<<
>>

2.2. Обычно-правовое регулирование раздела сельхозугодий в крестьянских общинах

Анализ обычно-правового регулирования земельно-распределительных от­ношений обусловлен тем, что, во-первых, до конца XV в. правовые обычаи были единственным, а до конца XVII в. конкурирующим с законом источником права в сфере регулирования земельно-распределительных отношений.

Исследователи истории правового регулирования земельных отношений периода местных зако­нов доказали, что правопорядок в указанной сфере сложился вне зависимости от официальных актов и распоряжений. Так, И.Е. Энгельман, исследовавший на ос­новании многочисленных юридических источников землеустройство в Пскове и Новгороде, отмечал там раннее развитие земельных общественных отношений «под защитой правильно развившейся судебной власти и обычного права»[156]. При этом обычно-правовой земельный правопорядок Новгорода и Пскова был заим­ствован московскими князьями в период образования единого централизованного государства, что ясно выразилось в содержании Судебников XV- XVI вв[157].

Впоследствии, как справедливо писал М.Ф. Владимирский-Буданов, «об­щий ход истории источников права хотя и ведет к окончательному торжеству за­кона над обычным правом, но и указывает, что само законодательство старается лишь узаконить обычай»[158].

Во-вторых, общественные отношения в сфере распределения сельскохозяй­ственных земель складывались в рамках общинного землевладения, которое на Руси является древним и исконным. В историко-правовых исследованиях доказа­но, что на частных землях крестьяне селились посемейно, подворно, что и засви­

детельствовано в многочисленных актах и договорах. На пустопорожних землях, формально принадлежащих князю или городу, крестьяне расселялись нескольки­ми дворами, с улицей, выгоном и полями, разделенными на полосы, делянки и уг­лы, уравниваемые между домохозяевами.

Поселение крестьян на новом месте сопровождалось устройством деревни, то есть постройкой избы, клети, мыльни (поставить хоромы), а также созданием пашенного хозяйства: распахать поля и расчистить покосы.

Отгороженная изго­родью от соседей деревня - это двор, дворище и земля. Земля относилась ко дво­ру и образовывала с ним целое пашенное хозяйство. Деревня представляла собой хозяйственное целое, но периодически осуществлялись выделы, сопровождавши­еся разделом пашенного хозяйства. При этом новый домохозяин мог устроить се­бе для жилья особый двор. Так возникали деревни с несколькими дворами. Остат­ки древнего порядка организации деревень наблюдались даже в самом конце XVI века[159].

Одной из основных причин длительного существования общинной органи­зации считаются природно-климатические особенности России [160] . Несмотря на необъятные пространства земель, выбор пригодных для проживания и хозяйство­вания территорий был ограничен. Кроме того индивидуальное землевладение в условиях освоения новых земель и создания сельскохозяйственных угодий за­труднительно, поэтому селились сообща, миром, обществом. Заселённые терри­тории устраивались таким образом, чтобы жилье было в одном общем усадебном участке, а прочие полевые угодья нарезались узкими полосами, протягивавшими-

3

ся от дворов через всю дачу, куда проникали топор, соха и коса[161].

Таким образом, общинное землевладение было, без сомнения, первоначаль­ным, старинным обычным способом организации хозяйствования и управления на большей части Европейской России. Община является распорядителем и ответчи­

ком в делах внутреннего крестьянского жизнеустройства, в том числе при осу­ществлении земельно-распределительных отношений, которое невозможно без выдела земельного участка в натуре на местности в установленном правовом по­рядке. Слабое развитие экономических связей между территориями приводило к партикуляризму обычно-правового регулирования раздела земель.

С XV столетия поземельные отношения принимают более определённый характер, по крайней мере, в Московском княжестве, о котором имеются досто­верные свидетельства. Прежде всего устанавливается поземельный оклад, служа­щий общим мерилом финансовых, налоговых, имущественных и земельных от­ношений.

Исторически сложились две податные единицы: соха как крупная тер­риториальная единица для распределения общественных сборов; выть - частная, хозяйственная, для надела и владения отдельных домохозяев[162].

Соха не имела конкретных размеров и определялась не математически, а условно, исходя из объема повинностей, возлагаемых на определенную террито­рию. Сохи различались в отдельных местностях и по родам владения, но были одинаковыми по окладу. Размер сохи зависел от правового положения землевла­дельцев и землепользователей. Так, в дворцовых имениях в сохе считалось 1300 четвертей (650 дес.), в вотчинах боярских 800-1200, в монастырских 600, нако­нец, в черных волостях в крестьянских общинах - только 400, а так как все сохи облагались одним окладом, то чёрная соха платила в 1 ½ раза больше церковной, в 2 и 3 раза больше владельческой[163]. Сельские сохи относились только к пашне, луга считались особо копнами, кучами сена по среднему урожаю, леса измерялись ли­нейной мерой, вёрстами вдоль и поперёк. Это была окладная, фискальная, очень крупная единица от 600 до 1950 десятин.

