2.1. Законодательное регулирование земельно-распределительных отношений в России (начало XVIII - первая половина XIX вв.).
С начала XVIII в. в России, по меткому выражению И.А. Малиновского, закончился период равновесия, совместного существования и конкуренции закона и правового обычая окончательным торжеством закона, который становится господствующей формой права[94].
Широкий круг общественных отношений становится объектом законодательного регулирования, в том числе и земельнораспределительные отношения. Этот переход ознаменован принятием указа Петра I от 23 марта 1714г. о единонаследии[95]. Это событие имело особое историческое значение для развития правового регулирования земельных отношений в России. Важность значения обусловлена, во-первых, тем, что указ заложил принципы государственной политики в сфере распределения земель, в частности, принцип равномерного распределения земли, который в поместной системе означал предоставление поместий всем способным к службе людям и предотвращение их скопления в немногих руках, во-вторых, юридически оформил понятие «недвижимость», вследствие чего земля становилась объектом законодательного регулирования и имущественного оборота, в-третьих, законодательно были закреплены приоритет государственных интересов и верховенство прав государства на землю, а правовым средством обеспечения данного приоритета становились ограничения прав частных землевладельцев свободно распоряжаться землей; в четвертых, впервые одной из задач законодательного регулирования обозначена забота о благосостоянии крестьян как основе государственной стабильности и установлено правовое средство ее реализации, а именно гарантированный государством крестьянский земельный надел.
Вместе с тем полагаем, что в отношении земельно-распределительных отношений указ от 23 марта 1714 г. не может рассматриваться как новация, не имеющая отношения к предыдущему опыту правового регулирования. Напротив, указ придал юридическую форму фактически сложившимся в сфере распределения земли отношениям и обеспечил существенные общественные потребности в указанной сфере.
Так, принятию этого указа предшествовала деятельность московских князей, организовавших сбор и учет всех русских земель. Данная деятельность реконструирована нами на примере поземельных отношений, отраженных в писцовых книгах. С целью учета казенных земель, как состоящих за служилыми людьми, так и пустопорожних, а также всех вотчин, принадлежащих частным лицам, стала проводиться масштабная запись актов на владение землей в росписные книги приказов. Причем переписывались не только вновь выдаваемые жалованные грамоты, но и все грамоты, выданные от имени прежних государей. Последние переписывались на имя нового великого князя или государя, о чем делалась подтвердительная надпись. Если имение было населенное, то лицу, получившему пожалование, выдавалась послушная или ввозная грамота. Такая грамота была адресована лицам, населяющим имение, и предписывала во всем слушать нового владельца, отбывать в его пользу определенные повинности и платить известный оброк[96]. В случае утраты актов выдавались новые на основании произведенного розыска о действительной принадлежности земли данному владельцу. С начала XVII в. такой розыск осуществлялся только по письменным актам и записям, доказательства через свидетелей, игравшие до этого важную роль, теперь допускались только в крайних случаях[97].
Формальная процедура наделения лица имением заканчивалась обыском и вводом во владение. Обыск производился в тех случаях, когда вотчина жаловалась по просьбе частного лица и при пожаловании поместий, для удостоверения в том, что земля может быть отведена лицу. Ввод во владение осуществлялся мест
ным начальством для отвода земли пожалованному лицу. Земля отводилась в присутствии чиновников, местных жителей и посторонних людей в количестве и границах, указанных в грамотах. Производство ввода записывалось в отказные (местные) книги. Этот порядок формализует процедуру ввода во владение и характеризуется появлением определенных лиц (межников), отводящих землю по границам и разбиравших спорные дела на месте[98].
Писцовые книги стали систематическим описанием земель как основания податного обложения и источника доходов. Такие описания производились особой комиссией, состоявшей из писца или переписчика (иногда с товарищем) и старшего подьячего с канцелярией молодых подьячих. Писцы должны были мерить землю по видам угодий (пашню отдельно от сенокоса и леса) и межевать спорные земли[99]. Исследователи приводят многочисленные свидетельства о том, что на практике писцы удовлетворялись просмотром «сказок», а межевание осуществлялось самими крестьянами в присутствии местного населения и при отсут-
3 ствии разногласий уведомляли писцовую комиссию о своих действиях[100].
