§ 1. Субъекты реализации принципа публичности (официальности)

В первой главе диссертации мы утверждали, что познать публичное начало в уголовном судопроизводстве возможно через анализ интереса государственной власти, его носителей (субъектов уголовного процесса, на которых возложена обязанность по его осуществлению) и средств реализации этого интереса.

Определив, что сущностью принципа публичности (официальности) в уголовном судопроизводстве является государственный интерес, остановимся, на анализе субъектов уголовного судопроизводства, на которых лежит обязан-

⅛> ность по реализации этого интереса.

В науке уголовного процесса под субъектами понимают участников уго­ловного судопроизводства, которые осуществляют уголовно-процессуальную деятельность (или выполняют хотя бы одну уголовно-процессуальную функ­цию). Они наделены для этого соответствующими правами и обязанностями и вступают в уголовно-процессуальные правоотношения. Указанный подход яв­ляется общепризнанным и не вызывает каких-либо принципиальных возраже­ний. Аналогичную позицию в этом вопросе занял и законодатель (п. 58 ст. 5

*' УПК РФ).

По-другому обстоят дела в подходе к классификации участников уголов­ного процесса, хотя вопрос об основаниях этой классификации и ее группах, имеет для нашего исследования важное значение.

Так, например, И.Л. Петрухин всех участников уголовного процесса де­лит на три группы; государственные органы и должностные лица, которые на­делены полномочиями на возбуждение, расследование и разрешение уголовно­

го дела; участников, имеющих в деле собственные или представляемые интере­сы; к третьей группе ученый относит всех остальных участников.

«В теории уголовного процесса и в практике вузовского учебного про­цесса, - отмечает ученый, - сложилось так, что эта третья группа участников уголовно-процессуальной деятельности как бы выводится из состава участни­ков уголовного процесса; их процессуальное положение изучается в разделе о принципах или в рамках теории доказательств в связи с исследованием вопро­сов об источниках доказательств...»^[153]

Между тем обозначенная точка зрения вызывает у диссертанта определен­ные сомнения.

В УПК РФ все участники разделены на четыре группы: суд, участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения, участники уголовного су­допроизводства со стороны защиты и иные участники. В основание этой клас­сификации были положены осуществляемые в рамках уголовного судопроиз­водства функции. Приведенная классификация законодателя возражений у дис­сертанта не вызывает.

Однако с методологической точки зрения для нашего исследования более приемлема позиция В.Т. Томина в подходе к определению оснований классифика- ции участников уголовного процесса и ее групп. Так, в основание классификации, ученый кладет не функции, выполняемые участниками уголовного процесса, а пе­ременные признаки его участников: способ появления в уголовном процессе (воз­можность и актуализация), мотив деятельности, принятие решений, обязательных для других, и способы устранения из уголовно-процессуальной деятельности^[154].

I По мнению ученого, в соответствии с этими основаниями все участники

уголовного судопроизводства делятся на шесть групп и внутри каждой группы

I имеют одинаковые переменные признаки^[155]. К первой группе участников отно­

сятся: суд (судья), прокурор, следователь, орган дознания, дознаватель, началь-

I ник органа дознания, начальник следственного отдела.

і Диссертант полагает, что именно способ появления, мотив их деятельно-

⅛⅛¹ сти (реализация публичного интереса, служебный долг государственного слу­

жащего), а также принятие ими решений, обязательных для других участников уголовного судопроизводства, позволяют говорить об участниках этой группы как о субъектах, реализующих принцип публичности (официальности) в уго­

ловно-процессуальной деятельности.

Традиционно под субъектами уголовного судопроизводства, на которых была возложена реализация принципа публичности, понимали государственные органы и должностных, лиц ведущих уголовный процесс, перечень которых со­держался в ст. 3 УПК РСФСР.

fc

Однако с принятием постановления Конституционного Суда РФ от 14 ян­варя 2000 года № 1-П ст. 3 УПК РСФСР была признана не соответствующей Конституции РФ в той части, в какой она предусматривает или допускает пол­номочия суда возбуждать уголовное дело, в том числе и в отношении нового лица. Данное обстоятельство дало исключить суд (судью) из числа субъектов, реализующих принцип публичности в уголовном судопроизводстве. Сложив­шаяся ситуация требует своего прояснения, так как имевшая место в отечест- венном уголовном судопроизводстве советского периода практика возбуждения судом уголовного дела, не является основным признаком, характеризующим проявление принципа публичности (официальности) в деятельности суда.