Вытью или обжей считалась мелкая платёжная единица для отбывания службы и повинности. Одна соха включала примерно 71 выть, а выть равнялась 10 четвертей (или 5 дес.). Порядок уравнения окладов, смотря по землевладельцу,

применялся и к приписке вытей к сохе. В черных волостях в соху приписывалось 42 выти (210 дес.), в монастырских соответственно 50, а в поместьях - 67. Выть (Москва) или обжа (Новгород) служили мерилом земельного надела и владения как четвертная или десятинная мера. Повытно измерялись отношения крестьян между собой и к внешним властям и владельцам. Выть, обжа впоследствии трансформируются в тягло, которое не являлось поземельной мерой, а представ­ляло собой некоторый размер пахотной земли, приходившейся в данной местно­сти на взрослого женатого работника-земледельца. Неженатый или престарелый работник получал полвыти. Впоследствии, если он не мог обрабатывать пашню, то сдавал в мир ¾ выти, оставляя на прокорм ¼.

В Московском государстве правительство приняло соху как основу порядка распределения повинностей как внутри крестьянских обществ, так и поместий. Под тяжёлым гнетом такой податной системы заселение новых мест должно было продолжаться, и власть и общество были одинаково заинтересованы, чтобы «зем­ли не оставались впусте» и эта забота «о порожних, пустых землях» составляет одну из задач правового регулирования земельно-распределительных отношений вплоть до XVII столетия[164].

Зависимость поземельных отношений от тягла хорошо выражена в заявле­нии крестьянина Н. Фомина: «Имеется подо мною тягла в деревне Хмелевке пятая доля третника, на которое тягло он, Никита, и берет землю»[165]. Иногда в самих по­любовных записях оговаривается, какой вид угодий приходится на обменное, «сданное» и проданное тягло. Слово «приговорили», «приговор» есть атрибут решений мирских сходов, и в данном случае может служить свидетельством того, что и частные сделки совершались с санкции соседской общины.

Устойчивость крестьянского обычно-правового порядка поддерживалась политикой московских царей, осуществляемой в направлении предоставления большой самостоятельности сельским обществам под контролем местных

начальников и землевладельцев. Для этого были урегулированы отношения кре­стьян, владельцев земли и казны и общее уравнение всех землепользователей пе­ред царской властью. До XV века объем крестьянской правоспособности включал возможность перехода с земли на землю на основании договора с землевладель­цем и разрешения общины, которая в случае самовольного перехода имела право вернуть их обратно на старое жительство. Земельные споры рассматривали вы­борные представители из крестьянской среды, выборная служба считалась таким же тяглом, как и казённые повинности. Крестьяне самостоятельно распределяли земли между домохозяевами, как и поземельные и подоходные платежи, «по жи­вотам и промыслам»[166].

Правительственные распоряжения имели слабое влияние на регулирование внутриобщинных порядков.

Постепенное увеличение количества грамот, наказов и указов, касающихся земельного устройства и общинного управления, не приво­дило к желаемым властью правовым последствиям. В правовых актах установле­ны запреты на действия, запрещаемые верховной властью. Эти действия, несмот­ря на властные запреты, повторялись со времён московских великих князей XV века до императоров XVIII века. К примеру, крепостное состояние сельских зем­лепользователей устанавливалось в России на протяжении более двух столетий[167]. Высочайшие акты в основном предназначались для пресечения беспорядков, до­стигавших крайних форм, или для защиты одних подданных от насилия и притес­нений других. Порядок землевладения и землепользования, семейных разделов, выдела, перехода прав и отказа от земли, определения размера земельного надела крестьян в законах отсутствовал.

Содержание правового регулирования помещиками земельных отношений в крестьянской общине наиболее полно отражено в инструкциях, наказах и даже уложениях. Акты вотчинников регламентируют различные стороны крестьянской

жизни, в том числе порядок взаимоотношений с сельской общиной[168]. Отдельные землевладельцы организовывали административно-полицейский контроль иму­щества каждого крестьянина, его платежеспособности. Назначаемые приказчики и десятские вели по деревням реестры, контролировали распределение крестья­нами земель. Однако общее управление помещики передавали крестьянской об­щине, при этом препятствовали имущественному расслоению в общине, развитию рыночных форм оборота земельных наделов. Так, А.П. Вяземский в инструкции по управлению села Вороново в 1785 году предписывал равенство пашни кре­стьянской и уравнительный подход к распределению дохода между общинника­ми. Кроме того он установил тягловую раскладку податей, что противоречило предписанной в законе государственной подушной подати[169]. В целом помещичье «полицейско-попечительное» нормотворчество хотя и отличалось значительным разнообразием, но не было масштабным (в архивах сохранилось около 50 подоб­ных инструкций и их редакции), развивалось в направлении укрепления общин­ных порядков и не противоречило основным принципам обычно-правового регу-

3

лирования земельно-распределительных отношений крестьянского «мира»[170].