Вместе с тем писцы указанных комиссий осуществляли масштабную юридическую деятельность. Они записывали поместья или вотчины за владельцами на основании документов, не возбуждавших сомнения в праве владения землей[101]. К таким документам относились жалованные, ввозные грамоты, выписки из книг отказных, отдельных, писцовых или дозорных, купчих, данных, закладных или т.п. Писцы отдавали на оброк порожние земли, устанавливали сроки льготной распашки, и это приводило к переговорам с населением и выдаче новых грамот.
Итогом вышеуказанной правительственной деятельности стало то, что к началу XVIII в. все земли государственные, включая состоящие за служилыми людьми поместья и пустующие земли, а также частновладельческие вотчины бы-
ли переписаны по лицам и их имуществам, организован учет земель, а также формализована процедура ввода во владение. Одним из первых упоминаний учета земель является перепись 1563-1564 гг., в результате которой были составлены обыскные книги для установления действительных размеров запустевшей пашни[102]. Из шести разрядов сельскохозяйственных земель и землевладения московского периода[103] в рассматриваемый период сохраняются только государственные земли, сформировавшиеся за счет слияния царских вотчин с черными (тяглыми) волостями и секуляризованными духовными имениями, и частное землевладение (поместья и вотчины).
Кроме того переход к законодательному регулированию распределения земель в Российском государстве был подготовлен предшествующей юридической деятельностью. Начиная с XVI в. земельно-распределительные отношения определялись властными велениями царя, а оформление перехода земельных наделов осуществлялось в приказах, прежде всего в Поместном приказе. Раздача поместий и вотчин как основных форм землевладения совершалась только от имени монарха и оформлялась жалованными грамотами. Однако в отличие от грамот удельного периода, они имели однообразную форму и определенный порядок составления и регистрации. Грамоты, выданные от имени великих князей московских конца XV-XVI вв., составлены по следующей форме: «Се язъ», а впоследствии «Мы», затем полный титул великого князя, позже царя, имя лица, которому пожаловано имение и причина пожалования, название уезда и стана, в котором располагалось имение и его прозвище (наименование), размер землевладения в четвертях, характеристика межей и в заключение излагались права жалуемого лица и его потомства на эту землю[104]. Кроме того, требовалась «припись» приказного дьяка и приложение казенной печати. Отсутствие последнего не уничтожало юридического значение грамоты, но затрудняло доказательство ее подлинности. За составление грамоты взимались пошлины «подписные и печатные». Сформирован
ная в течение рассматриваемого периода форма жалованных грамот стала образцом для последующего времени, что подтверждается указом царя Михаила Федоровича, предписывающим соблюдать данную форму грамот[105].
Перераспределение земель на индивидуальном уровне подкреплялось частными грамотами (договорами), которые получили большее юридическое значение, стали формальными доказательствами и приобрели содержательность, ясность и определённость. Теперь составление грамот доверяли людям, сведущим в законах и постановлениях, исполнявшим государственные или общественные должности, дьякам приказным, воеводским, монастырским и тому подобным лицам.
При участии перечисленных лиц подлинность грамот и свидетельских рукоприкладств удобнее было доказывать. Устоявшийся порядок написания и освидетельствования грамот при участии лиц «более или менее» официальных, придал неформальным грамотам значение официальных актов. Со своей стороны московское правительство стало надзирать за соблюдением порядка составления и написания частных актов. Главным поводом к преобразованию содержания и формы частных актов о приобретении права собственности был государственный интерес.С конца XVI в. частные акты и договоры составлялись площадными подьячими. Надзор за правильным «с указами сообразными» совершением актов поручался особому лицу - старосте, назначаемому государем[106]. Первые акты составлялись и записывались дьяками духовного и светского ведомства как наиболее грамотными и сведущими в письменности. Впоследствии у них сложился определенный порядок составления актов, закрепленный в форме обычая. Правительственные акты придали этому порядку обязательный характер для всех, вступающих в договорные отношения. Так, для получения должности и прав площадного подьячего требовалось личное обязательство и представление «поруки» в том, что назначенный на должность при составлении актов будет руководствоваться Соборным Уложением 1649 г. и Новоуказными статьями. За нарушение этих обя
занностей виновный подвергался «монастырскому смирению» и взысканию «властиной пени»[107].
Соборное Уложение 1649 г. не изменило сложившегося порядка земельнораспределительных отношений, но сделало его более точным и определённым. Так, Соборное Уложение 1649 г. прямо указывает размер поместных дач «в Московском уезде: за бояры по 200 четвертей за человеком, за окольничими и за думными дьяки по 150 четвертей за человеком» и т.д[108]. Соборное Уложение соединяет правила, сформированные на обычаях и предписанные правительством в одно общее целое. Основанием приобретения прав на землю по Уложению, мог быть акт - документ, а именно: правительственный (жалованная грамота); частный, т.е.
