§ 2. Осуществление правовых и административно-полицейских мер по борьбе с преступностью в условиях обострения криминогенной обстановки (на примере Армавира)

Особой спецификой на Кубани в сфере охраны правопорядка и общественной безопасности отличалось селение Армавир, которое к началу ХХ в. стало крупным торгово-промышленным центром и транспортным узлом на Кубани, со своими специфическими месторасположением, административным устройством и смешанным населением, по многим показателям не уступающим городам региона, за исключением областного центра Екатеринодара.

В ходе Кавказской войны, 21 апреля 1839 г. на левом берегу р. Кубань, против крепости Прочный Окоп, русскими военными властями был основан безымянный аул, как укрепленное поселение, впоследствии названное Армавиром. Жителями аула была образована собственная милиция (вооруженная дружина), отряды которой осуществляли охрану не только поселения, но и участок российской границы от станицы Убеженской на юге до станицы Григориполисской на севере. В 1842 г. черкесо-гаи присягнули на верность России и в 1850 г. по собственному желанию ввели у себя воинскую повинность, которую несли в отрядах собственной аульской и горской милиции^[237]. По словам видного кубанского историка и статистика дореволюционного периода Ф.А. Щербины, «армяне пришли в Армавир с готовыми торговыми навыками и репутацией искусных посредников. Они обладали коммерческими связями и солидными капиталами, имели лавки и

товары, вели сношения с торговцами других национальностей и были прекрасно осведомлены относительно торговых условий и обычаев разных местностей»^[238].

После того, как в ноябре 1876 г. в ауле Армавир было введено волостное управление, он получил статус селения, а сельский сход из коренных домохозяев черкесо-гаев приобрел право избирать состав правления во главе со старшиной. В компетенцию сельского схода входили также различные общественные и хозяйственные вопросы внутренней жизни Армавира, утверждение местного бюджета, рассмотрение проблем благоустройства и т.п. Иногородние, несмотря на то, что с конца 1880-х годов они составляли большинство селян, к участию в сходах и, значит, к управлению Армавиром не допускались. В 1888 г. Армавир стал центром Лабинского отдела Кубани и местная сельская администрация была вверена атаману отдела, однако он, как правило, во внутренние дела селения не вмешивался, выполняя военно­полицейские и контрольные функции^[240].

В период с 1876 по 1911 гг. население Армавира увеличилось с 4603 до 37220 человек, т.е. в 8 раз. Как отмечал Ф.А. Щербина, «столь быстрый рост Армавира и широкий приток к нему иногороднего населения находился в тесной связи с осложнениями экономической жизни и с интенсивным развитием торговли»^[241]. С 1885 г. иногородние жители Армавира начали продвигать проект о преобразовании селения в город, но против этого решительно выступали коренные черкесо-гаи, опасавшиеся потерять свою власть и источники доходов. Законопроекты об обращении Армавира в город рассматривались в высших государственных инстанциях, но всякий раз

отклонялись, поскольку преобразование селения в город можно было осуществить лишь при согласии на это не менее 2/3 коренных жителей - черкесо-гаев^[242]. Подобный подход заставил Ф.А. Щербину высказать свою точку зрения: «Обращение Армавира в город велось годами и имеет свою историю, богатую не столько фактами заботливости об интересах коренного населения, сколько юридическими несообразностями и дефектами»^[243].

В начале ХХ в. Армавирская сельская полиция состояла из «временного пристава», содержащегося «на частные средства», а также трех полицейских урядников и полицейских служителей (городовых) в количестве 40 человек (с жалованьем по 15 руб. в месяц каждому), которые содержались «на средства сельского общества», причем расходы на «форменное платье» полицейские изыскивали из своего содержания^[244]. Естественно, подобное финансирование полицейских не могло привлечь в их ряды безупречных служителей закона и профессионалов, что не было тайной и для армавирцев. В одной из многочисленных жалоб на имя начальника Кубанской области от 18 апреля 1902 г. указывалось, что в селении Армавир в присутствии полиции на базарной площади «обманным действием жулики выигрывают у посторонних лиц деньги, а в кабаке сохраняется шайка жуликов, которые в присутствии полиции вынимают из карманов деньги, потом обиженный заявляет полиции, они его выгоняет из будки и бьют»^[245]. Такие случаи были не единичны.

Еще одной важной проблемой в рассматриваемое время являлись острые межнациональные отношения между коренными жителями Армавира и иногородними, которые зачастую выливались в столкновения. Так, в 1902 г. на второй день празднования Пасхи драка русских и черкесо-гаев обернулась массовыми беспорядками, для ликвидации которых были вызваны войска. 16

апреля атаман Лабинского отдела докладывал начальнику Кубанской области и наказному атаману Кубанского казачьего войска, генерал-лейтенанту Я.Д. Маламе, что «благодаря вчерашним насилиям со стороны русских, отношения армян, как коренных жителей, так и пришлых, к русским значительно обострились и при малейшем столкновении могут привести к более печальным беспорядкам, тем более, что на постройке второго железнодорожного пути находится много рабочих различных национальностей»^[246].

