§ 3. Исторические предпосылки становлении дополнительного уголовного права ФРГ и роль показателей преступности в его развитии

Дополнительное уголовное право ФРГ — неотъемлемый элемент современного уголовного права Германии и практики его применения, оказывающий существенное воздействие на преступность. Основной формой существования дополнительного уголовного права является законодательство - многочисленные уголовно-правовые законы и законы, содержащие уголовноправовые нормы.

Одним из достоинств фундаментальных теоретических курсов и основной учебной литературы по уголовному праву в Германии является наличие в них обстоятельного раздела (главы), раскрывающего исторические аспекты отрасли.^[122] Поэтому исследователю системы немецкого уголовного права не составляет большого труда проанализировать исторические предпосылки формирования того или иного его структурного элемента.

Уголовное право Германии ведет свое развитие от Кодекса Карла V, так называемой Каролины. Каролина содержала общие принципы уголовного права, а также значительный перечень преступлений.^[123] Однако этот перечень не был полным, исчерпывающ!гм. Во введении к Каролине было также сказано, что она не отменяет других законов и прав отдельных государств (земель). Можно констатировать, что Каролиной были заложены основы неполной кодификации уголовно-правовых норм, хотя она и сделалась основным источником общегерманского права и оставалась таковой до конца XVIII в.

C конца XVIII в. начинается второй период германского уголовного законодательства, эпоха партикулярных кодексов. Первым из них был баварский кодекс 1751 г., но наибольшую известность и влияние из всех этих ко- дексов получило баварское уложение 1813 г. Однако кодексы не были возведены в ранг единственных источников уголовного права, наряду с ними существовали другие правовые акты, содержащие уголовно-правовые нормы.

Основы современной уголовно-правовой системы ФРГ были заложены в 1867 г. после объединения ряда государств под главенством Пруссии в Северо-Германский Союз, ставший затем, в 1871 г., Германской империей. При этом на протяжении достаточно длительного времени, до издания соответствующих общегерманских законов, в империи продолжали действовать законодательные акты и правовые обычаи вошедших в нее княжеств, городов и иных территориальных образований. Законодательство воссозданного в XIX в. общегерманского государства разрабатывалось в основном на базе законов Пруссии, Баварии и Саксонии и в меньшей степени — других государств.

C образованием Северо-Германского Союза начался процесс издания общегерманских законов, в ходе которого было принято Уголовное уложение 1871 г. (историческое название ныне действующего немецкого Уголовного кодекса), на котором в значительной мере базируется уголовное право и уголовное законодательство ФРГ. В его основу было положено Прусское уголовное уложение 1851 г., подвергшееся существенным дополнениям и изме- нениям. Однако все упомянутые законодательные источники Германии не претендовали на полную кодификацию уголовного права, а лишь составляли его ядро («Kcmstrafrecht»). ^{[124] [125]}

По мнению ряда немецких авторов, существование уголовноправовых норм вне StGB не было вызвано серьезной практической или научной необходимостью, а явилось результатом исторической случайно- сти («historisch zufallig»). C такой точкой зрения трудно согласиться. Наличие дополнительных уголовно-правовых законов характерно для многих стран мира и эту закономерность вряд ли можно объяснить исторической случайностью. А.А. Малиновский - автор известной монографии по сравнительному правоведению в сфере уголовного права — пишет: «Помимо уголовного кодекса в большинстве стран мира (за исключением России и Китая) источниками уголовного права являются законы, которые можно условно подразделить на законы уголовно-правового характера и законы, содержащие уголовно-правовые нормы.

Одной из важных предпосылок формирования дополнительного уголовного права в Германии явилось также, на наш взгляд, довольно позднее выделение в системе правонарушений административных проступков.^{[126] [127] [128] Исторически сложилось так, что немецкое административно-деликтное законодательство первоначально тяготело к уголовному праву. Соблюдение правовых предписаний, ориентированных на регулирование различных сфер жизнедеятельности в административных (управленческих) нормативно-правовых}

актах, поддерживалось в основном мерами уголовно-правового характера, что привело к появлению значительного количества составов преступлений, содержащихся как в законах, так и в других нормативных постановлениях («Rechtsverordmmgen»). Сложилась ситуация, когда наряду с тяжкими противоправными деяниями (убийство, кража, разбой и т.п.) в уголовном праве закреплялись правонарушения небольшой общественной опасности.^{[129] [130] [131]}

Под влиянием французского уголовного права в Германии в XIX в. обозначилась тенденция к обновлению основных уголовно-правовых институтов, а также к передаче полномочий по принятию решений о наказании суду. В StGB, принятом Рейхстагом Северо-немецкого союза в 1870 г., были выделены в отдельную категорию уголовных правонарушений проступки («Ubertretungen»), на что специально обратил внимание Федеральный кон- сппуционный суд Германии. Постепенно в уголовном законодательстве была реализована концепция проф. Д. Голдшмидта о делении правонарушений натри вида: преступления («Verbrechen»), незначительные преступления («Vcrgehcn»), проступки («Ubertretungen»)}²² Аналогичную дифференциацию правонарушений можно было обнаружить в других источниках уголовного права, например, в Положении Рейха от 13 декабря 1919 г.

