§ 2. Требования социалистической законности при осуществлении юридической ответственности

I. Неотвратимость ответственности правонарушителя

Неотвратимость ответственности правонарушителя - важнейшее требование социалистической законности, выражающее реальность и жизненную силу этого правового института, его социальное и юриди­ческое назначение в жизни нашего общества.

В этимологическом значении неотвратимость - это свойство, означающее неминуемость, неизбежность наступления вслед за собы­тием того или иного его следствия^. Диалектический материализм утверждает, что свойства вещей имманентно им присущи, неразрывно связаны с самой вещью, то есть объективны. Следовательно, неот­вратимость ответственности - есть объективное ее свойство, ука­зывающее на неразрывную связь ее с событием правонарушения. Дан­ная связь выражается в том, что эти явления как в законе, так и в действительности и в правосознании людей одновременно или в близкой временной последовательности взаимопредполагают друг друга. Разрыв этой связи означает потерю для ответственности ее органического свойства, без которого роль данного правового ин­ститута фактически сводится к нулю, ибо он не способен достигнуть ни одной из стоящих перед ним целей.

Содержание требования неотвратимости ответственности слага­ется из двух одинаково важных и существенных, с точки зрения за­конности, сторон:

I) каждое правонарушение неминуемо должно влечь за собой ответственность виновного лица, и

т

См.: Даль В. Толковый словарь великорусского языка, т. 2, М., 1955, с. 526.

- 112 -

2) ни один невиновный не может быть привлечен к ответствен­ности.

Обе стороны требования находятся в неразрывном единстве и нарушение любой из них ведет к нарушениям законности в этой сфере правового регулирования. Более того - их нарушение влечет за собой дискредитацию других, более общих принципов права (в особенности конституционного принципа о равенстве всех граждан перед законом), подрыв доверия граждан к функционирующей в обществе правовой системе и деятельности органов, осуществляющих ответственность.

В юридической литературе остается спорным вопрос о том, яв­ляется ли этот принцип общеправовым. Думается, что на этот счет не должно возникать сомнений. Предположение о том, что советское законодательство допускает правонарушения, не влекущие ответст­венности виновного, противоречит духу и смыслу права развитого социализма, самой идее социалистической законности. К любым про­тивоправным проявлениям "закон должен быть непримиримым, а его применение - неотвратимым"^. Такова принципиальная политико-пра­вовая линия нашей партии. В принципе неотвратимости ответствен­ности воплодается выраженная в законе воля государства, утверж­дающая в сознании людей представление о том, что ни одно право­нарушение не остается безнаказанным. Это имеет важное значение для воспитания членов общества в духе уважения законов, поддержа­ния дисциплины и правопорядка, создает обстановку уверенности граждан в незыблемости их прав. Не всегда в правовых нормах дан­ное требование текстуально формулируется прямо (как, например,

в ст. 2 УПК РСФСР), но предпосылки неотвратимости ответственнос- о

ти можно найти во всех отраслях права . Требование неотвратимости

1 Материалы Пленума ЦК КПСС 14-15 июня 1983 г., с. 16.

2 _п

См., напр., ст. 222 ГК РСФСР, ст. 50 Основ земельного зако-

- из -

ответственности пронизывает все советское законодательство, и в этом смысле указанный принцип характерен для любого вида ответствен ности в социалистическом обществе.

Вместе с тем, невозможно переоценить роль четкого законо­дательного закрепления требования неотвратимости ответственности как важнейшей его правовой гарантии. В связи с этим понятна не­обходимость постоянного совершенствования советского законодатель­ства в данном направлении. Каждому запрету, обязанности, установ­ленным правовой нормой, должна корреспондировать соответствующая соразмерная санкция за их нарушение. Однако, например, до сих пор не принят правовой акт, устанавливающий виды и пределы ответ­ственности должностных лиц за совершение такого трудового право­нарушения, как необоснованный отказ в приеме на работу (ч.

Поскольку юридическая ответственность представляет собой комплексный правовой институт, соблюдение материальных и процес­суальных норм при ее осуществлении тесно взаимосвязано и равно важно с точки зрения законности. Следовательно, важнейшей гаран­тией неотвратимости юридической ответственности является четкое законодательное определение не только самих мер ответственности, но и режима их реализации. Необходимо во всех случаях (независи­мо от того, обслуживается ли осуществление данного вида ответст­венности юридическим процессом или нет) строжайшее регламентиро-

нодательства, ст. 46 Основ водного законодательства, ст. 51 Основ жилищного законодательства, ст. 5 Основ законодательства об адми­нистративных правонарушениях и т.д.

114

вание порядка применения к правонарушителю норм ответственности, обеспечивающее достаточные гарантии его прав и выявления истины по делу. Так, в юридической литературе уже отмечался тот йакт, что уголовное наказание в виде лишения права занимать определен­ные должности или заниматься определенной деятельностью применя­ется редко из-за недостатков, относящихся к исполнению этой меры ответственности^. Таким образом, неполнота нормативной конструк­ции юридической ответственности в части регламентации применения ее мер приводит к практической бесполезности этого правового инсти тута. Как верно заметил А.В.Наумов, "мертвые" нормы и "мертвые" санкции не способны обеспечить достижение тех целей, которые прес-

р

ледовал законодатель" , делают невозможным достижение неотврати­мости ответственности.

Наконец, важную роль в обеспечении неотвратимости ответст­венности играет строгое законодательное регулирование всех слу­чаев освобождения правонарушителя от ответственности (так, как это сделано в ст.ст. 48-50 УК РСФСР).

¹ См.: Гальперин И.М. Роль наказания при социальных изменени­ях. - Советское государство и право, 1972, № 3, с. 117.

о

См.: Наумов А.В. Применение уголовно-правовых норм. Вол­гоград, 1973, с. 22.