Для крестьян земельный надел являлся основным источником существова­ния. Величина и расположение земельного надела определяли благосостояние крестьянской семьи. Право владения и пользования земельным наделом принад­лежало крестьянину от рождения. Это право закреплялось обычно-правовыми нормами и признавалось государством. Участок земли приобретал ценность толь­ко в результате его обработки земледельцем. Вложенный крестьянином труд да­вал ему право на владение и пользование землёй, а фактическое возделывание участка подтверждало действительность земельных правоотношений[171]. Сельско­хозяйственное производство требовало долгосрочных и постоянных трудовых за­

трат, и, как следствие, продление сроков владения землёй и развития прав на зем­лю. Процесс складывания передельной общины является ступенью в общей исто­рии перехода общины под власть вотчинников и помещиков, постепенно расту­щей утилизации производительных сил каждого крестьянского двора. В целом для средней полосы Европейской России переход от волостной к владельческой (в значительной степени подчинённой интересам частного землевладельца или местной администрации) общине завершился в XVI в[172].

Общинное землевладение предопределяло функции «мира», главной из них было внутриобщинное земельное регулирование на основе уравнитель­но-передельной системы. Земельно-распорядительные возможности крестьянской общины ограничивались только властными велениями государства и юридиче­скими возможностями частных землевладельцев[173], а с конца XVII в.[174] - существо­ванием тягловой системы налогообложения. Правительство не устанавливало по­рядок внутреннего распределения податей и препятствовало местным чиновникам вмешиваться во внутриобщинные дела, связанные с раскладкой тягла*.

Объектом обычно-правового регулирования и общего владения были усадь­бы (земельные участки, предоставляемые общинникам на праве наследуемого владения и пользования для постройки жилого дома и хозяйственных строений); пашенная земля; сенокосы и выгоны[175]. При этом основными объектами распреде­ления становились пашенные земли и сенокосы. В центральночернозёмных райо­нах Европейской России можно выделить три типа систем распределения указан­ных угодий. Система, основанная на разделе пашенных земель на части (полосы, клинья и т.п.) по числу трудоспособных общинников мужского пола, считалась

исконно русской[176]. Деление пашни по «душевой доле», рассчитываемой путем со­отношения между общим количеством членов общины и числом работников и определения таким образом доли одного работника, составляло сущность другой системы распределения[177]. Третья система базировалась на вычислении доли, исхо­дя из общего количества душ по последней ревизии, и выделении домохозяину

3 участка пашни по количеству таких душ в его семье[178].

При определении размера земельного надела руководствовались и другими основаниями, а именно: трудовыми ресурсами крестьянского двора и возможно­стями отдельной крестьянской семьи. Передача части подворной земли в общин­ном поле от хозяйственно более слабой семьи семье более сильной носила услов­ный характер - до первого требования владельца вернуть отрезанный участок. Кроме того, при разделе частей земли учитывали качество земли и выделяли до­мохозяевам полосы удобной и неудобной, плодородной и неплодородной земли

4

по принципу уравнительности[179].

В случаях, когда община не справлялась с обязанностями частичного урав­нивания земли отдельных хозяйств, наблюдалось усложнение земельных отноше­ний внутри общины, что влекло общие уравнительные переделы, как правило, с увеличением тяглового обложения со стороны администрации. Полные переделы происходили не реже чем через 10-15 лет. Земельные участки перераспределя­лись во всех угодьях (сенокосах, полевой пахоте, навозных и расчистных землях, усадьбах с огородами, конопляниками, капустниками, огуречниками), гумна и даже улицы[180]. Земельные сделки (продажа, обмен и т.д.), происходившие внутри общины по решению сельского схода (приговор мирского схода), лишь изменяли

объем тягла у держателей надела, а крестьянин при передаче части надела полу­чал возмещение только за дополнительные трудовые вложения в него[181].

Для проведения передела земли собирали всю общину, избирали мерщиков земли и приглашали представителей администрации. Ответственность за прове­дение передела в соответствии с принятым на мирской сходке решением несли староста и приказчик (иной представитель администрации). Воля большинства нередко приходила в столкновение с интересами отдельных лиц. Меньшинство было вынуждено в таких случаях подчиняться решению схода, терпя потери и не­удобства. У недовольных состоявшимся переделом был небольшой выбор спосо­бов протеста: или обращаться с письменной просьбой к властям, или реагировать на действия общины, выражая словом и делом своё несогласие.

Крайне редко протесты против передела земли давали для спорщика желае­мый результат, в таком случае передел, как правило, откладывали. Общинные традиции землепользования сталкивались в поземельных спорах с личными инте- ресами[182]. Эмоционально реагируя на ущемление своих интересов миром, кресть­яне не выступали против основных принципов обычно-правового регулирования. Сильное общинное начало проявлялось в представлении о коллективном пользо­вании и распоряжении землёй даже в ущерб личным интересам отдельных членов общины. Конфликты крестьян с общиной чаще всего решались мирно[183].

