§3.Разрешение Трибуналом споров о делимитации и о запасах меч-рыбы А) Дело о разграничении в Бенгальском заливе

Таких споров, в которых бы перед Трибуналом ставились вопросы толкования материального международного морского права, пока чрезвычайно мало. Трибуналу передавалось два таких дела: это спор о морской границе в Бенгальском заливе между Бангладеш и Мьянмой168, а также спор о запасах меч-рыбы в юго-восточной части Тихого океана169.

168 Dispute concerning delimitation of the maritime boundary between Bangladesh and Myanmar in the Bay of Bengal (Bangladesh v. Myanmar).Judgment of 14 March 2012. 169 Case concerning the Conservation and Sustainable Exploitation of Swordfish Stocks in the South-Eastern Pacific Ocean (Chile v. European Community).

98

a) Спор о делимитации морской границы между Бангладеш и Мьянмой в Бенгальском заливе Данное дело касается делимитации морской границы в территориальных водах, эксклюзивной экономической зоне и на континентальном шельфе. Это дело было первым делом о делимитации морских границ, рассматриваемым Трибуналом. Более того, в деле затрагивались проблемы делимитации континентального шельфа за пределами 200 морских миль. Решение было вынесено 14 марта 2012 г.

В общих словах решение Трибунала отражает постепенное развитие международного права делимитации границ. В.А. Коваленко, говоря об учете Международным трибуналом по морскому праву опыта работы Международного суда в области делимитации границ, совершенно справедливо отмечает некоторые особенности в позициях государств, и прежде всего то, что «государства стремятся сохранить над разрешением споров как можно более плотный контроль»170. Это стремление, по его мнению, отражается в том, что до сих пор передача спора Международному суду производилась в соответствии с компромиссорным соглашением, так что стороны имели возможность сформулировать задачу, стоящую перед судом, и его мандат наиболее точно; нередко стороны просили создать для разбирательства камеру ad hoc, так что они могли оказывать влияние не только на право, применяемое в процессе разбирательства, но и на персональный состав судебного присутствия; споры о границах неоднократно передавались в арбитраж, но никогда – в постоянный арбитражный суд, а всегда только в арбитраж ad hoc, формирование и деятельность которого в значительной степени находятся под контролем сторон171.

Отмеченные тенденции проявились в ходе обращения Бангладеш и Мьянмы

170 Коваленко С.А. Указ. соч. С. 74. 171 Тамже.

99

к Международному трибуналу по морскому праву. Основанием для передачи дела Трибуналу послужили односторонние декларации спорящих государств, которые вместе составили соглашение172. В самом решении Трибунала по разграничению морских пространств в Бенгальском заливе в полной мере отразился опыт Международного суда и арбитражей в данной области. Его целью было достижение справедливого результата, и с этой целью Трибунал уделил внимание сравнению делимитации территориального моря, исключительной экономической зоны и континентального шельфа, особо остановившись на правомерности проведения единой разграничительной линии. Трибунал подчеркнул, что исходной точкой для ее проведения служит линия на сухопутной территории.

Учитывая очень специфические географические особенности Бенгальского залива, а также принцип равного отстояния, Трибунал внимательно анализировал влияние острова Сен-Мартин на делимитацию и на будущий режим судоходства в районе острова. Не последнее место в его решении занимают и учет фактов признания того или иного участка границы и историческое отсутствие протестов каждой стороны против деятельности населения в том или ином районе залива. Трибунал установил, что извилистость берега сама по себе не является особым обстоятельством, если не влияет на прохождение линии границы. Тем самым Трибунал обобщил развивающиеся в последние годы тенденции разграничения, состоящие в том, что сначала определяются координаты линии равного отстояния, а затем эта линия корректируется с учетом особых обстоятельств173.

Важным моментом, на взгляд автора, в данном деле является использование

172 См.: Order 2010/1 of 28 January 2010. 173 Свининых Е.А., Свининых О.Ю. Разграничение морских пространств между Российской Федерацией и Королевством Норвегия в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане // Российский ежегодник международного права, 2012.

100

протоколов переговоров, проведенных сторонами в 1974 г. Эти протоколы не получили ни в Мьянме, ни в Бангладеш статуса официальных документов. Трибунал постановил, что «согласованный протокол»– это всего лишь изложение некоторых точек взаимопонимания сторон, не создающее никаких правовых обязательств: глава делегации Мьянмы не имел полномочий связывать свое государство какими-либо обязательствами; кроме того, согласованный протокол не прошел обязательные процедуры, предусмотренные Конституциями двух государств, для утверждения международных соглашений.

Судья Т. Тревес совершенно справедливо оценил проделанную Трибуналом работу: «Это решение показывает, что Трибунал стал активным участником коллективных усилий по толкованию Конвенции. Хотя Трибунал использовал методологию, разработанную Международным судом и последними решениями арбитражных судов, он внес в нее свою крупицу знаний и особое видение»174. b)Делимитация континентального шельфа за пределами 200 миль Эта часть решения ITLOS в споре о делимитации морской границы между Бангладеш и Мьянмой в Бенгальском заливе, возможно, является самой интересной и важной в силу новизны предмета. Многие вопросы, не вполне понятные сами по себе, соединились в новой головоломке: концепция общего наследия человечества; компетенция Комиссии по границам континентального шельфа (CLCS) ООН; право судебного органа на делимитацию перекрывающихся районов за пределами 200 морских миль; взаимоотношения между институтами, созданными Конвенцией; и другие.