договорный или завещательный (грамоты: купчая, меновая, данная, духовная) или такой переход основывался на известном факте, например, в порядке наследства или исконном владении. Приобретатель земли на основании открывшегося наследства, давностного владения или по договору должен был просить о справке за ним имения. Справка совершалась записью имения в книгах приказа под именем приобретателя. После совершения записи приобретатель получал отказные грамоты, т.е. выпись из книг, в которых излагалось его право на определённое имение. На ввод во владение выдавалась ввозная грамота, содержащая предписание отвести пожалованное имение предъявителю грамоты[109]. Право на приобретение прав вотчинного владения принадлежало только боярам при условии службы4
царю[110].
Таким образом, право на землю приобреталось признанием со стороны правительства, выражающимся в определённых действиях должностных лиц (справке). Отсутствие справки как недоказанное право влекло штраф, отобрание земель в казну или на имя государя. К случаям неправильного владения относился и тот,
когда наследник при жизни или после смерти родственника, вступая во владение имуществом, не заявлял о том правительству и о справке за ним наследственного имущества не просил. В таком случае он терял право на наследство[111].
В 1699 году был принят указ, согласно которому все акты о переходе права владения землёй должны были представляться для записи в течение определённого срока, считая его со дня совершения крепости (особый порядок совершения сделок с недвижимостью). Незарегистрированные в течение указанного срока акты теряли доказательственную силу и признавались ничтожными. Для явки к записи старых крепостей был назначен особый срок[112].
Следует отметить, что отчуждая земли на имя государя, казна передавала участок земли во владение частному лицу с обязанностью отбывать службу и нести разного рода повинности. Главным для правительства было чёткое исполнение обязательств и поэтому оно зачастую уступало землю «незаконным» владельцам при условии несения царской службы и указанных повинностей. Поэтому справку земли в XVII в. следует рассматривать как административную меру для решения финансовых проблем государства. Односторонний подход к распределению земли неблагоприятно сказывался на юридической обеспеченности права собственности на землю, а также устойчивости и определенности имущественных отношений в целом.
Таким образом, в течение второй половины XVI - первой половины XVII вв. прослеживается поступательное и последовательное развитие правового регулирования (указами и постановлениями) в направлениях: 1) установления и распространения верховных прав государства распоряжения землей; 2) распределения государством земельного фонда между частными лицами на поместном (условном) праве; 3) закрепления за государственными землями условий и обязательств: тягла для крестьян и посадских, службы при передаче ее в поместье (привилегированность службы изменяла статус земли); 4) придания силы юридически оформленному владению землей; 5) пресечения свободного от
чуждения крестьянами участков земли в нарушение распорядительных прав верховной власти и допущения частного оборота государственного фонда земель. Вследствие этого понятие о праве собственности на землю (в современном его понимании) как неотъемлемой и наследственной принадлежности земли частному лицу или его роду и как субъективное право, не связанное с фактическим владением, до конца XVII в. отсутствовало. Конечно, ограничения права собственности лица в пользу государства и общества существовали всегда, но не нарушали его цельности и самой идеи о собственности. Понятия «собственность» и «наследство» не встречаются ни в летописях, ни в грамотах вплоть до начала XVIII в. Земля вся без остатка считается государевой.
Собственники назывались своеземцами, вотчинниками или помещиками только потому, что держали землю обособленно, не по общинной раскладке, а по пожалованию или завладению. Земли покупались, продавались, дарились и отказывались, но при всех этих сделках предметом договора и крепостного акта было не само имущество и не люди, их населяющие, а только право собирать оброки и доходы с людей и земель. Население называли государевыми людьми, тяглыми или вольными, если они не несли тягла. Городские и сельские обыватели разделялись на сословия: на мужей и людей (мужиков), на лучших, средних и младших, но все вместе, от «малых князей Рюрикова рода» до бобылей и крестьянских детей были в отношении поземельного владения одинаково бесправными. Поземельная собственность была условной, подконтрольной государству и сопряженной с различными обязательствами[113].
Субъектами земельно-распределительных правоотношений к концу XVII вв. являлись помещики и вотчинники, наделяемые правами землевладения при условии несения царской службы; крестьяне, организованные в сельские общины и выступавшие основными налогоплательщиками; церковные организации и иерархи церкви, а также писцы, переписчики, дозорники, осуществлявшие про
цедуру наделения правами на землю, выдачу грамот на основании и во исполнение царских указов[114].
