Консультативные заключения Межамериканского суда по правам человека

Консультативная юрисдикция Межамериканского суда охватывает:

- толкование положений Американской конвенции в соответствии с абз. 1 ст. 64, которая распространяется и на толкование Протокола об отмене смертной казни 1990 г.

- толкование иных договоров, касающихся защиты прав человека в американских государствах в соответствии с абз. 1 ст. 64 Американской конвенции;

- рассмотрение запросов на предмет соответствия национального законодательства государства-участника Американской конвенции, а также другим договорам по правам человека в соответствии с абз. 2 ст. 64. Государство может обратиться в Межамериканский суд с запросом о соответствии Американской конвенции лишь собственных национальных нормативно-правовых актов. В соответствии с абз. 2 ст. 65 Американской конвенции государство не вправе запрашивать у Суда консультативное заключение относительно соответствия национального законодательства другого государства его международным обязательствам, даже если соответствующие нормативно-правовые акты оказывают влияние на запрашивающее государство.

В связи с этим надо отметить, что Устав ООН предоставляет Международному Суду право готовить консультативные заключения исключительно по правовым вопросам.

Консультативная юрисдикция Африканского суда по правам человека и народов включает в себя только юридические вопросы.

Европейский Суд по правам человека еще более ограничен в этой сфере. ЕСПЧ вправе готовить консультативные заключения только по вопросам толкования ЕКПЧ и Протоколов к нему, за исключением вопросов, связанных со сферой или содержанием охраняемых прав, или с любыми другими вопросами, которые ЕСПЧ или Комитет министров Совета Европы должны рассматривать в рамках конвенционной процедуры^[332].

В настоящее время обсуждается вопрос о предоставлении права непосредственного обращения в Межамериканский суд с запросом о консультативном заключении по вопросам соответствия национального законодательства Американской конвенции или другим международным договорам, ратифицированным государством, национальным судам государств-членов ОАГ. Подобная практика существует, например, в Европейском Союзе: любой национальный суд государства-члена Европейского Союза может обратиться в Суд ЕС с пре- юдициарным запросом о соответствии нормы национального законодательства праву Европейского Союза.

Для целей настоящего исследования представляется целесообразным проанализировать основные консультативные заключения Межамериканского суда, позволяющие оценить их влияние на формирование правовых стандартов ОАГ в области прав человека и на национальное законодательство и судебную практику американских государств.

В своем первом консультативном заключении (1982 г.)^[333] Суд подчеркнул широкий спектр своих консультативных функций.

В четвертом консультативном заключении (1984 г.)^[334] Суд подтвердил расширительное толкование собственной консультативной функции^[335].

Межамериканский суд полномочен выносить консультативные заключения по любым вопросам, затрагивающим права человека и народов Северной и Южной Америки. Межамериканский суд в одном из своих консультативных заключений сам определил эти рамки.

Запрос поступил от Правительства Перу, которое просило дать толкование норме ст. 64 Американской конвенции, которая гласит «.. .и другие соглашения, касающиеся защиты прав человека в американских государствах»^[336].

Первое консультативное заключение Суда тесно переплетается с четвертым консультативным заключением, в котором, фактически Правительство Перу предлагало Межамериканскому суду определить пределы собственной консультативной юрисдикции, весьма расплывчато сформулированные в ст.

Правительство Перу также просило Межамериканский суд указать, какие международные договоры по правам человека он имеет право толковать в соответствии с указанной статьей, а на какие консультативная юрисдикция Межамериканского суда априори не должна распространяться.

Рассмотрев запрос, Межамериканский суд пришел к единой позиции, постановив, что консультативная юрисдикция Суда распространяется на все положения, касающиеся защиты прав человека, любого международного договора, применимого в американских государствах, независимо от того, является ли такой договор двусторонним или многосторонним и какова его основная цель, а также независимо от того, являются ли или могут ли стать его участниками государства, не являющиеся членами ОАГ.

