснованных решений проблемы эф­фективности^ уголовно-правовой нормы о лжепредпринимательстве.

Цель и задачи исследования обусловлены объективной потреб­ностью поиска конструктивных решений основных уголовно-правовых проблем установления и реализации уголовной ответственности за лже­предпринимательство в соответствии с изменившимися социально- экономическими условиями-в стране, увеличением, правоохранительного потенциала нашего государства* и современными достижениями’ отече­ственной науки уголовного права.

Целью работы является комплексная разработка уголовно­правовых проблем противодействия лжепредпринимательству в направ­лении повышения эффективности правоохранительной деятельности в этой сфере.

В соответствии с поставленной целью определен круг взаимосвя­занных задач, теоретическое решение которых составляет содержание диссертационного исследования. К ним относятся:

- исследование лжепредпринимательства как социально-правового явления, представляющего опасность для нормального развития рыноч­ных отношений и национальной экономики;

- анализ различных форм использования в противоправной дея­тельности статуса субъекта предпринимательства;

- определение исторических основ возникновения нормы о лже­предпринимательстве в России;

- уголовно-правовой анализ конструкции и признаков состава лжепредпринимательства (ст. 173 УК);

- сравнительное исследование состава лжепредпринимательства и смежных составов;

- изучение опыта криминализации лжепредпринимательства в дру­гих странах для выявления сходных правовых конструкций и возможно­стей его использования в национальном законотворчестве;

- обобщение норм гражданского, налогового и финансового зако­нодательства, касающихся лжепредпринимательства;

- выявление уголовно-правовых проблем законодательной регла­ментации лжепредпринимательства, поиск путей их разрешения;

- разработка предложений по совершенствованию правовых осно­ваний уголовной ответственности за лжепредпринимательство;

- выявление недочетов в правоприменительной практике по делам о лжепредпринимательстве и предложение путей по их устранению.

Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом исследования выступают общественные отношения, возникающие в сфере уголовно-правовой борьбы с лжепредпринимательством.

. _ Предмет исследования включает в себя теоретические уголовно­правовые представления о лжепредпринимательстве, действующее зако­нодательство России и иностранных государств об уголовной ответст­венности за лжепредпринимательство, статистические данные по дан­ному деянию, практику применения статьи 173 УК.

Методологические и теоретические основы исследования. Ме­тодологической базой диссертационного исследования является совре­менная система философско-правовых знаний, определяющая основные

требования к научным теориям, к сущности, структуре и способам при­менения различных методов познания в сфере юриспруденции. Исполь­зованы фундаментальные положения уголовного и других отраслей пра­ва, в том числе гражданского, предпринимательского, административно­го, финансового.

В целях полного раскрытия содержания темы диссертации автор использует различные научные методы. Исторический, системный и формально-юридический методы применяются для исследования соци­ально-правовой природы лжепредпринимательства, а также для совер­шенствования имеющихся правоприменительных приемов в данной об­ласти. Они позволяют выявить главные тенденции, послужившие фор­мированию понятий и определений в указанной сфере, и на.их основе рассмотреть ключевые направления деятельности в борьбе с лжепред- принимательством.

Сравнительно-правовой метод используется для выявления раз­личных теоретических и прикладных подходов к решению проблем про­тиводействия лжепредпринимательству, для изучения опыта криминали­зации лжепредпринимательства в других странах.

Нормативный и формально-логический методы исследования по­зволили сформулировать предложения по совершенствованию конст­рукции уголовно-правовой нормы о лжепредпринимательстве и практи­ки ее применения. Использование в работе наряду с общефилософскими и общенаучными методами частно-научных методов исследования спо­собствовало более полному и всестороннему изучению предмета иссле­дования.

Достоверность результатов исследования обеспечена исходными методологическими посылками, базирующимися на апробированных положениях уголовного права, сбалансированным характером использо­ванных методов исследования, анализа и обобщения теоретического и собранного эмпирического материала.