Объектом земельно-распределительных правоотношений была прежде всего пашенная земля. В писцовых книгах пашенные угодья разделялись на пашню пахотную, пашню наездом, пашню перелогом и пашню, лесом поросшую. Под пашней пахотной писцовые книги первой половины XVII в. подразумевают участок пашни, состоящий в окладе и обыкновенно расположенный при селении и деревне. Пашня наездом означала нерациональное использование земли и не подлежала налогообложению. По мнению В.О. Ключевского неправильность наезжей пашни была не столько агрономическая, сколько юридическая: пользование ею было фактическое, а не законное[115].
В писцовых книгах регулярно упоминаются примерные земли, являющиеся участками земли сверх дачи. Упоминание подобных земель указывает на существование запаса земли вокруг частновладельческих имений[116]. Распределение пустошей и их распашка без уплаты с них государственных податей получили широкий размах. Правительство, заинтересованное в получении дохода от отписанных на государя пустошей, дало указание губным старостам сдавать эти пустоши крестьянам за невысокий оброк. Законным основанием распределения государственных пустошей служили мытные выписи, выдаваемые губным старостой[117] . Обыскные и дозорные книги конца XVII в. показывают размах незаконного безоброчного распределения и использования помещиками и крестьянами государственных порожних земель. Так, в Тверской половине Бежецкой пятины количество распахиваемой в год безоброчной пашни составляло 814 обеж. При этом в
писцовых книгах значилось 244,5 обжи живущей пашни, то есть крестьяне распахивали безоброчных пустошей в 3,3 раза больше, чем тяглой пашни[118].
В законодательстве первой трети XVIII в. предпринята попытка унификации правового положения всех сельскохозяйственных земель введением правового понятия недвижимого имения[119]. Указ «О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах» от 23 марта 1714 г. установил нераздельность недвижимого имения и единонаследие в нем. Данный указ представляет собой яркое выражение государственной поземельной политики, идущей в разрез с корпоративными интересами служилого сословия. Большая часть дворян лишилась прав на владение вотчинами и поместьями, но сохранила обязательства государственной службы, которая в то время вознаграждалась денежным жалованием, а не земельным наделом. Указ был отменен Анной Иоановной 9 декабря 1730 г. Однако основные подходы и средства законодательного регулирования распределения земель сохранились вплоть до середины XIX в. В их числе: закрепление верховных прав государства на распоряжение землей, юридическое оформление понятия и значения земельного надела, нормативное ограничение частного землевладения и индивидуального распоряжения земельными наделами, установление сословного подхода к определению круга субъектов земельно-распределительных правоотношений и ограничение их численности.
Правительственные установления закрепляли обязанность служилых людей нести государственную службу, но для того, чтобы эта служба распределялась равномерно по всем землям, правительство решало следующие задачи:
1) предотвращение скопления служилых земель в руках одних лиц и
2) соразмерность земельного владения служилого человека со служебною тяготой, на него наложенной. Необходимость учёта при раздаче поземельных наделов служилым людям особенностей территориального распределения поземельного фонда и государственных потребностей привела к созданию оригинальной системы раздачи поместий. В ее основе лежал принцип уравнительного наделения
служебными поземельными наделами. Правительство установило, во-первых, уравнительный надел для низшего служилого чина, соразмерный с его повинностями («участок»); во-вторых, принцип неотчуждаемости надела. Кроме того, обеспечивался земельный надел «для размножающихся впредь» и для этого принимались следующие меры: территория Российского государства разделена на губернии, провинции, воеводства и доли (по 5 536 дворов)[120], вводилось территориальное разграничение поземельных запасных фондов, вдвое увеличивался дворовый земельный надел, формировались особые запасные участки довольно крупных размеров, применялось переселение.
В начале XVIII в. вопрос о земельном наделе крестьян получает законодательную проработку, поскольку своевременное поступление доходов в аграрном государстве напрямую зависит от обеспеченности крестьянина-плательщика землей. Юридическое закрепление данного подхода осуществлено в указах Петра 1701 г. и сформулировано таким образом: «даром землями никто не владеет»[121]. Собственно крестьяне никогда землей даром не владели и несли многочисленные повинности. Однако петровское законодательство существенно ограничило возможности раздачи земель «для ограждения государевых крестьян от стеснения в
3
земле»[122].