Суд также постановил, что может вынести мотивированное решение об отказе в удовлетворении просьбы о вынесении консультативного заключения, если придет к выводу, с учетом обстоятельств конкретного дела, что удовлетворение запроса о толковании выходит за пределы консультативной юрисдикции Суда поскольку, например:

- вопрос касается международных обязательств, преимущественно взятых на себя неамериканскими государствами, международных органов или органов, не входящих в Межамериканскую систему;

- вынесение консультативного заключения может способствовать изменению или ослаблению Межамериканской системы защиты прав человека, что, в свою очередь, приведет к ущемлению прав конкретного индивида.

Во втором консультативном заключении (1982 г.) Суд, отвечая на запрос Межамериканской комиссии о том, с какого момента считать государство участником Американской конвенции, постановил, что Конвенция вступает в силу в отношении государства, которое ратифицировало этот договор или придерживается его положений с оговорками или без них с даты сдачи на хранение депозитарию ОАГ ратификационной грамоты.

Суд расценил как несоответствующее Американской конвенции право государств делать оговорки об отсрочке вступления в силу Конвенции.

суда расширительно толковать собственную консультативную юрисдик-

337

цию .

В третьем консультативном заключении от 8 сентября 1983 г.^{[337] [338] Суд кос-}

~ ~339

нулся двух важных вопросов: уникального характера своей консультативном^[339] юрисдикции и ограничений, налагаемых, согласно Американской конвенции, на применение смертной казни. По мнению Суда, «ограничивающая тенденция» применения смертной казни требует полного ограничения практики ее применения (п. 57). Суд пояснил, что смертные приговоры не должны выноситься за совершение преступлений, за которые, в соответствии с национальным законодательством, данная мера наказания не была предусмотрена на момент вступления в силу для данного государства Американской конвенции. Своим консультативным заключением Межамериканский суд фактически блокировал возможность расширения перечная преступлений, за которые может быть вынесен смертный приговор.

В четвертом консультативном заключении от 19 января 1984 г. по предлагаемым поправкам к положениям о натурализации в Конституции Коста- Рики^[340] Межамериканский суд заявил, что одним из важнейших принципов защиты прав человека является принцип недискриминации. Международное право прав человека устанавливает, что права человека должны соблюдаться без какой-либо дискриминации. Согласно Американской конвенции, устанавливается запрет дискриминации по признаку расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного положения. В своем консультативном заключении Межамериканский суд исходит из того, что равенство в правах вытекает из единства человеческой семьи и неразрывно связано с достоинством индивида. Межамериканский суд констатировал, что не может примириться с мыслью о том, что какая-та группа имеет право на привилегированное положение, потому что ей предоставлено больше прав.

Вместе с тем Межамериканский суд не считает все отличия в правовом режиме per se дискриминационными, а только те, которые не имеют объективного и разумного оправдания.

По мнению Межамериканского суда, некоторые отличия в правовом режиме могут сыграть важную роль в достижении справедливости для тех, кто изначально находится в более уязвимой жизненной и правовой ситуации. Таким образом, хотя государства имеют право регулировать вопросы гражданства, национальные правила и процедуры в этой области не могут противоречить общему запрету дискриминации. Межамериканский Суд в своем консультативном заключении «О правовом положении и правах ребенка»^[341] пояснил, какие конкретные правовые меры для защиты детей должны принимать государства. Эти меры не нарушают права, закрепленные в Американской конвенции, о том, что все имеют право без всякой дискриминации на равную защиту перед законом из-за более уязвимого характера детей.

Межамериканский суд подтвердил, что государства обладают свободой усмотрения, что означает определенную степень гибкости в осуществлении основных положений Конвенции. В своем консультативном заключении «Предложенные изменения к положениям о гражданстве Конституции Коста-Рика»^[342] Межамериканский суд сослался на одобрение общего принципа «свободы усмотрения», который часто применяется Европейским судом. Усмотрение предоставляет государству некоторую свободу в вопросах имплементации норм международного права во внутригосударственное право. В предложенных поправках Межамериканский суд признал, что свобода усмотрения возможна для государства в установлении требований в отношении приобретения гражданства. Таким образом, хотя национальное законодательство должно соответствовать основным положениям Американской конвенции, государство свободно в определении средств выполнения своих международных обязательств.