Община играла важную роль в регулировании вненадельного (оброчного, арендного) землепользования. Мир распределял по тяглам те земли, которые бы­ли на оброке «у всей деревни», следил за индивидуальными частями на коллек­тивно взятых оброчных пустошах. С любой такой части полагался взнос в пользу общества. Мир в лице старост, выборных и целовальников участвовал в отдаче пустошей из оброка отдельным крестьянам и товариществам из нескольких хозя­

ев (самая распространённая форма аренды земли)[184]. Участки общинной земли, приведённые в культурное состояние силами отдельных семей, оставались в их владении на условно-общинном праве и через промежуток времени могли по ре­шению общины перейти в пользование - владение в качестве оброчной земли другому хозяйству. Таким образом, все формы земельного внутриобщинного вла­дения и обращения оставались условными - именно это обстоятельство задержи­вало расслоение в передельной деревне[185].

Помещичьи инструкции управляющим, мирские приговоры XVIII в. отчёт­ливо демонстрируют процесс противоборства общинных и частнособственниче­ских тенденций в землепользовании. Полностью сохраняя право владения, поль­зования и перераспределения земель между крестьянами в целях обеспечения тяглых обязательств, в повседневной практике община допускала установление потомственного владения не только усадебной, но и расчищенной, и пахотной общинной землёй. Однако преобладающего значения эти частнособственнические тенденции не приобрели. Закрепление на длительный срок за наиболее хозяй­ственно сильными дворами общинной земли происходило лишь в тех селениях, где определяющей становилась не земледельческая, а промысловая деятельность населения. Порядок закрепления дворовых участков земли и огородов за отдель­ными зажиточными членами мира (обычно, при недовольстве рядовых его чле­нов) исключал возможность их передела. Однако свобода частного оборота земли была видимой: получив землю «в оброк без отниму», «в оценку вечно» или «в куплю», крестьянин мог свободно распорядиться всем, что им возводилось на этой земле, но только не самой землёй, которая могла перейти на таких условиях только к другому члену общины[186].

В течение XVIII в. усадебные угодья, входившие в состав общинных земель (конопляники, гуменники, огороды, собственно дворовые участки), по правовому положению приближались к «частному» владению. Именно право собственности

на усадебные земли укоренилось в сознании крестьян-общинников к концу XVIII в. Однако община сохраняла контроль не только за тяглой землёй, но и за пустошами и росчистями, составлявшими мирской резерв. Она признавала право частного распоряжения общинными землями, приведёнными в культурное состо­яние силами отдельных крестьянских дворов, только в случае отсутствия дефици­та тяглых земель. Такое положение сохранялось и в отношении земель, куплен­ных крестьянами вне общины. Если мир был обеспечен угодьями, такие земли считались внутри общины «частным» владением, если нет - мир стремился к «обобществлению» купленной крестьянами земли[187]. Границы общинного земле­владения совпадали с территорией, на которой крестьяне проживали и которую использовали в сельскохозяйственном производстве и для прочих нужд. Размеры общинного клина земли устанавливались по записям, но чаще по свидетельствам старожилов. Для разграничения владений использовали межевание. Требования содержания межей в установленном порядке закреплялись правовыми обычаями, правительственными распоряжениями и помещичьими инструкциями[188].

Внутренняя организация сельских обществ в средней полосе Европейской России отличалась от крестьянских обществ западной Европы, прежде всего Гер­мании. Там общинный земельный фонд считался дополнительным резервом для наделения домохозяйств, обладавших самостоятельным участком земли, и состо­ял в большинстве своем из пастбищ и леса. Пашенные земли и луга принадлежали на условиях наследственного владения отдельным крестьянским семьям. В Рос­сии перераспределение земельного фонда между общиной и индивидуальными землепользователями было следующим: пашенные земли и луга составляли об­щинный земельный фонд, разверстывались по тяглам и подлежали уравнитель­ным переделам, а пустующие земли и леса чаще всего находились в частном вла­дении дворян, реже зажиточных домохозяев из крестьян. По наследству крестьян­

ский двор в немецкой общине со всеми угодьями переходил к старшему или младшему сыну.

В русском общинном быту двор состоял из усадьбы, находившейся во вла­дении крестьянских семей. Пашенные угодья считались общинной собственно­стью и семейным разделам не подлежали[189]. В числе объектов общинного земле­пользования были воды, леса, луга, выгоны, пустующие участки земли, а также возделанные, но заброшенные земли. Леса и воды относились к известной воло­сти или находились в общем владении соседних общин, или право на них распре­делялось между сёлами, входящими в волость. Пользование лугами осуществля­лось без раздела; косили сообща или на средства мира; скошенную траву делили копнами по тяглам[190].

Имущественные права общины состояли не только в праве владения, но и в праве наделения землёй[191]. Староста и сход как представители общины отдавали в срочное или бессрочное пользование новым владельцам участки необработанной или запустевшей земли. Общины обменивались земельными угодьями между со­бой или с соседними владельцами. Следует отметить, что право распоряжения общины ограничивалось только внутренним распределением земельных наделов, поэтому чаще всего сделки с «внешними» субъектами ограничивались меной. В то же время возможности общины приобретать недвижимость в коллективную собственность не ограничивались. Так, община могла принять имущество на ос-

4

новании договора дарения от прочих лиц или купить землю[192].