- 115 -

Основ уголовного судопроизводства (общесоюзному закону) об обя­занности соответствующих органов "возбудить уголовное дело в каж­дом случае обнаружения преступления", а также ст. 5^[XIII] уголовного судопроизводства^. Отсутствие единообразия в правилах освобожде­ния правонарушителей от юридической ответственности не может не сказываться отрицательно на практике реализации требования ее не­отвратимости.

Законодательные (материальные и процессуальные) гарантии со­здают предпосылки неотвратимости ответственности правонарушителей. Но неотвратимость ответственности - не само собой разумеющееся явление. Связь между правонарушением и ответственностью виновно­го лица не предопределена объективно. Она достижима реально лишь в том случае, если законодательные гарантии неотвратимости ответ­ственности подкрепляются организационно-правовыми. Претворение в жизнь этого принципа ответственности в решающей степени обуслов­лено существованием специального государственного аппарата, веду­щего борьбу с нарушениями законности. Проводимая на практике не­отвратимость ответственности правонарушителей является свидетель­ством успехов этих органов (в частности, правоохранительных) в выполнении возложенной на них социальной задачи - поддержания и укрепления социалистической законности в обществе.

- 116 -

венных показателей их работы.

В литературе высказано предложение об установлении такого общего порядка, по которому для любой государственной организа­ции (в том числе органа государства), чьи юридические права и ох­раняемые законом интересы нарушены каким-либо субъектом, принятие мер по привлечению этого субъекта к ответственности являлось бы обязанностью (а не только лишь правом)^. Такая обязанность состав­ляет в настоящее время специальный предмет компетенции лишь пра­воохранительных органов государства. Думается, что распростране­ние ее в разумных пределах и формах на все другие органы государ­ства , введение ее в качестве одного из элементов в их правовой статус, могло бы оказать существенную помощь правоохранительным органам в их деятельности.

Неотвратимость ответственности как "сквозной” ее принцип охватывает весь процесс осуществления юридической ответственнос­ти, действует на всех ее стадиях. То есть неотвратимость ответ-

» «2

ственности - есть "ее осуществимость от начала до конца" .

Так, на первом этапе существования юридической ответствен- ности, когда в результате виновного нарушения правовых норм воз­никает правоотношение ответственности между нарушителем и госу­дарством, требование неотвратимости ответственности выступает как неотвратимость ее установления (выявления) государственным органом в реальной действительности. Подчеркивая это обстоятель­ство, В.И.Ленин указывал: "Важно не то, чтобы за преступление было назначено тяжкое наказание, а то, чтобы ни один случай прес-

- 117 - «І

тупления не проходил нераскрытым".

"Необходимая связь юридических фактов и их правовых послед-

ствий составляет важное требование социалистической законности", - справедливо отмечает З.Д.Йванова. Но эта связь в юридической ответственности не лежит на поверхности, ее установление требу­ет сознательной целенаправленной деятельности государственных ор­ганов.

з

правонарушителем. Полная раскрываемость всех правонарушений яв­ляется необходимой и обязательной предпосылкой неотвратимости ответственности за их совершение. Наличие нераскрытых, в том чис­ле неизвестных органам государства правонарушений, создает обста­новку безнаказанности не только для лиц, совершивших правонаруше­ния и не понесших ответственности, но и для окружающих, которые знают об этом. Ничто так не способствует совершению новых право­нарушений как безответственность за прежние.

118

Неотвратимость выявления в реальной действительности отно­шений ответственности означает не только обнаружение самого фак­та правонарушения (как предпосылки ответственности) и лица, его совершившего (субъекта ответственности), но и всех обстоятельств, сопутствующих совершению правонарушения и влияющих на содержание и объем прав и обязанностей правонарушителя. Чем полнее будут выяснены эти обстоятельства, тем меньше вероятность привлечения к ответственности невиновного и неправомерного (ошибочного) ос­вобождения от нее правонарушителя. Именно поэтому требование всесторонности и полноты раскрытия правонарушений специально за­фиксировано в нормах советского законодательства^.

Важную роль в неотвратимости выявления правонарушения и от­ветственности играет фактор времени, то есть быстрота их выявле­ния. Еще 200 лет назад Д. Дидро писал: "Если бы закон был летаю­щим по воздуху мечом, разящим преступника в момент совершения им преступления, то преступлений не существовало бы, кроме разве тех, которые порождены гневом или местью, и, может быть, любовью и отчаянием" . Чем больший отрезок времени отделяет правонаруше­ние от его выявления, тем проблематичнее становится достижение неотвратимости ответственности, ибо сам факт правонарушения сти­рается постепенно из памяти правонарушителя и окружающих, исче­зают улики, изменяются обстоятельства ктак, по истечению опреде­ленного промежутка времени правонарушение и сам правонарушитель могут потерять свою общественную опасность). Ответственность долж-

119

на выявляться, а ее конкретные меры наступать незамедлительно пос­ле совершения правонарушения, только тогда она воспринимается как его действительное следствие?

В связи с этим закон точно устанавливает, например, 10-ти дневный срок проведения дознания (ст. 121 УПК РСФСР), 2-х месяч­ный срок предварительного следствия по уголовным делам (ст. 133 УПК РСФСР), 15-ти дневный срок разрешения дел об административных проступках (ст. 257 Кодекса РСФСР об административных правонару­шениях) и т.д. Принцип неотвратимости ответственности правонаруши­теля вообще выполняет свою полезную служебную роль в течение лишь определенного срока, после чего ответственность перестает быть полезной, становится бесцельной и даже вредной. В этом при­чина того, что советское право устанавливает определенный срок, с истечением которого наступает освобождение правонарушителя от ответственности. В гражданском праве - это исковая давность, в уголовном - давность привлечения к уголовной ответственности.

Аналогичные нормы содержатся и в законодательстве о других видах 2

ответственности .

