Введение в поэтику юридического текста

Современное состояние в развитии юридической науки нуждается в глу­бокой теоретико-методологической реконструкции. Позитивистская, ана­литически закоытая версия понимания права и разработанный в ее рамках категориально-понятийный аппарат в изучении государственно-правовых явлений практически исчерпали свой исследовательский ресурс.

В полной мере этот момент развития отечесгвенной юридической на­уки как в предметном, так и методологическом аспектах ее репрезентации демонстрируют базовые учебные курсы по теории государства и права как отражения самой научной дисциплины, ее аналитического языка, про­блематики и структуры. Ни узкий, ни широкий взгляд на природу права, взаимоотношений государства и права, ни иные вариации на тему нового правопонимания не меняют консервативную рабочую аналитику юриспру­денции^[168].

Разработанный в логике ее аксиоматических определений словарь акту­альных терминов и понятий, а также стандартный набор тематики (своего рода санкционированная поэтика юридического текста) фактически кон­сервируют понимание онтологических и культурно-исторических основа­ний развития права. И, как следствие, понимание предметных и концеп­туальных границ развития самой науки права каждой исторической эпохи.

Базовые аналитические категории определяются в базовых юридических текстах. Начиная с первого систематического учебника’ и вершины совет-

ской догматической юриспруденции' и завершая современными пері пямн дисциплины^[169], исходный юридический ЯЗЫК И КОІІСТрукіІІІІІ остаются не­изменными. Заключенное в них юридическое знание, едва различимое по тематике, структуре и аргументации, не может выйт и из заданного крута >ле- ментарных построений своего предмета и формально-догматического язы­ка, не меняя исходной парадигмы концептуализации феномене государства и права^[170].

Юриспруденция — сложная, мної зсостаїїпая, многоуровневая куль­турно-историческая категория и сис тема языков, дискурсов и текстов. Это структупная часть правовой реальности, аналогичная по своему юриди­ческому значению в процессах правообразования и регулирования соци­альных отношений правовым институтам, доктринам и ценностям. Она (также как и перечисленные элементы ее общей онтологии и аксиологии) должна быть предметом научной рефлексии. Сами по себе переименования корпуса юридических дисциплин общеправового профиля — энциклопедия государства и права, общая теория государства и права или общая теория права и государства, интегративная юриспруденция или либертарно-пра­вовая теория и тому подобное свидетельствуют скорее об исчерпанности собственной внутренней эпистемологии дисциплины, а не открытии ее новой предметной и концептуальной перспективы'.

Все, что можно и нельзя сказать по данному поводу, предельно откро­венно изложено в статье профессора В. В. Лазарева «Полемические вопросы развития общей теории государства и права», опубликованной в ведущем юридическом журнале страны Lex Russica за ноябрь 2015 г. Представленный материал, своего рода плач Ярославны, не нуждается в комментариях, по­скольку автор одновременно критикует и себя за то положение вещей, ко­торое имеет место в отечественной юридической теории. И это правильно. Quod licet lovi, non licet bovi. Очевидно, что феномены государства и права не являются исключительно научной монополией правоведов и государство- ведов. Это, прежде всего, культурно-исторические категории и институты. Именно этот аспект их институциональной эволюции открывает возмож­ность мета(меж)дисциплинарного подходов в осмыслении государственно­правовых процессов как социокультурных практик и традиций

На мой взгляд, возможность преодоления или переопределения фор­мальной логики построения юридической теории лежит в логике вклю­чения в ее состав (в качестве концептуального ядра) изучения не только исторических контекстов возникновения и развития государственно-пра­вовых институтов и формальных языков правового общения^{[172] [173].}

А ЭТО уже предмет культурно-исторической ІориСІїру/Ц'ІІНІІІІ І1СС |)СХ дисциплинарных измерениях — правовой аптроііолої і.п, новой (струк турной и эволюционной) социологии права и копіігпіііііоіі юриспруден­ции — дисциплины, предмет которой составляют BOIIpOl Ы Н(/ приятия и рассуждеьия о юридической реальности в лої икс отношения к налич­ной или воображаемой правовой реальности^[175]. Именно и.і пересечении этих предметныхи категориальных областей юридического знания и может быть выстроен фундамент современной юридической науки: от форм.иіьію-дог- матической юриспруденции и институциональном теории права к культур­но-исторической юриспруденции и феноменологической теории права. Этот концептуальный вызов ждет своего адекватного коп цсі ітуал ы юго от­вета^[176], поскольку изменения в составе и системе междисциплинарных связей дисциплины это также изменения и в системе теоретического и практиче­ского языка дисциплины, ее эпистемологии.