Укрепление полиции было возможным за счет учреждения постоянного ее штата, однако для этого необходимо было придание Армавиру статуса города. Такого положения добивался начальника Кубанской области Я.Д. Малама: на его отчете за 1902 г. императору «воспоследовала Высочайшая резолюция о необходимости скорейшего преобразования селения Армавир в город», причем Николай II собственноручно указал: «Следует поспешить»^[247]. Между тем, как выше указывалось, процесс этот затянулся на долгие годы.

В период Первой русской революции 1905-1907 гг. селение Армавир подверглось нашествию так называемых анархистов-коммунистов, отрицавших необходимость всякой государственной власти и проповедовавших идеи абсолютной свободы личности под лозунгом «Дух разрушающий есть в то же время и созидающий дух!» В Армавире и ближайших поселениях по Ростово­Владикавказской железной дороге действовали бандитские группы «Интернационального союза Анархистов-коммунистов», «Договорного союза Анархистов-индивидуалистов» и «Группа Анархистов-коммунистов- террористов». Их деятельность не отличалась от способов и манер уголовников: главным образом они осуществляли вымогательства денег у крупных армавирских землевладельцев, промышленников, купцов, предпринимателей, других состоятельных персон, а также священнослужителей, угрожая им расправой. Поэтому не случайно к анархистам примкнуло немало уголовников, посчитавшим удобным

закамуфлировать совершение уголовных преступлений политическими мотивами. В этот период в Армавире были убиты атаман Лабинского отдела Н.И. Кравченко, заведующий коннозаводством в имении «Хуторок» барона В.Р. Штейнгеля - Н. Гаген, угрожали расправой полицейскому уряднику Армавира В. Борисенко, в случае если тот не оставит службу^[248]. Местная административно-полицейская власть проводила определенные мероприятия, направленные против разгула преступности. В качестве превентивной меры, все подозрительные лица, не имеющие документов и без определенных занятий, а также «порочные» лица («карманщики», воры, подозреваемые в разбоях) высылались из Армавира: к ноябрю 1906 г.

«1. Участковым начальникам, приставу селения Армавир, всем атаманам станиц, волостным старшинам и полицейским урядникам отдела предписано проверить все дворы вверенных их надзору районов.

2. Все притоны в селении Армавир, где могут скрываться неблагонадежные лица - секретные номера, прачечные, ночлежный дом, биллиардные - проверяются возможно часто.

3. Имевшие место в Армавире два случая нападения экспроприаторов преследуются по горячим следам. По последнему случаю арестовано 10 коммунистов-революционеров. Содержатся в Армавирской тюрьме, а дознание передано жандармским властям.

4. Для уменьшения и прекращения в Армавире случаев краж, грабежей и разбоев в помощь полиции назначено 40 человек конной стражи и на каждый квартал ночные караульные от жителей.

5. Делаются также всевозможные выемки и обыски подозрительных в политической благонадежности»^[250].

Однако начальник Кубанской области указывал атаману Лабинского отдела на «полную беспомощность в деле управления и надзора за селением Армавиром, в ущерб остальному населению отдела»^[251]. Объективности ради, все же заметим, что в других населенных пунктах отдела криминальная обстановка была на порядок стабильнее.

В это не простое время, 14 октября 1906 г. военный министр, генерал- лейтенант А.Ф. Редигер внес в Совет Министров представление «Об обращении селения Армавир, вопреки желанию сельского общества, в город», в котором испрашивалось ввести в Армавире «Городовое Положение» и подчинить «город в отношении городского общественного управления ведению Министра Внутренних Дел». Кроме того, предлагалось учредить в Армавире «особое полицейское управление, согласно особому штату». При этом, министр юстиции И.Г. Щегловитов, «не встречая возражений против введения в Армавире полицейского управления согласно выработанному Военным Министерством штату», высказал мнение, что представление подлежит удовлетворению «в законодательном порядке»^[252].

В свою очередь, Наместник на Кавказе И.И. Воронцов-Дашков, «не отрицая справедливости заявления Министра Юстиции относительно утверждения в законодательном порядке штата полицейского управления будущего города Армавира», тем не менее, указал, что «в этом отношении расширение вопроса о полиции должно находиться в соответствии с настоящим, из ряда вон выходящим, положением селения Армавир, созданным последними политическими событиями».Кроме того, он подчеркнул, что «служа надежным притоном для всевозможного рода преступников (грабителей, воров, убийц), селение Армавир требует особого за собой надзора и вызывает принятие настойчивых мер к искоренению в этом селении

преступности и революционных проявлений, что при тех средствах, которые имеются в распоряжении областной администрации, и том составе полиции, как в политическом, так и в качественном отношении, предпринять решительно невозможно». В этой связи, Наместник на Кавказе «полагал бы необходимым теперь же, хотя бы временно, впредь до преобразования селения Армавир в город, ввести в нем полицейское управление по выработанному Военным Министерством штату, на счет казны, с возложением на Армавирское сельское общество расходов на содержание полиции»^[253]. Принимая во внимание тот факт, что «осуществление этого мероприятия тормозится происками коренного армянского населения, проявляющего явно враждебное отношение ко всем вообще благим начинаниям местной администрации», граф И.И. Воронцов- Дашков ходатайствовал «о скорейшем внесении настоящего дела на рассмотрение в Совет Министров и об испрошении Высочайшего повеления на преобразование селения Армавир в город в порядке Верховного управления». На «всеподданнейшем докладе» Наместника на Кавказе «Об обращении селения Армавир в город», император Николай II оставил резолюцию: «Нужно удовлетворить»^[254].

