§2. Субъективные признаки дорожно-транспортных преступлений.

Зависимость ответственности от свойств личности проявляется в опреде- лении субъекта преступления. Указание в законе на общие признаки субъекта (вменяемость и достижение определенного возраста, установление ограниче- ний в ответственности несовершеннолетних) свидетельствует о том, что мера ответственности находится в прямой зависимости от такого свойства личности, как возможность осознания ею общественной опасности совершенного деяния.

Вменяемость и возраст - не единственные показатели способности лица сознавать опасность своих действий, а тот минимум, при котором можно гово- рить о наличии такого сознания. Степень осознания на этом минимуме зависит от содержания конкретных обстоятельств совершения деяния: при одних она может быть большей (например, при совершении убийства посредством авто- мобиля), при других меньшей (причинение смерти человеку по неосторожно- сти в результате нарушения правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств).

В литературе высказывалось мнение о необходимости установления пра- вила, в соответствии с которым исключение ответственности за какое-либо деяние должно исключать и ответственность за последствие данного деяния. Отмечая, что законодательные решения не всегда улавливают существующие различия и не проявляют последовательности, приводился следующий пример. Так, несовершеннолетний в возрасте 15 лет не является субъектом нарушения правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, следова-

тельно, если на угнанном автомобиле им будет допущено нарушение указан- ных правил, повлекшее по неосторожности смерть человека, он не несет ответ-

и

ственности за нарушение этих правил. Но, согласно закону, несовершеннолет- ний может быть привлечен к ответственности за неправомерное завладение ав- томобилем или иным транспортным средством без цели хищения^[116]. Однако не- трудно заметить, что механизм совершения такого преступления, как угон не- разрывно связан с процессом управления транспортным средством, а значит и с правовой регламентацией данного процесса.

ческих веществ, если исключается его ответственность за их хранение.^[117]

Не вдаваясь в полемику о целесообразности снижения возраста, с кото-

рого должна наступать уголовная ответственность за нарушение правил до-

’ рожного движения или эксплуатации транспортных средств следует все же за- метить, что степень осознания опасности деяния зависит не только от психиче-

W ского здоровья субъекта и достижения в соответствии с действующим уголов- ным законодательством шестнадцатилетнего возраста, но и от его социальной зрелости, интеллектуальных и волевых способностей, которые могут находить- ся и выше и ниже возрастного предела, установленного законодателем. Будучи способным полностью отдавать себе отчет и руководить своими действиями при одних более простых обстоятельствах лицо может не проявить таких

свойств при других, более сложных обстоятельствах.^[118] Социальные отношения хотя и опираются на определенные закономерности, но носят статистический

• характер, допускают отступления, случайности, в связи с чем всякая норма яв- ляется общим, а не индивидуальным правилом поведения. В связи с этим суд и органы предварительного следствия должны в полной мере использовать пре- доставленную ч. 3 ст. 20 УК РФ самостоятельность в определении степени осознания несовершеннолетним общественной опасности содеянного.

В целом, субъект преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ - это единственный элемент состава рассматриваемого преступления, в трактовке которого почти нет теоретических споров, а в определении крайне редки прик- іл тические ошибки при квалификации содеянного.

УК РФ.

Так, для квалификации действий виновного лица по ст. 264 УК РФ теперь не имеет значения, является ли это лицо работником транспорта или нет, какой именно категорией транспортного средства оно имеет право управлять, и име- ется ли у него вообще водительская квалификация или нет. Не имеют значения и принадлежность транспортного средства, а также законность оснований на- хождения за рулем конкретного лица. Так, оно может управлять по доверенно- сти, пользоваться транспортным средством без разрешения, совершив его угон. Единственное в этом смысле обязательное условие - необходимо, чтобы дан- ное лицо управляло транспортным средством.

Тем не менее, понятие «лицо, управляющее транспортным средством» не всегда означает, что именно данный субъект в момент происшествия должен обязательно находиться за рулем.

Так, инструктор-водитель (обучающий) занимает место рядом с учени- ком (обучаемым), сидящим за рулем. Но это не освобождает обучающего от ответственности за обеспечение безопасности движения. За нарушение правил безопасности движения во время практической езды на учебном автомобиле с двойным управлением ответственность несет инструктор, а не учащийся, если инструктор не принял своевременных мер к предотвращению аварии.