Пятое консультативное заключение Суда (1985 г.)^[343] посвящено праву на свободу выражения мнения, гарантированному ст.

В связи с увеличением числа неправительственных организаций на американском континенте нельзя обойти вниманием вопрос о том, могут ли неправительственные организации воспользоваться возможностью обратиться за консультацией к Межамериканскому суду. В настоящее время НПО могут действовать лишь через государства или органы ОАГ, поскольку не отнесены к числу тех, кто полномочен запрашивать консультативное заключение у Межамериканского суда.

Например, Межамериканская ассоциация прессы обратилась к Правительству Коста-Рики с просьбой запросить консультативное заключение по поводу соответствия Американской конвенции национального закона, который обязывал журналистов вступать в эту Ассоциацию. Правительство Коста-Рики поддержало Межамериканскую ассоциацию прессы и направило в Межамериканский суд соответствующий запрос, несмотря на то что не разделяло позицию Межамериканской ассоциации прессы. Автор предполагает, что, представляя запрос в Межамериканский суд, Коста-Рика стремилась оказать свою поддержку Межамериканскому суду для его дальнейшего успешного функционирования, хотя это и могло негативно отразиться на ее собственных интересах. Запрос касался обязательного членства в ассоциации журналистики. Межамериканский суд выделил «двойной аспект» свободы выражения мнения, указав, что данная свобода по крайней мере означает, во-первых, что «никто не будет произвольно ограничивать или препятствовать» выражению мнения и, во-вторых, что всем будет гарантировано право «получать любую информацию и иметь доступ к мнениям, высказанным другими» (п. 30)^[349]. Это консультативное заключение уникально не только тем, что, по сути, запрос был инициирован неправительственными организациями, а направлен государством, но и тем, что оно оказало прямое влияние на национальное законодательство конкретного государства. Так, после вынесения Межамериканским судом консультативного заключения Конституционная палата Верховного суда Коста-Рики отменила национальный закон, обязывающий вступать в Межамериканскую ассоциацию прессы. Однако поддержка со стороны Правительства подобных инициатив НПО - скорее исключение из правила. Например, союз из 30 неправительственных организаций не смог убедить Межамериканскую комиссию запросить консультативное заключение относительно того, соответствует ли кандидат на должность судьи в Межамериканский суд требованиям Американской конвенции.

По нашему мнению, предоставление НПО права запрашивать консультативные заключения у Межамериканского суда позволило бы Межамериканскому суду рассматривать вопросы, вызывающие широкий общественный резонанс и которые вряд ли поставили бы перед Межамериканским судом государства-члены или органы ОАГ. Вместе с тем, учитывая лавинообразный поток запросов, который может обрушиться на Межамериканский суд в случае предоставления НПО соответствующего права, сбалансировать ситуацию могло бы право Межамериканского суда отклонять подобные запросы как несоответствующие определенным критериям при условии применения прозрачной и беспристрастной процедуры принятия соответствующего решения. Например, Межамериканский суд получит право готовить консультативное заключение на основании запроса от НПО только в случае, если в нем поднимаются существенные или инновационные вопросы защиты прав человека, рассмотрение которых имеет значение для международного права прав человека или развития правовых позиций органов Межамериканской системы защиты прав человека. Отклонение рассмотрения запроса по существу должно быть мотивированным.