Проект «Штата полицейского управления гор. Армавира» (при населении 22 тыс. человек и бюджете 96 тыс. руб.) представлял собой следующее: полицмейстер с содержанием 1275 руб. в год (жалованье 700 руб. + столовых 350 руб. + квартирных 225 руб.) и ему «на разъезды» 225 руб.; полицейские приставы - 2, с содержанием каждому по 650 руб. (жалованье 500 руб. + квартирных 150 руб.) и на «канцелярские расходы и разъезды» 800 руб.; помощники приставов - 2, с содержанием каждому по 520 руб. (жалованье 400 руб. + квартирных 120 руб.) и на «канцелярские расходы и разъезды» 400 руб.; письмоводитель (он же бухгалтер) с содержанием 650 руб. (жалованье 400 руб. + столовых 130 руб. + квартирных 120 руб.); на «наем писцов, канцелярские расходы по управлению, рассыльных и проч.» 1 тыс. руб. Итого: 6690 руб. в год

на содержание классных чинов полиции. Кроме того, городовые: старшие - 9, с содержанием каждому по 180 руб.; младшие - 36, с содержанием каждому по 150 руб.; им на обмундирование каждому по 25 руб.; городовой врач с содержанием 980 руб. (жалованье 600 руб. + столовых 200 руб. + квартирных 180 руб.); фельдшер с содержанием 200 руб. Итого: 9325 руб., а всего: 16015 руб. В примечании указывалось: «Из показанных в сем штате расходов - 6990 руб. отнести на счет Государственного Казначейства и 9 325 руб. на счет городских сумм гор. Армавира»^[255]. Таким образом, ежегодно на содержание полиции в Армавире расходовалась бы 1/10 часть бюджета и по этим затратам Армавир находился бы между городами Кубани - Темрюком (1/9 часть) и Майкопом (1/15 часть).

Указанный штат Армавирской городской полиции получил одобрение Военного Совета, а затем был рассмотрен Государственным Советом и Советом Министров, однако «штаты эти не получили утверждения в виду не разрешения общего вопроса о преобразовании Армавира в город»^[256] и проблема осталась неразрешенной. 9 июля 1907 г. новый атаман Лабинского отдела, полковник Н.И. Кравченко, назначенный на должность 24 марта того же года, представил начальнику Кубанской области Н.И. Михайлову рапорт, в котором обстоятельно проанализировал природу возникновения проблем в сфере охраны правопорядка и безопасности. В частности, он указывал: «Селение Армавир, расположенное на пути железной дороги, значительно населенное и представляющее из себя центр торговых оборотов для большого района Кубанской и Терской областей, с давнего времени было излюбленным местом пребывания людей, преследующих неблаговидные цели и добывающих средства преступлениями. Ссыльные каторжники, окончившие срок наказания или бежавшие, отбывшие наказание в арестантских ротах или в тюрьме и отданные под надзор полиции, карманные и другие мелкие воры, - все они стремятся в Армавир, где благодаря кипучей торговой жизни населения и

частою обмена временно приезжающих по коммерческим и хозяйственным делам людей, находят удобную и обильную почву для своих преступных промыслов. В последнее время, когда Армавир сделался центром революционного движения, сюда начали стекаться и нелегально проживающие люди, преследующие политические цели, так как здесь они находят себе кров и приют у своих единомышленников и находятся, благодаря незначительному количеству и полной непригодности к службе полиции, в сравнительной безопасности. Укрывающиеся в Армавире преступники охватывают своей деятельностью и другие, окружающие Армавир, селения»^[257].

В данном случае рапорт Н.И. Кравченко не остался без реакции властей и 30 октября 1907 г. военный министр направил представление в Совет Министров «О включении селения Армавира, Кубанской области, в число местностей, в коих воспрещается жительство и пребывание лицам, подвергаемым по судебным приговорам надзору полиции», которое Совет Министров рассмотрел и утвердил. 14 ноября 1907 г. Николай II Высочайше утвердил решение Совета Министров^[258].

В этот период, как выше указывалось, Армавирская полиция состояла из «временного пристава», содержащегося «на частные средства», трех полицейских урядников и полицейских служителей в количестве 40 человек, с содержанием по 15 руб. в месяц каждому «на средства сельского общества», причем расходы на форменное обмундирование полицейские изыскивали из своего содержания. В этой связи, по мнению Н.И. Кравченко, на такое жалованье «идут только ни к чему не способные или преследующие в службе по полиции нелегальные цели». С учетом незначительного штата и обязанностей по охране присутственных мест, конвоировании арестантов, дежурств у судебных следователей и мировых судей, как считал атаман Лабинского отдела, «бороться с преступлениями нет никакой возможности, тем более что равнодушие обывателей к совершающимся фактам лишь только