В отношении обучающего справедливость такого толкования сомнений не вызывает. В Правилах дорожного движения прямо сказано о том, что обу- чающий вождению приравнивается к водителю (п. 1.2)?

Освобождение же от ответственности обучаемого возможно не во всех случаях. В тех же Правилах говорится о том, что «учебная езда на дорогах до- пускается только с обучающим и при наличии первоначальных навыков управ- ления у обучаемого. Обучаемый обязан знать и выполнять требования Правил» (п. 21.2 Правил).^{[119] [120] Следовательно, в этих случаях присутствие обучающего и возложенные на него обязанности не снимают с обучаемого его обязанностей по соблюдению Правил, а в случае совершения ДТП - не освобождают его от ответственности.}

Наконец, возможны случаи привлечения к ответственности по ст. 264 УК лиц, которые в момент происшествия не только не находились за рулем, но и отсутствовали в транспортном средстве. Имеются в виду нередкие случаи, ко- гда лицо, управляющее транспортным средством, оставляет его, не приняв мер, исключающих самопроизвольное движение на уклоне. Это приводит к тому, например, что начавший самопроизвольное движение автомобиль совершает наезд на людей или производит столкновение с другими транспортными сред- ствами. Правила дорожного движения (п. 12.8) запрещают водителю «покидать

свое место или оставлять транспортное средство, если не приняты необходи- мые меры, исключающие самопроизвольное движение транспортного средст- ва...».^[121] И здесь, хотя в момент происшествия водителя не было за рулем, и он находился вне транспортного средства, допущенные им нарушения, при нали- чии установленных законом последствий квалифицируются по ст. 264 УК.

Достаточно, казалось бы, четкое определение субъекта преступления, предусмотренного ст. 264 УК, в специальной литературе получило неожидан- ное толкование. Высказывается мнение о том, что если за рулем автомобиля оказалось лицо, не имеющее прав и навыков вождения, то «необходимо убе- диться в том, что субъект, если и не знал правил дорожного движения или экс- плуатации транспортных средств, то, по крайней мере, имел возможность их знать и соблюдать. В противном случае он несет ответственность за преступле- ние против личности или имущества».^[122]

Высказанная точка зрения представляется ошибочной. Диспозиция ст. 264 УК не дает ни малейших оснований для подобных изъятий. Имеет води- тельские права субъект или не имеет, знает он правила дорожного движения или никогда о них не слышал - к квалификации действий виновного не имеет отношения. Этот факт должен найти отражение в материалах дела и учиты- ваться на предварительном следствии и в суде (в целях выявления всех обстоя- тельств и для решения вопроса о мере наказания), однако вовсе не должен ис- пользоваться в процессе квалификации преступления.

Изучение уголовных дел показало, что на практике по данному вопросу проблем не существует.^[123] В этом отношении хорошей иллюстрацией является опубликованное в литературе дело Ю. и П., которое оказалось в поле зрения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федера- ции. 22 сентября 1995 г. около 23 час. Ю. на автомашине ВАЗ-2107 проезжал

по ул. Пушкина города Поворино (Воронежская обл.). Управлял он этой маши- ной по доверенности. На ул. Пушкина Ю. встретил знакомую П., которая по- просила его довезти ее до дома. Сев в машину, П. попросила разрешения самой повести машину. Не выяснив, имеет ли она водительское удостоверение и уме- ет ли вообще управлять автомобилем, Ю. уступил П. место за рулем, а сам за- нял место пассажира.

В результате, не имея водительского удостоверения и необходимых на- выков по вождению автомобиля, П. вскоре совершила наезд на пешеходов К. и Д., причинив одному из них тяжкие, а второму - менее тяжкие телесные по- вреждения.

Таким образом, нарушение правил дорожного движения, допущенное Ю., заключалось в том, что он передал руль управления доверенной ему авто- машины лицу, не имеющему водительской квалификации. Нарушение, допу- щенное П., выражалось в том, что она стала управлять автомобилем, не имея прав, не зная правил и не имея практических навыков. Поворинский районный суд Воронежской области осудил Ю. и П. по ст. 211 УК РСФСР (аналог ст. 264 УК РФ). У Судебной коллегии Верховного Суда РФ правильность квалифика- ции сомнений не вызвала.^[124]

Случаи, когда за нарушение правил дорожного движения и эксплуатации автотранспортных средств привлекаются к уголовной ответственности лица, не имеющие водительских прав и навыков управления, в судебной практике встречаются довольно часто, включая дорожно-транспортные происшествия, совершаемые угонщиками транспортных средств, ответственность которых на- ступает по совокупности их противоправных деяний.