Шестое консультативное заключение было вынесено Судом 9 мая 1986 г. Правительство Уругвая представило в Суд запрос о вынесении консультативного заключения о значении термина «законы» в свете его закрепления в ст. 30 Американской конвенции. Вопрос заключался в том, в каком смысле используется термин «laws» и относится ли он к законам только в формальном смысле - правовые нормы, принятые законодательной властью и применяемые исполнительной властью в порядке, установленном Конституцией, или в материальном смысле как синоним для всей совокупности правовых норм, независимо от формы, без учета процедур создания таких норм и положения в иерархии нормативноправовых актов. Суд отметил, что рассматривать значение термина «laws» необходимо через призму международного права. Однако при этом нельзя обойти стороной национальное законодательство и тот факт, что правовые режимы госу- дарств-участников различны и представляют различные правовые семьи - континентальную и англо-саксонскую правовые системы. Соответственно, термин «laws» не может рассматриваться абстрактно, в отрыве от контекста правовой системы, которая придает смысл термину «laws» и влияет на ее применение^[350].

Суд пришел к выводу, что нельзя толковать термин «laws», использованный в ст. 30, как синоним любой правовой нормы, поскольку это было бы рав- носильно признанию того, что фундаментальные права человека могут быть ограничены по усмотрению органов государственной власти без соблюдения ими формальных ограничений и процедур, установленных национальным законодательством. Такое понимание может привести к тому, что государства будут пренебрегать ограничениями, которые устанавливаются конституционным правом демократических государств. Иное понимание противоречило бы Преамбуле Американской конвенции, согласно которой «...признавая, что основные права человека не зависят от принадлежности человека к гражданству определенного государства, а основываются исключительно на свойствах человеческой личности и что они, следовательно, оправдывают международную защиту в форме конвенций, подкрепляющих или дополняющих защиту, предусмотренную национальным законодательством американских государств.»^[351]. В своем консультативном заключении Суд единогласно решил, что термин «laws» в ст. 30 Конвенции означает правовые нормы, принятые демократически избранным законодательным органом в соответствии с Конституцией государства-участника.

Впоследствии в своем седьмом консультативном заключении от 29 августа 1986 г., подготовленного по запросу Коста-Рики^[352], Суд признал наличие тесной связи между свободой выражения мнения и правом на опровержение и извинения за оскорбительные высказывания, распространенные среди населения в целом (п. 23 и 25).

Запрос содержал в себе три вопроса:

1. Можно ли считать, что полное и свободное осуществление права, закрепленного в ст. 14 Американской конвенции о правах человека, уже гарантировано всем лицам, находящимся под юрисдикцией государства Коста-Рики в силу обязательств, взятых на себя по ст. 1 Американской конвенции?

2. Если Суд ответит на первый вопрос отрицательно, то имеет ли Коста- Рика международные обязательства по ст. 2 Американской конвенции принять в соответствии со своими конституционными процедурами законодательные или другие меры, которые могут потребоваться для осуществления права на опровержение, изложенного в ст. 14 Американской конвенции?

3. Если будет принято решение, что государство Коста-Рика обязано принять законодательные или другие меры, которые могут потребоваться для осуществления права на опровержение, изложенное в ст. 14 Американской конвенции, было бы корректно определить, что подразумевается под термином «law» в конце абз. 1 ст. 14. Имеется в виду любой нормативно-правовой акт, в том числе и исполнительной власти, или же только законодательной власти государства?

Изначально Суд разделил первый вопрос на два. Первый касается толкования ст. 14 Американской конвенции во взаимосвязи со ст. 1, а второй связан с применением ст. 14 во внутренней правовой системе Коста-Рики. Суд решил, что рассмотрит только первую часть вопроса со ссылкой на ст. 64 Американской конвенции. Вторая часть вопроса в таком изложении выходит за пределы консультативной юрисдикции Суда. Суд, отвечая на первый вопрос, подчеркнул, что договор должен толковаться в соответствии со ст. 31 Венской Конвенции о праве международных договоров 1969 г.: «Договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора»^[353].