Во-первых, судебная власть является одной из трех форм государственной власти (ст. 10 Конституции РФ), право ее осуществления принадлежит только

судам, которые реализуют ее самостоятельно, независимо от чьей-либо воли, подчиняясь только Конституции РФ и закону (ст. 1 и 5 Федерального конститу­ционного закона от 31 декабря 1996 г. «О судебной системе Российской Феде­рации»)¹⁸¹. В научной литературе под судебной властью понимают особые пол­номочия, которые предоставлены независимым и обособленным государствен­ным органам - судам для решения правовых вопросов, отнесенных к их компе-

$9> тенции, а также основанная на законе реализация этих полномочий путем кон­

ституционного, гражданского, уголовного, арбитражного и административного судопроизводства¹⁸².

Во-вторых, судебная власть реализует предоставленные ей полномочия в следующих основных направлениях: осуществление конституционного контро­ля; отправление правосудия; осуществление судебного контроля за незаконны­ми действиями и решениями государственных органов и должностных лиц, ес­ли эти действия или решения стали предметом судебного рассмотрения; осуще­ствление судебного контроля за соблюдением конституционных прав и свобод граждан, в том числе и тех, кто вовлечен в сферу уголовного судопроизводства.

К направлениям реализации полномочий судебной власти необходимо отнести также анализ и обобщение судебной практики и, как следствие, дачу указаний по правильному применению норм материального и процессуального права, а в некоторых случаях и разработку новых процедур, в случае обнаруже­ния пробелов в действующем процессуальном законодательстве.

В-третьих, в уголовном судопроизводстве судебная власть реализуется: (1) в форме судебного контроля (как на досудебных стадиях уголовного процес­са, так и в судебных стадиях) по проверке законности, обоснованности и спра­ведливости судебного решения, вынесенного судом нижестоящей инстанции, а

¹⁸¹ Российская газета. - 1997. — 6 января.

¹⁸² См. по этому вопросу: Савицкий В.М. Организация судебной власти в Российской Феде­рации: Учебное пособие для вузов. - М„ 1996; Ржевский В.А. Судебная власть в Российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности / В.А. Ржевский, Н.М. Чепурнова. -М., 1998; Лебедев В.М. Судебная власть в современной России: проблемы становления и развития. — СПб., 2001; Рустамов X У. Судебная власть: Учебник для вузов / Х.У. Рустамов, А.С. Безнасюк. - М., 2002; и др.

также (2) в форме отправления правосудия, то есть в действиях суда по решению вопроса о виновности или невиновности лица в совершении преступления^[156].

В-четвертых, правосудие характеризуется следующими признаками:

1) осуществляется только судом;

2) законом предусмотрен особый процессуальный порядок его осуществле­ния;

_f⅛ 3) способ осуществления определен законом;

4) завершается принятием особого судебного решения - акта правосудия^[157]. Никто не может быть признан виновным в совершении преступления и под­

вергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда (ч. 1 и 2 ст. 8 УПК РФ), который постановляет его именем государства (ст. 296 УПК РФ).

Таким образом, суд в уголовном судопроизводстве участвует как пред­ставитель одной из ветвей государственной власти.

Принцип публичности (официальности) определяет формы, характер, на­правления и пределы деятельности суда в уголовном судопроизводстве.

Среди субъектов, реализующих принцип публичности в уголовном судо­производстве, необходимо назвать государственные органы и должностных лиц, ведущих уголовный процесс, перечень которых содержится в главе 6 УПК РФ «Участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения»: проку­рор, следователь, начальник следственного отдела, орган дознания, дознава-

тель. В целом этот перечень не вызывает каких-либо возражений. Однако сле­дует сделать несколько уточняющих замечаний.

Во-первых, среди перечисленных участников 1-й группы (классификация В.Т. Томина) в главе 6 УПК РФ нет начальника органа дознания. Тем не менее упоминание о нем встречается в УПК РФ. Так, например, ч. 1 ст. 41 УПК РФ предусматривает, что полномочия органа дознания возлагаются на дознавателя,

⅛J начальника органа дознания; ч. 4 той же статьи предусматривает, что указания

начальника органа дознания, данные в соответствии с настоящим Кодексом, обязательны для дознавателя, дознаватель также вправе обжаловать указания начальника органа дознания; согласно ч. 2 ст. 144 УПК РФ, начальник органа дознания имеет право по ходатайству обвиняемого продлить до 10 суток срок проверки поступившего сообщения о преступлении и т. д.

УПК РСФСР 1960 года не знало такой процессуальной фигуры, как началь­ник органа дознания. Законодатель при конструировании уголовно-процессуаль­ных норм оперировал термином орган дознания. В науке отмечалось это обстоя­тельство и указывалось, что «действующий УПК не формулирует понятие органа дознания.