Таким образом, неотвратимость своевременного и полного вы­явления в реальной действительности отношений ответственности выступает первым и едва ли не главным компонентом содержания требования неотвратимости ответственности правонарушителя. Без него невозможно обеспечить никакую иную ее неотвратимость, ибо некого или не за что будет подвергать мерам ответственности.

Но данное требование не исчерпывается первым своим компонен­том. На втором этапе ответственности (действий субъектов по реа­лизации материальных мер ответственности) его содержанием ста­новится неотвратимость исполнения правонарушителем назначенной ему меры ответственности, то есть фактического несения им небла­гоприятных последствий, последовавших за совершенное правонаруше­ние. Причем, здесь важно не столько то, чтобы за каждое правона­рушение назначалась тяжкая мера ответственности, сколько то, чтобы ни один случай правонарушения не остался без соответствую­щего реагирования. "Вникните в причины всякой распущенности и вы увидите, что она проистекает от безнаказанности преступлений, а не от слабости наказаний"^, - писал Монтескье. Реализация принципа неотвратимости ответственности не означает во всех слу­чаях возложения на правонарушителя мер юридического характера, но обеспечивается сочетанием применения строгих мер юридической от­ветственности к опасным правонарушителям с мерами общественного воздействия и воспитания к лицам, исправление которых возможно (и более эффективно) этими мерами.

Общественное, моральное воздействие, так же как и юридичес­кое, направлено на то, чтобы виновные не ушли от ответственнос­ти, то есть на создание атмосферы неотвратимости ответственности. Ее формирование происходит под воздействием практики применения ответственности в каждом случае правонарушения и имеет важнейшее значение для упрочения режима социалистической законности.

2. Индивидуализация ответственности правонарушителя

Неотвратимость ответственности как требование социалистичес­кой законности тесно связано и сочетается в процессе ее осущест­вления с другим требованием - индивидуализации ответственности правонарушителя. Указывая, что обществу, государству должно быть известно каждое лицо, совершившее правонарушение, классики марк­сизма-ленинизма подчеркивали при этом, что сама мера воздейст­вия на правонарушителя не должна быть стандартно строгой. "Как историей, так и разумом в одинаковой мере подтверждается тот факт, что жестокость, не считающаяся ни с какими различиями, де­лает наказание совершенно безрезультатным, ибо„уничтожает наказание как результат права"!, - писал К.Маркс. В.И.Ленин ка­тегорически выступал против формализма в исполнении законов, ког да формально правильное действие может превратиться в издеватель

9

ство . Его указания нацеливают практику в осуществлении юриди­ческой ответственности "... с одной стороны абсолютно соблюдать единые установленные для всей федерации законы, а с другой сто­роны, ... при определении наказания учитывать все местные обстоя

о

тельства" .

Требование индивидуализации ответственности (как и ее неот­вратимости) коренится в других принципах права - более высокого порядка. Оно является, в частности, конкретизацией и выражением целесообразности и справедливости советского права, ибо для то­го, чтобы быть целесообразной и справедливой, юридическая ответ­ственность должна индивидуализироваться. С точки зрения социа- .диетического демократизма неотвратимость ответственности гаран­тирует равенство всех граждан перед законом, а индивидуализация помогает обеспечивать надежную защиту прав и интересов каждого в отдельности. Взаимодействие указанных принципов прослеживается и в том, что оба они являются выражением связи между правонаруше­нием и ответственностью. В условиях режима законности эта связь осуществляется соответствующими государственными органами, руко­водствующимися в своей деятельности принципами индивидуализации юридической ответственности и ее неотвратимости. Причем, "если понятие преступления предполагает наказание, то действительное преступление предполагает определенную меру наказания. Действитель­ное преступление ограничено. Должно быть поэтому ограничено и наказание"^, - указывал К.Маркс. Следовательно, индивидуализация - есть не просто выражение связи между правонарушением и ответ­ственностью, но выражение соразмерности этой связи. Законода­тельство и правоприменительная практика исходят из учета степени общественной опасности противоправного деяния и личности право­нарушителя при определении конкретных видов и мер юридической ответственности. Несоразмерность ответственности, не соответствую­щей пределам действительного нарушения, не только не укрепляет правопорядок, не содействует достижению целей ответственности, но и способна вызвать протест правонарушителя (если ответствен­ность столь сурова, что воспринимается им как незаслуженная и неправая мера) или общественности (если она столь мягка, что фактически отождествляется с безответственностью). Социально­полезный характер юридической ответственности неразрывно связан

- 123 -

с достижением в ней гармонии сочетания интересов общества и личности, чему и служит, в частности, индивидуализация ее мер.

В индивидуализации ответственности, таким образом, выражается степень государственного осуждения противоправного деяния в дан­ном обществе и посредством ее осуществляется "дозировка" каратель­ного воздействия на правонарушителя в зависимости от тяжести со­вершенного им правонарушения и в целях наиболее эффективного дости жения целей ответственности. А поскольку восстановление законнос­ти посредством юридической ответственности всегда нацелено, в ко­нечном счете, на достижение социальной справедливости, то спра­ведливыми должны быть и средства ее достижения. "Несоответствие между целями и средствами их достижения всегда несправедливо в самом широком социальном смысле"^, - замечает Л.С.Явич. Инди­видуализация ответственности как раз и призвана стать средством достижения такого соответствия.

