Проблемы совершенствования института правовых ограничений
Сформулированные в предыдущих параграфах настоящего диссертационного исследования основные положения относительно природы юридических институтов, понятия, сущности, содержания, целей и функций института правовых ограничений непосредственно, а также юридических конструкций, его образующих, позволяет определить некоторые проблемы совершенствования института правовых ограничений и пути их решения.
Полагаем, что эти проблемы, с определенной степенью условности, можно подразделить на: а) доктринальные (понятийно-категориальные) и б) в определенной степени обусловленные ими проблемы совершенствования законодательства, закрепляющего нормы и принципы, составляющие содержание института правовых ограничений.
Что касается понятийно-категориального аппарата института правовых ограничений, то некоторые сложности возникают уже с момента поиска универсального определения самого понятия «ограничение», являющегося основным, «институтообразующим».
Характерно, что в правотворческой и правоприменительной практике термин «ограничение» представлен широким диапазоном значений (предел, граница, обязанность, запрет, ценз, принуждение, ответственность и т. д.), каждое из которых, безусловно, имеет доктринальное толкование, но легальное определение его содержания в качестве модели, конструкции на сегодняшний день отсутствует.
Заметим, что легальное определение ограничения содержалось в одной из первых редакций утратившего силу Федерального закона от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», согласно которому «ограничения (обременения)» определялись, как «наличие установленных законом или уполномоченными органами в предусмотренном законом порядке условий, запреще
ний, стесняющих правообладателя при осуществлении права собственности либо иных вещных прав на конкретный объект недвижимого имущества (сервитута, ипотеки, доверительного управления, аренды, концессионного соглашения, соглашения о государственно-частном партнерстве, соглашения о муниципально-частном партнерстве, ареста имущества и других)»[274].
Однако в настоящее время легальная дефиниция ограничения в законодательстве и юридической практике отсутствует, в результате чего происходит «смешение» понятий (составляющих синонимический ряд по отношению к ограничению), приводящее к терминологической несогласованности, не позволяющей выработать общую концептуальную основу рассматриваемого феномена.
Имеются также некоторые противоречия и в определении правовых ограничений в юридической науке. Различия в научных подходах приводят к диаметрально противоположным выводам относительно широкого (включение в его содержание запретов, обязанностей, ответственности и т.д.) и узкого (на основе ст. 55 и ст. 56 Конституции РФ) понимания правовых ограничений. Казалось бы, это хорошо, ведь «в споре рождается истина». Однако отсутствие единства в определении сущности, содержания и назначения правовых ограничений не позволяет выработать основу для его легальногоопределения. Более того, даже в Конституции РФ наблюдается различное толкование данной категории с точки зрения его правомерности или противоправности: с одной стороны, механизм ограничения прав и свобод человека и гражданина представлен в качестве самостоятельного и абсолютно легитимного института конституционного права, с другой ограничение используется в отрицательном смысле, в частности, в смысле незаконных ограничений (ч. 2 ст. 19 Конституции РФ).
В контексте рассматриваемой темы объектом научного познания, с нашей точки зрения, должны являются не все ограничения, а только легитимные (иными словами - законные, правовые, обоснованные, справедли
вые и т.д.), иные должны находиться вне поля зрения общей теории права и отраслевых юридических наук, поскольку являются не правовыми, а проти- воправными[275]. Поясним свою мысль следующим суждением: противоправные ограничения (например, умаление, ущемление, злоупотребление правом) не могут являться правовыми ограничениями, это правонарушения.
В этой связи важным направлением совершенствования института правовых ограничений представляется систематизация критериев определения легитимности правовых ограничений.