способствует развитию преступной деятельности неблагонадежных лиц».Между тем, об учреждении в Армавире должности пристава «с правами государственной службы» бывшими атаманами Лабинского отдела неоднократно направлялись представления, «но не имели успеха»^[259]. В целях положить конец преступному произволу, Н.И. Кравченко просил начальника Кубанской области «о скорейшем учреждении в Армавире пристава и соответствующего штата полицейских урядников и служителей» и принять меры «к временному увеличению обществом селения Армавир штата, хотябы на 20 человек, с содержанием, хотя бы до 25 руб. в месяц, полицейских служителей». Помимо этого, «для ночных и дневных обходов, разъездов и оцепления местностей, на случай убийств», он предлагал расквартировать в Армавире войсковую часть и издать «обязательное постановление о наложении штрафов на обывателей за безучастное отношение к совершающимся на их глазах убийствам»^[260]. По-видимому, основания для подобного ходатайства были: только в течение месяца, с 10 июня по 9 июля 1907 г. в Армавире был убит полицейский урядник Буцкий и тяжело ранен урядник Кошкин; от пуль преступников погибли четыре жителя Армавира, а двое получили тяжелые ранения^[261].

1 августа 1907 г. на сельском сходе жителей Армавира было принято решение «добавить содержание полицейским служителям» до 1 января 1908 г., «в виде опыта»: младшим - по 20 руб. в месяц (вместо 15 руб.), а старшим - по 23 руб. (вместо 18 руб.). Кроме того, сход ассигновал атаману Лабинского отдела 500 руб. «для выдачи наград нижним чинам полиции за поимку преступников, разыскание похищенного имущества и т.п.». 2 августа Н.И. Кравченко докладывал о принятом решении армавирцев начальнику области Н.И. Михайлову, указав, что «о замене негодных полицейских служителей другими, более способными, мною сегодня сделано распоряжение». Кроме того, он сообщил, что «с большим усилием удалось, наконец, убедить жителей

Армавира добавить содержание полицейским служителям» и «сельское общество не теряет надежды скоро увидеть в Армавире полицмейстера и пристава с правами государственной службы и казенным содержанием»^[262].

Однако довести до полной реорганизации Армавирскую полицию атаману Лабинского отдела не удалось. Как следует из официального донесения, «в ночь на 7 августа 1907 г., в то время как полковник Кравченко сидел и ужинал на веранде летнего сада Общего Собрания в селении Армавир, злоумышленники в числе 7-8 лиц подошли с той стороны веранды, которая была обвита вьющимся хмелем и произвели в него три выстрела, из которых одной пулей пробито навылет сердце, второй и третьей - произведено поражение ног. Смерть последовала моментально. Убийство совершено анархистами-коммунистами, некоторые из которых уже разысканы»^[263]. О гибели Н.И. Кравченко было доложено 7 августа телеграммой Николаю II^[264], а 14 августа временно исправляющим должность атамана Лабинского отдела был назначен командующий 8-м пластунским батальоном Кубанского казачьего войска, полковник А.В. Критский, «впредь до назначения на эту должность Высочайшим приказом»^[265].

В сложившейся ситуации начальник Кубанской области 13 августа 1907 г. обратился с ходатайством к начальнику штаба Кавказского военного округа, в котором указывал, что «благодаря отсутствию правильно организованной полиции, в Армавире представляется возможность революционерам иметь постоянное пребывание и свой центр, откуда рассылаются агитаторы по всей области и даже далеко за ее пределы. При таких условиях атаману Лабинского отдела приходится почти все время заниматься борьбой с неблагонадежным элементом населения в Армавире, принимая на себя обязанности чисто полицейские до околоточного включительно, в ущерб остальному населению отдела - 44 казачьих и 8 сельских поселений». В связи с этим, Н.И. Михайлов просил «теперь же, хотя бы временно, до преобразования селения Армавир а

город, ввести на счет казны в Армавире особую городскую полицию, согласно выработанного проекта штата полицейского управления гор. Армавира, с возложением на Армавирское сельское общество расходов»^[266].

Поразительно, но в Тифлисе Н.И. Михайлова услышали. По указанию Наместника на Кавказе, 11 сентября 1907 г. в Екатеринодаре было созвано Особое совещание под председательством помощника Наместника по военной части, генерал-лейтенанта Н.П. Шатилова, в котором приняли участие и представители администрации Кубанской области^[267].

В ходе работы Особое совещание обсудило вопрос «о принятии решительных мер борьбы с террористическими актами и преступлениями в Кубанской области и, в особенности, в селении Армавире» и «признало необходимым принять теперь же следующие меры:

1. Организовать в Армавире полицию по образцу городских, не выжидая преобразования этого селения в город; во главе этой полиции поставить полицмейстера с двумя приставами, число же полицейских нижних служителей (городовых) увеличить до 100 человек.

2. Учредить в Армавире сыскную часть, которая ведала бы розыском не только политических, но и уголовных преступников.

3. Содержание чинов полиции и сыскной части, в размере 47600 руб., отнести на средства населения; если же последние не пожелают добровольно принять на себя эти расходы, то взыскать их принудительным способом, применительно к Правилам о местностях, объявленных на военном положении»^[268]. (В скобках уточним, что в соответствии с пп. 1 и 2 ст. 19 Гл. V Правил, за невыполнение обязательных постановлений предусматривались «заключение в тюрьме или в крепости на три месяца или денежный штраф до трех тысяч рублей»^[269]).