Индивидуализация ответственности в законе (на уровне право­вого института ответственности) осуществляется посредством чет­кого определения составов правонарушений и соответствующих им видов и пределов ответственности, закрепления всех возможных случаев освобождения от ответственности (и наказания). Возмож­ность индивидуализации мер ответственности предоставляется так­же установлением относительно-определенных и альтернативных санк­ций, которые дают известный выбор мер и размера ответственности в их пределах. Наиболее детально вопрос о нормативных предпосыл­ках индивидуализации ответственности решен в уголовном и админи­стративном праве, где точно фиксируются все смягчающие и отяг­чающие вину обстоятельства (ст.ст. 33-34 Основ уголовного законо-

дательства и ст.ст. 20-21 Основ законодательства об административ­ных правонарушениях), определяются условия освобождения от ответ­ственности (ст. 43 Основ уголовного законодательства, и частично - ст. II Основ законодательства об административных правонарушениях)

Вместе с тем, в литературе указывалось на необходимость со­вершенствования советского законодательства в направлении уста­новления максимально точного соответствия ответственности ее ос­нованию. Так, отмечалось, что дисциплинарные проступки, пред­ставляющие меныпую общественную опасность, чем проступки админи­стративные, влекут в ряде случаев более строгую ответственность^.

При индивидуализации ответственности в законе необходимо четко отграничивать однородные обстоятельства, чтобы они не пересекались по содержанию. Справедливым представляется замеча­ние В.С.Джатиева о том, что "при всех различиях не было необхо­димости фиксировать в законодательстве пять самостоятельных об­стоятельств: "повторность", "неоднократность", "системность", "совершение преступления в виде промысла", "совершение преступ­ления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление"^.

Индивидуализация ответственности в процессе ее осуществле­

ния предполагает прежде всего строгую ее персонификацию. По ха­рактеру своего воздействия и заключенным в ней целям юридическая ответственность, как уже говорилось, имеет строго личный харак­тер и может применяться лишь к конкретному физическому лицу. 06-

- 125 -

неизвестно ленинское требование строгой персональной ответствен­ности каждого из состоящих на любой советской должности лиц за

выполнение определенных, ясно и недвусмысленно очерченных задач т

и практических работ . Учет личности правонарушителя, во всем многообразии и богатстве ее психо-физических, поло-возрастных, социальных данных составляет, таким образом, непременное усло­вие индивидуализации ее ответственности.

Другим важнейшим условием является учет всех обстоятельств совершенного правонарушения - степени его тяжести и обществен­ной опасности, вредоносного результата (его размера и последст­вий), характера вины, повторности и т.д.

Лишь учет всего комплекса субъективных и объективных момен­тов, относящихся как к личности правонарушителя, так и к совер­шенному им правонарушению, позволяет компетентному органу госу­дарства дать правильную квалификацию действий правонарушителя и применить к нему наиболее целесообразную индивидуальную меру ответственности в пределах санкции правовой нормы. Критерием вы­бора данной меры во всех случаях служит достижение ею целей от­ветственности. Разумеется, при этом не должен страдать принцип неотвратимости ответственности правонарушителя (ибо необоснован­но мягкое наказание тождественно фактической безответственности).

Индивидуализация ответственности охватывает весь процесс ее осуществления. Это прежде всего выбор мер процессуального принуждения (например, заключение под стражу), которые могут быть применены к лицу при наличии законных к тому оснований и с учетом его личности (ст. 91 УПК РСФСР). Дальнейшее осуществле-

- 126 -

ние юридической ответственности влечет индивидуализацию меры ма­териальной ответственности (наказания - в уголовном праве, взыс­кания - в административном и т.д.), выносимой правонарушителю на основе исследования всех обстоятельств дела в пределах санк­ции нормы ответственности. Наконец, возможна индивидуализация от­ветственности и при непосредственном исполнении ее мер правонару­шителем (если это не разовый акт, а растянутый во времени про­цесс). Ограничение прав и свобод правонарушителей в ходе осущест­вления юридической ответственности носит вынужденный характер и при малейшей возможности государство отказывается от него. Если есть основания полагать, что цели ответственности достигнуты до окончания реализации всех принудительных мер, лицо освобождается от лишений, составляющих содержание юридической ответственности. "Отношение государства к ответственности не как к возмездию, а

как к средству достижения поставленных перед ней целей проявля- т

ется здесь очень ярко" , - отмечают И.С.Самощенко и М.Х.Фарукшин Этому служат, в частности, институты условного освобождения из мест лишения свободы с обязательным привлечением осужденного к труду, замены неотбытой части наказания более мягким, досрочного снятия судимости или дисциплинарного взыскания и другие меры.

Подводя итог рассмотрению данного требования законности, следует заключить, что индивидуализация ответственности представ ляет собой обусловленный нормами социалистического права и осу­ществляемый во всех стадиях ответственности всесторонний учет личности правонарушителя, особенностей совершенного им деяния, а также всех других обстоятельств субъективного и объективного порядка, который позволяет обеспечить справедливость и целесооб­разность при достижении целей ответственности.

127

3. Обеспечение нарушителю права на защиту

Правонарушитель при социализме не является бесправным субъек­том. Общество и государство видят в нем "... человека, живую час­тицу государства, в которой бьется кровь его сердца, солдата, ко­торый должен защищать родину, свидетеля, к голосу которого дол­жен прислушиваться суд, члена общины, исполняющего общественные

функции, главу семьи, существование которого священно, и, нако- т

иец, самое главное - гражданина государства", и стоят на страже его прав и законных интересов. Поэтому, помимо того, что юриди­ческая ответственность возможна лишь на основаниях и в пределах, указанных законом, ее осуществление неразрывно связано с обеспе­чением дополнительных гарантий прав нарушителя.

Так, неотъемлемой частью юридической ответственности в социа­листическом обществе, "сквозным" ее принципом, воплощающим важней­шее требование законности при ее осуществлении, является право ли­ца, привлекаемого к ответственности за правонарушение, на защиту. Данному праву корреспондирует обязанность государственных органов по обеспечению этому лицу возможности защищаться установленными законом средствами и способами от предъявленного ему обвинения, по охране его личных и имущественных прав. Именно в таком двуе­дином проявлении - как система прав нарушителей и соответствую­щих обязанностей компетентных органов государства - и находит свое нормативное закрепление принцип обеспечения нарушителю права на защиту (см., например, ст. 13 Основ уголовного судопроизводст­ва, ст. 19 УПК РСФСР).