Исследования данной проблемы проводились с использованием различных подходов - поисков индикаторов определения степени ограничения, оснований ограничений, пределов прав соответствующих органов на ограничения, условий применения принуждения, допустимых пределов ограничений и т.д.[276]. Однако на законодательном уровне юридическое определение степени ограничения не дано. Более того, нередко цели, принципы, основания и пределы ограничений законодателем отождествляются. При этом норма права приобретает компромиссный характер, образуя правовые коллизии, что еще более усложняет юридическое толкование правомерности ограничений. Наблюдаются трудности не только в определении критериев ограничения в целом, но и в понимании четких и понятных критериев для определения конкретных ограничений прав и свобод граждан в условиях особых правовых режимов[277].Важно то, что вопрос об определении критериев обоснованного ограничения не является исключительно научным, его решение, прежде всего, необходимо в практической правотворческой и правоприменительной плоскости по следующим причинам:
- система критериев и признаков правомерности ограничений, выработанная юридической наукой, закрепленная в форме юридического предписания и используемая в процессе правоприменения, позволит оценить их обоснованность и необходимость в демократическом государстве;
- данные критерии, в свою очередь, будут способствовать раскрытию сущности, содержания и значения правовых ограничений в системе правового регулирования и, следовательно, наиболее четкому закреплению их дефиниции на законодательном уровне.
Полагаем, что определение предложенных критериев в юридической науке и их правовое закрепление является одной из основных задач дальнейшего совершенствования института правовых ограничений.
Согласно словарному определению, критерий есть«средство для суждения, признак, на основании которого производится оценка, определение или классификация чего-либо, мерило оценки»[278].
Анализ юридической литературы, предпринятый в предыдущих параграфах настоящего диссертационного исследования, выявил, что в системе критериев правомерности называются такие понятия, как «основания», «условия», «цели», «принципы», «пределы».
Основание- это «существенный признак, по которому распределяются явления, понятия», «причина, достаточный повод»[279]. Соответственно, основание ограничения является существенной и значимой причиной для установления соответствующего предела (границы) субъективного права, свободы, полномочия, интереса и т.д.
Так, М.В. Баглай при анализе ч. 3 ст. 55 Конституции РФ выделяет шесть оснований ограничения прав и свобод человека: «защиту основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечение обороны страны и безопасности государства», которые сами по себе, с точки зрения ученого, не вызывают сомнения. Во-
просвызывает тот факт, что должно быть конкретно вложено в эти основания, чтобы не допустить злоупотреблений. И здесь дополнительно к ограничениям данным автором выделяются два условия: «1) ограничения могут быть введены только федеральным законом; 2) только в той мере, в какой это необходимо»[280].
В свою очередь, Н.С. Бондарь в качестве оснований ограничения называет «ценности, в целях защиты которых права и свободы могут быть ог- раничены»[281].
Думается, что эти точки зрения, безусловно, справедливы. Однако в русле представленного выше определения понятия «критерий» и необходимости выстраивания научно-обоснованной системы таковых с последующим законодательным закреплением, считаем необходимым внести некоторые уточнения следующего характера: основаниями ограничений должны считаться не сами ценности, а факт их нарушения или угроза такового, а также нормативно-правовые акты (Конституция, федеральные конституционные и федеральные законы), устанавливающие условия ограничения.
Еще одним критерием легитимности правовых ограничений выступают принципы как исходные определяющие идеи, базовые положения, установления, определяющие общую направленность и существенные черты содержания правового регулирования в сфере ограничения прав и свобод человека и гражданина, а также полномочий иных субъектов права, пределы и условия их установления.
Принципы проявляют ценностное назначение, основополагающее содержание ограничений, они объективно присущи правомерным ограничениям. «Невнимательность» к принципам ограничения является причиной не только их несоблюдения в ходе законотворческого процесса, но и возможного нарушения прав человека в процессе правоприменения.
В случае их законодательного оформления данные принципы могут быть использованы при принятии конкретных юридических решений, служить своеобразным ориентиром правотворческой и правоприменительной деятельности, прогрессивного и единообразного формирования всей правовой системы в целом и отношений в области реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина, в частности.
Как было установлено ранее, к общим принципам института правовых ограничений относятся принцип законности, принцип недопустимости применения ограничений к абсолютным правам, принцип соразмерности, принцип сочетания интересов личности и публичных интересов в области ограничений прав и свобод человека, запрет умаления прав, принцип равенства действия ограничений в отношении всех лиц, на которых они распространяются, принцип временности введения и временной определенности ограничений; принцип недопустимости ограничения действия правовых презумпций (в частности, презумпции невиновности), принцип обеспечения соответствующих процессуальных возможностей; принцип информационного обеспечения применения ограничений.
