<<
>>

§ 1. Порядок возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц

Несмотря на возобновившуюся в последнее время научную дискуссию о самой системе уголовного процесса,[195] различных подходах к пониманию его стадийности/[196] количестве, содержании, объеме и границах стадий уголовного процесса,[197] вполне традиционным и устоявшимся как в теории, так и в законодательной практике представляется выделение возбуждения уголовного дела в самостоятельную и, что особенно важно, обязательную стадию уголовного процесса.

Подчеркивая значение возбуждения уголовного дела в уголовном судопроизводстве, Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 14 января 2000 года № 1-П указал, что актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием и создаются правовые основания для последующих процессуальных действий органов дознания, предварительного следствия и суда.[198]

Однако, как совершенно справедливо отмечает Н.А. Власова, отечественные правоведы не отождествляют стадию возбуждения уголовного дела с ординарным вынесением постановления о возбуждении уголовного

дела компетентным должностным лицом.[199] В юридической литературе понятие «возбуждение уголовного дела» используется в нескольких значениях: в качестве начальной стадии (этапа) уголовного процесса, в ходе которой в связи с обнаружением признаков преступления выполняются предусмотренные законом действия и возникают определенные процессуальные отношения,[200] в качестве одного из решений, актов, завершающих эту стадию и выражающихся в вынесении надлежащими должностными лицами решения о том, что по данному конкретному, общественно опасному деянию начинается уголовное дело,[201] и как специфичный правовой институт, объединяющий нормы уголовно­процессуального, административного, оперативно-розыскного

законодательства.

Содержанием рассматриваемой стадии уголовного процесса является деятельность специально уполномоченных субъектов, осуществляемая в целях установления наличия или отсутствия уголовно-правовых и процессуальных предпосылок (оснований), необходимых для начала уголовного судопроизводства. В целом, система процессуальных действий и решений по приему и регистрации сообщения о преступлении, его проверке и разрешению может быть представлена в следующем виде:

- разрешение вопроса о том, является ли сообщение о готовящемся или совершенном преступлении законным поводом к возбуждению уголовного дела;

- установление обстоятельств, препятствующих возбуждению уголовного дела;

- принятие мер для предупреждения или пресечения преступления, а равно для закрепления и сохранения следов преступления;

~ осуществление действий для проверки: наличия оснований к возбуждению уголовного дела, на которые указано в источнике информации, содержат ли факты, о которых получены сведения из сообщения о преступлении, признаки преступления; по какой статье уголовного закона может быть квалифицировано преступление;

- передача сообщения по подследственности;

- вынесение решения о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела.[202] [203]

Думается, что следует в целом согласиться с авторами, рассматривающими стадию возбуждения уголовного дела как «водораздел» между доследственной деятельностью компетентных должностных лиц органов государственной власти и предварительным расследованием преступлений,20:1 как «своеобразный «фильтр», через который «пропускается» информация о различного рода деяниях, требующих реагирования в установленном уголовно-процессуальным законом порядке. При этом происходит «отсеивание» информации о деяниях, не содержащих признаки преступления, что предотвращает их расследование и доведение до

суда,[204] [205] и выявляются события, в связи с которыми требуется производство

207

уголовно-процессуальной деятельности.

Изложенное свидетельствует о важности рассматриваемой стадии уголовного процесса для достижения общих задач судопроизводства и обусловливает то исключительное значение, которое придается соблюдению законности при приеме и регистрации сообщений о преступлении, их проверке и разрешении.

В этой связи необходимо отметить, что уголовно-процессуальная деятельность должностных лиц, наделенных полномочиями по принятию решений на стадии возбуждения уголовного дела, достаточно часто сопровождается различными нарушениями закона. К числу наиболее типичных нарушений, по данным, приведенным в исследовании Г.П. Химичевой, относятся: фальсификация материалов предварительной проверки и принимаемых решений; превышение сроков проверки (несвоевременное принятие процессуального решения); производство следственных и иных действий, запрещенных на данном этапе производства по уголовному делу.28 Как отмечает заместитель начальника Следственного комитета при МВД России Б.Я. Гаврилов неправомерное возбуждение уголовных дел «нередко осуществляется руками лейтенантов юстиции (милиции). Например, в целях установления места нахождения и последующего изъятия реестра акционеров Антоновского рудоуправления (Кемеровская обл.), с согласия исполняющего обязанности прокурора Центрального района г. Кемерово, были незаконно возбуждены два уголовных дела: одно - следователем, а другое - дознавателем. Последним - в отношении депутата, обладавшего информацией о месте нахождения реестра. В последующем уголовные дела были прекращены за отсутствием состава преступления».[206] [207]

Исключить подобного рода злоупотребления полномочиями и в целом гарантировать соблюдение законности на стадии возбуждения уголовного дела, по мнению большинства ученых и практических работников, представляется возможным посредством обеспечения постоянного процессуального контроля за деятельностью должностных лиц, принимающих участие в судопроизводстве. Законодатель решил эту задачу, установив требование об обязательном санкционировании прокурором постановления о возбуждении уголовного дела, вынесенного следователем или дознавателем (ч.

4 ст. 146 УПК РФ). Следует признать, что указанная новелла относится к числу наиболее спорных: уже после принятия УПК РФ

предложения о необходимости изменения процедуры обязательного согласования с прокурором решения о возбуждении уголовного дела и возврата к ранее существовавшему порядку, когда копия постановления следователя немедленно направлялась прокурору, которому должно быть предоставлено право истребовать материалы возбужденного уголовного дела и в течение 24 часов с момента их получения своим постановлением прекратить данное дело или направить его по подследственности или подсудности, были высказаны многим процессуалистами.[208]

Однако особую остроту научных споров и широкий общественный резонанс вызывают установленные законодателем специальные правила возбуждения уголовных дел в отношении отдельных категорий лиц, занимающих важные общественно-политические и государственные посты. Отчасти это связано с тем, что, с одной стороны, любое решение о возбуждении уголовного дела в отношении указанных категорий лиц воспринимается обществом (зачастую с подачи самих подозреваемых и их окружения) как весьма сомнительный способ ведения политической борьбы или частный случай сведения счетов между различными группировками политической элиты, а, с другой стороны, дополнительные процессуальные гарантии неприкосновенности, как правило, ассоциируются в массовом сознании с незаконными привилегиями «партийной номенклатуры» социалистического периода российской истории.