Таким образом, общину следует рассматривать в качестве отдельного от ее членов субъекта права, но при этом мир не мог лишить общинников права поль­зования землёй, поскольку это право составляло сущность общинного жиз­неустройства. Количество земли, находившейся в общинной собственности, прежде всего зависело от количества ее членов - плательщиков тягла[193]. Следова­

тельно, права общины на землю неотъемлемы от прав отдельных землепользова­телей, входящих в общину. При этом следует учитывать, что в качестве индиви­дуального землепользователя в общине также выступал коллектив лиц - кре­стьянская семья, крестьянский двор. Общее руководство и управление хозяйством осуществлял домохозяин - глава семьи или двора. Взрослые работающие члены семьи имели права: на долю в общесемейной собственности, обсуждение семей­ных дел, а также могли выносить на рассмотрение сельского схода жалобы на до­мохозяина и даже инициировать раздел общего хозяйства.

Правовые возможности домохозяина в системе общинного землепользова­ния состояли в использовании отведённого общиной надела пахотной земли и угодий, рачительном распоряжении результатами труда всех членов семьи, защи­те семейной собственности, осуществлении сделок от имени семьи внутри общи­ны и за ее пределами, участии в общинных разделах земли, распоряжении об­щесемейным имуществом, увеличении производительности труда и усовершен­ствовании сельскохозяйственной культуры земледелия, отказе от доли или всего земельного надела.

Основными обязанностями глав семьи или двора были безусловное выпол­нение всех приговоров и решений сельского схода, своевременное и точное ис­полнение тягловых обязательств и мирских повинностей, сохранение платеже­способности хозяйства и порядка внутри семьи, а также несение ответственности за деяния всех членов семьи[194].

До издания положений о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости (19 февраля 1861 г.) в решениях Сената отмечалось следующее: сельские обще­ства составлялись из отдельных семейств; мирская земля распределялась по се­мействам, при переселении крестьян отводились им семейные участки; самое народоисчисление велось по семьям, отдельными семьями писались ревизские сказки, семейные списки; семейство отбывало рекрутскую и другие повинности, дети мужского пола составляли нераздельно часть семьи отца, хозяйство семьи составляло нераздельную принадлежность всего семейства. В каждой семье

старший член был распорядителем хозяйства, представителем, хозяином семьи, и так как семья жила в совокупности в одном дворе, в одном доме, то нередко и са­мое семейство именуется двором, а старший представитель семьи - домохозяи- ном[195].

Возделанные и удобренные пашенные земли, подворные участки земли со­ставляли незначительный процент крестьянского владения и различались по каче­ству грунта, расположению (холмистая или низменная территория), поверхности почвы (каменистая, кочковатая, поёмная). Для их уравнивания между домохозяе­вами пашни разделяли на клинья, дела, кости, по сортам почвы и по расстоянию от дворов. Кость разделялась на полосы в зависимости от количества взрослых тяглых работников, каждому из которых давали жребий на владение. Кости раз­личались не только по разряду земель, но и по группам крестьян, несших одина­ковые повинности (например, земли ремесленников, рыболовов клались в одну кость, «убогих», бобыльские дворы - в другую).

Право члена общины на равное пользование землёй как хорошего, так и дурного качества осуществлялось на основании следующего обычая: для лучшего уравнения наделов соседи обыкновенно делят свои пашни на три разряда, перво­го, второго и третьего сортов[196]. Каждый такой грунт распадается на отдельные ко­ны или жеребья, носящие те или другие названия, смотря по качеству, форме па­шен, характеру местности. Чаще всего в названии частей просматривается указа­ние на форму, так, например «ширинкой» называют квадратное пространство, «клинком» - клинообразное, «костылем» и пр. При определении качества почвы принимается во внимание также и степень предшествующей обработки: худая и дурно обработанная, т.е. запущенная и заросшая сорняком, десятина кладётся в «обхожую» землю, а хорошая и незапущенная десятина попадает в разряд вало­вой земли: клинья и десятины, перерезанные глубокими оврагами - в обрезки. Делёж наделов производился душевыми или полудушевыми паями. Каждый до­

мохозяин получал пропорционально равные части во всех трёх грунтах. Порядок распределения наделов между отдельными членами осуществлялся по специаль­ной книге. Хозяева вписывались в книгу вместе со своими семьями по заведённой нумерации и в соответствии с ней получали наделы один за другим, начиная с то­го или другого грунта[197].