Объем и содержание этого права, его реальность и степень ох-

128

раны являются той "лакмусовой бумажкой", которая с предельной объективностью выявляет особенности законности в данном обществе. Ибо законность в осуществлении ответственности - это не просто "логическая игра, не только формальное соответствие юридической нормы и мотивировки решения судьи, а содержание, фактически удов­летворяющее общественный интерес"^. Законность является специфи­ческим показателем классовой демократии, характеризующим, в част- ности, правовые возможности личности в обществе . Следовательно, вопрос о положении правонарушителя, объеме его прав и характере их гарантий составляет часть общего вопроса о положении личности в социалистическом государстве, для которого свойственна всемер­ная забота о правах и законных интересах каждого человека. Этим обусловлена не только юридическая, но и большая политическая, идеологическая важность данного вопроса.

Право нарушителя на защиту - производное более общего кон­ституционного права личности на неприкосновенность, конкретизиро­ванное применительно к ограниченному кругу субъектов права (нару­шивших закон). Привлечение таких лиц к ответственности в условиях режима законности возможно лишь на основе и посредством обвинения их в совершении конкретного правонарушения. В этом смысле обвиня­емым, преодолевая сложившуюся традицию применения этого термина лишь в уголовно-процессуальном смысле, "с полным основанием можно назвать всякое лицо, которому предписывается вина в совершении лю- бого правонарушения, а не только преступления" . Именно с этих по-

- 129 -

зиций следует трактовать смысл ст. 158 Конституции СССР, закре­пившей право обвиняемого на защиту в качестве конституционного принципа. В отличие от ст. III Конституции 1936 года, связывавшей данный принцип лишь с судебным разбирательством и имевшей, таким образом, узко-процессуальный смысл, новый Основной Закон нашего государства подчеркнул его общеправовую природу, принадлежность, таким образом, к любому виду ответственности. Мы полностью солида ризуемся с мнением О.Э.Лейста о том, что "вне гарантий прав и охраняемых законом интересов обвиняемого и принуждаемого ответст­венность в социалистическом обществе осуществляться не может. Это

ее общий, важнейший принцип, ... имеющий не только общеправовой, т

но и общеполитический характер" .

Конечно, определяющим является правосубъектность нарушите­

ля прежде всего как обязанного лица. Но "чем важнее обязанности, возлагаемые на граждан, тем в большей степени общество заинтере­совано в том, чтобы коррелянтом этих обязанностей были не менее фундаментальные обязанности государства"*'. В этой связи огромное значение имеет принятие Указа Президиума Верховного Совета СССР "О возмещении ущерба, причиненного незаконными действиями госу­дарственных и общественных организаций, а также должностных лиц

о

при исполнении ими служебных обязанностей" от 18 мая 1981 года .

- 130 -

В развитие положений ст. 58 Конституции СССР, установившей право граждан на возмещение такого ущерба, им предусмотрены гарантии осуществления этого права, утверждено Положение о порядке возме­щения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Принятие этих актов свидетельствует о возрастающей заботе Совет­ского государства об охране прав и законных интересов граждан при осуществлении правоохранительной деятельности, в частности - дея­тельности, связанной с реализацией мер юридической ответственнос­ти.

Значительно расширен ныне и возведен на уровень конституци­онных ряд правовых гарантий, связанных с обеспечением права обви­няемого на защиту (глава 20 Конституции СССР). Среди них прежде всего следует назвать такую важнейшую гарантию этого права, как презумпция невиновности (ст. 160 Конституции СССР). Презумпция невиновности обвиняемого представляет собой частный случай прояв­ления общеправовой презумпции добропорядочности советских граж­дан, которая в случае обвинения кого-либо в совершении правона­рушения принимает форму презумпции невиновности. Юридический смысл ее заключается в том, что лицо считается невиновным и не может быть привлечено к ответственности до тех пор, пока не бу­дет в установленном законом порядке доказана его вина в соверше­нии конкретного правонарушения^. На практике это означает, что

ІЗІ

обязанность доказывать вицу лица возлагается на соответствующие органы государства и их должностных лиц, устанавливающих факт правонарушения и рассматривающих его с точки зрения назначения лицу мер ответственности.

Действие данной презумпции распространяется на весь про­цесс осуществления юридической ответственности, обязательно для всех органов, применяющих ее меры к правонарушителю. Так, в уго­ловной ответственности каждый из рассматривающих материалы дела органов (дознание, предварительное следствие, прокурор, суд) обя­зан презюмировать лицо невиновным, пока на основании анализа собранных доказательств не убедится в обратном. Привлекаемое к ответственности лицо не обязано доказывать свою невиновность (хотя таким правом и обладает). Нетрудно видеть, что указанные положения характерны в равной мере для всех процессуальных отно­шений, будь то дисциплинарное или административное производства, уголовный, гражданский процесс или даже рассмотрение дела в то­варищеском суде. В связи с этим представляется обоснованной по­зиция тех авторов, которые считают презумпцию невиновности обви­няемого обще правовой^, полагают, что ст. 160 Конституции формули- рует общеправовой (а не узкопроцессуальный) принцип .

Служа залогом объективного и непредвзятого исследования и

132

разрешения дела о правонарушении, оберегая должностных лиц го­сударственных органов от ’’профессиональной деформации” и свя­занного с ней обвинительного уклона, презумпция невиновности об­виняемого выступает юридической базой и важнейшей гарантией пра­ва на защиту всех лиц, в отношении которых осуществляется ответ­ственность (независимо от ее вида). В этом смысле справедливо замечание П.С.Элькинд о том, что "право обвиняемого на защиту реально лишь в условиях такой ... системы, которая признает презумпцию его невиновности. Наоборот, исторически доказано, что непризнание презумпции невиновности обвиняемого неизбежно связано с отрицанием (или сведением на нет) и его права на за- щиту"-£.