Как нам представляется, вопрос о создании в селении Армавир сыскной части по делам об уголовных и политических преступлениях, с функциями

одновременно и сыскной, и политической полиций ранее в научных исследованиях и литературе не встречался, причем не только по Кубанской области, но и другим регионам России, поэтому уже заслуживает внимания своим неординарным подходом к решению проблемы.

В «Проект штата полиции в сел. Армавир, выработанный Совещанием», вошли: полицмейстер с содержанием 3 тыс. руб. в год; полицейские приставы - 2, с содержанием каждому по 1200 руб.; сыскная часть - 6 тыс. руб.; «на наем помещения, письмоводителя, писцов, канцелярские расходы, отопление, освещение» - 6 тыс. руб.; «канцелярские расходы и наем писцов» для приставов - 1200 руб.; полицейские служители (городовые) - 100, с содержанием каждому по 20 руб. в месяц: им на вооружение - 5 тыс. руб. Итого: 47600 руб. в год^[270].

Однако помощник Наместника по гражданской части, сенатор И.В. Мицкевич с проектом не согласился, заявив, что «должность полицмейстера предусмотрена лишь для городов, Армавир же до настоящего времени не преобразован в город и неизвестно когда это осуществится». В качестве альтернативы, он предложил возложить обязанности полицмейстера на «особо командированного офицера, состоящего при Кубанском областном правлении, с отпуском ему содержания в размере, проектированном Совещанием»^[271].

В целом, Особое совещание приняло проект и представило Наместнику на Кавказе доклад «Об усилении состава полиции в селении Армавир», который 5 октября 1907 г. тот и утвердил^[272]. Уже 23 октября штат полиции был введен в Армавире, а 17 ноября атаман Лабинского отдела А.В. Критский докладывал начальнику Кубанской области, что «в настоящее время налицо 98 низших полицейских служителей, 2 пристава и временно исправляющий обязанности полицмейстера. Полная организация сыскной части будет произведена по прибытии предназначенного на должность полицмейстера подъесаула Д.К.

Раткина»^[273]. К сожалению, в фондах Государственного архива Краснодарского края каких-либо материалов о деятельности сыскной части Армавирской полиции нам установить не удалось, а по информации С.Н. Ктиторова, «документы бывшего волостного архива Армавира погибли в годы Великой Отечественной войны»^[274]. Что же касается центральных архивов, то по словам З.И. Перегудовой, много лет изучавшей материалы фонда 102 Департамента полиции в Государственном архиве Российской Федерации, большая часть документов 8-го Делопроизводства (уголовный сыск) «была уничтожена в февральские дни 1917 г. при попытке поджечь Департамент полиции»^[275].

Следует отметить, что до конца 1908 г. жители Армавира исправно вносили деньги на содержание полиции, но потом отказались, в связи с чем начальник Кубанской области издал «Обязательное постановление», согласно которому 47600 руб., предназначенных на содержание полиции, в условиях военного положения должны была взыскиваться с населения в принудительном порядке, «по раскладке, которую поручено было произвести под руководством атамана Лабинского отдела волостному правлению, пропорционально вносимому им оценочному сбору». Такой порядок осуществлялся вплоть до 17 июня 1909 г., когда военное положение в Кубанской области было снято. 30 июня 1909 г. начальник Кубанской области предложил атаману Лабинского отдела созвать экстренный сельский сход Армавира с предложением «в видах сохранения достигнутой тишины и порядка, впредь до переименования селения Армавир в город, принять на себя добровольно расход на содержание существующего временного штата полиции». Сельский сход согласился принять на себя только расходы в сумме 20 тыс. руб., вносить же остальные деньги - 27600 руб. - отказался. Однако большая часть армавирцев до сентября 1910 г. добровольно, по частям вносила недостающую сумму на содержание полиции по штату 1907 г., после чего многие из «добровольных плательщиков» отказались от денежного взноса. При этом они заявили, что «будут продолжать

платить, если только взыскание будет проводиться принудительным порядком», поскольку в этом случае они автоматически освобождались от оплаты денежной суммы, возложенной на них «по раскладке» волостным правлением. Эта инициатива исходила, главным образом, от «весьма крупных коммерсантов, совершающих громадные годовые обороты»^[276], т.е. коренных жителей - черкесо-гаев. 21 декабря 1909 г. начальник Кубанской области М.П. Бабыч писал помощнику Наместника на Кавказе по гражданской части, сенатору Э.А. Ватаци: «В Армавире временный штат полиции состоит из полицмейстера, двух приставов и 80 городовых. Этот штат, распределенный на обычные и чрезвычайные наряды, в суды, к следователям, разноской пакетов, взысканием разного рода недоимок и квартирного налога - естественно, физически не в силах иметь серьезное наблюдение за подозрительными лицами. И преступность в селении Армавир действительно увеличивается и будет увеличиваться»^[277].