С середины XVIII в. вопрос о земельном наделе государственных крестьян подробно разрабатывался в законодательстве. Пристальное внимание к данной проблеме было обусловлено изменением податной системы государства. От пашенных крестьян, обязанных обрабатывать казенную пашню, власть желает получить возможно большую выгоду, но без «тягости и оскорбления» последних[123]. В постановлениях, как правило, назначался земельный надел, исходя из местных условий. Если земли не хватало, исходя из установленных норм, то ее делили по
ровну между всеми[124]. Инструкциями предписывалось отводить казённым крестьянам полный подворный надел в 60 десятин. В случаях, когда крестьяне самовольно поселялись на пустых казённых землях, им даром отводился указанный надел, тогда как с частных владельцев брали за захваченную землю плату.
Внимание власти к крестьянскому землевладению было обусловлено в первую очередь переменами в финансовом положении, податной системе государства и отношении к земле и крестьянам как казенному имуществу[125]. Принимаются указы, разрешающие государственным поселянам приобретать землю покупкой. Это разрешение является особенно характерным, потому что именно во второй половине XVIII века окончательно формулируется в законе положение, предоставляющее право купли земель только дворянскому сословию, т.е. правительство делало из общего закона исключения для поселян ввиду государственной важности их земельного надела.
При этом если отдельная община уравнивала размер земельного надела с платежами, то правительство, собиравшее равную подушную подать со всех крестьян, должно было заботиться об уравнении всего их землевладения. Об уравнении крестьянских земельных наделов говорит межевая инструкция 1754 г.[126]. Указ 1769 г. уравнивал земли между иностранными колонистами и ижорскими крестьянами; в 1797 г. принят указ, уравнивающий земли между колонистами[127].
В «Наставлении экономическим правлениям» находим подробные правила для развёрстки крестьянских наделов, а в приложении к документу содержатся данные о многих случаях развёрстки, уравнения земли экономических крестьян[128]. Высочайший указ 11 ноября 1797 г. повелел дать малоземельным казённым крестьянам по 15 десятин на душу из оброчных казённых земель, а где не хватит по
такой пропорции отдавать столько, сколько есть, причём предписано казённым палатам предварительно сделать уравнительную развёрстку по всей губернии.
В Указе Сената от 27 июня 1800 г. сказано, что спасительная цель правительства - уравнять поселян землёй. В нем упорядочен частный случай малоземелья: «крестьяне казённого ведомства Воронежской губернии достаточного количества земли по числу рук, оную обрабатывающих, и пропорции, Высочайше им предназначенной, не имеют; по общему расчёту у них в среднем по 6 десятин на душу, так что на все число крестьян не хватает почти миллион десятин, а пустопорожней земли числится только 76 649 д., да из нея еще надо отвести пожалованной около 10 000 десятин». Поэтому казенная палата предлагает из малоземельных селений переводить туда, где земли больше, чем по 8 десятин на душу, а на кого тут не хватит, тех переводить в другие губернии. Сенат приказал отвести малоземельным, что можно, а на счёт переселения обсудить все подробности[129] . Подобное частичное переселение для уравнения земельных участков, для обеспечения малоземельных крестьян предписано и в правилах об удельных имениях[130].
Постановка вопроса о поземельном наделе крестьян на государственном уровне приводила к тому, что за всяким лицом, состоящим в крестьянском сословии, признавалось неотъемлемое право на поземельный надел. В случае отсутствия у «лица крестьянского звания отведённых земель» возбуждалось дело, наводились справки, делались запросы[131]. Поземельный надел стал неотъемлемым правом государственных крестьян. В одном именном указе прямо высказано: каждому поселянину на каждую душу подлежащее число десятин годной пашен-
4
ной земли, лугов, лесов полагается по государственным учреждениям[132].
Права помещичьих крестьян на землю до конца XVIII в. в законодательстве не были закреплены, что объяснялось ответственностью помещика за исправность платежей своих крестьян перед государством. Однако на практике государству пришлось заботиться о действительном обеспечении душевого надела за помещи
чьими крестьянами. Государство стремится отделить крестьянскую землю от помещичьей и предотвратить продажу крестьян отдельно от земли. Правительство обеспечивало достаточность земельных наделов помещичьих крестьян, наравне с государственными, и затрачивало на это немалые материальные ресурсы.