Руководствуясь вышеизложенным и учитывая значительные успехи юридической науки и практики (выраженной в правовых позициях Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации), считаем необходимым и своевременным введение в законодательный «оборот» понятия принципов ограничения прав и свобод человека и гражданина и их системы. То обстоятельство, что они не сформулированы в виде конкретных юридический конструкций, а лишь предполагаются и доктринально (пусть даже на высшем судебном уровне) толкуются из смысла п. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации, существенно затрудняет их применение на практике; отсутствует их четкое, недвусмысленное, единообразное претворение в жизнь.
В случае законодательного оформления данные принципы могут быть использованы при принятии конкретных юридических решений, служить
своеобразным ориентиром правотворческой и правоприменительной деятельности, прогрессивного и единообразного формирования всей правовой системы в целом и отношений в области реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина, в частности.
Третьим критерием легитимности правовых ограничений следует считать достижение ими определенной цели (постоянной или временной, закрепленной в актах международного уровня или национальном законодательстве), к которым можно отнести: защиту публичных интересов (обеспечение государственной и общественной безопасности, охрана общественного порядка, здоровья, нравственности и т.д.);защиту частных интересов; регулирование общественных отношений в специфических условиях (в рамках режимов чрезвычайного положения, военного положения, контртеррористической операции) и т.д., то есть предполагаемую или закрепленную государством идеальную модель границ (пределов) разрешенного поведения субъектов, достигаемую при помощи реализации правовых средств, входящих в его (юридического института) состав и направленную на сдерживание противоправного (или нежелательного для государства) поведения субъектов права, защиту публичных интересов, удовлетворение интересов контрсубъектов правоотношений.
Цели правовых ограничений выступают также не только в качестве критерия легитимности, но и эффективности соответствующего типа правового регулирования, и, соответственно, института правовых ограничений. Эффективность правового ограничения в данной контексте может быть определена как соотношение между его целями, закрепленными субъектом правотворчества в тексте нормативно-правового акта, и реально наступившими результатами в определенных социально-политических условиях.
Соответственно, важное значение приобретает корректная постановка (формальное определение) целей правового ограничения в законах, которые выступают юридическим основанием для введения, реализации и прекращения действия того или иного ограничения.
С одной стороны, данные цели должны быть социально обусловлены: соответствовать уровню социально-экономического и политического развития общества, адекватными его правосознанию и правовой культуре, важнейшим социальным ценностям и идеалам. С другой стороны, - реальными, достижимыми, точными и четкими (однозначными). Отсутствие в тексте закона формулировок целевых ориентиров приводит к росту использования в правоприменительной деятельности средств телеологического толкования[282], когда суд по запросу управомоченных субъектов вынужден разъяснять те цели, для которых тот или иной нормативно-правовой акт был принят.
В ряде случаев определенное значение имеет не только четкая законодательная формулировка целей, для которых вводится правовое ограничение, но и тех ориентиров, которые не должны перед ним ставится. Примером может служить содержание в ч. 2 ст. 3.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, согласно кото- рой«административное наказание не может иметь своей целью унижение человеческого достоинства физического лица, совершившего административное правонарушение, или причинение ему физических страданий, а также нанесение вреда деловой репутации юридического лица».
В ряде случаев цели правового ограничения не могут быть формально определены по причине отсутствия стратегических целей и направлений развития государства и права в тех или иных сферах. Данный пробел может быть ликвидирован путем принятия в форме Указа Президента РФ Стратегий, концепций, программ и т.п. государственной политики (развития, реформирования, ...) в той или иной области. К примеру, Стратегия нацио
нальной безопасности Российской Федерации[283] закрепляет основные понятия, цели, задачи, направления обеспечения национальной безопасности в Российской Федерации.
Справедливым в этой связи представляется следующее мнение Ю.А. Тихомирова: «Пагубна недооценка выбора целей и подмена их adhoc текущими запросами. В этом плане следовало бы тщательно готовить концепции, полнее и точнее определять преамбулы и цели закона как нормативную ориентацию для перехода в новые состояния. Увы, беспрерывные поправки в Земельный кодекс и другие кодексы РФ свидетельствует о потере в них правовой перспективы»[284].