Теоретической основой исследования послужили научные труды по философии, социологии, уголовному праву и криминологии. При на­писании диссертации изучались работы Г.А. Аванесова, А.П.Андреевой, А. Анненкова, Л.С. Аистовой, С.К. Багаутдиновой, С. Васендина, В.П. Верина, Б.В. Волженкина, Н.И. Ветрова,Л.Д. Гаухмана, А.С. Горелика, С.В. Горленко, А.Н. Гуева, С. Дадонова, Н. А. Деуленко, Т. В. Досюко- вой, Ю.А. Ежова, А.Э. Жалинского, С. А. Жовнира, М.Н. Зацепина, Н.Г. Иванова, Л. Иногамовой-Хегай, О.Г. Карпович, М.И. Клеандрова, И.А. Клепицкого, А.П. Короткова, В.П. Котина, Ю.П. Кравца, Л.Л. Круглико­ва, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, С.П. Кушниренко, В.Д. Ларичева, Н.А. Лопашенко, А. В. Наумова, С.С. Нестеровой, В.Г. Пишулина, И.А. Поповой, А.И. Рарога, Ю.В. Трунцевского, В.И. Тюнина, Т. Д. Устино­вой, И.В. Шишко, А.М. Яковлева, П.С. Яни, Б.В. Яцеленко и ряда дру­гих авторов, обращавшихся в своих трудах к проблемам борьбы с эко­номической преступностью.

Нормативную базу исследования составили: Конституция Россий­ской Федерации, действующее уголовное законодательство Российской Федерации, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, ведомственные нормативные ак­ты, а также законодательство ряда зарубежных стран.

Эмпирическую базу исследования составили данные ГИАЦ МВД России о состоянии преступности в сфере экономики и предпринима­тельства. В ходе исследования анализировались справки, иные аналити­ческие материалы органов внутренних дел, контролирующих органов, министерств и ведомств, содержащих информацию о лжепредпринима­тельстве. Изучено 25 уголовных дел о лжепредпринимательстве в судах общей юрисдикции г. Москвы и Владимирской области, проведен опрос 20 сотрудников органов внутренних дел, специализирующихся на борь­бе с экономическими преступлениями. Объем собранных эмпирических материалов, методика их научного изучения и анализа, по мнению дис-

13

сертанта, обеспечивают достаточный уровень их репрезентативности, обоснованность и достоверность научных выводов и предложений.

Научная новизна исследования определяется тем, что впервые на современном этапе осуществления уголовно-правовой политики на уровне диссертационного исследования подвергнуты комплексному изучению проблемы установления и реализации уголовной ответствен­ности за лжепредпринимательство.

Научная новизна диссертационной работы состоит также в изуче­нии лжепредпринимательства не только с точки зрения существующей уголовно-правовой конструкции, но и как способа совершения- других преступлений. На этой основе сформулированы предложения по модер­низации законодательства.

В работе выявлена социально-правовая обусловленность норм уголовного права об ответственности за лжепредпринимательство и не­которые другие экономические преступления.

Диссертантом определены возможные пути совершенствования правовых основ противодействия лжепредпринимательству, предложе­ны практические рекомендации по совершенствованию уголовного за­конодательства Российской Федерации в данной сфере. В авторской ин­терпретации предложена редакция диспозиция ст. 173 УК, определив­шая новый подход к уголовно-правовой оценке деяния, именуемого лжепредпринимательством.

Кроме того, элементы научной новизны нашли свое воплощение в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Уголовная ответственность за лжепредпринимательство, уста­новленная в ст. 173 УК, имеет социально-экономическую обусловлен­ность. Существует ряд объективных признаков, свидетельствующих об обоснованности криминализации наиболее значимых форм противо­правного использования статуса субъекта предпринимательства лицами, реально не занятыми в сфере предпринимательской деятельности, для

получения имущественной выгоды в ущерб личности, обществу или го­сударству. Предложения о декриминализации лжепредпринимательства преждевременны и не имеют достаточно убедительных аргументов.

2. Криминализация деяний, представляющих собой обманные дей­ствия, направленные на извлечение имущественной выгоды путем ис­пользования юридического лица, характерна практически для всех госу­дарств мира. Создание лжефирмы рассматривается как способ совершения многих преступлений. В одних странах такие действия именуются, как и в России, лжепредпринимательством, в других рассматриваются как разновидность мошенничества не связанная с завладением имущества, а с извлечением имущественной выгоды. Создание фиктивных фирм ис­пользуется за рубежом для отмывания денег, прикрытия наркобизнеса и не­законного игорного бизнеса, мошенничества, совершения налоговых и кре­дитных преступлений.