По мере становления и развития административного права («Ordnungswidngkeitenrecht») формируется понятие административных правонарушений («Ordnungswidrigkeiten»). Однако грань между незначительными преступными деяниями, уголовными проступками и административными правонарушениями не была законодательно определена. Даже после принятия Закона «Об административных правонарушениях» 1952 г. четкой систе-

матизации этих институтов еще не было, и отраслевые и межотраслевые законы содержали понятия, формально разграничить которые было довольно сложно. В одно и тоже время данные понятия содержались в различных законах и положениях, ¹гго осложняло применение и понимание правовых норм. Например, понятие «незначительные преступные деяния» содержалось в абз.1 Nr.1-5 § 45 Закона «Об атоме»^[133]; § 16 Закона «О контроле над вооружением»^[134]; § 11 Закона «О паспорте»^{[135] [136] и других. Уголовные проступки уста-}

I

навливались абз. 1 § 22 Положения о горючих жидкостях ; абз. 1 § 33 Закона «О внешней экономической политике»^[137]; абз.1 §23 Закона «О федеральном транспортном сообщении»^[138] и т.д.

Развитие административного права, попытки установить четкие критерии разграничения уголовно-наказуемых и административных правонарушений повлияли на реформу уголовного законодательства. В конечном счете, согласно проекту Общей части StGB, принятому в первом чтении в декабре 1956 г., в качестве уголовно-наказуемых рассматривались два деяния: преступление («Verbrechen») и менее тяжкое преступное деяние («Vergclwn»).^[139]

Собственно проступок («Ubertretiuig») и административные правонарушения («Ordnungsuidrigkeitcn») не признавались категориями уголовного права.^[140]

Однако на практике данное законодательное решение не было воспринято однозначно. В мотивировочной части определения Федерального конституционного суда Германии от 16 июля 1969 г.

Федеральный конейпуционный суд Германии в одном из своих решений подтвердил автономность понятий «уголовно-наказуемое деяіпіе» и «административное правонарушение», уточнив, что «в отличие от уголовного преступления административное правонарушение в любом случае не будет являться незначительным преступлением, а всего лишь - незначительным правонарушением».^{[142] [143] Конституционный суд ФРГ определил, что точные границы между преступлением и проступком должны устанавливаться законодателем в каждом конкретном Cny1Iae с учетом соответствующей историче-}

~ ^ ^ 145

скои ситуации и в согласии с конституционно-правовои оценкой.

В настоящее время при решении вопроса об отнесении конкретного состава правонарушения к уголовно-наказуемому деянию или к административному проступку используется санкция, а точнее — предусмотренное в ней наказание. Если санкция устанавливает лишение свободы («Freiheitsstrafe») или уголовно-правовой денежный штраф («Geldstrafe») - деяние признается преступным. Если же за деяние предусмотрено наказание в віще денежного штрафа иного рода («Geldbufic»)> то оно является административным проступком — нарушением общественного порядка («Ordmingswidrigkdt»).^ш Такое деяние не влечет за собой уголовно-правовых последствий. Так, в Законе о регулировании деятельности аптек (ApoG) в § 23, имеющим уголовноправовое содержание, используется термин «Geldstrafe», а § 25, определяющем последствия «Ordmingswidrigkeit», в санкции указан «Gcldbufie».^{[144] [145] [146]} Аналогичные формулировки используются во всех других источниках дополнительного уголовного права Авторы фундаментального труда по уголовному праву зарубежных стран, изданного в 2003 г., допускают, на наш взгляд, неточность, утверждая, что нарушения общественного порядка, влекущие «Geldbusse», предусмотрены «в так называемом дополнительном уголовном праве».

Представляется, что затянувшийся в Германии исторический процесс установления критериев разграничения уголовных и административных правонарушений, сохранение в одном и том же законе санкций, содержащих как административные, так и уголовные наказания, может рассматриваться в качестве одного из обоснований дополнительного уголовного права ФРГ.

Важно подчеркнуть, что дополнительное уголовное право не абстрактное понятие, а реальное правовое явление, влияющее на правопорядок. Это можно проиллюстрировать статистическими данными о преступности в ФРГ. В немецких учебниках и других изданиях по уголовному праву, как правило, содержится раздел (глава), содержащий анализ статистических показателей преступности.^[147] Этот опыт мог бы быть применен в российской уголовноправовой литературе, где использованию статистических данных о преступности («живому уголовному праву») еще не уделяется должного внимания.

Уголовно-правовой характер преступности позволяет, с одной стороны, путем анализа статистических данных о ее состоянии, динамике и структуре сделать вывод об объеме использования норм уголовного права, интенсивности применения отдельных норм уголовного закона, обоснованности избранных путей формирования системы уголовно-правовых мер воздействия, а в конечном итоге - действенности уголовной политики.^[148] Уголовно-правовой характер преступности заключается в том, что круг деяний, признаваемых уголовно-наказуемыми, определяется уголовным законом. Уголовное право любого типа, определяя границы уголовно-наказуемого поведения, всегда наполняет категорию преступности конкретным содержанием. C помощью показателей преступности можно проанализировать не только качество уголовно-правовых норм, но и логику их системного построения.