Наиболее полное представление об обычно-правовом регулировании зе­мельно-распорядительных отношений в общинах Европейской части России дают приговоры сельских сходов. Исследование этого ценнейшего источника обычного права российских крестьян затруднено тем, что регулярную письменную форму этот источник обретает лишь после принятия Общих положений о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, и получения статуса официальных актов крестьянского самоуправления[198]. Внимательное изучение приговоров сельских сходов о распределении общинных и арендованных общиной земель и угодий, о выделении подворных усадебных мест из общинного надела, о лишении крестьян части или всего надела земли приводит к выводу о дискуссионности умозаключе­ний ряда исследователей, объяснявших существование переделов только наличи­ем тягловых обязательств общины перед государством. С помощью переделов общинники решали целый ряд внутренних задач, в том числе: наделение землёй новых членов общины; приведение земельного клина отдельных хозяйств в соот­ветствие с изменившимися производственными условиями и трудовыми ресурса- ми[199]; использование хозяйственного опыта других сельских обществ; усовершен­ствование землеустройства и увеличение общинного фонда земли и другие[200].

Порядок земельных переделов в общине обусловлен объективными факто­рами количества и качества земли, а также численностью мира. Полные или ко­ренные переделы земли отличались самой сложной процедурой и порой проводи-

лись в течение нескольких лет. Частные переделы осуществлялись с целью ис­правления недочётов коренных переделов или урегулирования земельных кон­фликтов между хозяйствами до времени проведения очередного полного переде­ла[201]. Иногда крестьяне проводили земельные подвижки путём жеребьёвки. Так, в приговоре Батайского Сельского Схода от 20 марта 1883 г. предписано «распре­деление усадеб между нуждающимися в них в отклонение могущих встретиться неприятностей произвести чрез посредство вынутия жеребьев»[202]. Последние не меняли земельные доли отдельных домохозяев, но наделы выделялись на других

3

полосах и местах[203].

По виду распределяемой земли можно выделить переделы надельной земли, ненадельных земель, лугов, лесных и усадебных участков, арендованных и куп­ленных земель. Все виды переделов земли отличались такими характерными чер­тами как: ритуальность, гласность, открытость, символизм, формализм, архаич­ность (использование средневековых обрядов), демократизмом (широкое участие всех членов общины в проведении раздела), обязательность принятых миром ре­шений.

Обычно-правовое регулирование земельных переделов основано на прин­ципах приоритета интересов общинного коллектива над правами частных лиц, солидарности потребностей всех членов общины, взаимопомощи, равных воз­можностей при распределении общинной собственности*, круговой поруки, обя­зательного фактического участия всех общинников в обработке земли, соразмер­ности предоставляемого крестьянскому хозяйству земельного надела с производ-

4

ственным потенциалом семьи и возможностями уплаты тягла[204].

Правовыми обычаями определялся график и порядок сельскохозяйственной деятельности, дозволялось вмешательство общины в хозяйственную и частную

жизнь отдельных семей и регулярное перераспределение общинного земельного фонда. Одной из основ земельно-распорядительной деятельности общины был принцип круговой поруки. Данный принцип был отражением традиций общинной солидарности и широко использовался государством при осуществлении его фис­кальной политики. Трансформация механизма правового регулирования земель­но-распределительных отношений не приводила к изменению системы обложения земли податями, которые по-прежнему возлагались на всю общину, отвечавшую перед правительством по принципу круговой поруки[205].

В законодательстве XVIII - начала XIX вв. (указы Петра I, Екатерины II, Александра I) круговая порука по выплате повинностей закрепляется в качестве важнейшего условия наделения крестьян землей[206]. В основном акте крестьянской реформы 1861 г. - «Общем положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости»[207], круговая порука указана в качестве ключевого признака общинно­го землепользования. При этом сущность круговой поруки в правительственных актах отличалась от обычно-правовых представлений о солидарном ручательстве у крестьян. В законодательстве в качестве основания возникновения круговой по­руки закреплено добровольное вступление субъекта в обязательственные отно­шения, а у крестьян-общинников появление обязательств по солидарному руча­тельству связано с фактом наделения домохозяина земельным наделом.

Такая специфическая черта круговой поруки, как множественность субъек­тов на пассивной стороне обязательства, характерна и для государственного, и для обычного права. Однако в законе круговая порука являлась результатом обя­зательственных отношений физических лиц, а в практике крестьянских правоот­ношений должником считался коллектив лиц - община, юридическую ответ­ственность несли физические лица - члены общины. Необходимо указать и на та­кое отличие, как сфера осуществления института круговой поруки. Реализация круговой поруки в законодательстве связана с областью обязательственных от­

ношений, в крестьянском сообществе солидарное ручательство являлось необхо­димым условием общинного сосуществования, определявшим порядок земельно­распределительных отношений, распределение повинностей и в целом стратегию превентивных мер общинной деятельности для предотвращения разрушительных последствий недоимок.

Таким образом, размер обязательств общинника определялся количеством общинной земли, находящейся в его условном владении и пользовании. Отсут­ствие земельного надела освобождало крестьянина от всех повинностей за ис­ключением платежей на общинные расходы, поскольку он и его семья пользова­лись «удобствами мирских распорядков». Использование круговой поруки в зе­мельно-передельной деятельности общины выражалось в системе внутреннего самообложения и самозащиты сельского общества от возможности накопления недоимок, от юридических последствий неуплаты податей (например, свал­ки-навалки, общественные запашки и т.п.); применении репрессивных мер к недоимщикам; выборе способов раздела земли и податей; солидарной ответ­ственности за исправное отбывание податей; использовании запасного земельно­го фонда; порядке наследования надельной земли; принудительной сдаче в аренду земель неплательщиков и др.