С целью усиления руководства Армавирской полиции, приказом по Кубанской области № 62 от 30 апреля 1910 г. помощник Екатеринодарского полицмейстера Ю.А. Гапонов был командирован «для исправления должности полицмейстера селения Армавир с присвоением ему содержания по этой должности»^[278]. Следует сказать, что в период с 13 августа 1908 г. по 3 сентября 1909 г. Ю.А. Гапонов был первым начальником вновь учрежденного Екатеринодарского сыскного отделения^[279] и окончил двухмесячные курсы «особой школы начальников Сыскных отделений» при Департаменте полиции в Петербурге^[280]. Естественно, это был профессиональный сыщик с отличной подготовкой (деятельность Екатеринодарского сыскного отделения будет рассмотрена в 3 главе). Вместе с Ю.И. Гапоновым в Армавир были командированы: временно исправляющим дела помощника полицмейстера - пристав 2-й части Екатеринодарской полиции В.А. Полнер и временно

исправляющим дела пристава - помощник пристава 1 -й части Екатеринодарской полиции М.М. Саникидзе^[281] (будущий Екатеринодарский полицмейстер), имеющие за плечами большой практический опыт работы.

Между тем, финансирование полиции продолжало ухудшаться. 16 октября 1910 г. атаман Лабинского отдела обратился к начальнику Кубанской области с ходатайством «об издании обязательного постановления для жителей селения Армавир о принудительном взыскании с них 27600 руб. в год на содержание полиции», помимо 20 тыс. руб., отпускаемых сельским сходом. В этой связи, 21 октября указанное ходатайство было представлено М.П. Бабычем «на благоусмотрение» Наместника на Кавказе. В частности, он писал: «В нашем законодательстве не предусмотрены подобного рода случаи установления налога с принудительным взысканием, но это единственный исход из создавшегося положения. Жители добровольно вносить необходимую сумму на содержание полиции отказываются. ...положение сел. Армавира в смысле общественной тишины и порядка таково, что оно ни на один день не может быть оставлено без надлежащей полицейской охраны. Масса местного и пришлого преступного элемента, почувствовав отсутствие над собой сдерживающей узды, вновь сплотившись, образует такое же революционно­разбойное гнездо, какое было в период 1905-1907 годов, для уничтожения коего потребовались чрезвычайные меры с массой человеческих жертв и материальных убытков»^[282].

12 февраля 1912 г. в Армавире прошел многотысячный митинг из числа иногородних жителей, которые выдвинули требование о скорейшем обращении селения в город^[283]. Ситуация оставалась нестабильной в течение года и в конце декабря газета «Кубанский край» в статье «Армавирская жизнь. Без полиции» отмечала: «По-прежнему ощущается сильный недостаток городовых, почти полное отсутствие полицейских постов на окраинах, зато значительно увеличены штаты классных чинов. Пристав каждой части имеет 4 помощника,

занятых большей частью канцелярской работой или получением казенных недоимок. Большинство городовых также заняты разноской повесток судебных и других учреждений. Все это, безусловно, влияет на психологию плательщиков на полицию»^[284]. По сообщениям газеты «Кубанский курьер», в конце 1912 г. иногородние отказались содержать полицию Армавира, т.к. не желали нести расходы по городской полиции, оставаясь на сельском положении, и в январе 1913 г. место городской полиции заняла сельская полиция^[285].

3 января 1913 г. атаман Лабинского отдела, войсковой старшина А.П. Филимонов докладывал А.П. Бабычу, что с увеличением штата Армавирской полиции - увеличился и расход на ее содержание, поэтому «многие владельцы торгово-промышленных предприятий в виду застоя в торговле и вообще упадка торгово-промышленной деятельности не в состоянии были внести определенную сумму». В связи с этим, «имея в виду отсутствие какой-либо надежды на дальнейшее поступление денежных окладов», А.П. Филимонов посчитал «неизбежным упразднение полицейского управления», учрежденного в 1907 г., с ежегодным содержанием 47600 рублей^[286].

«В виду нежелания жителей селения Армавир добровольно вносить по раскладке деньги на содержание временной полиции», своим приказом по Кубанской области № 16 от 11 января 1913 г. М.П. Бабыч предписал исправляющему дела Армавирского полицмейстера, коллежскому секретарю Ю.И. Г апонову немедленно уволить всех городовых, а имуществу полиции, ее вооружению, обмундированию и всем делам «произвести подробную опись и сдать на хранение под расписку волостному старшине; также сдать ему и все суммы, которые останутся ко дню расформирования полиции. Сыскных собак доставить в Екатеринодар в полицейское управление». Командированным в Армавир Ю.И. Гапонову, В.А. Полнеру и М.М. Саникидзе предлагалось «обратиться к исполнению прямых своих обязанностей по должности» в

Екатеринодаре, а атаману Лабинского отдела - «немедленно сформировать в селении Армавир сельскую полицию по штату, существовавшему прежде»^[287]. Уже 1 февраля 1913 г. в Армавире была создана полицейская стража в составе: пристав с жалованьем 1500 руб. в год; конные полицейские урядники - 3, с жалованьем каждому по 900 руб.; городовые: старшие - 3, с жалованьем каждому по 480 руб. и младшие - 77, с жалованьем по 300 руб. На наем помещения, отопление и освещение - 3 тыс. руб. в год, а на агентурные и канцелярские расходы - 3 тыс. руб. в год. На ее содержание Армавирским сельским обществом ежегодно выделялось 30 тыс. руб., а еще 6 тыс. руб. поступало от взносов частных лиц^[288].