C другой стороны, уголовные законы и судебная практика оказывают обратное влияние на показатели преступности, отраженные, в том числе, в уголовной статистике. Известный немецкий криминолог проф. Г.Й. Шнайдер справедливо считает, что уголовное законодательство и практика его применения входят в число самых серьезных моментов, определяющих уровень преступности и ее сгруюуру.^[149] Изменения в уголовном законодательстве влекут за собой, как правило, изменения в показателях преступности.^[150]

Используя статистику, следует, однако, иметь в виду замечание проф. Г.Й. Шнайдера о том, что «уголовная статистика не является инструментом измерения «действительной преступности», это скорее учетный механизм, фиксирующий состояние упорядоченности системы. Ведь преступность — это не изолированный, статичный и не связанный с социальным контролем феномен, это лишь оценочная характеристика того или иного поведения, возникающая в процессе социальной или индивидуальной криминализации».^[151]

Основными показателями преступности являются: уровень, динамика и структура. Уровень преступности характеризует ее в количественных параметрах, отвечая на вопрос, сколько совершено, зарегистрировано преступлений, осуждено преступников. Он измеряется в абсолютных и относительных показателях. Уровень преступности в относительных показателях показывает, какое число зарегистрированных преступлений приходится на заданное число населения (обычно на 100 тыс. жителей).^[152]

Конечно, уровень учтенной преступности не отражает реального состояния криминальности того или иного общества. Есть страны, где он, найдя отражение в конкретных цифрах, близок к «действительной преступности»; в других ж'е странах он явно ниже, так как преступность трудно поддается социальному контролю. Нередко показатели преступности сознательно иска-

жаются для «приукрашивания» социальной действительности, в том числе по политическим мотивам.^[153]

Проф. В.В. Лунеев, характеризуя коэффициент преступности в различных регионах мира (на 100 тыс. населения) приводит следующие данные: Северная Америка - 5909; Западная Европа — 3669; Африка — 1482; Латинская Америка - 1005; Восточная Европа - 955, Восточная Азия - 669; Южная Азия

- 535; Арабские государства - 142.^[154]

В 2003 г. коэффициент преступности в некоторых странах составил: Финляндия — 14732, Дания - 9006, Германия — 7963, Франция - 6666, Швеция

- 5005.^{[155] [156]} В 2004 г. в ФРГ коэффициент преступности вырос до 8037.¹⁵⁸ В Российской Федерации «за последние тридцать лет уровень преступности вырос почти в четыре раза и составил более 2000 преступлений на 100 тыс. человек населения страны».^[157] Как віщим, в ФРГ коэффициент преступности в четыре раза превышает аналогичный показатель преступности в России.

ФРГ относится к тем странам, где уровень преступности достаточно высок и не подвержен резким колебаниям, стабилен. C одной стороны, это свидетельствует о стремлении правоохранительных органов показать реальную картину состояния преступности в стране, но с другой стороны - о суще-

ствовашш серьезных криминогенных факторов в организации общественной жизни. К этому необходимо добавить, что в ФРГ, как и в других странах, официальные данные уголовной статистики не отражают реальных масштабов преступности и, прежде всего, ввиду ее высокой латентности. По данным российских криминологов латентная преступность в 3-4 раза превышает отраженную в статистике часть преступности.^[158] В немецкой криминологии проблеме так называемого «темного поля»^[159] («Dwikelfeld») неучтенной преступности уделяется все возрастающее внимание, но существенных сдвигов добиться не удалось.^[160] По данным проф. В. Хейнца, в полицию в ФРГ обращаются только 36% потерпевших от краж и 26% потерпевших, получивших телесные повреждения, а реально регистрируется полицией и того меньше: соответственно 18% и 22% названных преступлений.^[161]

Показатели преступности в ФРГ проанализированы диссертантом за одиннадцать лет (1994-2004 гг.) на основе опубликованных официальных даіпіьіх о преступности, содержащихся в материалах полицейской уголовной статистики («PolizcHichc Kriminalstatistik»)^[162] и материалах статистики уголовного преследования, составляемой органами прокуратуры и судебной власті і ('(Strafvcrfolgimgsstatistik»).^[163]

В ФРГ, как и в других странах, официальная уголовная статистика — это конструкция, создающаяся на реальном фундаменте, поскольку основывается на некоей смеси из преступных деяний и уголовно-правовой реакции на эти деяния. Она фиксирует количественную сторону преступности, судимости и деятельности государственных органов по борьбе с преступностью, предупреждению преступных проявлений и исправлению правонарушителей, от регистрации преступлений полицией до исполнения наказаний. «Не бывает «уголовной действіггельности», - пишет проф. Шнайдер Г.И., - полностью оторванной и не зависящей от социальной реакции на преступления. Преступность есть элемент социальной системы, и понять ее можно только в соотношении с этой системой, с обществом в целом и с его системой социального контроля. Уголовная статистика ориентирована на существующий правопорядок, поэтому изменения в уголовном законодательстве и его применении всегда оказывают на нее влияние».^[164]