Исходя из положений Конституции СССР, представляется необхо­димым закрепить презумпцию невиновности обвиняемого во всех отраслях советского законодательства. Так, для уголовной ответ­ственности ее смысл предельно четко сформулирован в п. 2 Поста- новления Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 года , текст которого может быть без изменений перенесен в Основы уго­ловного судопроизводства и УПК РСФСР. Более четко следовало бы провести презумпцию невиновности и в законодательстве об админист ративных правонарушениях, подчеркнув, что обязанность доказыва­ния виновности лица возлагается на органы и должностных лиц, возбуждающих и рассматривающих дело об административном проступке

Существуют, кроме презумпции невиновности, и другие органи-

- 133 -

зационно-правовые гарантии обеспечения нарушителю права на защи­ту в ходе осуществления его юридической ответственности. Это раз. личные правовые презумпции и правила, например, толкование сомне' ний в пользу обвиняемого, запрет поворота к худшему и др. Закреп ление всех этих положений в действующем законодательстве, несом­ненно, способствовало бы укреплению гарантий прав личности, при­влеченной к юридической ответственности.

Содержание права нарушителя на защиту толкуется порой не­оправданно узко - только как право нарушителя иметь защитника (или осуществлять защиту самому) в суде, то есть только в про­цессуальном смысле^. Между тем, как справедливо подчеркивается Н.А.Огурцовым, данное конституционное право включает в себя прежде всего материально-правовое содержание - тот гарантиро­ванный государством комплекс субъективных прав, который предо­ставляется нарушителю материальным законом и которому соответ-

9

ствуют обязанности органов государства по их обеспечению . Право нарушителя на защиту как элемент юридической ответственности имеет комплексный материально-процессуальный характер (как и сам правовой институт ответственности).

Однако узость понимания права на защиту состоит не только в исключении из него материального содержания, но главным обра­зом в том, что оно в таком случае ограничивается лишь одной стадией ответственности - наложением ее материальных мер ю правонарушителя (применение к нему санкции соответствующей

- 134 -

правоохранительной нормы ответственности). Такое представление не отвечает действительному смыслу и назначению защиты при осу­ществлении юридической ответственности. Функция защиты противо­стоит всем мерам принуждения, применяемым в ответственности к правонарушителю (как бы "защищает" его от их необоснованного применения), создавая гарантии его прав от их ущемления. А по­скольку меры принуждения, объективируемые в ответственности, весьма многообразны (это и процессуальное принуждение, и мате­риальные меры ответственности, и меры постпенитенциарного воз­действия на осужденного), применяются на разных этапах ответ­ственности, то, следовательно, каждой из этих мер должна проти­востоять защита от нее правонарушителя. Динамичность правового положения нарушителя, при которой содержание и объем его прав и обязанностей изменяются от стадии к стадии в ходе осуществления юридической ответственности, обусловливает и модификацию его права на защиту (соответственно этим стадиям). При этом общим для всех этапов ответственности, для всего процессе ее осущест­вления в целом, является положение нарушителя как субъекта всех прав, обеспечивающих ему реальную возможность защищаться против применяемого к нему принуждения, выявлять и обосновывать обстоя тельства, оправдывающие его или смягчающие его вину, охранять свои законные интересы.

Это совершенно бесспорное с точки зрения теории права по­ложение нашло свое подтверждение в Постановлении Пленума Вер­ховного Суда СССР "О практике применения судами законов, обес­печивающих обвиняемому право на защиту", где говорится: "Правом на защиту обладает как обвиняемый, так и подозреваемый, подсу­димый, осужденный, оправданный. Это право осуществляется ими в пределах и в порядке, установленных уголовно-процессуальным за-

135

конодательством’’^. Думается, что оно применимо в отношении не только уголовной ответственности (где стадии и их субъекты вы­деляются, конечно, особенно четко), но и всех других ее видов.

В связи с этим ныне действующее советское законодательство нуждается в некоторой корректировке. Так, заслуживает поддерж­ки предложение о расширении сферы участия в.деле адвоката-за-

9

щитника на всех стадиях уголовного процесса . В частности, необ­ходимо законодательно закрепить положение о допуске защитника к участию на предварительном следствии и дознании (когда оно служит формой расследования) по всем делам с момента предъявле­ния обвинения. В целом, правовое положение лица, подозреваемого в совершении правонарушения, нуждается в более четкой правовой регламентации, чем это сделано в ныне действующем законодатель­стве. Поскольку к подозреваемому как субъекту отношения ответ­ственности могут применяться ее государственно-принудительные меры (процессуального характера), то необходимо предоставить ему право защищаться от их необоснованного применения, пользуясь услугами профессионального адвоката. В качестве дополнения в действующее уголовно-процессуальное законодательство предлага­ется внести исчерпывающий перечень мер процессуального принуж­дения с указанием оснований и порядка их применения (и отмены)^, что усилит гарантии права нарушителя на защиту в этой стадии

I См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1978, № 4, с. 10. о

См., напр.: Кокорев Л.Д. Конституция СССР - основа разви­тия и совершенствования правового статуса личности в уголовном судопроизводстве. - В сб.: Конституция СССР и дальнейшее укреп­ление законности и правопорядка, с. 147.

з

См. там же, с. 146.

136

уголовной ответственности.

Существенной гарантией права нарушителя на защиту является реализуемое им самостоятельно или при помощи защитника право на обжалование действий должностных лиц, применяющих к нему меры ответственности. Оно осуществляется в порядке, специально установ ленном законом (например, ст. 236 и след. ГПК РСФСР), либо в об­щем порядке, определяемом законодательством^ на всех стадиях осу­ществления юридической ответственности. Дальнейшее совершенство­вание правовой регламентации и практики рассмотрения и разреше­ния жалоб имеет важное значение для укрепления ее законности.