3. Законодательное определение лжепредпринимательства в ст. 173 УК, тем не менее, не соответствует современным научным пред­ставлениям о данном составе преступления и не удовлетворяет практику борьбы с ним. За рамками ст. 173 УК остается использование в противо­правных целях уже созданной фирмы, а также приобретение коммерче­ской организации без намерения осуществлять заявленную деятель­ность. Не отнесены к субъектам лжепредпринимательства лица, которые осуществляют руководство лжефирмами, а также индивидуальные предприниматели. Нет ясности в определении причинной связи между противоправным деянием и наступившими вредными последствиями, так как создание коммерческой организации осуществляется путем ее государственной регистрации на законных основаниях. Не признается лжепредпринимательством создание фиктивной некоммерческой орга­низации, хотя она также может быть субъектом предпринимательства. Действующая норма не позволяет квалифицировать как лжепредприни­мательство создание мнимой коммерческой организации, если для при-

крытия истинных целей в рамках фирмы ведется какая-либо легальная деятельность. Проблемы применения ст. 173 УК обусловлены ее блан­кетным характером, избыточным наличием оценочных категорий.

4. Для устранения отмеченных недостатков целесообразно осуще­ствить модернизацию действующей уголовно-правовой нормы о лже­предпринимательстве, определив лжепредпринимательство как исполь­зование правового статуса субъекта предпринимательства в противо­правной деятельности, направленной на извлечение имущественной вы­годы в крупном размере, а равно для прикрытия запрещенной уголовным законом деятельности.

5. С учетом авторской дефиниции лжепредпринимательства изло­жить ст. 173 УК в следующей редакции:

«Статья 173. Лжепредпринимательство

Лжепредпринимательство, то есть использование статуса субъекта предпринимательства в противоправной деятельности, направленной на извлечение имущественной выводы в крупном размере, а равно для при­крытия запрещенной настоящим Кодексом деятельности, - наказывает­ся...».

6. Предложенная редакция диспозиции ст. 173 УК устраняет необ­ходимость устанавливать наличие причинной связи между созданием коммерческой организации и последствиями в виде крупного ущерба. Исключается формулировка действующей нормы, которая устанавлива­ет, что ущерб может наступить из самого факта создания коммерческой организации. Естественным образом отпадают вопросы, связанные с ус­тановлением момента, начиная с которого эти цели приобретают уго­ловно-правовое значение.

7. Расположение ст. 173 в структуре УК, указывает, что данное пре­ступление по мысли законодателя относится к группе преступлений, пося­гающих на отношения в сфере экономической деятельности. Поскольку предпринимательская деятельность в условиях рынка является важнейшим

видом экономической деятельности, непосредственный объект лжепред­принимательства — общественные отношения, возникающие по поводу установления порядка ведения предпринимательской деятельности.

8. С объективной стороны лжепредпринимательство следует рас­сматривать как действие, выразившееся в использовании статуса субъ­екта предпринимательства в противоправной деятельности.

9. Исходя из определения предпринимательской деятельности, данного в ст. 2 ГК^[14], к субъектам предпринимательской деятельности может быть отнесено любое юридическое или физическое лицо, дея­тельность которого направлена на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированное в этом качестве в установ­ленном законом порядке.

10. Согласно предложенной дефиниции к субъектам преступле­ния, предусмотренного ст. 173 УК, могут быть отнесены:

- индивидуальный предприниматель;

- учредитель (учредители) юридического лица;

- руководитель постоянно действующего исполнительного органа юридического лица;

- иное лицо, имеющие право без доверенности действовать от имени юридического лица;

- руководитель юридического лица, выступающего учредителем регистрируемого юридического лица;

- конкурсный управляющий или руководитель ликвидационной комиссии (ликвидатор) при ликвидации юридического лица;

- иное лицо, действующее на основании полномочия, предусмот­ренного федеральным законом, или актом специально уполномоченного на то государственного органа, или актом органа местного самоуправле­ния.