Однако чем больше отдаляется в процессе судопроизводства применение уголовного права от самого уголовного преступления, тем резче снижается ценность подсчета этих правовых акций для уголовной статистики. Поэтому подсчет на уровне полиции гораздо ценнее, чем регистрация на уровне судов, а последняя предпочтительнее для уголовной статистики, чем фиксация на уровне мест лишения свободы. Полиция принимает заявления и раскрывает преступления, устанавливает подозреваемых в их совершении и регистрирует соответствующую информацию в своей уголовной статистике.

Преступность, как и законодательство, также представляет собой определенную систему, имеет различные части, каждая из которых, в свою очередь, может быть представлена в качестве отдельной системы. Различные части системы не только не совпадают друг с другом, как по размеру, так и по

содержанию, но подчас являются прямыми антагонистами по перечисленным выше параметрам. Возможно, в силу этого и происходит взаимное притяжение, взаимное согласование совершенно разных частей целого, с одной стороны, а с другой — все части имеют между собой много общего, в частности являются преступлениями в соответствии с действующими нормами права.

Показатели преступности в ФРГ за последние 11 лет, включенные в полицейскую уголовную статистику, отражены в таблице 1. Как віщим, общий показатель зарегистрированных преступлений, а также коэффициент преступности за эти годы были подвержены изменениям, но не существенным. Число учтенных в 2004 г. преступлений, включая коэффициент преступности, практически сравнялось с данными 1994 г.

Таблица 1. Общие показатели преступности, зарегистрированной полицией ФРГ за 1994-2004 гг.

Однако при анализе таблицы 1 следует иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, уровень преступности в ФРГ, как уже отмечалось, достаточно высок и он, конечно, не удовлетворяет общественное сознание, нау^шую юридическую общественность и, наконец, власть. На разных направлениях

предпринимаются попытки как-то сдвинуть кривую преступности вниз, но она за последние четыре года, как показано на диаграмме 1, вновь приобрела тенденцию движения вверх.

Диаграмма 1. Кривая общего числа зарегистрированных полицией ФРГ преступных деяний (1994-2004 гг.)

Во-вторых, за этими общими показателями скрыты более динамичные процессы, происходящие в самой структуре преступности. Массив одного вида преступлений имеет тенденцию к уменьшению, другого - к быстрому росту, третьего - к стабильности. Рост показателей преступности происходит за счет таких видов преступлений как причинение телесных повреждений (§§ 223-227, 229, 231 StGB), распространение порнографии (§§184, 184а, 184Ь, 184с StGB), мошенничества, особенно компьютерного (§§ 263, 263а, 264, 264а, 265, 265а, 265b StGB), подделки денежных знаков и знаков оплаты (§§ 146-149, 151, 152, 152а) и т.д. (см. приложение 3). Характерно, что в 2004 г. наибольший прирост отмечен преступлений, которые предусмотрены уголовно-правовыми нормами дополнительных законов - § 29 Закона о наркотиках (на 20 %) и §§ 51-52 Закона о хранении оружия (на 24,3 %). В то же время резко снизилось число преступлений, предусмотренных Законом о статусе иностранных граждан и Законом о предоставлении убежища (на 19,1 %).

Распространенность отдельных видов преступлений, неэффективность борьбы с ними вызывает тревогу в обществе и колеблет чувство личной безопасности людей. А так как в основе уголовного права лежит правовая действительность, уголовное законодательство вынуждено приспосабливаться к

167

изменениям, происходящими в ней, воздействия на социальные процессы.

Общая структура преступности в ФРГ за 2003 г. представлена на диаграмме 2. В числе зарегистрированных в 2003 г. преступлений (6572135) почти половина - кражи и присвоение чужого имущества (3029360). Различные виды мошенничества и злоупотребление доверием (1111228), насильственные преступные деяния и преступления против личной свободы (682620), преступления против сексуального самоопределения (54632).

Диаграмма 2. Соотношение видов преступных деяний, совершенных в ФРГ в 2003 г.

13%

П 22,6% - сложная кража Ш 23,4% - простая кража 13 13,3% мошенничество Ш 10,9% - повреждение имущест Ш 7,1% - телесные повреждения ■ 3,9% - наркопреступность ^ 18,6% - прочие преступления

¹⁵⁷ Развернутая статистическая картина общей преступности за 2002-2004 гг. по видам преступлений, ответственность за которые установлена в уголовном кодексе (StGB), представлена в приложении 4. В приложении 3 показана раскрываемость и динамика зарегистрированных в 2004 г. преступных деяний, предусмотренных УК ФРГ (StGB). В приложении 6 показана структура преступности, предусмотренной дополнительными законами, содержащими уголовно-правовые нормы: в экономическом секторе, в сфере оборота наркотиков, экологии и т.д. В приложении 7 - приведены сведения об осужденных в ФРГ, в отношении которых приговор вступил в законную силу в 2003 г.