Обычно-правовой порядок пользования принадлежащим домохозяину - общиннику земельным наделом зависел от основания его приобретения: или по первоначальной развёрстке, или в силу последующего раздела, а также от доли в общей собственности пахотной, усадебной и пастбищной земли. Земельный надел не мог быть предметом свободного отчуждения, каждый домохозяин должен был получить разрешение сельского схода, чтобы уступить своё пользование другому лицу, особенно, если другой стороной договора был не общинник, так как подоб­ная уступка означала бы его выход из союза и вступление нового члена[208]. После

смерти общинника его право мог унаследовать только тот, кто принадлежал к этому обществу[209].

Лучше всего право общинника на земельный надел характеризуется поня­тием, встречающимся в законодательстве о казаках, у которых юртовая земля, принадлежащая станице, призвана была служить непосредственно отдельным ка­закам. Причём в области Войска Донского вместо переделов происходит даль­нейшее наделение из запасных земель[210]. Земля, получаемая отдельным казаком, называлась паем, и в этом слове сосредоточено понятие, применимое вообще к общинному пользованию. Правомочие отдельного хозяина заключалось в требо­вании о допущении к пользованию, как всякий член акционерного товарищества имеет право требовать от данного союза, чтобы ему не препятствовали получить те блага, из-за которых он вступил в общество. Эти внутренние правовые отно­шения общинников не могут быть названы ни собственностью, ни правом на чу­жую вещь в пользу отдельного общинника, а вытекают из общинной солидарно­сти, обеспечивающей членам «мира» определённые экономические выгоды в виде непосредственного доступа к общинной земле.

Правом пользования обладал каждый общинник в силу своего положения и он всегда мог предъявить обществу иск о допущении его к усадебной, пастбищ­ной и пахотной земле[211]. Но пользование общинника мирской землёй находилось под надзором общества, которое могло на сходах принимать постановления о способах обработки общинной земли. Между членами крестьянского общества были возможны сделки о пользовании надельной землёй, но эти договоры, дей­ствительные сами по себе, не шли вразрез с переделами. Такие сделки заключа­

лись с риском их возможной отмены решением сельского схода, вызванным необходимостью принимать соответствующие меры для взимания недоимок.

По характеру поземельные полюбовные крестьянские записи разделяются на несколько видов. Первую группу составляют записи, регистрировавшие обмен надельной землёй, вторую группу - «сдачу» всей земли или ее части другому кре­стьянину под условие выплаты с неё повинностей, третью группу составляют за­писи, оформлявшие продажу движимого и недвижимого имущества (их мень­шинство). То обстоятельство, что в конкретной части полюбовных крестьянских записей чаще всего фигурирует тягло, а не земля, отражает изменения в правовом положении общины, когда она под влиянием потребности в ней помещика пре­вратилась в замкнутый союз, поставленный на службу фискальным интересам государства. Сказались на этом, безусловно, и те изменения, которые происходи­ли в системе государственного налогового обложения.

Следует отметить, что упоминаемые в крестьянских записях слова «купля» и «продажа» не означали понимания отличий между юридическими последствия­ми приобретения или уступки права собственности и право временного владения землей. По крестьянским представлениям собственностью считалось продолжи­тельное владение и различались только виды владения (вечное, пожизненное, срочное, на годы или на 1 год). Юридическое понятие о праве распоряжения, неотъемлемости недвижимого имущества в обычном крестьянском правосозна­нии, как впрочем и у других российских сословий отсутствует[212].

Таким образом, к середине XIX в. в средней полосе Европейской части Рос­сийского государства образовалось многочисленное крестьянское сословие чис­ленностью около 60 млн жителей, имевшее самобытные правовые основания зе­мельно-распределительных отношений по сравнению с сельскими сословиями ев­ропейских стран. Прежде всего крестьянское сословие Европейской России со­ставляло однородную социальную группу, которая, несмотря на административ­ное подчинение разным ведомствам (помещичьей власти, казённому управлению, уделам и пр.), сформировала сходные правила равномерного распределения па­

шенных земель. В Западной Европе, и особенно в Германии, крестьянство разде­лено на разряды в зависимости от размеров тяглого и/или усадебного надела.

Кроме того, в европейском праве со времён крепостного состояния кре­стьянский общественный и земельный быт устанавливался разнообразными уста­вами и грамотами. Недвижимое имущество и повинности учитывались и описы­вались, определялся порядок их наследования, а также выделов и возврата земли помещикам. Не менее важно то, что нормальный размер подворного, семейного земельного участка был юридически закреплен.