Суть проблемы в том, что Конвенция ООН по морскому праву предусматривает право прибрежного государства распространить свои суверенные

174 Dispute concerning delimitation of the maritime boundary between Bangladesh and Myanmar in the Bay of Bengal.DeclarationbyJudgeT. Treves.P. 2.

101

права на континентальный шельф за пределы полосы дна шириной в 200 морских миль, до которых простирается «нормальный» континентальный шельф. Это возможно только в том случае, когда подводное продолжение берега соответствует определѐнным геологическим и геоморфологическим критериям, установленным в статье 76 Конвенции175, главным образом, следует доказать, что этот шельф составляет продолжение континентальной территории. Государство, считающее, что его континентальный шельф выступает за границы 200 миль, должно подать заявку с описанием своей ситуации и — главное — с надежными геологическими данными в Комиссию по границам континентального шельфа (CLCS) – созданный в соответствии с Конвенцией орган независимых экспертов по геологии, геофизике и гидрографии.

175 Проф.А.Н.Вылегжанин предостерегал против повсеместного применения ст.76, поскольку она является чисто договорной и не обладает обычно-правовым характером. См.: Вылегжанин А.Н. Границы континентального шельфа в Арктике: сопоставление Конвенции по морскому праву 1982г. с обычными нормами международного права//Международное право и национальные интересы Российской Федерации. Liberamicorumв честь Чрезвычайного и Полномочного посла, профессора О.Н.Хлестова. М.,2008. С. 48-49.

102

Самым важным, на взгляд диссертанта, является заключение Трибунала о том, что любая делимитация должна осуществляться в соответствии с общим международным правом: «метод делимитации, используемый в данном случае для континентального шельфа за пределами 200 морских миль, не должен отличаться от метода, применяемого в пределах 200 морских миль. Соответственно, для делимитации континентального шельфа далее 200 морских миль будет всѐ так же применяться метод равного отстояния с учетом особых обстоятельств»176. Этим самым закладывается основа правил делимитации континентального шельфа соседних государств, когда этот шельф выходит за пределы 200 морских миль. Важно, что Трибунал считает важнейшим принципом учет интересов третьих стран: граница, проходящая через перекрывающиеся континентальные шельфы сторон за пределами 200 морских миль, должна продолжать единую морскую линию границы до тех пор, пока не достигнет точки, где могут быть затронуты права третьих сторон (т.е.

Б) Дело о запасах меч-рыбы177

Дело возникло из-за того, что законодательные меры Чили по форме были направлены на охрану запасов меч-рыбы, а по существу, вели к ограничению свободы торговли. Данное дело беспрецедентно из-за множества участников (непосредственно сторонами спора были Чили и Европейские сообщества, еще восемь государств закрепили за собой право выступить в качестве заинтересованной третьей стороны); из-за разных предметов спора (были затронуты вопросы международного экологического и международного экономического права), из-за целого набора средств обязательного разрешения споров, которые могли быть задействованы (Орган по разрешению споров ВТО;

176 Judgment, para. 455. 177 Case concerning the Conservation and Sustainable Exploitation of Swordfish Stocks in the South-Eastern Pacific Ocean (Chile v. European Community).

103

суды и арбитражи, предусмотренные Конвенцией ООН по морскому праву; Суд европейских сообществ)178.

Сторонам оказалось очень трудно достичь согласия относительно выбора судебного учреждения и набора спорных вопросов, которые следует перед ним поставить. Наконец, они договорились об обращении к Международному трибуналу по морскому праву с тем, чтобы дело рассматривалось в специальной камере Трибунала. В конце концов после множества оттяжек спор был отозван из Трибунала. Однако А.М. Солнцев правильно отмечает, что, хотя Трибуналом не было вынесено решение по делу, стороны на заключительном заседании благодарили Трибунал за содействие в достижении дружественного урегулирования179.

Однако следует также отметить, что данное дело показывает, что множественность международных судебных учреждений является не препятствием для мирного разрешения споров, а полезным инструментом180. Заключение к Главе II

Течение времени выявило некоторую последовательность в подходе Трибунала к толкованию Конвенции ООН по морскому праву. Очевидно, что Трибунал руководствуется опытом Международного суда, что договоры должны толковаться и применяться в рамках правовой системы в целом, преобладающей на момент интерпретации.

178 См.: Солнцев А.М. Указ. соч. С. 30–34. 179 Солнцев А.М. Указ. соч. С. 34. 180 Shamsey J. ITLOS vs. Goliath: The International Tribunal for the Law of the Sea Stands Tall with the Appellate Body in the Chilean-EU Swordfish Dispute // Transnational Law & Contemporary Problems. V. 12. Fall, 2002. P. 513–526.

104

Конвенции. Самой показательной в этом смысле является реализация компетенции по незамедлительному освобождению судов, достаточно новой в судопроизводстве. Реализовывая эту компетенцию, Трибуналу приходилось толковать и уточнять многие положения Конвенции, особенно касающиеся оснований для задержания иностранных судов в исключительной экономической зоне и других зонах национальной юрисдикции; Трибунал дал разъяснения в отношении важного принципа национального права, регулирующего определение суммы материального обеспечения, необходимого для освобождения судна: правило, предусмотренное международным правом и схожее с правилами многих национальных систем, фактически стало общим принципом права. Уточнение внесено и в закрепленный Конвенцией принцип реальной связи между судном и государством флага. Еще одним важным явлением стало развитие института временных охранительных мер. Хотя в этом направлении, как и во многих других, Трибунал работает в тесном контакте со спорящими сторонами, очевидно, что он оставляет себе большую дискреционную свободу.