Отсутствие водительских прав, наличие навыков управления транспор- том, правомерность владения транспортным средством и многие иные подоб- ные обстоятельства значения для квалификации действий виновных лиц, не имеют.

достижения шестнадцатилетнего возраста (ст. 20 УК) и совершения общест- венно опасного деяния в состоянии вменяемости (ст. 21 УК РФ).

И еще одно замечание. Распространены случаи, когда за одно и то же ДТП привлекаются к ответственности два и более водителей транспортных средств (участника дорожного движения), например, при столкновении двух и более автомобилей. Каждый из них выступает в качестве самостоятельного субъекта, и ему вменяются только допущенные им нарушения правил, так как рассматриваемые нами составы возможны только при неосторожной вине и со- участие по ст.ст. 264, 268 УК РФ исключено.^[125]

Субъективная сторона преступлений, предусмотренных ст.ст. 264, 268 УК РФ прямо определена в законе в виде неосторожного причинения перечис- ленных в нем последствий. При наличии же умысла на их причинение содеян- ное подлежит квалификации по соответствующим статьям об умышленных преступлениях против личности.

В составе преступления, предусмотренным ст. 264 УК РФ действиями (бездействием) являются приемы (трогание с места, разгон, замедление, тор- можение и т.п.) по управлению транспортным средством. Если эти приемы (действия, бездействие) соответствуют требованиям Правил дорожного движе- ния, то лицо, управляющее транспортным средством, как представляется, не должно предвидеть возможность каких-либо эксцессов на дороге (во всяком случае, по его вине, так как оно не нарушает Правила). Поэтому самонадеян- ный расчет на предотвращение возможных последствий своих действий может возникать только у водителя, который допускает нарушение правил, причем делает это сознательно (умышленно или самонадеянно). Наиболее распростра- ненными ДТП с тяжкими последствиями, совершенными по легкомыслию, яв-

ляются управление транспортными средствами лицом, находящимся в состоя- - нии опьянения, превышение установленной скорости, движение на запрещаю- ^w щий знак или сигнал светофора и т.п. Как правило, в таких случаях водитель, сознавая, что нарушает правила, рассчитывает на свое мастерство или на бла- гополучный исход аналогичных поездок либо на хорошие тормоза своей ма-

шины и даже на благоразумие и осторожность других участников движения.

Сознательное наиболее дерзкое и очевидное нарушение правил дорожно- ' го движения с особо тяжкими последствиями иногда истолковывалось как пре- ступление, совершенное с косвенным умыслом.^[126] И сегодня изложенная в зако- не (ст. 25 УК РФ) формула косвенного умысла такова, что в ней легко умеща-

¹ ются подобные случаи. Для косвенного умысла необходимы следующие ком- поненты:

1) лицо «осознавало общественную опасность своих действий (бездейст- вия)» (пьяный водитель или лихач, превышающий скорость и выезжающий на полосу встречного движения, не могут не понимать, что грубо нарушают пра- вила, и что их действия носят общественную опасность);

2) лицо «предвидело возможность наступления общественно опасных по- следствий» (точно такой фрагмент содержится и в формуле неосторожной ви- ны в виде легкомыслия);

3) наконец, лицо «не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично».

Только в этой последней фразе и скрыто различие, так как при легкомыс- лии лицо «без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий».^[127]

С одной стороны, допускать возможность наступления тяжких последст- вий, а с другой стороны, рассчитывать на их предотвращение - грань между

этими понятиями весьма зыбка, тем более что нередко водитель, который рас- считывает на предотвращение ДТП, фактически ничего не успевает сделать для реализации своего расчета, и не имел для него достаточных оснований. Одна- ко, как представляется, практически и нет необходимости улавливать эту зыб- кую грань, если нет данных, свидетельствующих о наличии у виновного пря- мого умысла в отношении наступивших общественно опасных последствий либо о его безразличии к факту их наступления.

Сложнее обстоит дело с установлением у субъекта преступления психи- ческого отношения к последствиям допущенных нарушений в форме небреж- ности.