Именно культурно-исторически ориентированная юриспруденция по­зволяет под новым углом зрения увидеть глубокие цивилизационные раз­личия нормативных и институциональных практик организации систем социальной, политической и правовой коммуникации. Втом числе их важ­нейшей составляющей — социокультурной легитимации или нормативного признания. Оно связано с пониманием юридических границ существования отдельных правовых систем в исторически различных культурах социаль­ного общения. Предмет культурно-исторической юриспруденции — все то, что лежит за пределами формально-догматического понимания и пред­ставления о праве.

Культурно-исторический подход (или эпистемология контекста и тек­ста в их взаимных отношениях и определениях) в изучении социально-право­вых систем и процессов позволяет уйти от классических позитивистских (объективистских) моделей описания и объяснения механизмов их воспро­изводства и, самое главное, избежать крайностей радикальной версии само­определения юридической науки — постюриспруденции или юриспруденции без государства и права. В основании культурно-исторического концепта правовой действительности лежат гуманитарные (аксиологические, социо­культурные, историко-антропологические) структурные факторы и условия развития и функционирования социальных систем.

Суть культурно-исторического измерения социально-правовой реаль­ности может быть выявлена в формуле отношение к отношениям. То есть описания и объяснения культурно-исторических практик воспроизводства систем социальных отношений в рамках бинарной оппозиции признания или непризнания (понимания или непонимания) их действительного смысла и назначения. Все составляющие процесса институционализации и концептуализации реальной действительности — социогенез, нормогенез и кулътурогенез — в конечном счете, определяются культурно-историче­скими факторами и условиями человеческого развития. Правовая реаль­ность — прежде всего по определению — человеческая реальность. Она пронизана человеческими ожиданиями и настроениями, пеоеживаниями смысла существования.

В этой логике оценки места и роли категории при іпапііе чоііііпніїїіс и об­щем механизме нормативной регуляции, социальных ■ ношении ммешю признание и понимание образуют соционорматииное и социокультурное ядро всех возможных реальных и потенциальных, пормпншпых и институ­циональных практик, граници граекторий возможных изменений и транс­формаций систем нормативной регуляции.

Категория признание-понимание — интегральная часть юридического Отношения к действительности.

Историческая генеалогия категории признание-понимание заключена в культурно-цивилизационной реальности, определяющей глубинные основания права как такового. Именно социокультурной по своей сути, наряду с языком и религией, формой существования и самоопределения исторического человека. Действительное право живет в форме представ­ления о праве, нагруженного собственными предметными, ценностными и нормативными смыслами и значениями. Различные культуры характе­ризуются различными представлениями о праве — его источниках и языке, содержании и границах юридической организации отношений. Культурно­историческое измерение права позволяет совместить в своих определениях как постоянные, инвариантные признаки данного феномена, так и меняю­щиеся культурно-исторические. То есть и его юридическую антропологию, и его юридическую социологию.

Право, также как и религия, органическая нормативная часть культур­но-исторического цикла существования человеческих сообществ. В этом смысле оно одновременно универсально и конкретно, в чем собственно и состоит сущность права. Оно универсально, поскольку присутствует на всех этажах социальной организации. И оно конкретно, поскольку является правом определенной социокультуры. Эволюция правовых систем привя зана к эволюции систем представлений о должном или недолжном порядке социальных отношений.

Право мыслиться в категориях социокультуры своего времени и места, что составляет предмет культурно исторической юриспруденции в трех аспектах ее концептуальной разработки историко-генетической психо­логии, антропологии и социолої пи. Определения исторической социоло­гии и антропологии права имени фундаментальное значение в изучении

действительной логики развития различных систем соционормативной регуляции (догосударственных, переходных, государственно-правовых об­ществ), их нормативного языка, символов и семантики, структуры и функ­ций. Именно этим и объясняется теоретическое и практическое значение языка антропологически и социологически ориентированной перспективы в развитии юриспруденции или эпистемологии отношения к отношениям.