Таким образом, четкое формулирование целей института правовых ограничений и их законодательное оформление способствовало бы формированию упорядоченной системы, объединяющей разновидности, пределы (границы), основания, формы и виды ограничений субъектов права, направленную на минимизацию ущерба для индивидуальной свободы, причиняемого в ходе таких ограничений.
При рассмотрении возможных направлений совершенствования института правовых ограничений нельзя обойти вниманием и вопрос о пределах правовых ограничений, который ряд ученых называют в числе наиболее важных теоретических проблем прав человека[285].
Со своей стороны, следуя словарному определению «предела» как «пространственной или временной границы чего-либо»[286], под пределами ограничения в общеправовом смысле предлагаем понимать допустимые границы уменьшения меры возможного поведения лица.
Нормативно-правовые основы определения пределов правовых огра-
ничений сформулированы в части 2 статьи 55 Конституции РФ, в которой содержится положение о том, что в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина. Анализ данной нормы позволяет некоторым авторам делать выводы о том, что сформулированные Конституцией РФ (да и в международных актах) пределы правового ограничения являются неконкретными и расплывчатыми1.
Пути решения данной проблемы нам видятся в следующем.
Во-первых, первоначально (на временной основе) необходимо организовать обобщение правовых позиций Конституционного Суда РФ, осуществляющего легальное (делегированное) толкование законодательных ограничений прав и свобод человека и гражданина в целях выделения неких общих идей, «направляющих начал» при осуществлении ограничений субъективных прав, содержащихся в позициях Суда относительно соразмерности ограничений, «целеобусловленности» ограничений, уважения достоинства личности и сохранения существа содержания основных прав, минимальной достаточности и других (проанализированных ранее в настоящем диссертационном исследовании).
Во-вторых, необходимо ввести в законодательный оборот понятие «пределы правовых ограничений» и легализовать основные принципы их определения, основанные на обобщении правовых позиций КонституционногоСуда РФ и Европейского Суда по правам человека с дальнейшим внедрением данного понятия в текущее законодательство, регламентирующее конкретные виды правовых ограничений (отсылочным способом).
Подводя итог анализу доктринальных (понятийно-категориальных) проблем развития института правовых ограничений, предлагаем принять [287][288]
Закон о правовых ограничениях в Российской Федерации и закрепить в нем понятия правовых ограничений и ограничений прав и свобод человека и гражданина, а также критерии такового, включив в их состав основания, принципы, цели и пределы правовых ограничений[289], что уже относится ко второму направлению развития института правовых ограничений, касающегося совершенствования законодательства, закрепляющего нормы и принципы, составляющие содержание института правовых ограничений.
В данном законе, помимо вышеназванного, предлагаем закрепить систему гарантий, препятствующих нарушению, умалению, ущемлению субъективных прав, обеспечивающих законность правовых ограничений, а также возможность принятия мер для возмещения вреда, причиненного правомерными ограничениями.
Несколько подробнее о гарантиях, как таковых. Так, согласно словарному определению, под гарантией (от фр. ручательство) понимается обес- печение[290], «ручательство, порука в чем-нибудь, обеспечение»[291].
В юридической науке под гарантиями понимаются «правовые средства и способы, с помощью которых в обществе обеспечивается реализация прав и свобод граждан»[292]; «система условий, обеспечивающих удовлетворение интересов человека»[293]; «совокупность объективных и субъективных факторов, направленных на реализацию и защиту прав и свобод, устранение возможных причин и препятствий их неполного или ненадлежащего осуще
ствления и защиту прав от нарушений»[294] «система социально-экономических, политических, нравственных, юридических, организационных предпосылок, условий, средств и способов, создающих равные возможности личности для осуществления своих прав, свобод и интересов»[295] и другое.
Анализа трудов по проблематике правовых гарантий[296]позволяетнам выявить их сущность - гарантии являются условиями и средствами, обеспечивающими реализацию явления, процесса и т.д.