Преступность в Российской Федерации структурно мало отличается от преступности в ФРГ. Так, почти половину всех зарегистрированных в 2004 г. преступлений составляют хищения чужого имущества (54,7%), в основном кража. Сравнительный анализ показателей преступности в России и Германии, тем не менее, показывает, что, на первый взгляд, положение дел в рассматриваемой сфере социального контроля в ФРГ намного хуже, чем в России (см. таблицу 2).

Таблица 2. Сопоставительные статистические данные по отдельным

видам преступлений в ФРГ и России за 2004 г.¹⁶⁸

В абсолютных цифрах число зарегистрированных преступлений в ФРГ почти в три раза превышает аналогичный показатель в России, несмотря на то, в немецкой статистике не учитываются преступные деяния в віще нару- ^[165]

шений правші дорожного движения, воинские преступления и преступления против государства. Безусловно, учет преступлений в различных странах имеет свои особенности и трудно сопоставить его отдельные величины. Однако всякий сопоставительный анализ этих величин может косвенно свидетельствовать о национальной специфике проявления преступности и разработке мер противодействия ей. Так, несмотря на то, что общий уровень преступности в ФРГ намного выше (в 4 раза), чем в России, зарегистрированный показатель такого наиболее тяжкого вида преступления как убийство, которое практически невозможно скрыть от учета, имеет обратную величину. В ФРГ в 2004 г. было зарегистрировано 3 525 преступлений против жизни, включая убийство по неосторожности (§ 222 StGB), в Российской Федерации в 2004 г. зарегистрировано 31 630 убийств, то есть почти в 13 раз больше. В то же время в ФРГ было зарегистрировано значительно больше, чем в России, изнасилований (более чем в 2 раза), краж (более чем в 2 раза), наркопреступлений (почти в 2 раза), присвоения имущества (почти в 2 раза). А такое преступление, как мошенничество, в ФРГ в 10 раз чаще регистрируется, чем в России.

Сопоставительный анализ показателей преступности в России и ФРГ может свидетельствовать о том, что в официальной статистике нашей страны учет преступности либо не налажен надлежащим образом, либо показатели преступности сознательно искажаются, и в статистическую отчетность не попадает значительное количество преступлений.

В процессе учета преступлений и преступников инстанциями формального социального контроля возникает эффект «воронки». Его можно проиллюстрировать следующими данными уголовной статистики ФРГ за 2003 год. Полиции стали известны 6 572 135 уголовно наказуемых деяний (без дорожно-транспортных происшествий, воинских преступлений и нарушений Закона об охране государства). Только чуть более половины преступлений (53,1%) были раскрыты. Всего в 2003 г. было осуждено 736 297 человек, в том числе к денежному штрафу 507 086, к лишению свободы - 144 799, из них 98 685 - условно с испытанием (см. приложение 5). К реальному лишению свободы в 2003 г. было осуждено 46 114 человек.

Эти данные также разительным образом отличаются от данных о преступности и реакции государства на их совершение в России, где в 2003 г. было зарегистрировано 2 756 398 преступлений, а осуждено лиц к лишению свободы во много раз больше, чем в Германии. По числу заключенных на сто тысяч человек Россия, вслед за США и Белоруссией, занимает третье место в мире (544, 701, 555 соответственно) и по этому показателю более чем 5 раз превосходит Германию (IOO).^[166]

В ФРГ дифференциация преступности на виды, особенно с учетом сфер общественных отношений, где она проявляет активность, имеет не только нау^піое, но и практическое значение. В так называемом «каталоге преступлений» («Stmftatenkataloge») каждому виду уголовно-наказуемых деяний присвоено цифровое обозначение — шифр («Schliisscl»). Каждый вид преступления в системе преступности занимает строго определенное место (см. § 1 главы II диссертации). Такая систематизация преступности важна в виду того, что в немецком уголовном праве составы преступлений сформулированы, как уже отмечалось, не только в StGB, но и в других законах.

Предметом настоящего исследования является, прежде всего, преступность, предусмотренная нормами дополнительного уголовного права Из числа лиц, привлекаемых в Германии к уголовной ответственности, примерно 70- 80% осуждается по общему уголовному праву, а 20-30% - по дополнительному. В абсолютных числах 1998 года эта пропорция выглядела так: всего было осуждено 974187 обвиняемых, из них 699548 человек - по StGB, остальные — по дополнительным законам.^[167] В 2001 г. всего было осуждено 718702 человек, из них по StGB — 79,5%.^[168]

Согласно полицейской уголовной статистике общее число зарегисгри- роваїпіьіх уголовно-наказуемых деяний (без преступлений политической мотивации, автотранспортных происшествий и воинских преступлений) в 2002 г. составило 6 507 394, из них 500 578 деяний предусмотрено в дополнительных законах. В 2003 г. эти величіпіьі измешишсь незначительно и составили 6 572 135 и 4 941 53 деяния; в 2004 г. соответственно составили 6 633 156 и 506 312 деяния.^[169]

К этому необходимо добавить, что к значительной части деяний, квалифицируемых по StGB, дополнительное законы могут применяться в процессе реализации ответствешюсти. Так, в 2003 г. более 420 000 уголовнонаказуемых деяний было совершено несовершеннолетними и молодежью до 21 года, то есть лицами, подпадающими под действие специального Закона об осуществлении правосудия по делам молодежи.