Тот аргумент, что фраза «на условиях, которые могут быть определены законом», использованная в ст. 14 Американской конвенции, дает право государ- ству-участнику принять законодательную норму о праве на опровержение, не требуя при этом гарантирования этого права, если в национальном законодательстве существуют противоречия, несостоятелен и не согласуется с обычным значением терминов, используемых в тексте Конвенции.

Обязательства государств-участников, изложенные в ст. 1 и 2 Конвенции, применяются к праву на опровержение. Иного мнения Суда сложно было ожидать, поскольку целью Конвенции является признание прав и свобод личности, а не просто формальное расширение возможностей государства в области защиты прав^[354]. Тот факт, что право на опровержение (ст. 14) следует сразу же после права на свободу мысли и слова (ст. 13), подтверждает это предположение. Неизбежную связь между этими двумя статьям можно вывести из природы признаваемых в нем прав. Государства-участники должны уважать право на свободу выражения мнения, гарантированное ст. 13, однако «нельзя понимать право на свободу выражения мнения настолько широко, чтобы отрицать право на опровержение и извинения, провозглашенного ст. 14»^[355].

Государства-участники могут установить определенный порядок для осуществления права на опровержение, и это не будет являться нарушением ими своих международных обязательств в соответствии со ст. 1 Американской конвенции. Эта статья содержит обязательство государств-участников «уважать права и свободы» и «обеспечивать всем лицам, находящимся под их юрисдикцией, свободное и полное осуществление этих прав и свобод... »^[356].

Суд подчеркнул, что государство-участник договора имеет обязанность принимать законодательные или другие меры, какие могут потребоваться для обеспечения возможности соблюдать свои договорные обязательства. В подтверждении этого аргумента можно привести ст. 43 Американской конвенции, которая гласит: «Г осударства-участники обязуются представлять Комиссии такую информацию, которую она может у них затребовать относительно того, каким образом их внутреннее право обеспечивает эффективное осуществление положений настоящей Конвенции»^[357].

В восьмом консультативном заключении «Habeas Corpus in Emergency situations» (1987 г.)^[358] Межамериканский суд рассмотрел вопрос о недопустимости отступления от соблюдения отдельных прав человека, отметив, что судебные гарантии имеют первостепенное значение для регионов, где имеют место грубые и сстематические нарушения прав человека. Отвечая на запрос Межамериканской комиссии о том, какие судебные права должны обеспечиваться государством даже в условиях чрезвычайной ситуации (в период военных действий, общественных беспорядков, угрожающих безопасности или независимости государства и т.п.) Межамериканский суд указал, что международное право в целом и Американская конвенция в частности позволяют государству воспользоваться правом на дерога- цию в отношении отдельных прав и свобод человека на определенный период времени. Вместе с тем некоторые права, например, право на жизнь и на гуманное обращение, настолько важны, что даже во время чрезвычайного положения Американская конвенция не позволяет государству отступить от обязательств по их обеспечению. Межамериканский суд постановил, что применение таких средств правовой защиты, как ампаро и хабеас корпус, не может быть приостановлено в соответствии со ст. 27 (2) Американской конвенции, поскольку они представляют собой «необходимые судебные гарантии» для защиты прав и свобод человека, реализация которых также не может быть ограничена^[359]. Межамериканский суд пояснил, что положения, закрепленные в Конституциях, а также иных нормативно-правовых актах государств-участников Конвенции 1969 г., которые прямо или косвенной допускают ограничение применения ампаро или хабеас корпус в чрезвычайных ситуациях, должны рассматриваться как несовместимые с международными обязательствами государств по Конвенции 1969 г.

С восьмым консультативным заключением Межамериканского суда тесно связано девятое консультативное заключение (1987 г.)^[360], в котором Межамериканский суд декларирует необходимость предусмотреть в национальном законодательстве определенные средства правовой защиты, являющиеся формально доступными. Средства правовой защиты должны быть эффективными и адекватными. Суд добавил, что «основные» судебные гарантии не допускают никаких ограничений (ст. 27 (2)) и включают, помимо хабеас корпус и ампаро, любые другие эффективные средства правовой защиты «перед судьями или компетентным судом» (ст. 25 (1)), предназначенные для обеспечения уважения прав чело- века^[361]. К числу основных судебных гарантий, не подлежащих отмене, Межамериканский суд отнес любые судебные процедуры, существующие в государствах с демократическим режимом (ст. 29 (с)) и предназначенные для обеспечения реализации в полном объеме неотъемлемых прав человека, нарушение которых влечет за собой ограничение или отсутствие защиты таких прав^[362].