17 февраля Ю.И. Гапонов поставил в известность М.П. Бабыча о выполнении им его приказа, причем «все дела, бумаги, имущество, оружие и денежные суммы вверенной мне полиции сданы Армавирскому волостному Правлению. Секретные же книги и дела сданы в Управление Лабинского отдела»^[289]. По нашему мнению прикомандированным из Екатеринодарской полиции трем чинам не удалось до конца наладить деятельность Армавирской полиции в связи с недостаточным финансированием, а также сложившейся практикой привлечения полицейских к не свойственным им функциям, не связанным с охраной правопорядка и безопасности.

26 апреля 1913 г. атаман Лабинского отдела, уже полковник А.П. Филимонов докладывал М.П. Бабычу, что должность пристава в селении Армавир «временно исполняет кандидат на классную должность Иван Чиков, который беспрерывно, около четырех лет, состоял в должности пристава упраздненного штата Армавирской полиции до самого момента расформирования таковой». Характеризуя его, А.П. Филимонов отмечал, что в период своей службы тот «добросовестно выполнял свои служебные обязанности и в настоящее время является вполне соответствующим своему назначению». Кроме того, принимая во внимание, что И. Чиков «ознакомился

со всеми видами и источниками проявления преступности в Армавире и обучался на специальных курсах в Петербурге и знает полицейско-сыскную службу и дрессировку сыскных собак, которые и теперь находятся при Армавирской полиции», атаман Лабинского отдела полагал, что «Чиков в этом отношении является весьма полезным и незаменимым». В связи с этим, А.П. Филимонов ходатайствовал «об утверждении Чикова в занимаемой должности»^[290]. Тогда же Управление Армавир-Туапсинской железной дороги обратилось за содействием в Армавирскую полицию по поводу «значительного хищения грузов» на железнодорожной станции Армавир. Как следует из официального документа, «благодаря энергичным действиям полиции, в лице пристава Чикова, похищенный груз был найден и злоумышленники обнаружены»^[291]. 1 мая 1913 г. И. Чиков был утвержден в должности исправляющего дела пристава в селении Армавир^[292].

Между тем, 11 июня 1913 г. в связи с подвижками в деле преобразования селения Армавир в город, администрация Кубанской области направила в штаб Кавказского военного округа проект штата городской полиции Армавира, в который вошли: полицмейстер с содержанием 1800 руб. в год (жалованье 900 руб. + столовых 900 руб.) и ему «на разъезды» 400 руб.; помощник полицмейстера с содержанием 1500 руб. (жалованье750 руб. + столовых 750 руб.); приставы - 3, с содержанием каждому по 900 руб. (жалованье 450 руб. + столовых 450 руб.), им «на разъезды» 300 руб.; помощники приставов - 6, с содержанием каждому по 720 руб. (жалованье 360 руб. + столовых 360 руб.); околоточный надзиратели - 12, с содержанием каждому по 480 руб. (жалованье 240 руб. + столовых 240 руб.); секретарь с содержанием 720 руб. (жалованье 360 руб. + столовых 360 руб.); городовые: старшие - 22, с жалованьем каждому по 360 руб., младшие - 88, с жалованьем каждому по 240 руб., всем «на снаряжение» по 25 руб. ежегодно; на «наем писцов и канцелярские припасы для полицейского управления» 1500 руб. и для трех полицейских частей по 600 руб.

на каждую; на «сыскную часть» - 3000 руб. Итого: 56190 руб. ежегодно. При этом М.П. Бабыч обращал внимание, что в настоящий момент Армавирское общество «на сыск ассигновало 3000 руб., а ранее с 1907 по 1913 годы ассигновывалось даже 6000 руб. .вводить полицию в недостаточном количестве и с урезкою в содержании ея личного состава или на хозяйственные и другие ея надобности должно сказаться нежелательным»^[293].

Между тем, к началу 1914 г. население Армавира соответствовало губернского городу Ставрополю (около 60 тыс. человек) и по этому показателю селение опережало города Кубани - Майкоп (54,4 тыс. жителей), Ейск (53,9 тыс.), Темрюк (20,5 тыс.), однако уступало областному Екатеринодару (104 тыс.) и губернскому Новороссийску (69,1 тыс.)^[294]. Прошло достаточно времени, в течение которого продолжался процесс о придании Армавиру статуса города, пока Особым журналом (постановлением) Совета Министров от 6 марта 1914 г. было, наконец, принято решение «обратить селение Армавир, Кубанской области, в город того же наименования», которое 23 марта 1914 г. утвердил Николай II^[295]. Однако проблема утверждения штата Армавирской городской полиции разрешена не была.