Согласно закону преступное нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств будет признано совершенным по небреж- ности, «если лицо не предвидело возможности наступления общественно опас- ных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внима- тельности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти по- следствия» (ст. 26 УК РФ).

Наличие двух критериев объективного («должно») и субъективного («могло») отделяет содеянное от казуса и выводит психическое отношение субъекта на уровень виновного деяния.

Основным, и если не единственным, то достаточным документом, где из- ложено должное поведение лиц, управляющих транспортными средствами, яв- ляются Правила дорожного движения Российской Федерации? Следует отме- тить, что плохое знание правил не освобождает водителя от ответственности. Он был обязан знать и соблюдать их. Также не освобождает от ответственности и полное незнание этого документа, и даже отсутствие представления о его су- ществовании. Последнее, кстати, представить невозможно, так как общеизве- стным является тот факт, что водитель любого механического транспортного

средства должен иметь соответствующее удостоверение. Выдача же удостове- рения предполагает изучение правил дорожного движения. Это делает ссылки субъекта на плохое знание или полное незнание правил несостоятельными, юридически ничтожными для установления должного поведения и констата- ции факта его виновного нарушения. В этом отношении опасность объективно- го вменения исключена.

Не так просто с установлением субъективного критерия. Возможны слу- чаи, когда водитель, даже допустив нарушение правил, не мог предвидеть ве- роятность совершения ДТП и наступления вредных последствий. Не развивая тезиса о необходимости причинной связи между нарушением и последствиями, отметим, что в составах преступлений с бланкетными диспозициями объектив- ный критерий приобретает особое значение. Указание на конкретные норма- тивные акты, устанавливающие должное поведение, позволяет не только знать, где и в каких случаях необходимо вести себя должным образом, но и преду- преждает о ситуациях, в которых может появиться опасность, т.е. позволяет прогнозировать, предвидеть возможность ее появления.

Например, п. 14.2 Правил дорожного движения в случае, если перед не- регулируемым пешеходным переходом остановилось транспортное средство, обязывает водителей других транспортных средств, движущихся по соседним полосам, убедиться, что перед остановившимся транспортным средством нет пешеходов, и только после этого продолжать движение. Таким образом, если

, перед переходом затормозил грузовик, из-за которого водитель легкового ав- томобиля, движущегося в соседнем ряду, не может видеть, что происходит на переходе, и, продолжая движение, сбивает вышедшего из-за грузовика пеше-

, хода, то небрежность водителя легкового автомобиля очевидна. Да, он не мог из-за высокого грузовика видеть пешехода, но он обязан был остановиться и убедиться в том, что его там нет, и только после этого продолжать движение. И выполнить эту обязанность ему никто не мешал.

Ситуация меняется, если ДТП происходит в том месте и при таких усло- виях, где и когда водитель не должен был ожидать появления опасности. В та-

ких случаях основным становится вопрос о том, как повел себя водитель в экс- тремальной обстановке и имел ли он возможность, мог ли, например, применив

■ торможение, избежать столкновения или наезда.

Далеко не редки и случаи, когда наряду с виной водителя имеет место

грубая неосторожность самого потерпевшего. Пешеходы, велосипедисты и другие участники движения становятся жертвами ДТП в основном вследствие

, исключительно собственной неосмотрительности; несколько реже к ней при- соединяется неосторожность водителей; сравнительно редко не отмечается ни- каких нарушений со стороны пешеходов, а виновными являются исключитель-

, но водители механических транспортных средств. В последних случаях ДТП совершаются по вине водителей, допустивших грубые нарушения Правил (вы- езд на тротуар, движение на запрещающий сигнал светофора, превышение ско- рости в опасных местах и т.п.). Во вторых случаях ДТП является результатом обоюдных нарушений со стороны водителя и потерпевшего, проявлением сме- шанной вины субъекта и жертвы преступления. В первых же случаях, когда

! вина водителя полностью отсутствует, ответственность за ДТП возлагается на самого потерпевшего.