В частности, в законе следует точно зафиксировать действия и ре­шения каких должностных лиц подлежат обжалованию. В этом отноше­нии требуют дополнения некоторые нормы УПК, где ничего не сказа­но, например, о жалобе на действия должностных лиц, производящих дознание, хотя они могут серьезно ущемлять и ограничивать права и свободы личности. Дальнейшего совершенствования требует регла­ментация (закрепление в законе) права обжалования некоторых судеб ных решений (например, определения об избрании меры пресечения в отношении подсудимого в судебном разбирательстве), а также ре­шений товарищеского суда о наложении штрафа, поскольку ими в зна­чительной мере ограничиваются права нарушителя. Ввиду того важно­го значения, которое придается в настоящее время участию общест­венности в деле укрепления социалистической законности, и в раз­витие прав общественных защитников в осуществлении правосудия (ст. 162 Конституции СССР, ст. 15 Основ уголовного судопроизвод­ства) следовало бы указать их в законодательстве среди субъектов обжалования.

I См.: Ведомости Верховного Совета СССР, 1980, № II, ст. 192.

137

Исходя из огромной важности принципа обеспечения нарушите­лю права на защиту для законности осуществления юридической от­ветственности и его значения в целом для демократизации этого процесса, Пленум Верховного Суда СССР специально подчеркнул, что "обеспечение обвиняемому (подсудимому) права на защиту явля­ется конституционным принципом и должно строго выполняться на всех стадиях уголовного судопроизводства как важная гарантия ус­тановления истины и вынесения законного и обоснованного пригово­ра"^. Здесь чрезвычайно важно то принципиальное положение, что права нарушителя, их охрана и обеспечение, расширение этих прав и усиление их гарантий не только не препятствуют успешной борьбе с правонарушениями посредством юридической ответственности, но содействуют ей, усиливают ее эффективность. Именно поэтому в практике любое нарушение, ограничение, ущемление права наруши­теля на защиту, как верно заметил О.Э.Лейст, является основанием не только для наказания виновных в этом должностных лиц, но и для отмены акта о применении мер ответственности, либо возвращения

дела на тот этап ответственности, где это право было нарушено,

9

для повторного прохождения по этому и последующим этапам .

4. Соблюдение формы осуществления ответственности

Реализация каждого из рассмотренных выше принципов обеспе­чивается определенной юридической формой государственно-властной деятельности по применению мер ответственности к правонарушителям.

См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1978, №4, с. 8-12.

См. также: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 февраля 1978 г. "Новая Конституция СССР и задачи дальнейшего совершенство­вания судебной деятельности" (Бюллетень Верховного Суда СССР, 1978, № 2, с. 12).

2 Ол.: Лейст О.Э. Указ, работа, с. 148.

- 138 -

В условиях режима социалистической законности "индивидуальное регулирование вообще может быть признано правовым лишь постольку поскольку осуществляется на основе, в пределах, формах и проце­дурах, предусмотренных юридическими нормами"^. Иначе говоря,

"в практике применения правовых норм социалистическая законность

выступает в качестве строго определенного юридического претворе- о

ния их в жизнь" . Таким образом, соблюдение установленной зако­ном формы осуществления юридической ответственности выступает, наряду с другими, важным требованием ее законности.

Для некоторых видов юридической ответственности, особенно тех из них, которые сопряжены со значительными лишениями и огра­ничениями прав нарушителей (уголовной, административной), этот порядок разработан с особой тщательностью и исторически носит название процесса. Для других видов (дисциплинарной, материаль­ной ответственности в гражданском праве) установлены отдельные процедурные правила выявления правонарушений (и нарушителей) и применения к ним мер юридической ответственности. Меньшая со­циальная вредность этих правонарушений объясняет и несколько упрощенный порядок осуществления по ним юридической ответствен­ности. Однако в любом случае существует строго установленная законом форма как совокупность требований определенной процеду­ры, предъявляемых к действиям участников процесса и направленных на достижение определенного материально-правового результата , соблюдение которой выступает важной гарантией законности в осу­ществлении юридической ответственности на всех ее этапах.

Ї Алексеев С.С. Общая теория права, т. I, с. 86. о

Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М.,

I960, с. 177. о

. См.: Юридическая процессуальная форма: теория и практи-

139

Собственно юридическое значение процедуры (процесса) в обес­печении законности состоит во внесении элементов упорядоченности стабильности в деятельность участников общественных отношений.

В этом смысле деятельность, урегулированная четкими процедур­ными правилами, может быть противопоставлена деятельности без­законной, выступает как ее антипод. Н.Н.Вопленко прав, отме­чая, что при всей нацеленности на достижение материально-право­вого результата, юридическая форма имеет и свою узкую цель^, состоящую в обеспечении юридической правильности, а следова­тельно - законности осуществления действий, опосредствующих дви­жение отношения ответственности. В этом специфика роли процес­суального права в регулировании посредством юридической ответ­ственности.

Требования установленной законом формы осуществления ответ­ственности имеют не самодовлеющее значение (иначе они творят формализм), а важны лишь постольку, поскольку объективно и

ближайшим образом связаны с сущностью и целями юридической от 2

ВЄТСТБЄННОСТИ .

ка. М., 1976, с. 13.

I См.: Вопленко Н.Н. Социалистическая законность и приме­нение права, с. 100.

о

’’Процессуальные нормы призваны предоставить правопримени­телю обязательную для выполнения информацию об образе его дей­ствий, о том, как достичь результата, предписываемого материаль ной нормой”, - пишет В.В.Лазарев. (Лазарев В.В. Социально-психо логические аспекты применения права. Казань, 1982, с. 81).