11. В рамках предлагаемого способа реформирования уголовной ответственности за лжепредпринимательство, в основе которого лежит не сам результат, а направленность деяния на достижение определенно­го результата - на извлечение имущественной выгоды в крупном разме­ре, а равно на прикрытие запрещенной уголовным законом деятельно­сти, (формальный состав), субъективная сторона может характеризо­ваться только прямым умыслом.

12. Поскольку рассматриваемое преступление должно отражать его направленность на достижение двух возможных результатов, его мо­тивы также должны быть дифференцированы. Использование статуса субъекта предпринимательства в деятельности, направленной на извле­чение имущественной выгоды в крупном размере, свидетельствует о на­личии корыстного мотива. Однако если статус субъекта предпринима­тельства используется для прикрытия запрещенной уголовным законом деятельности, мотив преступления должен определяться по тому пре­ступлению, которое прикрывается.

Теоретическая значимость результатов диссертационного иссле­дования предопределяется его общей направленностью на разработку научных основ совершенствования уголовно-правовой борьбы с эконо­мическими преступлениями. В работе сформулировано авторское опре­деление лжепредпринимательства, раскрываются элементы данного со­става преступления, дается комплексный анализ норм зарубежного и российского права в рассматриваемой сфере. Диссертация вносит опре­деленный вклад в развитие науки уголовного права, так как восполняет пробел относительно системы научных взглядов на решение теоретиче-

ских проблем модернизации уголовного права в сфере криминализации лжепредпринимательства.

Проведенное исследование способно стимулировать более глубо­кое изучение традиционных аспектов науки уголовного права и смеж­ных с ней отраслей, а также обращение к новым научным проблемам юридической науки.

Практическая значимость диссертационного исследования

выражена в конкретных предложениях по совершенствованию норм уголовного законодательства в сфере противодействия лжепредприни­мательству, а также практики их применения, которые позволят более действенно решать задачи борьбы с экономическими преступлениями.

Материалы исследования также могут быть использованы в прак­тической деятельности, учебном процессе при преподавании курса уго­ловного права в юридических вузах, а также при дальнейших научных исследованиях в рассматриваемой области.

Апробация результатов исследования осуществлялась путем из­ложения основных положений и выводов диссертации в выступлениях на научных и научно-практических конференциях, семинарах, прохо­дивших в 2004-2007 гг. в г. Москве. Основные теоретические выводы, рекомендации и положения диссертации обсуждались на заседании ка­федры уголовного права и криминологии в Российской правовой акаде­мии Министерства юстиции Российской Федерации и кафедре уголовно­правовых дисциплин Московского государственного лингвистического университета.

Материалы исследования используются в процессе преподавания отдельных юридических дисциплин, в частности уголовного права, а также спецкурса - «Международное и зарубежное уголовное право».

Основные положения, выводы и рекомендации диссертации отра­жены в пяти научных статьях объемом 2,5 п.л., четыре из которых опуб­

ликованы в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Минобр­науки России:

Ковяров М.Ю. Проблемы субъективной стороны лжепредприни­мательства // Вестник Российской правовой академии. 2007. № 3. - С. 77-79.

Ковяров М.Ю. Лжепредпринимательство как новая угроза интере­сам обороны страны // Право в Вооруженных Силах. 2007. № 10. — С. 115-116.

Ковяров М.Ю. О понятии «прикрытие запрещенной деятельности» в лжепредпринимательстве // Вторые Всероссийские Державинские чте­ния (Москва, 9-10 ноября 2006 года). М.: РПА МЮ РФ, 2007. - С. 149- 152

Ковяров М.Ю. Уголовная ответственность за лжепредпринима­тельство по законодательству зарубежных стран // Российский следова­тель. 2007. № 23. - С. 12-14.

Ковяров М.Ю., Шулепова Л. Ф. Опыт криминализации фиктивного предпринимательства в Украине // Вестник МГЛУ. Серия «Право». 2007. № 550. - 86-98.

Структура диссертации обусловлена целью исследования и вы­текающими из нее задачами. Работа состоит из введения, двух глав, включающих в себя семь параграфов, заключения, списка использован­ной литературы и приложений.