10 мая 1914 г., в связи с «обращением селения Армавир Кубанской области в город», начальник Кубанской области М.П. Бабыч ходатайствовал перед начальником штаба Кавказского военного округа «о скорейшем утверждении штата полиции в этом городе»^[296]. Через год, 27 мая 1915 г., ходатайство было вновь отправлено прежнему адресату^[297] и лишь 27 июня был получен ответ, из которого следовало, что еще 20 ноября 1914 г. военный министр внес представление в Совет Министров о введении в г. Армавире штата полицейского управления. Однако оно было возращено из Совета Министров инициатору для «дополнительных сношений с подлежащими ведомствами». Во исполнение указаний, 26 января 1915 г. последовали «сношения с Министром

Финансов, Внутренних Дел и Государственным Контролем», но было получено заключение только от министра финансов, «в виду сего вновь сделаны сношения о скорейшем доставлении заключений по сему предмету» с МВД и Государственным контролем^[298]. И лишь 23 сентября 1915 г. «законопроект по сему вопросу» был вновь внесен военным министром на рассмотрение Советом Министров, который «не встретил препятствий к направлению его на уважение законодательных учреждений, с тем, чтобы число городовых в гор. Армавире было определено в соответствии с Высочайше утвержденным 23 июня 1915 г. Положением Совета Министров об усилении численного состава и окладов содержания городовых полицейских команд Кавказского края». 31 октября 1915 г. в Военный Совет было внесено представление «об изменении числа городовых в одобренном им проект штата полиции в гор. Армавире». Причем, Казачий отдел Главного Штаба указывал, что «по воспоследовании положения Военного Совета дело это будет безотлагательно внесено на уважение законодательных учреждений»^[299]. Не дождавшись решения, 3 июня 1916 г. начальник Кубанской области докладывал начальнику штаба Кавказского военного округа, что «город Армавир, бойкий торговый центр с 60-тысячным населением, не может обходиться без правильного полицейского устройства и имеющемуся в нем в настоящее время временному штату полиции выполнение всех функций становится не под силу». В связи с этим, М.П. Бабыч ходатайствовал о «рассмотрении и утверждении законодательными учреждениями в текущую сессию штата полиции гор. Армавира, препровожденного в Штаб от 11 июня 1913 года»^[300]. Из ответа 5 июля 1916 г. следовало, что «упомянутый вопрос находится на рассмотрении законодательных органов»^[301]. Допускаем, что в период Первой мировой войны вопрос об утверждении штата Армавирской городской полиции не носил стратегического характера и был отодвинут «законодательными

учреждениями» Российской империи на второй план, до лучших времен, которые, впрочем, так и не наступили.

Последние надежды на разрешение вопроса по Армавирской полиции администрация Кубанской области связывала с реформированием российской полиции, когда 23 октября 1916 г. император Николай II утвердил принятое Советом Министров постановление «Об усилении полиции в 50 губерниях Империи и об улучшении служебного и материального положения полицейских чинов»^[302], которое устанавливало качественное увеличение численности штатов полиции сообразно численности населения регионов, повышало денежное содержание, вводило образовательный ценз. Однако указанное постановление не распространялось на губернии и области Кавказского края. 8 декабря 1916 г. Канцелярия Наместника на Кавказе издала циркуляр № 35482, в котором указывалось, что полиция Кавказского края «находится до сих пор в условиях, которые представляются еще менее соответствующими современным требованиям дела, чем существовавшая в губерниях внутренней России до издания Положения 23 октября с.г. Полиция в крае образована на основании штатов, утвержденных разновременно для отдельных местностей, в большинстве значительно устаревших и не отвечающих более действительной потребности как в общем количественном составе полицейских чинов, так и в распределении различных классных полицейских должностей»^[303]. В циркуляре особо подчеркивалось, что «давно назревший вопрос об усилении и улучшении состава и положения полиции на Кавказе приобрел в настоящее время более острый характер в связи с военными обстоятельствами и участившимися случаями разбоя и дезертирства». В целях реорганизации полиции на Кавказе и придания этим реформам «самое серьезное и первостепенное значение», Наместник на Кавказе (1915-1917), великий князь Николай Николаевич «признал необходимым неотложно принять на себя разработку законопроекта о реформе полиции в пределах Кавказского края». В этой связи, главам

администраций губерний и областей региона предписывалось сообщить свои соображения по данному вопросу, дабы они учитывались при составлении проекта «для внесения его на обсуждение Совета Наместника на Кавказе»^[304]. Однако, февральская революция 1917 г. перечеркнул все планы по реформированию не только полиции на Кавказе, но и в Кубанской области, и привел к краху Российской империи.

Таким образом, несмотря на наличие социально-экономических предпосылок для придания Армавиру городского статуса, повлекшего бы за собой законодательное оформление в нем постоянного штата городской полиции, этот вопрос не разрешался почти 30 лет. В условиях существования в Армавире острой проблемы специфических национальных отношений, при том, что он являлся крупным промышленно-экономическим центром и транспортным железнодорожным узлом не только на Кубани, но и в Кавказском наместничестве, этот фактор не мог не сказаться на состоянии оперативной обстановки, особенно обострившейся в период Первой русской революции. Содержание временного штата Армавирской полиции за счет финансирования сельским обществом и организация сыскной части в период нахождения Кубанской области на военном положении позволили достичь стабилизации в борьбе с уголовной преступностью, однако после отмены военного положения криминальная ситуация вновь обострилась. Даже после обращения Армавира в город вопрос о постоянном штате городской полиции «застрял» в вышестоящих инстанциях и не нашел разрешения вплоть до февральских событий 1917 г., что свидетельствует не только о

бюрократических подходах к решению актуальных проблем со стороны властей, но и об анахронизме законодательства, не поспевавшим за реалиями жизни.