Специальные уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие особый порядок возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц действительно можно рассматривать в качестве правовых привилегий. Их адресаты априори (без предоставления дополнительных

прав) обладают праводееспособностыо, позволяющей им в полном объеме реализовать общую уголовно-процессуальную правосубъектность в сфере отношений, возникающих на начальной стадии процесса, Однако данное обстоятельство, как уже отмечалось, еще не свидетельствует об отсутствии объективных предпосылок установления и использования специальных средств правового регулирования.

Изъятие лиц, указанных в ч. 1 ст. 447 УПК

РФ из-под действия ряда общих уголовно-процессуальных требований, £ связано с необходимостью исключить саму ’возможность использования Ь' возбуждения уголовного дела как способа оказания давления на лиц, обладающих специальным правовым статусом, обеспечить их независимость

при” осуществлении социально-значимых функций и неприкосновенность в сфере уголовного судопроизводства. В конечном итоге, нормативное закрепление особого порядка возбуждения уголовного дела является важной гарантией согласованной деятельности органов государственной власти,

местного__ самоуправления, общественно-политических организаций,

правозащитных и иных институтов гражданского общества Российской Федерации.

Объективная оценка целесообразности установления уголовно­процессуальных гарантий независимости лиц, указанных в ч. 1 ст. 447 УПК РФ, на наш взгляд, требует исследования особенностей специального порядка возбуждения уголовного дела «сквозь призму» содержания регламентирующих его уголовно-процессуальных норм. Представляется, что такой анализ позволить сформулировать конкретные рекомендации по совершенствованию института уголовно-процессуальных привилегий и устранить существующие правовые коллизии процессуального и статусного законодательства.

Общие порядок и условия осуществления процессуальных действий, права и обязанности лиц, участвующих в стадии возбуждения уголовного дела, механизм их реализации, гарантии законности и обоснованности принятия решения о возбуждения уголовного дела регламентируются главами 19 и 20 УПК РФ, а также конкретизирующими их ведомственными нормативными правовыми актами о порядке приема, регистрации и рассмотрения заявлений и сообщений о преступлениях.

В соответствии с требованиями ст. 146 УПК РФ, уголовное дело публичного обвинения возбуждается только при наличии повода и основания, предусмотренных ст. 140 УПК РФ.

Уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие особый порядок возбуждения уголовного дела, специальных требований к самим поводам и основаниям, предусмотренным законом для возбуждения уголовного дела, не содержат.

Специфика уголовно-процессуальных привилегий, обеспечивающих преимущественное правовое положение лиц, указанных в ч. 1 ст. 447 УПК РФ, на стадии возбуждения уголовного дела, заключается предоставлении исключительных полномочий определенному кругу должностных лиц органов государственной власти по проверке наличия законных поводов и оснований для возбуждения уголовного дела и принятию соответствующего процессуального решения,

В соответствии с пп. «а» п. 1 ч. 2 ст. 151 УПК РФ предварительное расследование по уголовным делам о преступлениях совершенных лицами, указанными в ч. 1 ст. 447 РФ производится следователями прокуратуры. Дополнительными процессуальными гарантиями законности и обоснованности выводов следователей прокуратуры о наличии поводов и основания для возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц, в рассматриваемом аспекте, являются специальные полномочия Генерального прокурора РФ (либо прокурора, на которого в соответствии с федеральным законом о прокуратуре в конкретном случае возлагается исполнение обязанностей Генерального прокурора РФ). Только Генеральный прокурор РФ наделен полномочием, после исследования всех материалов предварительной проверки, обратиться в соответствующую судебную коллегию (к судье) с представлением о даче заключения о наличии в действиях привилегированного субъекта признаков преступления, ходатайствовать перед соответствующей палатой Федерального Собрания РФ, Конституционным Судом РФ или квалификационной коллегией судей о даче согласия на возбуждение уголовного дела и принять формальное решение о возбуждении уголовного дела в отношении:

- члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы;

- судьи Конституционного Суда Российской Федерации;

- судьи Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, верховного суда

республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, окружного (флотского) военного суда; иных судей;

- Генерального прокурора Российской Федерации;

- Председателя Счетной палаты Российской Федерации, его заместителя и аудиторов Счетной палаты Российской Федерации;

- Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации;

- Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, а также кандидата в Президенты Российской Федерации;

- члена Центральной избирательной комиссии Российской Федерации с правом решающего голоса, председателя избирательной комиссии субъекта Российской Федерации.

Нарушение указанного требования закона, например внесение представления в суд о даче заключения о наличии признаков преступления, ненадлежащим лицом расценивается как нарушение требований закона и влечет отмену последующих решений органов судебной власти. Так, установив, что с представлением о наличии в действиях федерального судьи признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, в Алтайский краевой суд обратился не Генеральный прокурор, а прокурор Алтайского края, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ заключение судебной коллегии Алтайского краевого суда в отношении М. отменила, производство по представлению прокурора Алтайского края по материалу о даче заключения о наличии в его действиях признаков преступления производством прекратила.[209]

Алгоритм действий должностных лиц органов прокуратуры при поступлении сообщения о совершении преступления членом Совета Федерации РФ, депутатом Государственной Думы РФ либо судьей может быть представлен в следующем виде: поступившее сообщение незамедлительно направляется соответствующему прокурору, который проводит его проверку или поручает ее проведение следователю. По

результатам проверки прокурор полномочен принять одно из следующих решений: направить материалы проверки прокурору субъекта РФ, возвратить их для дополнительной проверки, отказать в возбуждении уголовного дела либо направить сообщение по подследственности. В случае если получивший материалы проверки прокурор субъекта РФ согласится с выводами лица, проводившего проверку сообщения, о достаточности оснований для возбуждения уголовного дела, он передает материалы проверки Генеральному прокурору РФ, который вправе, после получения соответствующего заключения суда и согласия административного органа, вынести решение о возбуждении уголовного дела, об отказе в возбуждении уголовного дела либо о возвращении материалов для дополнительной проверки.[210]