В 1758 г. Сенат разъяснил этот вопрос. Так как многие владельцы требовали себе нарезки из примерных земель не только к поселениям своим, но и к незаселённым пустошам, получая при этом против пропорции на души вдвое и втрое, то Сенат объяснил, что во избежание подобных затруднений: «размер примерных земель, яко государственных и никому прежде в дачу не принадлежащих, по числу мужеска пола душ единственно узаконен для общей всех пользы». Поэтому давать из примерных земель только на действительно поселенные в этой округе души, а на пустоши не давать[133]. Ещё до этого общего разъяснения Сенат велел спрашивать сказки о переведённых крестьянах, чтобы при отмежевании примерных земель на число душ, не было отмежёвано земли больше, чем ее действительно нужно[134]. В 1763 г. Сенат подтвердил это правило[135].
В 1765 г. был объявлен Манифест о генеральном межевании. Межевание не предполагало ни ревизии прав, ни редукции владений. При мирном, полюбовном размежевании земля отдавалась владельцам, но в случае спора велено уравнивать по числу душ[136]. В именном указе того же года о размежевании земель для колонистов говорится: если владелец будет показывать земель больше, чем сколько своими, состоящими на них поселянами овладеть и вырабатывать их в состоянии, то должно спрашивать у него крепости; если кто будет недоволен отводом ему по крепостям и по урочищам, тому добавлять так, чтобы всего было по 15 десятин на душу[137]. Эти правила подтверждены в межевой инструкции 1766 г.
При Екатерине II наблюдается некоторое отступление от принципа обязательного поземельного надела крестьян, а именно - широкая продажа казённых земель часто без отношения к наделу крестьян, но все-таки в общем вопрос об
этом наделе последовательно и успешно закреплялся в законодательстве и на практике[138]. По инициативе и под влиянием Екатерины II вопрос о крестьянском наделе обратил на себя живое внимание общественного мнения и был подвергнут обсуждению в литературе. В основу крестьянского поземельного надела было положено сознание его связи с финансовыми интересами государства. Для того, чтобы тяглый земледелец был в состоянии оплатить подати, необходимо было обеспечить его землёй в размерах, дающих достаточные средства для жизни и для отбывания повинностей. Крестьянский поземельный надел должен обеспечивать «достойную самодержцу своего подать и запас на собственный прожиток». Добавим, что земельный надел по мысли закона охранял от «худых поступков», т.е. должен был обеспечивать материальную и нравственную состоятельность крестьянина. Этими целями (обеспечение быта и податей) и определялся размер крестьянского надела. Последний не должен быть больше того, сколько земледелец «овладеть и выработать в состоянии».
Подобная постановка вопроса привела к точному законодательному определению «участка», как такой неделимой части земли, с которой «завсегда удобно без всякого вновь уравнения ... поселянину обыкновенную подать платить»[139]. И такой участок, обеспечивающий быт и платёжную способность крестьянина, представлялся до того существенно необходимым, что закон помимо впрочем точной и определённой формулировки принципа признавал за всяким земледельцем право на такой участок - «по государственным учреждениям». В связи с этим стояла забота правительства о запасе земель «для размножающихся вперёд».
Значение крестьянского надела было определено в законе. Не менее полно были закреплены средства, которые вели к действительному обеспечению надела. Правительство ставило себе «спасительную цель - уравнять поселян землёй». Эта мера была выработана народной жизнью. Далее для обеспечения крестьянам равного и достаточного надела, правительство признавало крестьянские земли неот
чуждаемыми[140]. Чтобы наделить крестьян землёй в нужных размерах, правительство отводило им в пользование порожние государственные земли, дозволяло им покупку земли или само покупало для них необходимую землю, признавало за крестьянами преимущественное право аренды казённых оброчных угодий.
Самым важным, действенным и наиболее широко применяемым средством обеспечения крестьян наделом было переселение. Сознавая, что «государственному интересу равно, где бы поселяне не жили, только бы платёж был с них сполна» и правильное переселение приносит двойную выгоду, обеспечивает и переселяющихся, и остающихся. Государство широко и последовательно пользовалось переселениями, старалось обставить их правильными и целесообразными условиями, применяло это действенное средство разными способами. Так, например, крестившихся иногородцев не оставляли жить среди некрещеных единоплеменников. Правительство переводило таких новокрещенных в области, занятые православным русским населением. В 1770 г. велено отводить поселенцам земли в Моздокской степи и под Таганрогом. В 1784 г. установлено, что возвращаемых ссыльных помещичьих крестьян, зачтенных в рекруты, причисляли к государственным крестьянам и наделяли казенной землей, обложив их податями[141].