В литературе существует мнение о том, что ответственность за соверше-

¹ ние дорожно-транспортных преступлений наступает за невиновное причинение ф вреда (что представляет собой объективное вменение), так как при характери- стике их юридической природы, как правило, подчеркивается, что наступление

общественно опасных последствий носит в них случайный характер.¹

П.С. Дагель и Д.П. Котов отмечали, что игнорирование фактического

психического отношения субъекта к своим действиям и их последствиям и

’ стремление дать строгую квалификацию преступления на основании лишь на- ступивших тяжких последствий должны расцениваться как отражение позиции «объективного вменения». Авторы в качестве примера приводят именно до- рожно-транспортные преступления. Игнорирование психического отношения к

----------------------------------

¹ См.: Горбуза А.Д. Особенности субъективной стороны автотранспортных преступлений (в порядке обсужде- ния) // Проблемы расследования и предупреждения дорожно-транспортных происшествий: Сб. матер, конф. Волгоград, 1974.

. нарушению правил может повлечь привлечение к ответственности лиц, неви- новно нарушивших эти правила, то есть, «объективное вменение», и такой подход не позволяет разграничить случаи умышленного и неосторожного на- рушения правил, хотя данное разграничение необходимо для индивидуализа- ции ответственности виновного.¹

Они подвергают сомнению тезис А.И. Санталова о том, что невозможно одновременно осознавать и не осознавать общественно опасный характер сво- его деяния, предвидеть и не предвидеть его последствия.² Лицо может осозна- вать одни обстоятельства своего деяния и не осознавать другие, предвидеть од-

■ ни последствия и не предвидеть другие. Психическое отношение субъекта к

различным объективным признакам преступления может быть неоднородным,

* .

причем одни элементы этого отношения могут быть характерны для умысла, другие - для неосторожности. На этом и основано существование «смешанной» формы вины.

П.С. Дагель и Д.П. Котов полагают, что «смешанная» форма вины имеет две разновидности, одна из которых «тяготеет» к умышленным преступлениям, другая - к неосторожным. В качестве примера преступления со «смешанной» формой вины, «тяготеющей» к неосторожности, указываются дорожно-

' транспортные преступления, в которых отношение виновного к нарушению ф правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств может быть как умышленным, так и неосторожным, а отношение к последствиям -

только неосторожным.

Но, используя такие термины, как «умысел» и «неосторожность», для оценки психического отношения субъекта к совершенному им деянию, авторы заявляют, что они делают это условно, и предупреждают, что при характери- стике «смешанной» формы вины об умысле к действиям и неосторожности к последствиям они говорят лишь для обозначения того, что отношение к дейст-

ф ------------------------------------------

¹ См.: Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступлений и ее установление. Воронеж, 1974. С. 107.

² См.: Санталов А.И. О единстве психологического и социального аспектов вины //Тезисы докладов и научных , сообщений. Кишинев, 1965. С. 218.

вию характерно для умысла, а отношение к последствиям - для неосторожно- сти.^[128]

B.E. Квашис и Ш.Д. Махмудов указывают на то обстоятельство, что ’ обычно, говоря о конкретном преступнике, признавая или отрицая асоциаль- ную направленность личности, исходят из констатированного судом факта на- ступления опасных последствий и что применительно к дорожно- транспортному преступлению при отсутствии случайного стечения обстоя- тельств в целом ряде случаев вопрос об уголовной ответственности отпадал бы вообще и речь шла бы не о личности преступника как такового, а о личности водителя, допустившего нарушения, которые входят в сферу административ- ной или дисциплинарной преюдиции. Детальное изучение этого вопроса, отме- чают авторы, заставляет считаться с тем, что механизм преступных и непре- ступных нарушений соответствующих правил использования техники одина- ковый и различаются они главным образом тяжестью наступивших последст- вий. Это означает, что, хотя для лиц, систематически и злостно нарушающих указанные правила, вероятность совершения неосторожного преступления при прочих равных условиях более высокая, тем не менее, случайность последст- вий позволяет некоторым из них до определенного момента оставаться «за пределами действия уголовного закона». И, наоборот, в связи с нарушением,

& повлекшим тяжкие последствия, могут попасть и попадают под его действие лица, которые с социальной точки зрения характеризуются вполне положи- тельно.^[129]

Все сказанное представляется правильным, если говорить о постановке проблемы. Установление уголовной ответственности, зависящей не только от последствий, тяжесть которых во многом определяется случайным стечением обстоятельств, но и от характера психического отношения к содеянному, - за- дача, вполне заслуживающая внимания при конструировании уголовно- правовых норм.

*