По нашему мнению, правовыми гарантиями института ограничений, в свою очередь, выступают нормативно закрепленные условия, средства, призванные обеспечить законность, обоснованность и справедливость установления соответствующих границ (пределов) субъективных прав, свобод, полномочий и т.д.
Безусловно, существенной гарантией (и одновременно внешним принципом правового ограничения) выступает законность. Применительно к национальному правовой системе следует говорить о концепции «писаного права». Причем, форма закона выступает основным условием соблюдения гарантии законности при ограничении прав и свобод, поскольку Кон
ституция РФ прямо указывает: «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным (курсив наш - авт.) законом.».
Эта гарантия подтверждается и материалами судебной практики. Так, Конституционный Суд РФ, проверяя конституционность Указа Президента РФ № 1833 и Постановления Правительства РФ № 1360, в своем Постановлении от 31.07.95 г. № 10-П указал: «... ограничения прав и свобод возможны только на основании федерального закона. Положения указов Президента и постановлений Правительства не обладают силой закона, а ограничения, налагаемые посредством таких нормативно-правовых актов признаются неконституционными (т.е. противоречащими критерию законности)»[297]. Кроме того, учитывая федеративную форму государственного устройства России, Верховным Судом РФ было сформулировано правило о недопустимости ограничения прав и свобод законом[298] или подзаконным актом[299] субъекта России.
Нельзя также умолчать и о распространенной формулировке, допускающей возможность правового ограничения «в установленном порядке», также ставшую предметом рассмотрения в практике Конституционного Суда РФ и в отношении которой он высказал свою позицию, согласно которой
предполагаемый порядок ограничения прав и свобод может быть установлен только федеральным законом[300].
Однако считаем, что сама только «законодательная» форма акта, устанавливающего правовые ограничения, не способна в полной мере обеспечить соблюдение законности. В этом случае полезным представляется обращение к зарубежному опыту решения данной проблемы, а именно - к практике Европейского Суда по правам человека по толкованию части 2 ст.ст. 8 - 11 Конвенции, ст. 1 Протокола № 1, ч. 3 ст. 2 Протокола № 2, ч. 1 ст. 1 Протокола № 7 Европейской Конвенции.
Существенное значение, с точки зрения европейской практики, приобретают такие характеристики закона, ограничивающего права и свободы, как доступность (информированность) и предсказуемость (предвидение). Так, в рамках судебного разбирательства по уже упомянутому нами ранее делу «Санди Таймс» Европейский Суд определил, что закон должен быть в адекватной мере доступным, т.е. гражданин должен иметь соответствующую обстоятельствам возможность ориентироваться в том, какие правовые нормы применяются к данному случаю[301].
Доступность закона, таки образом, предполагает два условия: наличие возможности ознакомления с законом и его степень определенности (однозначности) для адресатов.
С первым условием принципиальных трудностей не возникает - законы в Российской Федерации подлежат официальному опубликованию; любые нормативно-правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не были опубликованы официально для всеобщего сведения (ч. 3 ст. 15 Конституции РФ).
Второе условие, обоснованное Европейским Судом таким образом, что «норма не может считаться «законом», если она не сформулирована с достаточной степенью точности, позволяющей гражданину сообразовывать с ней свое поведение; он должен иметь возможность предвидеть (в разумной степени) последствия, которые может повлечь предусмотренное в законе действие»[302], относится к качеству закона.
Таким образом, гарантия законности правовых ограничений относительно формулы «предусмотрено законом» предусматривает необходимость не только закрепления правовых ограничений в федеральном законе, но и обеспечение его доступности (понятности) адресатам.
В заключение данного параграфа хотелось бы привлечь особое внимание к высказыванию В.Н. Карташова о том, что «проблема юридических ограничений должна разрабатываться в рамках соответствующих технологий, которые включали бы следующие элементы: объекты (предметы) и адресаты ограничений; субъекты и участники, их ограничивающие; реальные действия и операции физических и должностных лиц; набор необходимых средств ограничений (техника); приемы, способы, методы, правила их использования (тактика); принципы, прогнозы, планы, программы юридических ограничений (стратегия); процессуальные и документарные формы их осуществления; предполагаемые цели и результаты, социальноюридические последствия юридических ограничений, их соразмерность; контроль (мониторинг) за отдельными циклами и технологическим процессом в целом со стороны компетентных органов»[303]. Речь в данном случае идет о практическом воплощении (реализации, в том числе и применении) правовых предписаний, составляющих ядро института правовых ограничений, - проблеме требующей самостоятельного научного исследования.