Таким образом, правительство, постоянно заботившееся о целостности казенного земельного фонда, о соразмерности поместных дач и об уравнивании наделов служилых людей путем разграничения общего поземельного фонда, пытается предотвратить переход государственных земель в частные руки и проявляет интерес к наделу крестьянина-землевладельца как главного плательщика налогов. При распределении земли государство пополняет и уравнивает наделы служилых людей, а указы о запретных, заказных землях предназначались для охраны этих земель от захватов частными владельцами. В 1730 году, по Высочайше утверждённому докладу Сената предписано: для поддержания службы и подушного платежа вместо единонаследия по пунктам 1714 года, делить землю детям или другим наследникам по жребию, как прежде было, ... «тех земель никому не
продавать, и не закладывать, и в наем не отдавать, и никаким подлогом ни за кем не укреплять»[142].
Продажа земли частным владельцам не рассматривалась государством как необратимый переход. В Сенатском указе 1758 г. сказано, что по межевой инструкции служилым людям выделено по 9 десятин на двор, лишние земли проданы. Затем было решено увеличить земельный оклад до 30 десятин на двор в четыре души, поэтому предписывалось проданную ранее землю, если она ещё не заселена, отбирать назад, возвращая покупателям деньги[143]. Противодействие со стороны правительства в отношении расширения частнособственнических земель было обусловлено финансовыми интересами государства. Попытки государства обложить налогами земли, принадлежавшие крупным частным собственникам на протяжении XVI-XVII вв., не увенчались успехом. Только объединение земель под общим названием недвижимого имения и их уравнение в налоговом отношении решило проблему обложения тяглом «обелённых» земель. Цель и значение крестьянского поземельного надела чётко сформулированы в Указе Сената 1726 г. «государственному интересу равно, где бы они ни жили, только бы платёж был
3 сполна»[144].
Только узаконения Петра III в 1762 г. [145] и Екатерины II в 1785 г. разорвали связь между правом на землю и обязанностями перед государством. С этого времени служба перестаёт считаться навязанной землевладельцам и становится преимущественным правом дворянского сословия[146], а те ограничения, которые в интересе общественном обязательно должны лежать на всякой недвижимости, рассматриваются с этого времени как явления, вытекающие из верховенства государственной власти, а не основанные на каком-либо праве собственности казны.
Впрочем, большинство ограничений, касающихся недр или поверхности дворянских земель, отменяются, и царствование Екатерины II означает для дво
рянской[147], как и городской собственности, торжество римского принципа неограниченного права пользования, владения и распоряжения. Собственность на земельные участки, кроме того, укрепляется и обособляется межевыми работами, предпринятыми в это царствование. В результате происходит и индивидуализация земельных участков, рассмотрены спорные права, распределены между ближайшими собственниками пустопорожние земли и устранены нежелательные виды землевладения[148].
В вопросе о поземельном наделе государственных крестьян отчётливо просматривается стремление правительства с конца XVIII в. обеспечить создание около казённых волостей запасного земельного фонда и избавить крестьян от притеснений соседних помещиков. При этом исходили из принципа, как бы великому государю было прибыльнее, а крестьянам не в тягость[149]. В этот период государство проявляет заботу об уравнении поземельного надела всех крестьян, обязанных личной подушной податью, которая стала по существу податью с земельного надела, участка. По аналогии с крестьянской общиной, уравнивавшей размер земельного надела с платежами, правительство уравнивает земли между всеми крестьянами[150]. Так, в Высочайше утверждённых пунктах для сенаторской ревизии предписывалось время от времени уравнивать казённых обывателей «по доброте их разделяя для того земли на три рода: первый, средний и третий род, так чтобы по пропорции качества земли те, кто имеют худшую, снабжались бы в пространстве более противу имеющих лучшие»[151].
Общая тенденция данного периода правового регулирования земельнораспределительных отношений к обособлению участка земли в качестве объекта правовых интересов, закреплению прав частных землевладельцев и ограничению права собственности на землю отдельных лиц и их коллективов нашла выражение
в Своде законов Российской империи 1832 г[152]. В т. Х Законов гражданских земля отнесена к недвижимому имуществу и подразделена на населенную и ненаселенную (пустоши, порожние земли и степи) (ст. 232), а также раздельную и нераздельную, в том числе принадлежащие свободным хлебопашцам участки земли не более восьми десятин (ст. 238, 239).