Поскольку анализ всех видов преступности не входит в предмет настоящего исследования, проанализируем взаимосвязь между изменешіями в показателях преступности и системе уголовного права на примере трех наиболее динамичных ее видов - наркопреступности («Raiischgifthiminalitat»), экономической преступности («Wirtschaftskriminalitat») и компьютерной преступности («Computerkriminalitat»).

Наркопреступность («Raiischgifthiminalitcit») в полицейской уголовной статистике обозначена шифром «8910» и стоит на первом месте шифра

169

«8900», обозначающего всю совокупную преступность. Наркопреступностыо называют систему наркоделиктов («Rauschgiftdelikte»), связанных с торгов- лей наркотиками, их хищением, потреблением и т.д. Hay¹IHbie исследования по данной проблеме проводятся в рамках соответствующей подотрасли

17*4

уголовіюго права («BctaulmngsmUtelstrafrecht»).

При оценке статистических данных о наркопреступности важно помнить, что они далеки от реальности, представляют собой выборочные данные, которые акцентируют внимание на одних правонарушениях, в то время как другие нарушения остаются в тени. Эти данные отражают скорее не развитие наркопреступности в Германии, а интенсивность общественного контроля, количество сообщений о правонарушениях и направления деятельности органов уголовного розыска.^{[170] [171] [172] [173] К тому же, наркопреступность, как, пожалуй, никакой другой вид преступности, находится в прямой зависимости от общественных норм и соответствующих законодательных актов. Речь идёт о такой преступности, в основе которой, как правило, нет ни потерпевших, ни нале-}

176

сенного ущерба, есть только «правонарушения без потерпевших».

Проблема наркотизма на германских землях возникла вначале XX века. Первым законодательным актом, который установил ответственность за наркоделикты, был «Закон о запрещении распространения опиума», принятый в 1929 г. В рамках международных соглашений этот закон ставил в Германии

под угрозу уголовного наказания торговлю опиумом, кокаином и марихуаной. При этом особо подчёркивалось, что владение и приобретение этих наркотических веществ на собственные нужды не карается законом.

На базе Закона 1929 г. были проведены многочисленные HayⁱDibie исследования, которые привели к возникновению специальной подотрасли права — наркотического права («BetaubiingsimUelstrafrecht»).¹⁷⁷ В рамках наркотического права исследовались уголовно-правовые аспекты противодействия

I *7R

распространению в Германии наркотиков.

Новый этап в развитии наркопресгупности в конце 70-х — начале 80-х гг. XX в. был связан с резким увеличением числа несовершеннолетних наркоманов.^{[174] [175] [176] [177] Рост наркопреступности привёл к тому, что в 1981 г. был принят Закон ФРГ «Об обороте наркотических средств» («Gesetz fiber den Verkehr тії BelaubungsmiUeln»), именуемый сокращенно «Betaubungsnnttelgesetz» (BtmG),}

kj kj IRO

который с изменениями и дополнениями действует по настоящее время.

BtmG ужесточил отношение к наркотикам. Были полностью запрещены некоторые наркотические вещества, например, марихуана, ЛСД. Их запретили использовать даже в медицинских целях. Были ужесточены наказания за преступления, связанные с торговлей наркотиками и их потреблением. В конце концов, было внесено самое серьёзное изменение — под уголовное преследование попало владение «незаконными наркотиками». Однако рост наркопреступности остановить не удалось, о чем свидетельствует диаграмма 3. Если в 1994 г. в ФРГ было зарегистрировано 132 389 наркопреступлений, то в

2004 г. - 283 708. За одиннадцать лет наркопреступность выросла более чем в два раза. Наиболее распространенными видами наркотиков, используемых в преступных целях, являются марихуана, героин, кокаин, амфетамин.^[178] В 2003 г. за наркопреступления было осуждено 46,7 тыс. человек.^{[179] [180]}

В Российской Федерации в 2004 г. выявлено 150,1 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков; из них тяжких и особо тяжких - 99,7 тыс. Привлечено к уголовной ответственности 68,9 тыс. лиц за преступления, связанные с наркотическими средствами, психотропными и сильно-

183

действующими веществами.

Диаграмма 3. Динамика наркопреступлений, зарегистрированных полицией в ФРГ с 1994 г. по 2004 г.

В структуру наркопреступности в ФРГ входят преступления, предусмотренные не только BtmG («7300»). Однако основная масса наркоделиктов подпадает под действие BtmG: в 2004 г. всего было совершено 285 914 наркопреступлений, из них 283 708 - предусмотренных BtmG; в 2003 г. эти показатели составляли соответственно 258 143 и 255 575 (см. таблицу 5).