По итогам рассмотрения в данной главе вопросов относительно юридических конструкций института правовых ограничений и проблем его совершенствования сделаем следующие выводы:
1. Важность исследования целей юридических институтов определяется несколькими причинами: во-первых, их анализ позволяет глубже изучить сущность и назначение рассматриваемой категории в системе правового регулирования; во-вторых, осознать ценность комплексного (системного) регулирования общественных отношений в определенной сфере; в третьих, решить проблемы, возникающие в процессе правового регулирования того или иного вида общественных отношений, поскольку важным критерием эффективности выступает степень достижения на практике нормативно установленных целей.
Под целями института правовых ограничений следует понимать предполагаемую или закрепленную государством идеальную модель границ (пределов) разрешенного поведения субъектов, достигаемую при помощи реализации правовых средств, входящих в его (юридического института) состав и направленную на сдерживание противоправного (или нежелательного для государства) поведения субъектов права, защиту публичных интересов, удовлетворение интересов контрсубъектов правоотношений.
Соответственно основные цели института правовых ограничений, распространяемыми на все виды такового являются: защита публичных интересов (обеспечение государственной и общественной безопасности, охрана общественного порядка, здоровья, нравственности и т.д.); защита частных интересов; сдерживание противоправного (или нежелательного для государства) поведения субъектов права (в том числе злоупотреблений со стороны государственных органов и должностных лиц); удовлетворение интересов контрсубъектов правоотношений; регулирование общественных отношений в специфических условиях (в рамках режимов чрезвычайного положения, военного положения, контртеррористической операции); выявление негативных правовых последствий в результате совершения правона
рушения (ограничение прав граждан в связи с применением мер процессуального принуждения); в отношении некоторых категорий лиц - установление объемов прав и свобод (например, отбывающих наказание, лишенных дееспособности и т.п.).
2. Функции института правовых ограничений отражают динамику правового регулирования, то есть функционирование данного института и напрямую связаны с целями и функциями правового регулирования в целом, а именно: производны от сущности права и определяются его назначением в обществе, то есть отражают наиболее существенные (главные) черты и направлены на практическую реализацию коренных задач, поставленных в сфере правового регулирования на определенном этапе развития общества; представляют собой основные направления правового воздействия на общественные отношения, в них конкретизируется и получает необходимую целенаправленность правовое регулирование; в совокупности является системным образованием.
Эти характеристики функций права являются исходными и для функций института правовых ограничений, которые можно определить как основные направления воздействия правовых норм и принципов, его составляющих, на общественные отношения в целях их оптимального регулирования, сдерживание противоправного (или нежелательного для государства) поведения субъектов права, защиты публичных интересов, удовлетворения интересов контрсубъектов правоотношений.
К функциям института правовых ограничений относятся: по характеру и цели воздействия: регулятивную (статическую и динамическую), охранительную (предупредительную (превентивную), правовосстановительную, компенсационную, карательную) и воспитательную функции; по сфере общественных отношений: экономическую, политическую, культурную, социальную (в узком смысле) функции.
3. Сформулированные ранее основные положения относительно природы юридических институтов, понятия, сущности, структуры, целей и
функций института правовых ограничений, а также юридических конструкций, его образующих, позволяет определить некоторые проблемы совершенствования института правовых ограничений и пути их решения. Данные проблемы, с определенной степенью условности, можно подразделить на: доктринальные (понятийно-категориальные) и, в определенной степени, обусловленные ими проблемы совершенствования законодательства, закрепляющего нормы и принципы, составляющие содержание института правовых ограничений.