В десятом консультативном заключении (1989 г.)^[363] Суд постановил, что полномочен в соответствии со ст. 64 (1) Американской конвенции выносить консультативные заключения по толкованию Американской декларации 1948 г., в рамках и пределах своей компетенции, согласно Уставу ОАГ и Американской конвенции, а также других договоров, касающихся защиты прав человека в американских государствах^[364].

В одиннадцатом консультативном заключении (1990 г.)^[365] Суд рассмотрел вопрос о необходимости исчерпания внутренних средств правовой защиты, которая предусмотрена в ст. 46 Американской конвенции. По мнению Суда, данное требование должно применяться более гибко, с учетом специфики международной защиты прав человека и с уклоном в пользу предполагаемых жертв. Например, Суд считает возможным воздержаться от формального подхода при оценке выполнения данного условия приемлемости петиций, если, по причине бедности или страха заявитель не в состоянии его выполнить^[366].

В четырнадцатом консультативном заключении (1994 г.)^[367] Межамериканский суд подтвердил, что принятие и применение национального закона, противоречащего Конвенции, следует рассматривать как нарушение государством своих обязательств по этому договору, что влечет за собой международную ответственность государства. В случае, если положения национального закона легализуют совершение международных преступлений, привлечению к международной ответственности подлежат должностные лица, а также агенты государства, которые применяют это положение.

В пятнадцатом консультативном заключении (1997 г.)^[368] относительно толкования ст. 51 Американской конвенции Суд постановил, что Межамериканская комиссия не имеет права изменять мнения, выводы и рекомендации, направленные в государства, кроме как в исключительных случаях^[369]. Пятнадцатое консультативное заключение затронуло сами основы консультативной юрисдикции Суда. Несмотря на сомнения, высказанные государством, подавшим запрос, Суд постановил, что полномочен рассмотреть данный вопрос, поскольку наделение Суда консультативной юрисдикцией отвечает интересам всех участников Американской конвенции.

Шестнадцатое консультативное заключение (1999 г.)^[370] касается права на информацию о консульской помощи. Межамериканский суд постановил, что ст. 36 Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г. признает права иностранцев, содержащихся под стражей, среди которых - право на информацию о консульской помощи, обеспечение которого возложено на принимающее государство (п. 84 и 140)^[371]. Суд указал, что эволюционное толкование и нормы международного права прав человека «положительно влияют на международное право, подтверждая и развивая возможности последнего регулировать отношения между государствами и человеком в их соответствующих юрисдикци- ях»^[372]. Суд заявил, что условием соблюдения процессуальных прав ответчика является то, что он «должен быть в состоянии осуществлять свои права и отстаивать свои интересы эффективно и в полном объеме в процессуальном равенстве с другими обвиняемыми» (п. 117)^[373]. «Судебный процесс должен при- знавать и исправлять множество факторов реального неравенства» (п. 119)^[374]. Таким образом, уведомление лиц, лишенных свободы за рубежом, об их праве на общение с консулом своей страны - важный вклад в защиту и уважение их процессуальных прав (п. 121-122). Несоблюдение или воспрепятствование осуществлению этого права негативно влияет на уровень судебных гарантий (п. 129). Межамериканский суд подчеркнул, что несоблюдение процедуры в случаях вынесения и исполнения смертных приговоров является произвольным лишением права на жизнь (с точки зрения ст. 4 Американской конвенции о правах человека 1969 г. и ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.) со всеми юридическими последствиями, характерным для нарушений такого рода, т.е. говорится о международной ответственности государства (п. 137). Шестнадцатое консультативное заключение Суда по праву считается новаторским для американского континента и расценивается как базис для формирования новой международной судебной практики in statu nascendi.