140

Во-первых, в этих требованиях отражены выработанные долго­временной практикой и получившие законодательное закрепление наиболее экономные и эффективные пути обнаружения основания от­ветственности, установления его соответствия объективной действи­тельности и, тем самым, посредством правильной квалификации, обес­печения обоснованности возлагаемой ответственности. И.С.Самощен­ко и М.Х.Фарукшин справедливо пишут о том, что основное требова­ние законности применительно к процессуальной стороне ответствен­ности состоит не просто в соблюдении установленного законом по­рядка исследования и разбирательства дела, а в том, чтобы в про­цессе такого разбирательства при строжайшем соблюдении процес­суальных норм была обоснована ответственность данного лица, либо, напротив, было точно установлено, что оно не должно нести ответ­ственности. "Обоснованность есть процессуальное выражение закон-

т

ности юридической ответственности", - заключают они . С установ­ленной формой непосредственно связано достижение неотвратимости ответственности, ее своевременности. Она обеспечивает необходи­мые условия для полного и всестороннего выяснения всех обстоя­тельств, имеющих значение для разрешения вопроса об ответствен­ности за конкретное правонарушение, ее виде и объеме, то есть для индивидуализации мер ответственности применительно к данному субъекту ответственности (правонарушителю). Устанавливая проце­дуру, одинаково обязательную для всех участников отношений, фор­ма ответственности гарантирует выявление истины и вынесение на этой основе законного и справедливого решения, исключающего произ­вол, максимально гарантированного от ошибок при определении винов­ности и вынесении конкретной меры ответственности. Причем, чем более детально регламентирована форма ответственности как в целом,

т

Самощенко И.С., Фарукшин М.Х. Указ, работа, с. 135.

- 141 -

так и по стадиям, тем большую практическую ценность она имеет в обеспечении надлежащего хода и результатов деятельности по ус­тановлению в реальной действительности отношений ответственности и их реализации, тем выше ее эффективность как средства борьбы с нарушениями законности.

Во-вторых, установленный порядок осуществления юридичес­кой ответственности (ее форма) обеспечивает наибольший демокра­тизм в применении мер государственного принуждения, предусмат­ривая законодательные гарантии в нем прав и интересов личности. Неразвитость либо несовершенство процедурного регулирования не­избежно ведет на практике к ущемлению этих прав и, следователь­но, к нарушениям законности при осуществлении юридической от­ветственности.

Таким образом, последовательное соблюдение установленного законом порядка осуществления ответственности имеет двоякое зна­чение :

1) составляет непременное условие достижения наиболее ра­циональным и демократичным путем целей ответственности;

2) представляет гарантию законности в осуществлении юриди­ческой ответственности.

Содержание данного принципа включает в себя ряд требований^:

I. Субъекты осуществления ответственности должны не просто совершать надлежащие действия, но и в той последовательности, тем

¹ В основу анализа данных требований положена их класси­фикация, разработанная Р.В.Кёгиевой. (См.: Шагиева Р.В. Процес­суально-правовые нормы и некоторые вопросы их реализации в зре­лом социалистическом обществе (Общетеоретические проблемы). Ав­тореф. канд. дисс. К_азань, 1982, с. 19).

142

самым образом, который установлен действующим законодательством.

2. Вся деятельность по осуществлению ответственности и ре­зультаты каждого ее отдельного этапа должны определенным обра­зом оформляться в актах применения права (ст. 141 УПК РСФСР,

ст.ст. 32, 37 Основ законодательства об административных правона рушениях и др.).

3. Все действия по осуществлению юридической ответственнос­ти должны производиться своевременно, то есть с точным соблюде­нием сроков, установленных для них законом (например, ст. 23 Основ законодательства об административных правонарушениях,

ст. 53 Основ уголовного судопроизводства, ст. 16 Основ граждан­ского законодательства и др.).

4. В ряде случаев, специально предусмотренных законом, дей­ствия, связанные с осуществлением юридической ответственности, должны быть совершены в определенном месте (например, ст. 132 УПК РСФСР, ст. 117 ГПК РСФСР и др.).

Соблюдение каждого из перечисленных требований одинаково важно в осуществлении рассматриваемого принципа ответственнос­ти. А.Л.Ликас прав, когда пишет о том, что нарушения любых норм уголовно-процессуального кодекса недопустимы даже в случаях, когда они не ущемляют прав участников процесса и не препятст­вуют установлению истины по делу, так как в подобных случаях снижается торжественность судопроизводства, без которой невоз­можно воспитательное воздействие судебного процесса^.

Верховный Суд СССР постоянно подчеркивает необходимость строгого соблюдения не только "духа”, но и "буквы" закона, тре-

. т

См.: Ликас А.Л. Культура судебного процесса. М., 1971,

с. 14

143

буя решений, не только справедливых по существу, но и правильных по форме. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР "О строгом соблюдении законов при рассмотрении судами уголов­ных дел” указывалось, что "неукоснительное соблюдение предусмот­ренной законом процессуальной формы является непременным услови­ем установления истины по делу и принятия правильного решения"^. Пленум обязал суды точно и неуклонно соблюдать все требования за­кона, в особенности те нормы, которые гарантируют права участни­ков процесса. Это положение было вновь подтверждено в Постановле­нии Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 года. В нем ука­зывалось, что различного рода процессуальные нарушения должны влечь отмену судебного решения в тех случаях, когда это "препят­ствовало суду всесторонне рассмотреть дело, повлияло или могло

повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, о

определения, постановления" . Но и на иные нарушения иных органов и должностных лиц, осуществляющих ответственность правонарушите­лей, следует строго реагировать, привлекая виновных лиц к дисцип-

з

линарной ответственности . Такой порядок создаст наилучшие гаран­тии реализации данного требования социалистической законности при осуществлении всех видов юридической ответственности.

Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924-1977.

М., 1978, ч. 2, с. 18-22.

2

Бюллетень Верховного Суда СССР, 1978, № 4, п. 4, с. 8-9.

3

. Подчеркивая необходимость повышенной ответственности право­применителей, В.В.Лазарев справедливо обосновывает ее "повышенным доверием к ним со стороны государства" (Лазарев В.В. Социально­психологические аспекты применения права, с. 79).

144