і Однако диссертант полагает, что если УПК РФ оперирует термином «на­

чальник органа дознания», наделяя его при этом соответствующими властно­распорядительными полномочиями, то эта процессуальная фигура должна быть указана в числе участников уголовного процесса со стороны обвинения.

Диссертант полагает, что в УПК РФ необходимо включить ст. 39¹ «На­чальник органа дознания» и изложить ее в следующей редакции: «Начальником ^[158]

органа дознания является руководитель органа дознания, указанного в ста­тье 40 настоящего Кодекса. Он вправе:

- вынести постановление о возбуждении уголовного дела;

- принять уголовное дело к своему производству и приступить к дозна­нию или производству неотложных следственных действий в случаях, указан­ных в статье 157 настоящего Кодекса;

- поручить ведение дознания или неотложных следственных действий подчиненному ему должностному лицу органа дознания;

- отказать в возбуждении дела или передать заявление, сообщение по подследственности;

- ходатайствовать перед прокурором о продлении срока проверки по­ступившего сообщения о преступлении;

-утверждать постановления дознавателя;

- давать письменные указания, которые обязательны для дознавателя, последний имеет право обжаловать эти указания прокурору, не приостанав- ливая их исполнения».

К участникам, реализующим принцип публичности (официальности) в уголовном судопроизводстве, по мнению диссертанта, следует отнести и еще одного участника 1-й классификационной группы. Речь идет о процессуальной фигуре руководителя следственной группы, которого, однако, среди участни­ков уголовного судопроизводства стороны обвинения законодатель не называ­ет, хотя он и наделен уголовно-процессуальными властно-распорядительными

_i функциями.

Диссертант полагает необходимым ввести ст. 38¹ «Руководитель следст­венной группы», хотя более правильно было бы назвать эту статью «Руководи­тель следственно-оперативной группы», так как, согласно ч. 2 ст. 163 УПК РФ, к работе следственной группы могут быть привлечены должностные лица органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. В связи с этим полагаем необходимым внести следующее дополнение в ч. 3 ст. 163 УПК РФ: «Дает ука­зание органу дознания о производстве оперативно-розыскных мероприятий».

Статью 38¹ «Руководитель следственно-оперативной группы» сформули­ровать следующим образом:

«Руководителем следственно-оперативной группы является долж­ностное лицо следственного подразделения прокуратуры, органов внут­ренних дел, Федеральной службы безопасности, налоговой полиции, кото­рому в соответствии с частью 1 статьи 163 УПК РФ поручены предва-

Ф рителъное расследование и организация работы следственно-оперативной

группы.

Полномочия руководителя следственно-оперативной группы определены статьей 163 настоящего Кодекса».

Исследователи в области уголовного процесса отмечают увеличение чис­ла субъектов, осуществляющих предварительное следствие и дознание. Эта за­кономерность объективна и обусловлена специализацией при расследований преступлений, которая, в свою очередь, обусловлена спецификой преступле­ний: общеуголовных, экономической направленности и т. д. Как отмечают ис-

186

ледователи-процессуалисты (Поляков М.П., Гончан Ю.А.) , факторы, детер­

минирующие множественность субъектов досудебного производства, имеют вполне объективную природу. Эта тенденция вызывается «стремлением к спе­циализации, которая оправдывает себя лишь в случае наделения процессуаль­ными полномочиями специальных органов, первыми сталкивающихся со спе­цифическими преступлениями по роду своей основной деятельности и имею­щих определенные навыки и традиции борьбы с ними, в то время как другим процессуально уполномоченным субъектам доступ к криминальной информа­ции подобного рода бывает закрыт, либо затруднен»^{[159] [160]. Эту же идею развивает и Е.Н. Петухов, который полагает, что для борьбы с преступлениями в сфере финансовых отношений необходимо создание новой правоохранительной}

структуры, наделенной процессуальными полномочиями - Финансовой поли­ции РФ¹⁸⁸.

Законодатель, по всей видимости, учел эти объективные закономерности. В связи с этим появились новые субъекты уголовного судопроизводства, на ко­торые возложена обязанность осуществления уголовного преследования, напри­мер, судебные приставы Министерства юстиции РФ (п. 2 ч. 1 ст. 40 УПК РФ)¹⁸⁹.

® Диссертант также полагает, что потенциальной возможностью стать ор­

ганом дознания обладает и недавно созданный Комитет РФ по финансовому мониторингу.

Легализация доходов, полученных в результате противоправной деятель­ности, представляет серьезную угрозу экономической безопасности любой го­сударственной организации. Эта проблема уже давно находится в поле при­стального внимания развитых государств¹⁹⁰. Совсем недавно она получила за­конодательное признание и в России¹⁹¹.