Восемнадцатое консультативное заключение, вынесенное Межамериканским судом 17 сентября 2003 г., касается правового статуса и прав нелегальных мигрантов. Необходимость подготовки консультативного заключения возникла в связи с запросом Мексики от 10 мая 2002 г. В своем заключении Суд постановил, что государства должны уважать и обеспечивать уважение прав человека в свете принципа равенства и недискриминации, подчеркнув, что любая дискриминация в объеме и уровне защиты прав человека порождает нарушение обязательств государств по Американской конвенции. Суд добавил, что государства не должны проводить дискриминационную политику или допускать ущемление мигрантов. Они должны гарантировать надлежащую правовую процедуру для любого человека, независимо от его правового статуса. Статус мигранта не может служить оправданием для лишения или ограничения прав че- ловека, в том числе права на труд, а также препятствования в их осуществлении. Нелегальные мигранты имеют право на труд, равно как и все остальные. В связи с этим были представлены 4 совпадающие между собой особые мнения судей А.А. Канкадо Триндаде, С. Гарсия Рамирес, Х. Сальгадо и А.П. Абреу Бу- релли.

Девятнадцатое консультативное заключение Суд вынес 28 ноября 2005 г.^[375]. Суд высказал свое мнение в связи с запросом, инициированным Боливарианской Республикой Венесуэла, которая просила ответить на следующие вопросы:

1. Существует ли орган в рамках Межамериканской системы по правам человека, который обладает компетенцией осуществлять контроль над законностью действий Межамериканской комиссии?

2. Если такой орган существует, Венесуэле хотелось бы знать: каковы его полномочия?

Суд заявил, что Межамериканская комиссия по правам человека, являясь органом Межамериканской системы защиты прав человека, обладает полной самостоятельностью и независимостью при осуществлении своего мандата, согласно Американской конвенции, и действует в рамках, установленных этим договором. Функции Межамериканской комиссии включают обработку петиций граждан на основании ст. 44-55 Американской конвенции, а также осуществление иных полномочий, закрепленных в ст. 41 договора. Межамериканский суд осуществляет контроль над законностью актов Межамериканской комиссии, рассматривая вопросы, входящие в компетенцию Суда, согласно Американской конвенции и другим межамериканским договорам и соглашениям по правам человека.

Межамериканский суд заявил, что, рассматривая индивидуальные жалобы, Межамериканская комиссия должна уважать руководящие принципы, изложенные в Уставе ОАГ (ст. 106), Американской конвенции (ст. 41 (f), 44-51) и

Статуте Суда (ст. 23 и 24), а также собственные правила, которые определяют рамки законности ее работы. Рассмотрение петиций основывается на гарантиях, обеспечивающих сторонам осуществление права на защиту в судебном процессе. Такими гарантиями являются гарантии, касающиеся:

а) условий приемлемости петиций (ст. 44-46 Конвенции);

б) принципов состязательности (ст. 48 Конвенции) и равенства сторон.

Окончательное решение по существу дела принимает Межамериканский

суд. В период, предшествующий передаче дела в Межамериканский суд, государство может представить любую информацию для обоснования своей позиции и в целях надлежащего соблюдения принципа законности в процессе рассмотрения дела в соответствии с положениями Конвенции и другими нормативными актами и документами, которые являются частью Межамериканской системы защиты прав человека, в частности, Статута и Регламента Суда. Статья 41 Американской конвенции возлагает на Межамериканскую комиссию и другие полномочия. Среди них - разработка рекомендаций относительно мер, направленных на защиту прав человека, подготовка исследований и отчетов, необходимых для выполнения функций, возложенных на Комиссию, выполнение визитов in loco. В отношении других средств для изучения деятельности Комиссии необходимо отметить, что ежегодно в соответствии с Американской конвенцией Комиссия должна представлять Г енеральной Ассамблее ОАГ ежегодный доклад о проделанной работе. Государства имеют право представить компетентным органам ОАГ, в частности, Г енеральной Ассамблее, замечания, возникшие в связи с отчетом Межамериканской комиссии. Замечания, в частности, могут касаться выходящих за пределы своей компетенций, по их мнению, действий Комиссии.