В России, как до крепостного состояния, так и после крестьяне жили вне за­кона, их имущественные права были условными, порядок наследования, семей­ных разделов, выдела братьев, сестёр, права вдов и сирот, призрение неимущих родственников - все это было предоставлено распоряжению крестьянских общин[213]. Повсеместно общинные земли делятся уравнительно и распределяются не между крестьянскими семьями по определительной норме, а путем наделения земельным наделом каждую ревизскую душу (душа мужского пола по достижении рабочего возраста)[214]. Своеобразие и устойчивость правовых основ крестьянских земельно­распределительных отношений в России обусловлена незначительным влиянием на них (меньшим, чем в других странах) нормативно-правовых актов. Законода­тельство и власть редко вторгались в поземельные отношения. Прикрепление кре­стьян к земле было средством реализации фискальной политики, не расстроившей общинных порядков.

В основе содержания обычно-правового регулирования раздела сельхозуго­дий лежали принципы приоритета публичных интересов над частными, общего (общинного и подворного) владения землей; каждый получает соразмерно с тем, что он вносит в сельскохозяйственное производство; уравнительного и сословно­го распределения земли; круговой поруки; незыблемости общинного правопоряд­ка; соразмерности и взаимообусловленности земельного надела выплачиваемой

подати[215]. Под принципами понимаются краткие общезначимые формулы, раскры­вающие взаимосвязи и взаимозависимости элементов системы распределитель­ных отношений. Правовыми средствами распределения земель в крестьянской общине были переделы, разделы, выделы, присоединение одних полос к другим, осуществляемые в ритуально-символической форме и закрепляемые приговорами сельских сходов.

В целом, многовековое действие обычно-правового механизма распределе­ния пашенных земель и его сосуществование и влияние на государствен­но-правовое регулирование следует считать исторически сформировавшейся осо­бенностью правового регулирования земельно-распределительных отношений в дореволюционной России. Дуалистичная модель правового регулирования была основана на признании крестьянством верховных прав государства на землю и за­креплении государством вечного неотъемлемого неприкосновенного права владе­ния и пользования землёй крестьянских обществ. Следствием такого порядка яв­ляется господство на всем пространстве России принципа неотчуждаемости кре­стьянских земель, красной нитью проходящего через всю историю дореволюци­онного законодательства о земле.

<< | >>
Источник: ПЕТРОВСКАЯ ТАТЬЯНА СЕРГЕЕВНА. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЗЕМЕЛЬНО­РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В РОССИИ (начало XVIII века - 80-е годы ХХ века): ИСТОРИКО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Ростов-на-Дону - 2019. 2019

Еще по теме 2.2. Обычно-правовое регулирование раздела сельхозугодий в крестьянских общинах:

  1. Понятие международно-правового регулирования и механизма международно-правового регулирования
  2. Становление и развитие международно-правового регулирования международной торговли услугами
  3. Метод унификации в механизме международно­правового регулирования международной торговли услугами
  4. Участие России в международно-правовом регулировании торговли услугами в рамках сотрудничества с Европейским Сообществом
  5. 2.4. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства) индивидуальных предпринимателей.
  6. Источники правового регулирования корпорации в США и акционерного общества в России
  7. Становление и развитие правового регулирования налогового контроля в России
  8. Понятие и источники правового регулирования приватизации государственного и муниципального имущества
  9. §3. Принципы правового регулирования электронного взаимодействия субъектов трудовых и непосредственно связанных с ними отношений
  10. § 1.2. Эволюция правового регулирования оплаты труда медицинских работников
  11. ОГЛАВЛЕНИЕ
  12. 1.2. Периодизация правового регулирования земельно-распределительных отношений в России
  13. 2.2. Обычно-правовое регулирование раздела сельхозугодий в крестьянских общинах
  14. 2.3. Буржуазный подход к правовому регулированию распределения земель в период аграрных реформ (вторая половина XIX - начало XX вв.)
  15. 3.2. Особенности правового регулирования земельно-распределительных отношений в период проведения политики коллективизации
  16. § 1. Реализация концепции позитивной юридической ответственности в правовом регулировании деятельности органов исполнительной власти в странах Европы
  17. § 5. Правовое регулирование мониторинга правоприменения в Российской Федерации
  18. § 1. Юридические факты как основания действия механизма правового регулирования
- Авторское право РФ - Аграрное право РФ - Адвокатура России - Административное право РФ - Административный процесс РФ - Арбитражный процесс РФ - Банковское право РФ - Вещное право РФ - Гражданский процесс России - Гражданское право РФ - Договорное право РФ - Жилищное право РФ - Земельное право РФ - Избирательное право РФ - Инвестиционное право РФ - Информационное право РФ - Исполнительное производство РФ - История государства и права РФ - Конкурсное право РФ - Конституционное право РФ - Муниципальное право РФ - Оперативно-розыскная деятельность в РФ - Право социального обеспечения РФ - Правоохранительные органы РФ - Предпринимательское право России - Природоресурсное право РФ - Семейное право РФ - Таможенное право России - Теория и история государства и права - Трудовое право РФ - Уголовно-исполнительное право РФ - Уголовное право РФ - Уголовный процесс России - Финансовое право России - Экологическое право России -