4. В правотворческой и правоприменительной практике термин «ограничение» представлен широким диапазоном значений (предел, граница, обязанность, запрет, ценз, принуждение, ответственность и т. д.), каждое из которых, безусловно, имеет доктринальное толкование, но легальное определение его содержания в качестве модели, конструкции на сегодняшний день отсутствует, в результате чего происходит «смешение» понятий (составляющих синонимический ряд по отношению к ограничению), приводящее к терминологической путанице, не позволяющей выработать общую концептуальную основу рассматриваемого феномена.
5. Важным направлением совершенствования института правовых ограничений является систематизация критериев определения легитимности правовых ограничений, в систему которых предлагается включить такие понятия, как «основания», «условия», «цели», «принципы», «пределы».
Относительно принципов института правовых ограничений, учитывая значительные успехи юридической науки и практики (выраженной в правовых позициях Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации, считаем необходимым и своевременным введение законодательный «оборот» понятия принципов ограничения прав и свобод человека и гражданина и их системы. То обстоятельство, что они не сформулированы в виде конкретных юридический конструкций, а лишь предполагаются и доктринально (пусть даже на высшем судебном уровне) толкуются из смысла п. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации, суще
ственно затрудняет их применение на практике, отсутствует их четкое, недвусмысленное, единообразное претворение в жизнь. В случае их законодательного оформления данные принципы могут быть использованы при принятии конкретных юридических решений, служить своеобразным ориентиром правотворческой и правоприменительной деятельности, прогрессивного и единообразного формирования всей правовой системы в целом и отношений в области реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина, в частности.
6. Применительно к такому критерию правомерности ограничения, как «пределы правовых ограничений» первоначально (на временной основе) предлагается организовать обобщение правовых позиций Конституционного Суда РФ, осуществляющего легальное (делегированное) толкование законодательных ограничений прав и свобод человека и гражданина в целях выделения неких общих идей, «направляющих начал» при осуществлении ограничений субъективных прав, содержащихся в позициях Суда относительно соразмерности ограничений, «целеобусловленности» ограничений, уважения достоинства личности и сохранения существа содержания основных прав, минимальной достаточности и других (проанализированных нами ранее в настоящем диссертационном исследовании). А затем ввести в законодательный оборот данное понятие и легализовать основания их определения, сформулированные на обобщении правовых позиций Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека с дальнейшим внедрением данного понятия в текущее законодательство, регламентирующее конкретные виды правовых ограничений (отсылочным способом).
7. Предлагается также принять Закон о правовых ограничениях в Российской Федерации и закрепить в нем понятия правовых ограничений и ограничений прав и свобод человека и гражданина, а также критерии такового, включив в их состав основания, принципы, цели и пределы правовых ограничений. В данному законе, помимо вышеназванного, предлагается закрепить систему гарантий, препятствующих нарушению, умалению, ущем
лению субъективных прав, обеспечивающих законность правовых ограничений, а также принятие мер для возмещения вреда, причиненного правомерными ограничениями.
Еще по теме Проблемы совершенствования института правовых ограничений:
- § 2. Процессуальные правовые отношения в доминирующих отраслях права
- § 3. Правовая природа классификации юридических фактов в уголовно-исполнительном праве
- § 2. Правовая природа и отраслевая принадлежность деятельности по исполнению мер процессуального принуждения
- § 2.3. Совершенствование административно-правового регулирования информационного обеспечения паспортно-визовой деятельности МВД России в сфере миграции
- §3. Виды нормативных правовых актов, принимаемых субъектами
- § 2. Государственно-частное партнёрство в механизме административно-правового регулирования государственного сектора экономики
- Понятие и источники правового регулирования приватизации государственного и муниципального имущества
- Список правовых актов и использованной литературы
- СОДЕРЖАНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- Понятие и сущность института правовых ограничений
- Цели и функции института правовых ограничений
- Проблемы совершенствования института правовых ограничений
- ЗАКЛЮЧЕНИЕ
- Факторы, влияющие на прогнозирование эффективности исполнения уголовного наказания в виде ограничения свободы
- Особенности нормативно-правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации
- Роль Президента РФ, законодательных и исполнительных органов власти в организационно-правовом механизме защиты информационных прав и свобод человека и гражданина
- Роль правоохранительных органов и институтов гранщанского общества в организационно-правовом механизме защиты информационных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации