Понятие правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина в России

Правовой механизм защиты информационных прав человека и гражданина в Российской Федерации - малоизученная современной правовой наукой категория. C развитием информационных систем, диверсификации и совершенствовании способов производства, хранения и передачи информации, изучение этого механизма приобретает актуальность.

Правовой механизм защиты информационных прав человека и гражданина в Российской Федерации можно подразделить на нормативно­правовой и организационно-правовой. Правовой механизм защиты информационных прав человека является разновидностью механизма защиты прав и свобод¹. Термин «механизм», как правило, означает модельную логическую схему специально-юридического воздействия на социальные

1998.

См., например: Хиэ/сняк В.С. Право человека на информацию: механизм реализации. Саратов,

отношения (например, механизм правового регулирования)¹, или используется для характеристики инструментально-процедурных конструкций таких, как механизм реализации права или механизм правоприменения^[65][66].

Следует согласится с К.В. Шундиковым, что правовые механизмы — это объективно существующие регулятивные явления, достаточно распространенные в правовой системе. Они есть во многих отраслях законодательства. Можно говорить о механизме подачи искового заявления, механизме судебного разбирательства, механизме формирования правительства, механизме разработки законодательства и т.п. Любой правовой механизм — это комплекс юридических средств, последовательно организованных и действующих поэтапно по определенной нормативно заданной схеме. Все элементы правового механизма находятся в логической взаимосвязи^[67]. Таким образом, можно говорить о том, что механизм защиты информационных прав человека и гражданина также представляет собой систему взаимосвязанных элементов.

Правовой механизм защиты информационных прав человека в Российской Федерации включает:

1) нормативное предписание, устанавливающее осуществления правовой защиты информационных прав человека и гражданина;

2) юридический факт, который позволяет начать процесс осуществления правовой защиты информационных прав человека и гражданина;

3) правоотношение, в котором есть права и соответствующие им обязанности;

4) субъекты правового механизма защиты информационных прав

человека и гражданина;

5) объекты правового механизма защиты информационных прав человека и гражданина;

Механизм защиты информационных прав человека и гражданина приобретает разные формы. Форма может быть нормативно-правовой и организационно-правовой.

Нормативно-правовая форма выражается в принятии нормативно­правового акта или внесении в существующие нормативно-правовые акты таких изменений, которые могут способствовать осуществлению защиты информационных прав человека и гражданина.

Организационно-правовая форма выражается в деятельности внутригосударственных органов, задействованных в процессе защиты прав информационных человека и гражданина на территории Российской Федерации.

В обоих случаях в механизме защиты информационных человека и гражданина участвуют органы государственной власти. В реализации нормативно правовой формы участвуют преимущественно органы законодательной власти как высший орган законодательной власти (Федеральное Собрание Российской Федерации), так и органы законодательной власти субъектов федерации. Органы исполнительной и судебной власти Российской Федерации и ее субъектов участвуют в реализации нормативно-правовой формы механизма защиты информационных прав человека и гражданина постольку, поскольку они наделяются Конституцией Российской Федерации правом законодательной инициативы (ст. 104 Конституции РФ).

Механизм защиты информационных прав человека и гражданина напрямую связан с механизмом защиты прав и свобод человека и гражданина, существующим в Российской Федерации, так как является его разновидностью.

Таким образом, правовой механизм защиты информационных прав человека и гражданина —- это такая же правовая категория, как и другие правовые механизмы (механизм правового регулирования, например).

Особенности правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина, как правового явления, состоят в уникальности сферы, в которой реализуется этот механизм (информационная сфера), а так же предметов, по поводу которых, возникают соответствующие правоотношения (информация и ее носители).

Правовой механизм защиты информационных прав и свобод человека нуждается в отдельном концептуальном обосновании. Рассматривая такую правовую категорию, как правовой механизм защиты информационных прав человека, совершенно необходимо рассмотреть такое правовое понятие, как «защита прав человека и гражданина». Поскольку правовое государство немыслимо без примата прав и свобод человека, то совершенно естественно, что ст.2 Конституции РФ устанавливает ценностные приоритеты в его пользу, подкрепляя это положением, что не только признание, соблюдение прав и свобод человека, но и их зашита обязанность государства. В контексте исследуемых проблем обратимся к выявлению подходов к определению термина «защита», который трактуется по-разному. Так, в словарях, в правовых актах¹ и официальных документах^[68][69] оно приводится в сопряжении с чем-либо или с кем-либо. Например, защита граждан за границей, защита

Отечества, защита от обвинения в преступлении¹. Такая же лексико­юридическая конструкция характерна и для Конституции РФ: защита государственной границы (п. «ы» ст.72), социальная защита (п.«ж» ст.72) и т.п. Аналогичные положения имеют место в конституциях зарубежных государств. Например, защита политической демократии (п.«с» ст.9 Конституции Португальской Республики^[70][71]), защита безопасности граждан (ч.2 ст.б Конституции Королевства Нидерландов^[72]), защита права собственности (ст.8 Конституции Республики Армения^[73]), защита жизни человека (ст.27 Конституции Украины^[74]) и др.

Поскольку в любом из приведенных вариантов речь идет об опреде­ленной форме активности установленного субъекта (круга субъектов), то представляется более продуктивным исследование сущностных характери­стик «защиты» через глагол «защищать». «Защищать: 1. оборонять, ограж­дать от враждебных, неприязненных действий, от неприятеля... 2. Выступать в суде в качестве чьего-нибудь защитника; 3. вступаться за кого что-нибудь, отстаивать кого что-нибудь»^[75]. Это позволяет заключить, что защита понимается как в узком, так и в широком смысле слова и актуализируется в случаях, связанных с нарушениями социальных норм, разновидностью которых являются нормы права. В узком смысле слова защита понимается как вид процессуальной деятельности; в широком - как обязанность государства, системная деятельность правозащитных структур и т.п. Защита государством прав и свобод человека и гражданина от противоправных посягательств - это, наряду с охраной, стадия процесса их реализации.

В научной литературе термины «охрана» и «защита» обрели различное толкование, что актуализирует уточнение их содержания. Анализ научных

подходов показал, что они рассматриваются исследователями или как тождественные¹, или «защита» - более узкое понятие, чем «охрана^[76][77]», либо каждое из них наделяется самостоятельным содержанием^[78]. Последний, исходи их выше приведенных доводов, представляется нам наиболее точным.

А.М. Ларин отмечает, что в наиболее общем смысле защита есть про­тиводействие незаконным нарушениям и ограничениям прав, свобод и ин­тересов личности, предупреждение этих нарушений и ограничений, а также возмещение причиненного вреда в случае, если предупредить или отразить нарушения и ограничения не удалось^[79]. Представляется, что это определение дано в контексте сложившегося подхода, когда защита рассматривается, как часть правоохранительной деятельности, что, на наш взгляд, не способствует специальной разработке и углублению, собственно, правозащитного направления во всех его проявлениях.

B. Н. Бутылин под защитой понимает принудительный способ осуще­ствления права, применяемый в установленном законом порядке компе­тентными органами в целях восстановления нарушенного права¹. Однако данный подход не охватывает такой институт, как самозащита, который не всегда сопряжен с правозащитной деятельностью компетентных органов.

C. С. Алексеев считает, что защита права — это государственно­принудительная деятельность, нацеленная на восстановление нарушенного права, обеспечение исполнения юридической обязанности^[80][81]. В данном оп­ределении, сформулированном задолго до новых подходов, также не принят во внимание институт самозащиты, равно как и. не учтена правозащитная роль органов местного самоуправления, которые, согласно ст. 12 Конституции РФ, не входят в систему органов государственной власти.

Поскольку защита прав и свобод человека и гражданина обязанность государства, логичнее связать ее с функциями государства, в которых проявляется та роль, которую государство играет в решении основных вопросов общественного развития, в удовлетворении разнообразных интересов населения страны. Функции государства традиционно соотносятся с основными задачами, стоящими перед ним на том или ином этапе его развития, и рассматриваются как средство их реализации^[82].

Для обоснования такого взгляда на защиту следует выявить общие черты и особенные характеристики правозащитной и охранительной функций, привести доводы в пользу их обособления. Несомненно, общими для них являются правовая природа, в первую очередь, человек и гражданин, а также само государство и его различные структуры. Объединяет данные функции и нацеленность на установление режима законности как системного

состояния правового государства и как условия защиты прав и свобод человека. Однако в связи с последним положением уже проявляются особенные черты: права и свободы охраняются непрерывно, а защищаются только тогда, когда нарушаются; охрана - это установление общего правового режима, а защита - меры, предпринимаемые в случаях, когда права и свободы человека нарушены или оспорены¹.

Будучи правовыми категориями, и охрана прав и свобод человека, и их защита сопряжены с применением специальных мер, не совпадающих по времени, по субъектам реализации, по содержанию и по форме. Понятие «меры защиты» раскрывается в литературе неоднозначно. А.С. Мордовец включает в это понятие и восстановление нарушенного права, и меры процессуального принуждения^[83][84]. О.Э. Лейст полагает, что данное понятие, если из мер защиты исключить меры пресечения, но существу тождественно понятию «правовосстановительные санкции»^[85]. А.М. Ларин признает синонимами понятия «защита», «охрана», «юридическая помощь», «устранение опасности»^[86], с чем, учитывая приведенные выше доводы, согласиться нельзя. Думается, что надо различать данные понятия уже потому, что меры защиты являются правовыми последствиями правонарушений, должны быть адекватными ситуации и соотноситься с ней, должны быть адекватными ситуации и соотноситься с субъектом, их применяющим.

Так, если субъекты реализации охранительной функции государства - правоохранительные органы, система которых в России (как и в любом другом государстве) является вполне определенной, то в число субъектов правозащитной функции государства включается также глава государства, законодательные (представительные) органы, широкий круг исполнительно- распорядительных органов различных уровней власти, федеральный,

региональные и специализированные уполномоченные по правам человека и др.

Оценивая действие сопоставляемых функций в пространстве, отметим, что охранительная функция государства в теоретических разработках отнесена к его основным внутренним функциям¹ и заключается в реализации системы мероприятий, направленных на предупреждение нарушений норм внутригосударственного права. Защитная функция может быть реализована как во внутри государства, так и за его пределами. Например, согласно ч.2 ст.61 Конституции, Российская Федерация гарантирует своим гражданам защиту за своими пределами^[87][88]. В подтверждение такой позиции можно привести и то обстоятельство, что в названиях международных актов, связанных с нравами человека и в соответствии с ч.4 ст. 15 Конституции РФ включенных в ее правовую систему, используется слово не «охрана», а «защита», например, Европейская конвенция защиты прав человека и основных свобод 1950 г.; Рамочная конвенция о защите прав национальных меньшинств 1995 г.

Условием реализации охранительной функции является правомерное поведение субъектов правовых отношений. При нарушении оберегаемых нравом и законом общественных отношений актуализируется защитная функция государства, что дает основания говорить о ее обусловленности противоправным поведением.

Указанные содержательные отличия свидетельствуют в пользу выде­ления самостоятельной (по отношению к охранительной) правозащитной функции государства. Такое обособление не является самоцелью, а пред­лагается для упорядочения и развития правозащитной структуры россий­ского общества и государства, для уточнения сложившихся и разработки

необходимых правозащитных механизмов и процедур, для совершенствования правозащитной деятельности посредством которой функционирует система защиты прав и свобод человека и гражданина. Степень решения данных вопросов во многом зависит от глубины прора­ботки концептуальных основ названной системы.

Как уже отмечалось, институт защиты прав и свобод человека и граж­данина своим происхождением обязан институту прав и свобод. Они и в материальном, и в процессуальном выражении относятся к явлениям соци­ально-историческим. По справедливому выражению А.И. Ковлера, мы «стоим на фундаменте, заложенном предшествующими поколениями, и с достигнутых высот смутно ощущаем, что его закладка стоила человечеству длительных и мучительных усилий»¹. Историческая преемственность правовых воззрений на человека как участника социальной жизни обусло­вила необходимость анализа возникновения, становления и развития пра­возащитных идей. При этом следует отметить, что внимание исследователей гораздо чаще обращалось на исторические аспекты формирования ес­тественных и позитивных прав человека, на выявление и формулирование их «исчерпывающего каталога». В контексте такого исследования вырисо­вывалось также правозащитное содержание проблемы прав человека.

По мнению В.С. Нерсесянца, теория и практика прав человека имеют долгую и поучительную историю. Современная постановка вопроса о по­следних при всей своей новизне и особенностях, обусловленных совре­менным уровнем и характером мировой цивилизации, опирается на богатый предшествующий опыт человечества, прежде всего в области правовых форм организации общественной и государственной жизни людей, правового способа регулирования социальных отношений^[89][90].

Защита прав человека - это необходимый, неотъемлемый и неизбежный компонент всякого права, субъектно-человеческий аспект выражения

существа права как особого типа и характерной формы упорядочивания общественных отношений. Следовательно, современная система защиты прав человека является результатом длительного поэтапного исторического развития.

Современные подходы к построению такой системы в России склады­вались с учетом (а нередко посредством прямого переноса) зарубежного опыта. По словам В.С. Нерсесянца, влияние передовой европейской поли­тико-правовой мысли в данном процессе было заметным¹; по мнению А.Х. Саидова, фундаментальные понятия, среди которых и права человека, перенесены на российскую государственно-правовую реальность^[91][92]. Е.А. Лукашева отмечает, что ценности европейской цивилизации очень медленно, с большими трудностями начинают внедряться в России и что идея прав человека никогда не была значимой в политических доктринах мыслителей России^[93].

О значимости западных правозащитных идей в становлении отечест­венной концепции защиты прав и свобод человека идут дискуссии. Выска­зываются мысли, что российские правозащитники 60-80-х гг., исходя из своего собственного опыта, опыта российской истории, российской куль­туры, сами придумали без всяких западных влияний российскую концепцию прав человека и их защиты^[94]. Мнение, что такие права не являются «открытием Запада»^[95], выдвигалось и обосновывалось представителями, так называемых, не западных теорий прав человека^[96].

Думается, что концепция защиты прав и свобод человека имеет корни во многих, если не во всех, культурах и цивилизациях, что система защиты прав и свобод человека и гражданина любой страны зависит от ис­торического развития ее государственности, характера общественного уклада и политического режима, от культурных, национальных, религиозных, правовых традиций, от уровня интегрированности страны в мировое сообщество и состояния международных отношений.

1980.

История российской государственности наглядно свидетельствует, что на ход ее формирования и развития, а также на своеобразие складывающейся в ее рамках политико-правовой культуры существенное воздействие оказали специфика геополитического положения России, ее пространственно­географические характеристики и природно-климатические условия, а также быт, традиции и религиозные верования ее народов¹.

Отечественный опыт в данной сфере убеждает, что уяснение ценности прав и свобод человека и гражданина, необходимости их системной защиты должно идти внутри общества, что автоматический перенос даже самых совершенных правозащитных механизмов не приносит ожидаемых результатов, не приближает Россию к качеству правового государства.

Правозащитное направление строительства России, касающееся человека, не возникло одномоментно. Так, в Конституции (Основном Законе) РСФСР^[97][98], слово «право» употреблялось 27 раз, в том числе 18 раз оно адресуется человеку и гражданину. Слово «защита» использовалось лишь дважды применительно к «социалистическому отечеству» и «революции» (ст.20). Конституция (Основной закон) РСФСР 1925r.47^[99], к слову «право» обратилась 29 раз, из них адресовалось человеку и гражданину в 19 случаях, а к слову «защита» - также дважды относительно тех же объектов.

В Конституции (Основном Законе) РСФСР 1937 г.^[100], впервые права

человека отражены концентрировано: им была отведена гл. XI, а все пре­дыдущие касались организации государства и государственной власти. В данном тексте Конституции о защите говорится 4 раза: наряду с защитой интересов государства и отечества появляется право обвиняемого на защиту, а также право иностранного гражданина на убежище в РСФСР, если он преследуется за защиту интересов трудящихся.

В Конституции (Основном законе) РСФСР - России 1978 г. (в редакции от 10 декабря 1992 г.)¹, правам и свободам человека и гражданина по­свящалась гл. IV. Признание приоритета прав человека и гражданина РФ было отмечено уже в ее преамбуле, причем слово «защита» использовалось 38 раз, и в 26 случаях оно адресовано социальным субъектам консти­туционно-правовых отношений.

Анализ текста действующей Конституции России, принятой всенародным голосованием 12 декабря 1993 г., показал, что слово «защита» упоминается 30 раз, из них 20 - применено к правам человека и гражданина (например, ст.2, ч.1 ст.45, ч.1 ст.46), национальных меньшинств (п.«.в» ст.71„п.«б» ст.72), малочисленных этнических общностей (п.«м» ст.72) и др.

Исходя из результатов проведенного рассмотрения, изменение ценностных приоритетов, по принципу — исключительно государственные — предпочтительно государственные - предпочтительно человека с учетом его прав и свобод свидетельствует об усилении человеко-ориентированных начал концепции защиты прав и свобод человека и гражданина в России. Ее содержательное наполнение осуществляется посредством законодательной конкретизации. Анализ действующего федерального российского законодательства свидетельствует о том, что регулирование различного рода общественных отношений осуществляют порядка 2 тыс. законов. Из них правозащитная роль государства заявлена в названии чуть более 5 % законов.

Такая защита адресована особым категориям граждан, отдельным категориям работников, лицам, оказавшимся в особых условиях, некоторым должностным лицам. Следовательно, приоритет государственной защиты, по-прежнему, касается интересов государства, государственных должностных лиц и рыночных механизмов, а не прав и свобод человека и гражданина непосредственно.

Сложившаяся ситуация наиболее показательно воспроизведена в тексте присяги Президента РФ (ч.1 ст.82). Являясь гарантом и Конституции РФ, и прав и свобод человека и гражданина (ч.2 ст.80), глава государства клянется «уважать и охранять» права и свободы человека и гражданина, а «защищать» - Конституцию РФ, суверенитет, независимость, безопасность, целостность государства. Защита названных объектов, безусловно, создает благоприятные условия для реализации прав и свобод человека и гражданина, но, думается, что, такие правозащитные акценты в присяге главы государства могут формировать соответствующие приоритеты в правозащитной деятельности иных государственных органов. Это только подтверждает необходимость принятия Концепции защиты прав и свобод человека в России, которая должна отражать общие правозащитные ориентиры Российской Федерации и ее субъектов, в том числе в информационной сфере.

Ранее по поручению Президента РФ, оформленному его распоряже­нием от 4 апреля 1998 г., был разработан проект Федеральной концепции обеспечения и защиты прав и свобод человека (2000 г.). Это - первый в отечественной истории развернутый документ, сформулировавший основные направления внутренней и внешней политики России в сфере прав человека и содержащий предложения по совершенствованию механизмов и процедур их защиты. Появление данного проекта отражает закономерность необходимости развития правозащитной системы в России. Однако, он так и не изменил статуса «проекта», поэтому на уровне Комиссии по правам человека при Президенте РФ, преобразованной в Совет по содействию

развитию институтов гражданского общества и правам человека^[CI], вновь возвращаются к разработке этой идеи.

Признавая и положительно оценивая ряд правозащитных позиций, обозначенных в проекте Федеральной концепции обеспечения и защиты прав и свобод человека, целесообразно сформулировать предложения, на­правленные на формирование в России целостной, эффективной и способной к развитию правозащитной системы.

Отметим, что в названии документа заявляется о двух масштабных задачах одновременно — и «обеспечение», и «защита», — которые обраще­ны на права и свободы только «человека», что противоречит ст.2 Консти­туции РФ. Далее, учитывая, что «обеспечение» и «защита» имеют принци­пиальные различия, следует развести данные механизмы по разным доку­ментам, приняв отдельно концепцию защиты прав и свобод человека и гражданина. Считаем, что такой подход более конструктивен и в теоретическом, и в практическом отношениях.

Несовершенство проекта Концепции касается также названий и со­держания его структурных частей. Неясно, например, почему в нем речь ведется о защите социально-экономических прав населения и о развитии гражданских и политических. Непонятен принцип, по которому оговари­ваются группы населения, нуждающиеся в неотложной защите своих прав: по степени остроты проблемы для конкретной группы населения; по зна­чимости в обеспечении социально-политической стабильности общества и государства; по реальным возможностям защиты со стороны государства; по конъюнктурным соображениям? Считаем, что в концепции должны закладываться принципы о защите прав и свобод человека и гражданина, а не отдельных категорий населения. При всей остроте ситуации с защитой прав и свобод особо нуждающихся групп населения, нельзя не признавать, что по существу защищаются права и свободы человека и гражданина,

«обремененного» особым статусом. Представляется, что для разработки специального механизма защиты прав и свобод отдельных категорий населения, удачнее использовать ресурсы законодательного регулировании и целевых программ федерального, регионального, межрегионального свойства^[CII]. В рамках целевой программы правозащитные намерения государства и контроль за их исполнением могут быть осуществлены более эффективно.

При дальнейшем рассмотрении проекта концепции выявлено, что совершенствование правозащитной системы и соответствующих ей процедур связывается с судебной защитой прав человека и оказанием юридической помощи, с внесудебной защитой, с неправительственными правозащитными организациями. Вместе с тем, институты несудебной защиты прав человека изложены в проекте весьма узко.

Непоследовательность, противоречивость, пробелы, отмеченные в ряде положений проекта концепции в документах такого характера, по нашему убеждению, воспроизводиться не должны. Концепция как официально принятая в России система взглядов на правозащитную деятельность публичных субъектов и институтов гражданского общества должна носить комплексный характер и внятно отражать правозащитные намерения госу­дарства, его соответствующих структур и их представителей.

Сущность правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина во многом определяется целью, для достижения которой он осуществляется. На наш взгляд, целью рассматриваемого механизма является достижение состояния реальной защищенности в информационной сфере всех лиц, находящихся под юрисдикцией России. Добиться такой цели возможно путем решения ряда

задач, среди которых, например, создания в стране единого правозащитного пространства на основе конституционных принципов и с учетом известных международных стандартов; упорядочение сложившихся, учреждение и стимулирование создания необходимых правозащитных органов и организаций; повышение эффективности правозащитных процедур, рассчитанных на защиту прав и свобод различных групп и категорий лиц, в том числе посредством привлечения института ответственности.

Правовой механизм защиты информационных прав и свобод человека и гражданина в России включает определенную совокупность правовых норм. Ими установлены как потенциально возможные (диспозитивные), так и обязательные (императивные) правила поведения участников правозащитных отношений. Например, Конституцией РФ учреждены право каждого на защиту своей чести и доброго имени (ч.1 ст.23), своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (ч.2 ст.45), что относится к диспозитивным правозащитным нормам; гарантии государственной (ч.1 ст.45) и судебной (ч.1 ст.46) защиты прав и свобод человека и гражданина выступают нормами императивными. Как следует из приведенных и иных правозащитных норм, Конституция РФ использует различные приемы их формулирования: через глагол «защищать», через существительное «защита» и глагол «гарантируется», через право на «защиту» (ч.1 ст.30). Таким путем отражаются как категоричность правозащитной позиции государства, так и варианты правозащитного поведения лиц, находящихся под юрисдикцией России.

Характеризуя правозащитные нормы, возможно выделение их исходных и производных разновидностей. Так, ч.1 ст.45 Конституции РФ, гарантирующая государственную защиту прав и свобод человека и гражданина, выступает исходной по отношению к ч.1 ст.46, указывающей на такой вид государственной защиты, как судебная. Одновременно, все правозащитные нормы являются исходными для иных таких норм.

Конституция РФ предусматривает правозащитные нормы общего и

исключительного характера. Первые из них действуют на всей территории страны и не ограничены по времени, вторые - в условиях особых режимов военного и чрезвычайного положения (ч.З ст.55, ст.56), вводимых в соот­ветствии с федеральными конституционными законами.

Нормы правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина в России закрепляются в различных источниках. Общие требования, предъявляемые к ним, -— недопустимость противоречия Конституции РФ (ч.1 ст. 15), обязательность официального опубликования для всеобщего сведения (ч.З ст. 15). Конституция РФ в этом смысле прямо указывает на международный договор (ч.З ст.46, ст.62), федеральный конституционный закон (например, ч.1 ст.56, п. «д» ч.1 ст. 103), федеральный закон (например, ч.З ст.55, ст.26), закон (например, ч.2 ст.24, ч.З ст.40, ч.2 ст.55), любые нормативные правовые акты (например, ч.З ст. 15). Правозащитные положения могут содержаться также в судебном решении, на что указывает ч.2 ст.22, ч.2 ст.23, ст.25, ч.З ст.35, и в федеральных программах (ч.2 ст.41).

Исходя из конституционных положений п.«в» ст.71 и п.«б», п.«ж», п.«м» ст.72, можно выделить два уровня источников, содержащих право­защитные нормы - федеральные и субъектов РФ. Конституция РФ (ч.1 ст. 17) указывает также на нормы международного права, которые несут известный правозащитный потенциал.

При рассмотрении правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина нельзя обойти вниманием те правовые принципы, на которых он осуществляется, так как они способствуют раскрытию специфики того данного правового явления. Их основу составляет мировоззренческая позиция, закономерность, выявленная практикой, или умозрительное положение как плод научной мысли^[CIII]. Они выполняют задачу основных направляющих векторов правового воздействия.

В первую очередь это конституционные принципы, так как

конституционное право и его принципы являются основополагающими для всей российской правовой системы. К таким принципам относятся: принцип равенства всех перед законом и судом (означает применение равного правового масштаба к фактически неравным людям) (ч.1 ст. 19), принцип не­отчуждаемости прав и свобод человека (опосредован естественным, а не волеустановленным характером прав человека; права личности - не льготы и привилегии, предоставляемые государством, а ее атрибут, что формирует рамки правозащитной деятельности государства) (ч.2 ст. 17); принцип не­посредственного действия прав и свобод человека (исключает их разреши­тельный характер и особый порядок введения в действие, что влияет на механизм защиты прав и свобод человека) (ст. 18); принцип недопустимости произвольного ограничения прав и свобод человека (т.е. любые ограничения прав и свобод человека обусловливается правом и законом, что оказывает влияние на процесс защиты прав и свобод человека) (ч.1, 2 ст.55); принцип недопустимости дискриминации по любым основаниям (по полу, расовой, национальной или этнической, религиозной принадлежности, языку, социальному происхождению, имущественному положению и т.п.) (ч.2 ст. 19); принцип гарантированности (выражающийся в совокупности условий, средств и факторов, обеспечивающих защиту прав и свобод человека) (ч.1 ст. 17); принцип недопустимости нарушения прав и свобод других лиц при реализации своих (ч.З ст. 17); принцип защищаемости в судебном, административном (ст.45, ст.46) порядках, посредством самозащиты (ч.2 ст.45) и др. Названные принципы, составляя нормативную первооснову системы защиты прав и свобод человека, имея, как правило, форму конституционных норм, сами защищаются государственным принуждением. Они универсальны, поскольку применимы для защиты личных, политических, экономических, социальных, культурных прав и свобод человека на всей территории страны по единым стандартам.

Принципы, на которых основан правовой механизм защиты информационных прав человека и гражданина вытекают также из

содержательной классификации прав и свобод человека. Вполне логично, что особенности регулирования личных, экономических, политических, социальных и культурных прав человека обусловливают существование специфических принципов их защиты. Анализ содержания международных Пактов 1966 г. приводит к выводу о наличии таковых. Например, защита личных прав и свобод человека должна непременно базироваться на принципе безусловности, т.е. государство не может мотивировать свое правозащитное бездействие отсутствием для этого необходимых условий или механизмов¹. Защита экономических прав предполагает наличие принципа «ресурсной возможности», выражающегося в том, что государство должно принять в максимальных пределах, имеющихся у него ресурсов меры к тому, чтобы обеспечить и защитить данную группу прав^[CIV][CV].

При исследовании принципов, на которых основан правовой механизм защиты информационных прав человека и гражданина не следует забывать и о так называемых «поколениях прав человека». Защита прав и свобод человека «первого поколения» связана с установлением для государства обязанности воздерживаться от вмешательства в сферу традиционных либеральных ценностей, которые были сформулированы в процессе буржуазных революций, а затем конкретизированы и расширены в практике и законодательстве демократических государств^[CVI]. «Второе поколение» прав человека, объединяющее социально-экономические и социально-культурные права, характеризуется зависимостью их реализации от организационной, координирующей, иной деятельности государства. Принципы защиты данных прав и свобод обусловлены их позитивной природой и принципом «ресурсной возможности» государства. Принципы защиты прав и свобод человека, отнесенных к «третьему поколению», опосредованы их объединяющим свойством - это коллективные права, которые могут

реализовываться не отдельным человеком, а коллективом, общностью, ассоциацией. Информационные права человека и гражданина, следует на наш взгляд отнести к третьему поколению прав человека, так как само право на информацию относится именно к этому поколению^[CVII].

Система защиты прав и свобод человека в России наряду с общефедеральным имеет также и региональное измерение (п.«б» ст.72 Конституции РФ). Это позволяет говорить о региональных правозащитных принципах, назначение которых - «приращивать» правозащитные ресурсы страны, последовательно опираясь на стандарты защиты прав и свобод человека и гражданина.

Классификация принципов правового механизма защиты информационных прав и свобод человека способствует раскрытию их содержательной многогранности и правозащитной адекватности. В качестве специальных принципов правового механизма защиты информационных прав и свобод человека можно выделить такие как:

Основными принципами обеспечения права на доступ к информации являются:

• презумпция доступности и открытости информации;

• достоверность и полнота информации;

• своевременность предоставления информации;

• соблюдение ограничений, установленных федеральным законом;

• защита права на доступ к информации;

• ответственность за нарушение права на доступ к информации.

Следующим элементом правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина являются субъекты.

Анализ текста Конституции РФ с целью выявления и систематизации, названных в ней участников правозащитных отношений показал их достаточное разнообразие. Компоновка множества правозащитных субъектов можно провести по ряду оснований. Нами выделены, например, группы

социальных и организационных правозащитных субъектов. Каждая из на­званных групп имеет свои разновидности: социальные правозащитные субъекты могут иметь индивидуальное и коллективное качество; органи­зационные - публичное и общественное. Так, исходя из Конституции России, индивидуальные социальные правозащитные субъекты представлены, например, «каждым» (ч.1 ст.23, ч.2 ст.45), что содержательно подразумевает человека, российского гражданина, иностранного гражданина, лицо без гражданства. Конкретное указание на данные субъекты осуществлено в ст.2 (человек - высшая ценность), ч.З ст.6 (гражданин Российской Федерации не может быть лишен своего гражданства или права изменить его), ч.З ст.62 (иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами РФ) Конституции РФ.

Коллективный социальный правозащитный субъект, как это следует из Конституции РФ, может возникать на ситуативной и объективной основах. Организационные субъекты правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина в России, как уже отмечалось, включают публичный (выделенный в связи с отношением к власти) и общественный виды.

К организационным общественным субъектам правового механизма информационных защиты прав и свобод человека в России, исходя из 4.4-5 ст. 13, 4.1 ст.30 Конституции РФ, относятся общественные объединения. Они также имеют свои разновидности, в числе которых, например, религиозные объединения (ч.2 ст. 14), профессиональные союзы (ч.Іст.ЗО)

Классификация субъектов права на информацию, предложенная Бачило И.Л. позволяет выделить виды таких субъектов как «гражданин» — физическое лицо, «население», «юридическое лицо», «орган государственной власти», «общественные образования», «государство», «меж государственные образования». Право каждого из видов обозначении; субъектов на информацию реализуется с учетом общего правового статуса;

этих субъектов и их роли в определенном правовом пространстве, а в конкретной - ситуации — с учетом конкретного субъективного права на информацию, и организационной формы его реализации в пределах правоспособности и дееспособности субъекта^[CVIII].

Объекты правового механизма информационных защиты прав и свобод человека в России, представлены как носителями прав и свобод, так и разновидностями последних. Такой вывод следует, прежде всего, из ст.2 Конституции РФ, согласно которой к высшей ценности отнесены и человек, и его права и свободы. Человек может иметь различный правовой статус - гражданин, иностранный гражданин, лицо без гражданства, - основы которого закреплены в ст.6, ст.61-63 Конституции РФ и конкретизированы соответствующими федеральными законами. Помимо обычного, человек может иметь особый и исключительный правовой статус. Для защиты информационных прав и свобод названных «особых» и «исключительных» объектов исследуемой системы предусматриваются специальные меры и процедуры, что подтверждает необходимость их отдельного обозначения и исследования.

Таким образом, можно утверждать, что:

В Российской Федерации существует правовой механизм защиты информационных прав и свобод человека и гражданина, который является разновидностью механизма защиты прав и свобод человека и гражданина.

Правовой механизм защиты информационных прав и свобод человека и гражданина подразделяется на нормативно-правовой и организационно­правовой. Нормативно-правовая форма выражается в принятии нормативно­правового акта или внесении в существующие нормативно-правовые акты таких изменений, которые могут способствовать осуществлению защиты информационных прав человека и гражданина.

Организационно-правовая форма выражается в деятельности внутригосударственных органов, задействованных в процессе защиты прав

информационных человека и гражданина на территории Российской Федерации. В обоих случаях в механизме защиты информационных человека и гражданина участвуют органы государственной власти.

Правовой механизм защиты информационных прав и свобод человека и гражданина состоит из следующих элементов:

1) нормативное предписание, устанавливающее осуществления правовой защиты информационных прав человека и гражданина;

2) юридический факт, который позволяет начать процесс осуществления правовой защиты информационных прав человека и гражданина;

3) правоотношение, в котором есть права и соответствующие им обязанности;

4) субъекты правового механизма защиты информационных прав человека и гражданина;

5) объекты правового механизма защиты информационных прав человека и гражданина;

Особенности правового механизма защиты информационных прав и свобод человек и гражданина, как правового явления, являются уникальность сферы (информационная сфера), в которой реализуется этот механизм, а так же предметов, по поводу которых, возникают соответствующие правоотношения (информация и ее носители).

Таким образом, говоря о сущности и структуре правового механизма защиты информационных права человека и гражданина в Российской Федерации, можно констатировать, что право человека и гражданина на информацию являясь основным самостоятельным правом, предоставляет юридически гарантированную возможность свободно искать, получать, передавать, производить и распространять любым законным способом информацию общественно значимого характера о любых процессах и явлениях объективной действительности. Для более эффективной реализации механизма в сфере защиты информационных прав человека и гражданина,

автором обоснована необходимость принятия рамочного федерального закона, закрепляющего информационные права граждан, будет способствовать интеграции России в международно-правовое пространство, поскольку членство в Совете Европы влечет за собой выполнение Российской Федерацией обязательств по реализации норм Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В главе дается авторское обоснование целесообразности введения понятия «общественно значимой информации», право доступа, к которой не может быть ограничено. А именно, к общественно значимой информации относятся сведения, сообщения, факты, данные, которые имеют значение для общества и личности, право доступа, к которым не может быть ограничено, за исключением случаев прямо указанных в законе. Государственные органы, органы местного самоуправления, общественные организации, юридические лица обязаны обеспечить право свободного доступа к ней независимо от формы ее хранения, за исключением оговоренных в законе ограничений. Автор наделяет информационные права как имущественным, так и неимущественным характером. Таким образом, отмечается невозможность применения вещных прав непосредственно для самой информации как нематериального явления. Вещное право может применяться только к носителю информации.

Автором выявлены и обоснованы формы правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина. Нормативно­правовая форма выражается в принятии нормативно-правового акта или внесении в существующие нормативно-правовые акты таких изменений, которые могут способствовать осуществлению защиты информационных прав человека и гражданина. Организационно-правовая форма выражается в деятельности внутригосударственных органов, задействованных в процессе защиты прав информационных человека и гражданина на территории Российской Федерации. В обоих случаях в механизме защиты информационных человека и гражданина участвуют органы государственной

власти. Автором установлены элементы правового механизма защиты информационных прав и свобод человека и гражданина: нормативное предписание, устанавливающее осуществления правовой защиты информационных прав человека и гражданина; юридический факт, который позволяет начать процесс осуществления правовой защиты информационных прав человека и гражданина; правоотношение, в котором есть права и соответствующие им обязанности; субъекты правового механизма защиты информационных прав человека и гражданина; объекты правового механизма защиты информационных прав человека и гражданина.