Из таблицы 5 видно, что в ФРГ хотя и не удалось приостановить рост наркопреступности, но ее показатели по сравнению с другими странами не столь катастрофичны и в значительной мере этого удалось достичь, совершенствуя законодательную базу в этой сфере. Характерно, ^ггго совершенствование уголовно-правовых мер борьбы с наркотизмом осуществлялось не в StGB, а в соответствующих параграфах BtmG — дополнительного закона, содержащего уголовно-правовые нормы.

Таблица 5. Струтура зарегистрированных преступных деянии,

предусмотренных законом ФРГ «Об обороте наркотических средств»¹⁸⁴

Экономическая преступность «8930» («Wirtschaftskriminalitat») яв

ляется одной из наиболее динамичных, разнообразных по законодательным источникам и составам преступных деяний преступностью. В системе дополнительного уголовного права она занимает ведущее место. Несмотря на то, что экономическая преступность в общей преступности занимает ^[181] незначительное место (в 2003 г. - 1,31 %^[182]) в немецком уголовном праве и правоприменительной деятельности ей уделяется большое внимание.^[183] Начиная с 2000 г. федеральные органы уголовной полиции Германии готовят ежегодный доклад о положении дел в сфере борьбы с экономической преступностью.^[184] Столь пристальное внимание государства к экономической преступности объясняется тремя основными причинами.

Во-первых, рассматриваемый вид преступности подрывает экономические основы общества, препятствует развитию нормальных рыночных отношений, посягает на интересы государства и отдельных групп граждан (потребителей, партнеров, конкурентов), вредит здоровью населения недоброкачественными продуктами питания и медикаментами. Неимущественные убытки от криминализации экономики, проявляющиеся в віще недоверия населения к существующему экономическому порядку, сомнения людей в добросовестности представителей отдельных профессий, коррупции, могут стать причиной социальной напряженности в обществе.

Во-вторых, экономическая преступность наносит огромный материальный ущерб. Регистрируемый ущерб от этого віща преступности в 2003 г. в ФРГ составил 6,83 миллиарда евро^{[185] [186] или 57,2% совокупного ущерба, причи-}

189

пенного всеми учтенными криминальными правонарушениями.

В-третьих, сфера экономических отношений, как никакая другая, урегулирована огромным количеством нормативно-правовых актов, касающихся всех сторон хозяйственной деятельности. Уголовно-правовая охрана этих отношений, по мнению немецких юристов, не может эффективно осуществляться в отрыве от этой законодательной базы. А поскольку хозяйственное право в ФРГ бурно развивается, особенно после вступления страны в Европейский Союз, частым изменениям подвергаются уголовно-правовые нормы законов экономической направленности.

Динамика учтенных экономических преступлений в ФРГ в целом благоприятна (диаграмма 4).

Диаграмма 4. Динамика экономических преступлений, зарегистрированных полицией в ФРГ в 1994 -2004 гг.

В 1994 г. было совершено 62 037 таких преступлений, в 1995 г. - 74 177, в 1996 г. - 91 827, в 1997 г. - 106 053, в 1998 г. - 88 082, в 1999 г. - 108 890, в 2000 г. - 90 706, в 2001 г. - 110 018, в 2002 г. - 86 030, в 2003 г. - 86 149, в 2004 г.-81 135.

В структуре экономической преступности выделяются (по данным 2004 г.) мошенничество - 37 745 деяний, преступления неплатежеспособности - 14 902 деяния, преступления в финансовой сфере - 12 127 деяний, в

сфере конкуренции —4 835 деяний, в сфере трудовых отношений — 14 765

деяний, в сфере капиталовложений — 10 370 деяний.

В рамках настоящего исследования было проанализировано 20 законов,

регулирующих экономические отношения и содержащих уголовно-правовые

нормы.^[187] Было, в частности, установлено, что чаще всего на практике в 2004

г. применялись такие уголовно-правовые норми,, как § 84 Закона об общест-

* ^

вах с ограниченной ответственностью (8 222 случая),^[188] §§ 130Ь и 177 Торгового кодекса (286 случаев),^[189] §§ 406, 407 Социального кодекса и §§ 15, 15а Закона о переуступке работника (1 105 случаев),^[190] соответствующие параграфы законодательства об авторских правах (12 196 случаев), о продовольствии (9 290 случаев) и т.д.

Компьютерная преступность («Computcrkriminalitat») по мере расширения границ и объемов компьютеризации жизни в Германии^[191] также потребовала принятия ряда законодательных актов, а также судебных решений на уровне высших судебных инстанций ФРГ, чтобы обеспечить безопасность этой важной сферы жизнедеятельности общества от преступных посягательств. Доходы преступников, связанные с незаконным использованием высоких технологий, занимают третье место в мире после доходов от торговли

наркотиками и оружием. Угроза компьютерной преступности, по мнению немецких юристов, состоит также и в том, что она предоставляет значительную материальную поддержку организованной преступности для совершения насильственных видов преступлений, в частности, террористических актов.

«Computerkriminalitat» - общеупотребительное и сокращенное название преступности в сфере технических средств информации и коммуникации («Kriminalitat im Zusammenhang mit Informations- und Kommunikationstechnik» или «IuK-Kriminalitat»). В полицейской уголовной статистике данный вид преступности имеет код «8970» и охватывает все составы преступлений, связанные с электронной обработкой данных.

Диаграмма 3. Динамика компьютерной преступности в ФРГ

(1994-2004 гг.)

В 2004 г. в ФРГ было зарегистрировано 66 973 IuK-преступления (в 2003 г. - 59691; 2002 г. - 57490; в 2001 г. - 79283). Около 60% их них связаны с противоправным использованием PIN-карт.

IuK-преступления как правило совершают лица мужского пола (78%). Более 17% преступников - иностранцы и лица без гражданства. В результате совершения IuK-преступлений причиняется значительный матери-

альный ущерб (в 2003 г. на сумму более 85 млн. евро). Динамика IuK- преступности за 11 лет (1994-2004 гг.) представлена на диаграмме З.^[192]

Диаграмма свидетельствует, что за 11 лет (1994-2004 гг.) зарегистрированная IuK-преступность в ФРГ выросла более чем в три раза. Наиболее значительный всплеск этого вида преступности был в 2001 г. В 2004 г. по сравнению с 2003 г. рост составил 12,2%.

Таблица 4. Структура компьютерной преступности в ФРГ

и ее динамика по видам преступлении (2000-2003 гг.)

Раскрываемость IuK-преступности составляет примерно 50% (2001 г. - 56,8%, 2002 г. - 50%, 2003 г. - 46,7%, 2004 г. — 46,9%). А если учесть, что в сфере использования технических средств информации и коммуникации

очень высок уровень латентной преступности, то становится понятной актуальность разрабатываемых в ФРГ мер по противодействию IuK- правонарушенням, в том числе мер, связанных с совершенствованием законодательной базы. Так, по статистике ФБР от 85% до 97% компьютерных посягательств вовсе не выявляются. По оценкам иных экспертов, латентность «компьютерных» преступлений в США достигает 80%, в Великобритании - до 85%, в ФРГ - 75%, в России — более 90%. За рубежом, где накоплена достаточно большая и достоверная статистика компьютерных преступлений, до суда доходят меньше 1% нарушений. При этом следует помнить, что, по утверждению специалистов, ревизия в состоянии выявить не более 10% электронных хищений.^[193]

В России рост числа правонарушений в сфере компьютерной информации вдет не менее быCTpbLNUi темпами, чем компьютеризация. Преступников не пугает тот факт, что по сг. 272 УК РФ - неправомерный доступ к компьютерной информации - им грозит от шести месяцев до пяти лет лишения свободы. По данным Главного информационного центра МВД России, в 2003 г. таких правонарушений было совершено 7053 тысячи, что почти в два раза больше по сравнению с 2002 г. - 3782.

В 2002 г. зарегистрировано 330, в 2003 г. — 728 преступлений, предусмотренных ст. 273 УК РФ. Эта статья устанавливает ответственность за создание программ для ЭВМ или внесение изменений в существующие программы, заведомо приводящих к несанкционированному уничтожению, блокированию, модификации либо копированию информации, нарушению работы ЭВМ, системы ЭВМ или их сети, а равно использование либо распространение таких программ или машинных носителей с такими программами. Количество зарегистрированных и расследованных преступлений по ст. 274 - нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети лицом, имеющим доступ к ЭВМ, системе ЭВМ или их сети, повлекшее уничтожение, блокирование или модификацию охраняемой законом информации ЭВМ, если это деяние причинило существенный вред — уменьшилось, по сравнению C предыдущим периодом. Пик таких преступлений пришелся на 2001 год — 120. В 2002 г. - 10; в2003 г.-1.

Число зарегистрированных причинений имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, совершенных с использованием компьютерной информации путем незаконного использовашія логинов и паролей доступа в Hin^-Cpner (ст. сг. 165 и 272 УК РФ), также увеличилось почти в два раза: в 2002 г. - 1494, в 2003 г. - 2321.^{[194] [195] По опыту ФРГ можно предположить, что шік компьютерной преступности в России еще не настал и необходимо усилить внимание к уголовно-правовым проблемам в данной сфере.}

Таким образом, можно заключить, что в германское уголовное законодательство, сформировавшееся еще в позапрошлом столетии, для соответствия времени и потребностям общества вносились многочислеїшьіе изменения и дополнения, обусловленные появлением новых видов преступных деяний. «Криминализация, - пишет проф. Шнайдер, - являющаяся результатом, а не двигателем социальных изменений, всегда представляется необходимой в силу действительного или воображаемого несоответствия регулирования социально-экономических отношений правовому статусу общества. Правовая система всегда должна приспосабливаться к изменившейся социальной системе. Уголовное же право вводится для социального регулирования, когда жизненно важные экономические и социальные интересы обще-

~ 198

ства оказываются под угрозой».

197