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 448 решение о возбуждении уголовного дела в отношении Генерального прокурора Российской Федерации полномочен принимать прокурор, на которого в соответствии с федеральным законом о прокуратуре в этом случае возлагается исполнение обязанностей Генерального прокурора Российской Федерации, на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда Российской Федерации, принятого по представлению Президента Российской Федерации, о наличии в действиях Генерального прокурора Российской Федерации признаков преступления. При получении сообщения о преступлении, совершенном Генеральным прокурором РФ, материалы проверки незамедлительно направляются соответствующему прокурору. Установив наличие основания для возбуждения уголовного дела, прокурор обязан передать все материалы прокурору субъекта Российской Федерации, который направляет их заместителю Генерального прокурора РФ для представления непосредственно Президенту Российской Федерации. На основании материалов предварительной проверки сообщения о преступлении, совершенном Генеральным прокурором РФ, Президент РФ правомочен обратиться в Верховный Суд РФ с представлением о необходимости вынесения решения (заключения коллегии, состоящей из трех судей) о

наличии в действиях Генерального прокурора РФ признаков преступления. После получения такого заключения, в соответствии с требованиями п. «з» ч. 1 ст. 102 Конституции РФ, ст. 179 Регламента Совета Федерации РФ и ст. 12 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации», Президент РФ вносит в Совет Федерации РФ предложение об освобождении Генерального прокурора РФ от занимаемой должности. Вопрос об освобождении от должности Генерального прокурора Российской Федерации рассматривается Советом Федерации на основании предложения Президента Российской Федерации и заключений Комитета Совета Федерации по правовым и судебным вопросам и Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности. Решение Совета Федерации РФ об освобождении от должности Генерального прокурора РФ или об отклонении соответствующего предложения Президента РФ принимается по результатам тайного голосования большинством голосов от общего числа членов Совета Федерации и оформляется постановлением. Генеральный прокурор Российской Федерации считается освобожденным от должности с момента принятия Советом Федерации соответствующего постановления.[211] После вынесения решения Советом Федерации об отстранении от должности Генерального прокурора РФ заключение коллегии Верховного Суда РФ о наличии в его действиях признаков преступления направляется прокурору, на которого в соответствии с федеральным законом о прокуратуре в этом случае возлагается исполнение обязанностей Генерального прокурора Российской Федерации, для принятия решения о возбуждении уголовного дела.

Решение о возбуждении уголовного дела в отношении Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, кандидата в Президенты Российской Федерации, Председателя Счетной палаты Российской Федерации, его заместителя и аудиторов Счетной палаты Российской Федерации, Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, члена Центральной избирательной комиссии Российской Федерации с правом решающего голоса, председателя избирательной комиссии субъекта Российской Федерации, принимается Генеральным

прокурором РФ по результатам проверки и оценки данных, указывающих на наличие признаков преступления в действиях указанных лиц. В целом, порядок принятия данного решения регламентируется положениями ст. ст. 145,146, 148, 151 УПК РФ.

В соответствии с пп. 9, 10, 11, 12 ч. 1 ст. 448 решение о возбуждении уголовного дела в отношении депутата законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации; депутата, члена выборного органа местного самоуправления, выборного должностного лица органа местного самоуправления; члена избирательной комиссии, комиссии референдума с правом решающего голоса принимается прокурором субъекта РФ, а в отношении прокурора, следователя и адвоката - прокурором (либо вышестоящим прокурором).

При этом необходимо учитывать, что в соответствии со ст. 4 ФЗ «О прокуратуре РФ» прокуратура Российской Федерации составляет единую федеральную централизованную систему органов и учреждений, действует на основе подчинения нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному прокурору РФ. Следовательно, вышестоящий прокурор, каковым является, например, первый заместитель Генерального прокурора РФ, обладает всем комплексом прав, принадлежащих нижестоящим прокурорам. На это указал в своем решении Президиум Верховного Суда РФ при рассмотрении надзорного представления заместителя Генерального прокурора РФ, в котором последний поставил вопрос об отмене кассационного определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, отменившего, в свою очередь, заключение Московского городского суда о наличии в действиях депутата Тюменской областной Думы признаков состава преступления, предусмотренных пп. «а», «б» ч. 3 ст. 160 и ч. 3 ст. 174 УК РФ на том основании, что представление в Московский городской суд было внесено не прокурором Тюменской области, а заместителем Генерального прокурора РФ.

Президиум Верховного Суда РФ отменил кассационное определение и направил материалы на новое кассационное рассмотрение.[212]

Рассматривая исключительные полномочия прокурора по возбуждению уголовных дел в отношении отдельных категорий лиц в качестве дополнительной правовой гарантия законности и обоснованности этого решений следует иметь в виду, что указанное требование в полной мере относится и к порядку возбуждения уголовных дел частного обвинения. На это, в частности, указала Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в решении, принятом по результатам рассмотрения надзорной жалобы защитника главы администрации Краснооктябрьского района Нижегородской области.213

Достаточно дискуссионным и зачастую критически оцениваемым требованием УПК РФ, нарушающим, по мнению ряда исследователей, принцип разграничения уголовно-процессуальных функций обвинения и защиты, являются положения, регламентирующие процедуру дополнительной проверки и оценки данных о наличии в действиях лиц, указанных в п.п. 1, 3 - 5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, признаков преступления со стороны незаинтересованных в результатах расследования и независимых от должностных лиц органов исполнительной власти представителей органов судебной власти. Формальные результаты судебного контроля, с учетом соблюдения гарантий неприкосновенности членов Федерального Собрания РФ и судей, являются процессуальным основанием для вынесения прокурором соответствующего уровня постановления о возбуждении уголовного дела, расследование которого поручается следователю прокуратуры либо производится самим прокурором.

Так решение о возбуждении уголовного дела в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы; Генерального прокурора Российской Федерации; судьи Конституционного Суда Российской Федерации; судьи Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, окружного (флотского) военного суда принимается Генеральным прокурором РФ на основании заключения коллегии, состоящей [213]

215

из трех судей Верховного Суда Российской Федерации, о наличии в действиях указанных лиц признаков преступления,

Аналогичное заключение коллегии, состоящей из трех судей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, военного суда соответствующего уровня, требуется при возбуждении уголовного дела в отношении иных судей и депутатов законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации. Под «иными судьями» имеются в виду судьи иных федеральных судов (ч. 3 ст. 4 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»), мировые судьи, судьи конституционных (уставных) судов субъектов РФ (ч. 4 ст. 4 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»), а также присяжные или арбитражные заседатели в период осуществления ими правосудия.

При возбуждении уголовного дела в отношении следователя, адвоката и прокурора обязательным требованием является получение соответствующего заключения судьи районного суда или гарнизонного военного суда.

Судебные решения (заключения) о наличии или отсутствии признаков преступления в действиях лиц, указанных в п.п. 1, 3 - 5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, принимаются по результатам рассмотрения представления прокурора, которое проводится с его участием, а также с участием лица, в отношении которого внесено представление, и его защитника в закрытом судебном заседании в срок не позднее 10 суток со дня поступления представления прокурора в суд. Нарушение предусмотренной законом процедуры и условий судебного заседания, как правило, влечет за собой отмену принятого решения и возвращение материалов на новое рассмотрение. Так, Президиум Верховного Суда РФ оставил без удовлетворения надзорное представление заместителя Генерального прокурора РФ об отмене кассационного решения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, отменившего, в свою очередь, определение коллегии из трех судей областного суда в отношении судьи М. и направившей материалы на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

В своем решении Президиум Верховного Суда РФ указал, что Судебная коллегия, принимая решение об отмене заключения коллегии из

трех судей областного суда, правильно указала в определении, что в нарушение требований, содержащихся в ч. ч. 2 и 3 ст. 448 УПК РФ, материалы дела в отношении судьи были рассмотрены в отсутствие защитника, а из протокола судебного заседания усматривается, что М. не было разъяснено его право воспользоваться услугами и помощью защитника. Кроме того, в нарушение ч. 3 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» и ст. 448 УПК РФ вывод о наличии в действиях М. признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 305 УК РФ, коллегией судей сделан без исследования представленных в суд материалов. В протоколе судебного заседания отсутствовали данные о том, что указанные материалы оглашались, не сослался на эти материалы суд и в своем определении, какой-либо оценки данные материалы не получили. В определении суда первой инстанции не приведено обоснования и мотивов принятого решения, не указано, на основании каких данных коллегия пришла к выводу о наличии в действиях М. признаков преступления. Как видно из протокола судебного заседания, судебное разбирательство ограничилось тем, что прокурор огласил представление, после чего было заслушано мнение прокурора по данному представлению и допрошен сам М. Затем коллегия судей удалилась в совещательную комнату, по возвращении из которой было оглашено определение. Таким образом, коллегия из трех судей вывод о наличии в действиях М. признаков преступления сделала на основе оценки, данной органами прокуратуры, а не в результате собственного анализа исследованных и добытых судом данных. При таких обстоятельствах, по мнению Президиума Верховного Суда РФ, суд кассационной инстанции обоснованно признал, что нарушения уголовно-процессуального закона привели к ограничению прав М., а несоблюдение процедуры судопроизводства могло повлиять на вынесение обоснованного и справедливого решения.[214]

Существенным нарушением уголовно-процессуального закона, также влекущем отмену судебного решения о наличии в действиях привилегированного субъекта признаков преступления, признается также и нарушении требований об обязательном ведении протокола судебного

заседания. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев в судебном заседании от 17 декабря 2002 года протест заместителя председателя Верховного Суда РФ, отменила решение судебной коллегии Верховного Суда республики Марий Эл, в отношении Симолкина Е.А. 1959 г.р., проживающего в г. Козьмодемьянске, 2-ой микрорайон, д. 3 кв. 72, работающего мировым судьей судебного участка № 2 Горномарийского района Республики Марий Эл. В решении суда кассационной инстанции, в частности, указывается, что судебной коллегией республики Марий Эл не были выполнены требования ст. ст. 245 и 259 УПК РФ, согласно которым судебном заседании секретарь ведет протокол судебного заседания, в котором он обязан полно и правильно излагать действия и решения суда, а также действия участников судебного заседания, полно отражать все необходимые сведения о ходе заседания. Как следует из материалов дела, представление и.о. Генерального прокурора РФ было рассмотрено в закрытом судебном заседании с участием прокурора и мирового судьи Симолкина Е.А., при этом протокол судебного заседания не велся, что лишило возможности лицо, в отношении которого рассмотрен вопрос, а также лицо, внесшее представление, ознакомиться с протоколом судебного заседания и подать на него замечания.[215]

Анализируя особенности порядка возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц, необходимо подчеркнуть, что в законе не всегда четко регулируется территориальная подсудность рассмотрения представления прокурора о даче заключения о наличии признаков преступления. Так, например, в УПК РФ отсутствует указание на территориальную подсудность рассмотрения материалов и принятие соответствующего решения о наличии признаков преступления в действиях депутата законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации. В тех же случаях, когда законодатель посчитал необходимым связать рассмотрение подобного рода представлений с конкретной территорией, он прямо на это указал в законе. В частности, в отношении следователя, адвоката, прокурора представления предписано рассматривать судьями соответствующего суда по месту

217

совершения деяния, содержащего признаки преступления (п. 10 ч. 1 ст. 448

УПК РФ).[216]

Еще одно обстоятельство, на которое требуется обратить внимание при исследовании уголовно-процессуальных привилегий лиц, указанных в п.п. 1, 3 - 5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, связано с требованием ч. 6 ст. 448 УПК РФ, согласно которому изменение в ходе расследования уголовного дела квалификации деяния, содержащейся в заключении судебной коллегии, которое может повлечь ухудшение положения лица, допускается только в порядке, установленном для принятия решения о возбуждении в отношении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы либо судьи уголовного дела или привлечения его в качестве обвиняемого. Таким образом, изменение в ходе расследования уголовного дела квалификации деяния, содержащейся в заключении судебной коллегии, состоящей из трех судей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, военного суда соответствующего уровня, ухудшающее положение депутата законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации, может иметь место только по представлению Генерального прокурора РФ, а не прокурора субъекта РФ и на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда РФ. В этой связи не вполне определенным нам видится положение, регламентирующее подсудность рассмотрения соответствующего представления Генерального прокурора РФ в отношении судей различных рангов. Учитывая, что решение о возбуждении уголовного дела в отношении судей Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, окружного (флотского) военного суда принимается Генеральным прокурором РФ на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда РФ, а в отношении иных судей - коллегией,

состоящей из трех судей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, военного суда соответствующего уровня, вопрос о подсудности рассмотрения представления об изменении квалификации деяния судьи, остается открытым. Кроме того, по тем же причинам остаются неурегулированными вопросы, связанные с изменением квалификации деяний следователя, адвоката и прокурора.

Думается, что во избежание неопределенности толкования норм, регулирующих условия и порядок изменения квалификации деяния лиц, указанных в п.п. 1, 3 - 5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, ч. 6 ст. 448 УПК РФ необходимо изложить в следующей редакции:

«Изменение в ходе расследования уголовного дела квалификации деяния, содержащейся в заключении судебной коллегии (судьи), которое может повлечь ухудшение положения лица, указанного в п.п. 1, 3 - 5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, допускается только в порядке, установленном настоящей статьей для принятия решения о возбуждении уголовного дела или привлечениях в качестве обвиняемого лица, указанного в п.п. 1, 3 - 5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ».

Необходимость практической реализации конституционных установлений о неприкосновенности представителей органов законодательной власти федерального уровня (ч. 1 ст. 98 Конституции РФ) и судей (ч. 1 ст. 122 Конституции РФ) и конкретизации положений статусных нормативно-правовых актов (ч. 2 ст. 19 ФЗ № З-ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы РФ», ч. 4 ст. 1 и ст. 16 Закона «О статусе судей а РФ», ст. 16 ФКЗ «О судебной системе РФ») в сфере уголовного судопроизводства, в том числе на начальной его стадии, обусловила закрепление в УПК РФ специальных требований об обязательном согласии на возбуждение уголовного дела соответственно Совета Федерации РФ, Государственной Думы РФ, Конституционного Суда РФ либо квалификационной коллегии судей.

Сравнительно правовой анализ положений уголовно-процессуального и статусного законодательства, регулирующих правоотношения, возникающие на стадии возбуждения уголовного дела в отношении лиц, указанных в ч. 1 ст. 447 УПК РФ, позволяет констатировать наличие

определенных коллизий, существенно затрудняющих реализацию рассматриваемого круга уголовно-процессуальных привилегий.

Так, в соответствии с ч. 4 ст. 19 ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы РФ», «если уголовное дело возбуждено (выделено мною - А.К.) ... в отношении действий члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы, связанных с осуществлением ими своих полномочий, Генеральный прокурор Российской Федерации в недельный срок после получения сообщения органа дознания или следователя обязан внести в соответствующую палату Федерального Собрания Российской Федерации представление о лишении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы неприкосновенности». Таким образом, закон фактически допускает возбуждение уголовного дела в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы при установлении в действиях, связанных с осуществлением ими своих полномочий, признаков преступления до получения согласия соответствующей палаты Федерального Собрания РФ на лишение указанных лиц неприкосновенности. Очевидным представляется, что данное положение противоречит мнению Конституционного Суда РФ, в соответствии с которым «если в связи с действиям, ,.. соответствующими статусу депутата, депутатом были допущены нарушения, ответственность за которые предусмотрена федеральным законодательством, возбуждение уголовного дела, проведение дознания и предварительного следствия, ... могут иметь место только в случае лишения его неприкосновенности (выделено мною -А.К.)».[217]

На наш взгляд, необходимо внести соответствующие изменения в ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы РФ», исключив из данного законодательного акта норму, требования которой допускают возможность возбуждения уголовного дела в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы следователем или органом дознания без получения согласия соответствующей палаты Федерального Собрания РФ.

Ключевую роль в обеспечении независимой профессиональной деятельности членов российского парламента, на наш взгляд, играют правовые гарантии их неприкосновенности и неответственности за деяния, связанные с высказыванием мнения или выражением позиции при голосовании. В соответствии с положениями ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы РФ» (ч. 6 ст. 19), член Совета Федерации, депутат Государственной Думы не могут быть привлечены к уголовной или административной ответственности за высказывание мнения или выражение позиции при голосовании в соответствующей палате Федерального Собрания РФ. Если в связи с действиями, соответствующими их статусу член Совета Федерации либо депутат Государственной Думы допустили публичные оскорбления, клевету или иные нарушения, ответственность за которые предусмотрена федеральным законом, возбуждение уголовного дела... осуществляется только в случае лишения члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы неприкосновенности (выделено мною - А.К.)».

Аналогичные требования содержатся и в подзаконных нормативно­правовых актах, конкретизирующих статусное законодательство.

В соответствии ст. 185,2 Регламента Государственной Думы РФ «представления Генерального прокурора Российской Федерации о даче согласия на возбуждение в отношении депутата Государственной Думы уголовного дела рассматриваются Государственной Думой только в отношении действий депутата, связанных с публичными оскорблениями, клеветой или иными нарушениями, ответственность за которые предусмотрена федеральным законом и которые совершены в связи с действиями, соответствующими статусу депутата Государственной Думы».[218]

Таким образом, необходимость соблюдения специальной процедуры возбуждения уголовного дела, предусматривающей получение согласия административного, по сути, органа законодатель связывает исключительно

деяниями парламентария, совершенными в рамках реализации служебных полномочий. Следовательно, в ходе проверки и оценки характера и объема данных, свидетельствующих о наличии признаков преступления в действиях члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы РФ, Генеральный прокурор, исходя из требований статусного законодательства, должен установить три ключевых обстоятельства: во-первых, связь инкриминируемого деяния, с осуществлением депутатских полномочий, во- вторых, связь этого деяния с высказыванием мнения или отстаиванием позиции парламентария при голосовании и, в-третьих, наличие в таких действиях признаков публичных оскорблений, клеветы или иных нарушений, ответственность за которые предусмотрена УК РФ.

Основную сложность такого исследования и соответствующей правовой оценки составляет достаточно широкий круг полномочий народных избранников. Формами их профессиональной деятельности, в соответствии со статусным законом являются: участие в заседаниях соответственно Совета Федерации, Государственной Думы в порядке, установленном регламентами палат Федерального Собрания Российской Федерации; в совместных заседаниях палат Федерального Собрания Российской Федерации; участие в работе комитетов и комиссий палат Федерального Собрания Российской Федерации в порядке, установленном регламентами палат Федерального Собрания Российской Федерации; в работе согласительных и специальных комиссий, создаваемых Советом Федерации и Государственной Думой; участие в выполнении поручений соответственно Совета Федерации, Государственной Думы и их органов; участие в парламентских слушаниях; внесение законопроектов в Государственную Думу; внесение парламентского запроса (запроса Совета Федерации, Государственной Думы), запроса члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы (депутатского запроса); обращение с вопросами к членам Правительства Российской Федерации на заседании соответствующей палаты Федерального Собрания Российской Федерации; обращение к соответствующим должностным лицам с требованием принять меры по немедленному пресечению обнаружившегося нарушения нрав граждан. Кроме того, самостоятельными формами деятельности депутата Государственной Думы также являются: работа с избирателями и участие в работе депутатских объединений - фракций и депутатских групп в Государственной Думе. Очевидно, что практически

любое деяние парламентария при желании может быть отнесено к одной из форм, регламентированной законом деятельности.

На наш взгляд предоставление Государственной Думе и Совету Федерации РФ полномочий по принятию решений, освобождающих их членов от уголовной ответственности за деяния так или иначе связанные с осуществлением столь широкого круга полномочий, не имеет под собой ни правовых оснований, ни социальных предпосылок.

В этой связи думается о необходимости ограничить основания освобождения члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы РФ от уголовной ответственности исключительно наличием данных, свидетельствующих, что инкриминируемое им деяние непосредственно связано с высказыванием мнения или выражением позиции при голосовании в соответствующей палате Федерального Собрания РФ. Кроме того, в уголовно-процессуальном аспекте данной проблемы нами предлагается в качестве самостоятельного основания для принятия Генеральным прокурором РФ решения об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении членов парламента Российской Федерации законодательно закрепить установление, данных, свидетельствующих о том, что деяние, формально содержащее признаки преступления, является способом либо формой отстаивания мнения или позиции при голосовании, не содержащим публичных оскорблений клеветы или иных нарушений, ответственность за которые предусмотрена УК РФ.

С учетом изложенного порядок возбуждения уголовного дела в отношении парламентария может быть представлен следующим образом.

Если в материалы проверки свидетельствуют о наличии признаков преступления в действиях народного избранника не связанных с осуществлением депутатских полномочий, Генеральный прокурор, после получения соответствующего заключения судебной коллегии, вправе возбудить уголовное дело в общем порядке. Думается, что в данном случае в соответствующую палату парламента должно быть направлено уведомление - копия постановления о возбуждении уголовного дела.

Если же Генеральный прокурор усматривает связь этих действий с осуществлением парламентских полномочий, он обязан направить в соответствующую палату Федерального Собрания РФ представление о лишении депутата (члена) неприкосновенности. Однако если материалы

проверки свидетельствуют о том, что деяние, в котором усматриваются признаки преступления, представляет собой способ отстаивания мнения или выражение собственной позиции при голосовании в соответствующей палате Федерального Собрания РФ, Генеральный прокурор вправе самостоятельно вынести решение об отказе в возбуждении уголовного дела. В этой связи следует особо отметить, что, при установлении достаточных для этого оснований, решение об отказе в возбуждении уголовного дела может быть принято Генеральным прокурором РФ в общем порядке. Данное требование подтверждается и в решениях Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ.

Например, в 2004 году Судебная коллегия удовлетворила надзорное представление заместителя Генерального прокурора РФ и отменила постановление Президиума областного суда Калининградской области, в котором последний пришел к ошибочному мнению, что при вынесении решения об отказе в возбуждении уголовного дела прокурор должен был руководствоваться требованиями ст. 448 УПК РФ.[219]

Если при рассмотрении представления Генерального прокурора, соответствующая палата Федерального Собрания придет к выводу, что возбуждение уголовного дела в отношении ее члена является способом оказания неправомерного давления или иной формой вмешательства в профессиональную деятельность парламентария, она, в соответствии с п. «з» ч. 1 ст. 7 ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Г осударственной Думы РФ», вправе направить Г енеральному прокурору РФ обращение с требованием немедленно исследовать полученные сведения и дать им соответствующую правовую оценку в рамках предварительного расследования (ч. 2 ст. 148 УПК РФ). Однако, при отсутствии объективных данных о том, что исследуемые деяния депутата являются способом отстаивания мнения или выражением позиции при голосовании, соответствующая палата Федерального Собрания РФ обязана дать согласие на возбуждение уголовного дела.

Установив наличие правовых оснований для реализации индемнитета народного избранника, палата вправе отказать Генеральному прокурору в

даче согласия на возбуждение уголовного дела. Однако и в этом случае депутат может быть лишен неприкосновенности за публичные оскорбления, клевету или иные нарушения, ответственность за которые предусмотрена УК РФ. Отказ же соответствующей палаты в даче согласия на лишение неприкосновенности парламентария является обстоятельством, исключающим производство по уголовному делу в отношении данного члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы РФ.

Однако по смыслу п. 1 ч. 1 ст. 448 УПК РФ возбуждение любого (выделено мною - А.К.) уголовного дела в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы возможно только с согласия соответствующей палаты Федерального собрания РФ. Исходя этого, можно констатировать наличие определенной коллизии между нормами уголовно­процессуального закона и нормами статусного законодательства Российской Федерации (а так же конкретизирующими их нормами подзаконных нормативно-правовых актов).

На наш взгляд, решение о возбуждении уголовного дела в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы РФ, в случае если их действия не связаны с осуществлением парламентских полномочий, должно приниматься Генеральным прокурором в соответствии с общими требованиями гл. 20 УПК РФ. Данная позиция может быть аргументирована неоднократно цитируемым мнением Конституционного Суда РФ о публично­правовом характере неприкосновенности народных избранников.[220] Расширительное понимание неприкосновенности ведет к искажению публично-правового характера парламентского иммунитета и его превращению в личную привилегию, что означает, с одной стороны, нарушение конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ), а с другой - нарушение

конституционных прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью (ст. 52 Конституции РФ).

В этой связи представляется необходимым внести изменения в положения уголовно-процессуального Кодекса, регламентирующие особый порядок принятия решения о возбуждении уголовного дела в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы Федерального Собрания РФ.

Полагаю, что и. 1 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, с учетом изложенного, может быть сформулирован следующим образом:

1. Решение о возбуждении уголовного дела в отношении лица, указанного в части первой статьи 447 настоящего Кодекса, либо о привлечении его в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, принимается:

1) в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы - Генеральным прокурором Российской Федерации на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда Российской Федерации, о наличии в действиях члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы признаков преступления.

В свою очередь ч. 4 ст. 448 УПК РФ может быть изложена в следующей редакции:

«Решение о возбуждении уголовного дела в отношении члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы, либо о привлечении его в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, принимается с согласия соответственно Совета Федерации или Государственной Думы при наличии достаточных данных, указывающих на связь деяния с осуществлением полномочий члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы.

При рассмотрении вопроса о даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы либо на привлечение его в качестве обвиняемого, если уголовное дело возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, Совет Федерации или Государственная Дума соответственно, установив, что производство указанных процессуальных действий обусловлено высказанным им мнением или выраженной им позицией при голосовании в Совете Федерации или

Государственной Думе соответственно, в праве отказать в даче согласия на лишение данного лица неприкосновенности. Такой отказ является обстоятельством, исключающим производство по уголовному делу в отношении данного члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы».

Порядок возбуждения уголовного дела в отношении судей различных рангов, предусматривающий необходимость получения согласия на лишение судьи неприкосновенности основан на требованиях ст. 122 Конституции РФ и положениях статусных законов, регламентирующих правовые гарантии деятельности представителей судебной власти в Российской Федерации.

В соответствии с требованиями ч. 3 ст.16 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации» и п. З ч. 1 ст. 448 УПК РФ решение о возбуждении уголовного дела в отношении судьи Конституционного Суда РФ принимается Генеральным прокурором РФ на основании заключения судебной коллегии в составе трех судей Верховного Суда РФ о наличии в действиях судьи признаков преступления и с согласия Конституционного Суда РФ.

Порядок рассмотрения обращения Генерального прокурора РФ установлен регламентом Конституционного Суда Российской Федерации. Следует отметить, что в ст. 47 указанного подзаконного правового акта регламентирован только порядок рассмотрения обращения о даче согласия на арест судьи Конституционного Суда РФ или его привлечение к уголовной ответственности. Однако, исходя из положений статьи 15 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», конкретные гарантии неприкосновенности судей Конституционного суда РФ устанавливаются настоящим Федеральным конституционным законом и федеральным законом о статусе судей. Отсюда можно предположить, что порядок рассмотрения обращения о даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи Конституционного Суда РФ должен быть аналогичен порядку рассмотрения обращения о даче согласия на его арест или привлечение к уголовной ответственности.

Мотивированное решение Конституционного Суда РФ по вопросу о даче согласия на возбуждение уголовного дела принимается в 10-дневный срок после поступления представления Генерального прокурора Российской Федерации и заключения судебной коллегии о наличии в действиях судьи

признаков преступления в закрытом совещании после предварительного изучения судьями и рассмотрения вопроса в пленарном заседании.

После получения решения Конституционного Суда РФ о даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи Конституционного Суда РФ Генеральный прокурор РФ выносит соответствующее постановление и поручает расследование уголовного дела следователю прокуратуры или прокурору.

В соответствии с требованиями ч. 3 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» и пп. 4, 5 ч. 1 ст. 448 УПК РФ решение о возбуждении уголовного дела в отношении судьи Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда, федерального арбитражного суда принимается Генеральным прокурором Российской Федерации на основании заключения судебной коллегии в составе трех судей Верховного Суда Российской Федерации о наличии в действиях судьи признаков преступления и с согласия Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации, а в отношении иного суда ~ с согласия квалификационной коллегии судей соответствующего субъекта Российской Федерации.

Порядок рассмотрения представления Генерального прокурора РФ Высшей квалификационной коллегией судей РФ или квалификационной коллегией судей соответствующего субъекта РФ определяется ст. 21 - 25 Федерального закона от 14 марта 2002 г. № ЗО-ФЗ «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации».[221]

Решение соответствующей квалификационной коллегии судей о даче либо об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи должно быть мотивированным. Это решение принимается в срок не позднее 10 суток со дня поступления в суд представления Генерального прокурора Российской Федерации и заключения судебной коллегии о наличии в действиях судьи признаков преступления.

При проверке основания для возбуждения уголовного дела в отношении судьи Конституционного Суда РФ и иных судей следует учитывать, что судья, в том числе по истечении срока его полномочий, не может быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им при осуществлении правосудия мнение и принятое решение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена его виновность преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта. При рассмотрении вопросов о возбуждении уголовного дела в отношении судьи квалификационная коллегия судей, установив, что производство указанных процессуальных действий обусловлено позицией, занимаемой судьей при осуществлении им судейских полномочий, отказывают в даче согласия на возбуждение уголовного дела.[222] Указанное решение, в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ является основанием отказа в возбуждении уголовного дела.

В этой связи представляется логичным, в качестве самостоятельного основания для принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении судьи, установить наличие данных, указывающих на то, что деяние, формально содержащее признаки преступления, является способом или формой выражения мнения либо позиции судьи при осуществлении им судебных полномочий.

В этой связи нами предлагается внести ряд изменений в положения уголовно-процессуального Кодекса, регламентирующие особый порядок принятия решения о возбуждении уголовного дела в отношении судей Конституционного Суда РФ и иных судей.

В частности п.п. 3-5 ч. 1 ст. 448 УПК РФ могут быть изложены в следующей редакции:

1. Решение о возбуждении уголовного дела в отношении лица, указанного в части первой статьи 447 настоящего Кодекса, либо о привлечении его в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, принимается:

3) в отношении судьи Конституционного Суда Российской Федерации - Генеральным прокурором Российской Федерации на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда Российской Федерации, о наличии в действиях судьи признаков преступления;

4) в отношении судьи Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, окружного (флотского) военного суда - Генеральным прокурором Российской Федерации на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда Российской Федерации, о наличии в действиях судьи признаков преступления;

5) в отношении иных судей - Генеральным прокурором Российской Федерации на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, военного суда соответствующего уровня, о наличии в действиях судьи признаков преступления;

Очевидно, что предложенные изменения потребуют закрепления специальной уголовно-процессуальной нормы, регулирующей порядок принятия решения об освобождении судьи от уголовной ответственности в связи с выраженным им при осуществлении правосудия мнением и принятым судом решением.

На наш взгляд указанные требования могут быть сформулированы в соответствующей части ст. 448 УП1< РФ следующим образом:

Решение о возбуждении уголовного дела в отношении судьи, либо о привлечении его в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, при наличии достаточных данных, указывающих связь деяния с осуществлением полномочий судьи, принимается:

- в отношении судьи Конституционного Суда Российской Федерации - с согласия Конституционного Суда Российской Федерации;

~ в отношении судьи Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, верховного суда республики,

краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, окружного (флотского) военного суда - с согласия Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации;

- в отношении иных судей ~ с согласия соответствующей квалификационной коллегии судей.