29 декабря 2008 г. Межамериканская комиссия обратилась к Межамериканскому суду с просьбой вынести консультативное заключение по следующему вопросу: допустимо ли применение телесных наказаний в качестве метода воспитания детей и подростков и не противоречит ли такая практика ст. 1.1, 2.5.1, 2.5.2 и 19 Американской конвенции, ст. VII Американской декларации о правах и обязанностях человека 1948 г., а также соответствующим положениями Конвенции о правах ребенка 1989 г. 27 января 2009 г. Межамериканский суд принял резолюцию, согласно которой решил отклонить данный запрос.

14 августа 2008 г. Аргентина направила запрос по поводу толкования ст. 55 Конвенции в отношении судей ad hoc и равенства сторон в ходе разбирательства по делам в Межамериканском суде, а также гражданства членов Суда в контексте соблюдения принципа независимости и беспристрастности судей.

29 сентября 2009 г. Межамериканский суд вынес в связи с запросом Аргентины консультативное заключение, ставшее двадцатым в истории Суда^[376].

Суд постановил:

а) в соответствии с абз. 3 ст. 55 Американской конвенции, государства- участники в случае, если никто из судей, назначенных для разбирательства дела, не является гражданином какого-либо из государств - сторон по делу, то каждое из таких государств может назначить специального судью, когда речь идет о межгосударственных спорах;

б) судья - гражданин государства-ответчика по индивидуальной петиции, которая находится в производстве Межамериканского суда, не имеет право участвовать в разбирательстве по данному делу.

На основании проведенного исследования можно сделать ряд выводов.

Во-первых, консультативные заключения Межамериканского суда являются важным инструментом защиты прав человека на пространстве ОАГ.

Во-вторых, по нашему мнению, консультативные заключения Межамериканского суда оказывают существенное влияние на Межамериканскую систему защиты прав человека и национальное законодательство американских государств.

В-третьих, консультативные заключения преимущественно касаются фундаментальных основ Межамериканской системы защиты прав человека. Кроме того, Межамериканский суд при рассмотрении дел и вынесении консультативных заключений использует в качестве источников любые документы, где содержатся положения о правах человека, в том числе принятые в рамках других региональных систем защиты прав человека. Подобный подход позволяет Межамериканскому суду максимально эффективно толковать Американскую конвенцию, а также создавать и поддерживать в регионе условия, наиболее благоприятные для обеспечения прав человека^[377]. Кроме того, Межамериканский суд принимает во внимание исторические, социальные, политические и культурные факторы при толковании положений договоров о защите прав человека. В своем первом консультативном заключении Межамериканский суд подчеркнул важнейшую связь между региональной системой защиты прав человека в Америке и универсальной системой защиты прав человека, сформировавшейся в рамках Организации Объединенных Наций, а также другими региональными системами защиты прав человека^[378].

Наконец, хотелось бы отметить, что консультативная юрисдикция Межамериканского суда - пример универсального подход к международному праву прав человека. Как отмечает бывший председатель Суда А.А. Канкадо Тринда- де, Суд вносит свой вклад в строительство нового права народов (jus gentium) XXI в., руководствуясь общими принципами права (в том числе основополагающих принципов равенства и недискриминации), характеризующимися тттиро- кими процессуальными гарантиями и гарантиями самой судебной защиты, в широком смысле (sensu lato), подкрепленные признанием общепризнанных принципов международного права и обязательств erga omnes и основанные на уважении прав, присущих человеческому достоинству^[379].

3.4.