Нераздельность земли устанавливалась законом или Высочайшим утверждением по просьбе землевладельца. По субъектному составу земли классифицируются на земли, принадлежащие государству (казенные), частным лицам, сословиям лиц, уделам, Дворцовому ведомству, различным установлениям (церкви, государственным кредитным установлениям, богоугодным заведениям, учебным и ученым заведениям), общественным организациям. Самое многочисленное сословие землепользователей (крестьяне) было исключено из числа субъектов земельных прав.
В т. Х Свода законов впервые закреплено право собственности (государственной и частной: полная и неполная) на землю (ст. 262), включавшее владение, пользование и распоряжение землей. Одновременно с введением права частной собственности на землю провозглашается право государства его прекратить. Кроме того следует отметить, что Свод законов закреплял принцип незыблемости крестьянского надела. Так, согласно ст. 1656 т. Х ч. 1[153], если помещик закладывал земли, населенные крестьянами, в таком количестве, что у крестьян оставалось менее 4 десятин с половиной земли на душу, и если акт залога на эту землю по просрочке будет представлен к взысканию, то помещик обязывался в течение года со времени предъявления акта залога или приобрести для тех своих крестьян или дать другую свою землю, или продать крестьян с той же обязанностью наделить их землей. Если в течение года наделение крестьян или их переселение не состоялось, то их забирали в казенное ведомство и предоставляли право вступить в государственные крестьяне или перейти в городское сословие. Архивные данные
подтверждают, что вышеуказанная норма не была простой формальностью и соблюдалась в практической деятельности правительственных учреждений[154].
Подтверждением ограниченного характера права частной собственности на землю в Своде законов считаем крупнейшую экспроприацию частновладельческих земель в дореволюционной истории Российского государства, которая состоялась в ходе Крестьянской реформы 1861 г. для наделения пашенными землями крестьян. При этом правительство отметило, что «законно приобретенные помещиками права не могут быть взяты от них без приличного вознаграждения»[155].
Таким образом, период законодательного регулирования распределения земли как недвижимого имущества в условиях оформления замкнутых сословий и упрощения системы источников права характеризуется следующими особенностями:
- трансформацией правового положения земли от объекта исключительной государственной монополии, основанной на праве государства на территорию, до объекта права собственности при сохранении государственного контроля над частным оборотом земельных участков и законодательном закреплении верховных прав государства распоряжения землей;
- распределением земли на основании принципов: «как бы земля не выходила из службы», «земля даром никому не дается»; деления отцовского недвижимого имения поровну между сыновьями и братьями; уравнительного распределения земельных наделов соразмерно лежащим на них повинностям; неотчуждаемости земельного надела крестьян; правовой охраны от малоземелья и индивидуальных захватов земельных участков;
- установлением общего правового порядка определения размера земельных наделов служилых людей исходя из кормовых доходов для покрытия служебных издержек, а размера крестьянского земельного надела в соответствии с податной единицей;
- использованием пожалования как основного правового средства распределения недвижимых имений между частными лицами, формирования частного землевладения и юридического оформления права собственности на землю.
Еще по теме 2.1. Законодательное регулирование земельно-распределительных отношений в России (начало XVIII - первая половина XIX вв.).:
- §2. Хронология законодательного регулирования предприятия в России.
- ГЛАВА 2 Основные направления совершенствования административноправового регулирования информационного обеспечения паспортновизовой деятельности МВД России в сфере миграции
- Библиографический список
- § 1. Исторические предпосылки становления и развития института правовой защиты персонала ООН
- ВВЕДЕНИЕ
- Взаимодействие воеводской власти с органами общинного самоуправления и различными социальными группами
- ПЕТРОВСКАЯ ТАТЬЯНА СЕРГЕЕВНА. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЗЕМЕЛЬНОРАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В РОССИИ (начало XVIII века - 80-е годы ХХ века): ИСТОРИКО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Ростов-на-Дону - 2019, 2019
- ОГЛАВЛЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- 1.1. Правовая форма земельно-распределительных отношений
- 1.2. Периодизация правового регулирования земельно-распределительных отношений в России
- Глава 2. Формирование и развитие институтов законодательного и обычно-правового регулирования земельно-распределительных отношений в дореволюционной России
- 2.1. Законодательное регулирование земельно-распределительных отношений в России (начало XVIII - первая половина XIX вв.).
- 2.2. Обычно-правовое регулирование раздела сельхозугодий в крестьянских общинах
- 2.3. Буржуазный подход к правовому регулированию распределения земель в период аграрных реформ (вторая половина XIX - начало XX вв.)
- 3.2. Особенности правового регулирования земельно-распределительных отношений в период проведения политики коллективизации