При рассмотрении вопроса о даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи Конституционного Суда Российской Федерации или иного судьи либо на привлечение его в качестве обвиняемого, если уголовное дело возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, Конституционный Суд Российской Федерации или квалификационная коллегия судей соответственно, установив, что производство указанных процессуальных действий обусловлено выраженным судьей при осуществлении правосудия мнением и принятым судом решением, если только вступившим в законную силу приговором суда не была установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта, отказывает в даче согласия на лишение данного лица неприкосновенности. Такой отказ является обстоятельством, исключающим производство по уголовному делу в отношении данного судьи.

Статистика решений квалификационных коллегий судей, принятых по результатам рассмотрений представлений прокуроров о даче согласия на возбуждение уголовных дел в отношении судей свидетельствует о том, что, несмотря на установленное прокуратурой и подтвержденное судом наличие признаков преступления в деянии судьи, административный орган судейского сообщества достаточно часть пользуется указанным полномочием и отказывает в даче согласие на возбуждении уголовного дела.

Так, по сообщениям квалификационных коллегий судей судов общей юрисдикции в 2001 г. ими рассмотрены семь соответствующих представлений Генерального прокурора РФ. В пяти случая квалификационная коллегия судей дала свое согласие на возбуждение уголовных дел, в двух отказала.

По данным квалификационных коллегий судей арбитражных и военных судов, в 2001 году им не поступало указанных выше представлений.

В 2002 году в квалификационные коллегии судей было внесено также

семь представлений Генерального прокурора РФ о даче согласия на

возбуждение уголовных дел в отношении судей. Из них шесть представлений

были удовлетворены, и квалификационные коллегии судей Ярославской,

Пермской, Ростовской и Омской областей, республики Мордовия и г.

Москвы дали согласие на возбуждение уголовно дела в отношении 6 судей.

Одно представление Генерального прокурора РФ решением

квалификационной коллегии судей Республики Татарстан оставлено без 225

удовлетворения.

В 2003 году соответствующими квалификационными коллегиями было дано два согласия на возбуждение уголовного дела: в отношении бывшего судьи Останкинского межмуниципального (районного) суда г. Москвы О.А. Илларионовой по признакам преступлений, предусмотренных ст. ст. 292 и 301, ч. 1, УК РФ и в отношении пребывающего в отставке судьи Верховного Суда Республики Калмыкия В.П. Коломейцева по признакам преступления, предусмотренного ст. 264, ч. 2, УК РФ.

В этом же году соответствующими квалификационными коллегиями судей Генеральному прокурору Российской Федерации отказано: в даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении мирового судьи Е.А. Симолкина по ст, 264, ч. 1, УК РФ (учтены неосторожная форма вины, добровольное возмещение ущерба, заявление потерпевшей о прекращении уголовного дела, другие обстоятельства) и в даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи Вязниковского городского суда Владимирской области О.Л. Казбановой по признакам преступления, предусмотренного ст. 290, ч. 4, УК РФ (за недостаточность представленных в материалах данных).[223] [224]

Всего же за 4 года Высшей квалификационной коллегией судей дано согласие на возбуждение уголовных лев в отношении 5-х судей: за халатность, вынесение заведомо неправосудных судебных актов, нарушение

правил дорожного движения, должностной подлог и причинение средней тяжести вреда здоровью.

В даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении 2 судей отказано.

Квалификационными коллегиями судей субъектов Российской Федерации дано согласие на возбуждение уголовных дел и привлечение в качестве обвиняемых в отношении 26 лиц, занимающих судейские должности, причем более половины за вынесение заведомо незаконных судебных актов.[225]

Аналитическое исследование особенностей реализации уголовно­процессуальных привилегий, обеспечивающих преимущественное положение лиц, указанных в ч. 1 ст. 447 УПК РФ, на стадии возбуждения уголовного дела позволяет сделать следующие выводы:

Предпосылкой установления особого порядка принятия решения о возбуждении уголовного дела является необходимость предоставления дополнительных гарантий реализации специального правового статуса отдельных категорий лиц в рамках обеспечения общих задач уголовного судопроизводства.

Специфика содержания стадии возбуждения уголовного дела в отношении привилегированных субъектов определяется исключительными полномочиями должностных лиц органов государственной власти по проверке наличия законных поводов и оснований для возбуждения уголовного дела, оценке политической целесообразности уголовного преследования конкретного лица и принятию соответствующего процессуального решения. Сущность деятельности специально уполномоченных должностных лиц на данной стадии судопроизводства состоит в поэтапной проверке и оценке законности и обоснованности выводов о наличии уголовно-правовых и процессуальных оснований для возбуждения уголовного дела в отношении привилегированного субъекта и принятии соответствующих процессуально значимых решений.

<< | >>
Источник: Красильников Алексей Владимирович. Уголовно-процессуальные привилегии отдельных категории лиц. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Москва - 2006. 2006

Скачать оригинал источника

Еще по теме § 1. Порядок возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц:

  1. § 3. Реализация требований социалистической законности в практике органов внутренних дел по осуществлению юридической ответственности правонарушителей
  2. §1. Особенности возбуждения уголовного дела. Типичные следственные ситуации первоначального этапа расследования
  3. § 1. Реализация принципа публичности (официальности) в стадии возбуждения уголовного дела
  4. Содержание
  5. §3 Особый порядок производства по уголовным делам в системе правовых преимуществ
  6. § 1 Категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам
  7. §2. Содержание уголовно-процессуальных привилегий отдельных категорий лиц
  8. § 1. Порядок возбуждения уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц
  9. § 2. Особый порядок производства по уголовным делам в стадии предварительного расследования
  10. § 2. Процессуальные правовые отношения в доминирующих отраслях права
- Авторское право РФ - Аграрное право РФ - Адвокатура России - Административное право РФ - Административный процесс РФ - Арбитражный процесс РФ - Банковское право РФ - Вещное право РФ - Гражданский процесс России - Гражданское право РФ - Договорное право РФ - Жилищное право РФ - Земельное право РФ - Избирательное право РФ - Инвестиционное право РФ - Информационное право РФ - Исполнительное производство РФ - История государства и права РФ - Конкурсное право РФ - Конституционное право РФ - Муниципальное право РФ - Оперативно-розыскная деятельность в РФ - Право социального обеспечения РФ - Правоохранительные органы РФ - Предпринимательское право России - Природоресурсное право РФ - Семейное право РФ - Таможенное право России - Теория и история государства и права - Трудовое право РФ - Уголовно-исполнительное право РФ - Уголовное право РФ - Уголовный процесс России - Финансовое право России - Экологическое право России -