Принятие указанного закона с необходимостью обусловило и создание

»;

специального государственного органа на который была бы возложена функция контроля за этими противоправными действиями - Комитета Российской Феде­рации по финансовому мониторингу¹⁹².

В соответствии с Положением об этой организации комитет уполномочен принимать меры по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полу­ченных преступным путем, и координировать деятельность в этой сфере иных

¹⁸⁸ См.: Петухов Е.Н. Досудебное производство по уголовным делам, связанным с преступ­лениями в финансово-кредитной сфере: Авторсф. дис... канд. юрид. наук. - Н. Новгород, 2001.-С. 13-14.

¹⁸⁹ Уже после принятия УПК РФ, ФЗ РФ «О внесение изменений и дополнений в УПК РФ» полномочиями осуществлять дознание по определенной категории уголовных дел были на­делены и дознаватели Государственной противопожарной службы (п. 6 ч. 3 ст. 151 УПК РФ).

¹⁹⁰ Например, Венская конвенция ООН от 19 декабря 1988 г. «О борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ»; Конвенция Совета Европы от 8 ноября 1990 г. № 141 «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от пре­ступной деятельности» и др.

¹⁹¹ Закон РФ от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем».

¹⁹²Положение о Комитете РФ по финансовому мониторингу, утвержденное постановлением Правительства РФ от 2 апреля 2002 г. № 211, далее по тексту - Положение.

федеральных органов исполнительной власти. Под доходами, полученными пре­ступным путем, понимаются денежные средства или иное имущество, получен­ное в результате совершения преступления (ст. З ФЗ РФ «О противодействии ле­гализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем»).

Необходимо сразу отметить некоторое противоречие этих положений ст. 49 Конституции РФ. Законодатель в нормативных формулировках заранее предполагает, что, осуществляя работу с финансовыми организациями и учре­ждениями, контролируя и проверяя их деятельность, комитет по финансовому мониторингу уже имеет дело с уголовно наказуемыми деяниями, и, соответст­венно, все должностные лица этих структур, а также граждане, осуществляю­щие операции с денежными средствами, ставятся в положение преступников.

Подобное положение идет вразрез с принципом презумпции невиновно­сти. Комитет по финансовому мониторингу, по нашему мнению, имеет дело лишь с финансовыми операциями, противоправный характер которых, втом числе и преступное происхождение денежных средств, в определенных законом случаях предстоит установить или опровергнуть только суду.

Содержательный анализ Положения о Комитете РФ по финансовому мо­ниторингу с неизбежностью приводит к мысли о правоте высказанной идеи об объективности факторов, детерминирующих множественность субъектов досу­дебного производства. Эта тенденция вызывается стремлением к специализа­ции, которая оправдывает себя лишь в случае наделения процессуальными полномочиями специальных органов, первыми сталкивающихся со специфиче­скими преступлениями по роду своей основной деятельности и имеющих опре­деленные навыки и традиции борьбы с ними, в то время как другим процессу­ально уполномоченным субъектам доступ к криминальной информации подоб­ного рода бывает закрыт либо затруднен^[161].

Имеет ли Комитет РФ по финансовому мониторингу потенциальную воз­можность стать органом дознания или, по крайней мере, претендовать на соз­дание в структуре следственного подразделения? Мы полагаем, что да, имеет.

Во-первых^ согласно задачам и функциям, определенным Положением о Комитете РФ по финансовому мониторингу, деятельность этой государствен­ной структуры реализуется в «кримкогнитивной»^[162] среде и направлена на по-

⅛ лучение сведений и принятие мер по противодействию легализации (отмыва­

нию) доходов, полученных преступным путем.

Во-вторых^ полномочия, которые предоставлены Комитету соответст­вующим Положением, вполне достаточны для обнаружения признаков престу­пления, предусмотренных ст. 174 и 174¹ УК РФ, их фиксации и обоснования необходимости возбуждения уголовного дела.

Так, например, Комитет вправе запрашивать у государственных и негосу­дарственных организаций и учреждений информацию по вопросам, относя­щимся к его ведению, получать необходимые разъяснения по предоставленной информации (требовать объяснений у должностных лиц и других граждан), осуществлять в установленном порядке проверку полученной информации, вы­являть признаки, свидетельствующие о том, что операция (сделка) с денежны­ми средствами или иным имуществом связана с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, и т. д.

Иными словами, вышеперечисленные правовые средства, которыми на­делен Комитет, дают ему возможность, не только выявить признаки соверше-

_& ния преступного деяния, но и документально их закрепить, что по сути создает

благоприятные предпосылки для немедленного возбуждения уголовного дела.