Правовая реальность, основанная на признании и понимании долж­ного и недолжного порядка отношений, различении своего и чужого пра­ва, — это одновременно концептуальная и фактическая, языковая и ин­ституциональная реальность. Язык культурно-исторически нагруженной эпистемологии позволяет не тол ько и даже не столько описать и объяснить отдельные аспекты реальности права, но и, прежде всего, обеспечить вос­производство правовой реальности как человеческой реальности.

Дисциплинарный статус культурно-исторической юриспруденции по­зволяет выйти за узкие рамки позитивистской версии понимания права. Ее язык культивирует толерантное отношение к различным социокультурным традициям и практикам и, прежде всего, пониманию сложной архитектуры различных ментальных картин мира, определяющих юридическое лицо со­временного социального порядка.

Культурно-историческая юриспруденция как научная дисциплина име­ет прямую связь с общетеоретическими и отраслевыми учебными курса­ми по теории и истории юридической науки, сравнительному правоведе­нию, истории государственно-правовых институтов. Ключевая проблема и тема культурно-исторической юриспруденции состоит в изучении со­циальных, культурных и формально-догматических различий понимания, определения и признания того, что есть право, а что не есть право. В этом кросс-культурном аспекте своего развития культурно-историческая юри- еппуденция, углубляя представление об основных категориях, понятиях и совокупном предмете юридической науки в целом, не претендует на ста­тус общей теории и методологии права Ее целевая, теоретико-методологи­ческая функция состоит в разработке системы представлений об исходных онтологических и исторических основаниях прав человека и гражданина, являющихся фундаментальной темой и проблемой философии права, те­оретического и исторического правоведения.

Право является формой юридической субъектности, выражениой в тер­минах определенной соционормативной культуры. И в этом смысле куль­турно-историческая юриспруденция является теорией понимания юриди ческого как сферы существования и присутствия человека в историческом времени и историческом пространстве. Культурно-историческая юриспру­денция и ее базовый концепт — правовой плюрализм практик норматив­ного регулирования социальных отношений — играют существенную роль в понимании пределов возможной унификации национальных правовых систем в условиях глобализации.

Культурно-историческая перспектива в праве составляет одновремен­но и новое синтетическое направление научных исследований в составе теоретического правоведения, и новый интегральный подход в изучении

государственно-правовых явлений. Представляется возможным в і амсствс элементарного введения в предмет культурно-историыы ой юриспруденции ИЛИ юриспруденции правопорядков предложит ь ««('(h’ltllC и систему социо­логии прав? как составной части ее дисциплинарного кластера.

Эмпирическое основание социологии права и ее нредметно-апалитиче- ской дифференциации на отдельные сегменты лежит в правовой системе как общем объекте социологически ориентированной юриспруденции. Правовая система и ее нормативная, институциональная, доктринальная, аксиологическая, концептуальная и юридико-техническая составляющие образуют исследовательское поле социологии права в целом. Каждая эпо­ха существования правовой системы заключает в себе одновременно и ее историю — юридическую архаику, и ее юридическую современность в их взаимных отношениях и определениях. Общая проблема юриспруденции состоит не только в описании и объяснении развития правовой системы в целом, а также исторической динамики и логики развития ее составных элементов. Это очевидно и не требует обоснований. Базовая проблема и тема заключаются, прежде всего, в выявлении границ совместимости или несовместимости нормативных языков, аналитических и доктринальных определений исторически разновременных наслоений ее элементов как между собой, так и внутри себя.

Концептуальная составляющая правовой системы лежит в основании формирования внутри социологии права отдельной субдисциплины — со­циологии юридического языка^[177]. Юридический язык обладает двойствен­ной природой, это категория правовой реальности и понятие о правовой реальности. Его онтология заключена и в юридическом базисе, и в юри­дической надстройке. Это одновременно и юридический концепт, и юри­дический конструкт. Прагматика юридического языка находит себя в раз­личных сферах существования, отражения, понимания и конструирования правовой реальности. Социология юридических понятий и юридических конструкций — составная часть комплексного предмета социологии пра­ва и государства, поскольку история развития государственно-правовых институтов связана с историей развития государственно-правовых идей, категорий и понятий.

История социологии права — это составная часть истории и методоло­гии юридической науки^[178] — культурной категории с меняющимся концеп­туальным содержанием и формой. Эго история изменений аналитической

структуры и подходов, исследовательского языка и тематики социологии права в логике изменений ее предметных и междисциплинарных связей в общей системе социальных и юридических наук^[179].

2.