Однако по существующим правилам, вместо того, чтобы возбудить уго­ловное дело и провести по нему необходимые следственные и иные процессу­альные действия, комитет должен направить информацию по операциям с де­нежными средствами или иным имуществом в правоохранительные органы в

соответствии с их компетенцией при наличии достаточных оснований, свиде­тельствующих о том, что сделка с денежными средствами или иным имущест­вом связана с легализацией доходов, полученных преступным путем.

Как видно, формулировка Положения «при наличии достаточных основа­ний» делает сведения, полученные в результате деятельности Комитета, вполне доказанными для законного и обоснованного возбуждения уголовного дела.

® В-третьих, специфика этих преступлений, а также то обстоятельство, что

уголовные дела по этим видам преступлений достаточно редко возбуждаются, не позволяют следователям органов внутренних дел, которым они отнесены к подследственности, достаточно эффективно проводить расследования и дово­дить их до суда.

Например, анализ статистической информации по Главному следственному управлению ГУВД Нижегородской области позволяет увидеть следующее: в третьем в России по экономическому потенциалу и численности регионе за 11 месяцев 2001 года по ст. 174 УК РФ зарегистрировано только 28 преступлений этой направленности, выявлено 13 лиц, совершивших преступления, окончено расследованием либо разрешены в этот период 26 уголовных дел, при условии, что к началу отчетного периода в производстве находилось 30 уголовных дел.

В-четвертых, несмотря на то, что п. 3 ч. 2 ст. 151 УПК РФ относит уго­ловные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 175, 174¹ УК РФ, к под­следственности следователей органов внутренних дел, согласно п. 2 ч. 3 ст. 150 УПК РФ, по уголовным делам об иных преступлениях небольшой или средней

» тяжести по письменному указанию прокурора подследственность может быть

изменена, и эти уголовные дела могут быть расследованы в форме дознания.

Иными словами, законодатель не исключает возможности расследования преступлений, по которым обязательно предварительное расследование в фор­ме дознания, и дает разрешение этого вопроса на усмотрение прокурора.

Вместе с тем, ч. 1 ст. 174 и ч. 1 ст. 174¹ УК РФ, предусматривают наказа­ние средней тяжести, что не исключает производства по ним расследования в форме дознания.

В-пятых, учитывая то, что уголовные дела этой категории возбуждаются, как правило, при наличии конкретных лиц, совершивших преступление, с имеющимся документарным подтверждением преступного характера совершен­ных деяний по легализации (отмыванию) денежных средств, есть все основания полагать, что уголовные дела о преступлениях ч. 1 ст. 174 и ч. 1 ст. 174¹ УК РФ смогут быть окончены дознанием в срок, указанный в ч. 2 ст. 223 УПК РФ.

& В-шестых, сам характер информации об операциях (доходах) с денеж­

ными средствами, подлежащими контролю, представляет собой один из серьез­ных компонентов банковской и коммерческой тайны, что обуславливает необ­ходимость действий комитета в строжайшей информационной автономии. Обя­занность сохранения этих сведений, обеспечение соответствующего режима хранения и защиты полученной в процессе своей деятельности информации, составляющей служебную, банковскую, налоговую или коммерческую тайну, заставит дозировать информацию, представляемую правоохранительным орга­нам вместе с материалами, направляемыми для рассмотрения вопроса о возбу-

∣₁

ждении уголовного дела.

Данное обстоятельство может самым серьезным образом сказаться на ходе и результатах предварительного расследования. Недостаток информации приведет к необоснованным задержкам расследования, избыток информации может при­вести к ее утрате, что повлечет серьезный урон коммерческим интересам юриди­ческих и физических лиц, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства.

На основании вышеизложенного мы можем сделать следующий вывод: ф Комитет РФ по финансовому мониторингу имеет в перспективе все объектив­

ные основания осуществлять дознание по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 174 и ч. 1 ст. 174¹ УК РФ. Данное обстоятельство по­зволит эффективно и без промедления реализовать принцип неотвратимости

уголовной ответственности за совершенное преступное деяние.

Идея же информационного взаимодействия между Комитетом и иными правоохранительными структурами, заложенная в Положении, в плане переда­чи на реализацию материалов к возбуждению уголовного дела вряд ли принесет

положительный результат в силу определенной специфики финансово­кредитных операций, требующих специальных познаний.

Тем более, что сам механизм направления информации, содержащей дос­таточные основания, свидетельствующей о том, что операция с денежными средствами и иным имуществом связана с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, требует своей конкретизации.

'