<<
>>

Психологические теории государства

В 90-е годы XIX ст. в отечественной политико-правовой мысли сложилось психологическое направление. Этому зна­чительно способствовали научные открытия того времени. По мере того как наука обогащалась всё новыми отраслями и специализациями, казалось возможным, а может и необхо­димым, что в основе всего лежат законы физики: химические явления можно свести к принципам физики, биологические - физики и химии, а человеческое поведение - к физиологии и биохимии.

Появилась возможность рассматривать челове­ческое поведение и функционирование разума как деятель­ность рефлексов, обусловленную механическими принципа­ми возбуждения и соответствующей реакции. Эти тенденции нашли отклик и в государствоведении.

Некоторые элементы психологизма проявились уже в субъективистских социологических теориях конца 60-х годов XIX века, например у Н.К.Михайловского и П.Л.Лаврова. Субъективисты рассматривали личность как главную со­циальную силу, своеобразный социальный атом, составную часть общества. При этом общество противопоставлялось природе: если в природе действуют причинно-следственные связи и закономерности, то в обществе - целевые факторы и телеологические закономерности.

Сторонник классического позитивизма Н.К.Михайловский утверждал, что естественные факты подчинены закону при­чинности и человек вынужден принимать их такими, каки­ми они есть. Но за оценку фактов культуры человек должен чувствовать свою ответственность. Поэтому социология не может быть вполне объективной наукой в том понимании, в каком говорят о естественных науках. Оценочный момент,

момент субъекта познания играет свою роль. В социологии следует пользоваться не только объективными методами, но и субъективными, такими, которые учитывают особенности субъекта познания. На основе психологического объяснения социальных явлений он строил свою концепцию героев и толпы, подобную психологической доктрине французского социолога Г.Тарда, но созданную раньше последнего и неза­висимо от него1.

Н.К.Михайловский исходил из субъективно-идеалистичес­ких позиций, когда утверждал, что для прогресса общества важен прогресс каждого индивида отдельно, а не какого-то сообщества в целом. Наиболее полное и многостороннее разделение труда между органами человека и наименьшее разделение труда между людьми, - такой принцип развития общества и такую цель предложил Н.К.Михайловский. Этот принцип должен охватывать все сферы человеческой дея­тельности, все стороны жизни. Только при условии реализа­ции этого принципа возможен прогресс. Н.К.Михайловский писал: «Прогресс есть постепенное приближение к цельнос­ти неделимых, к возможно полному и всестороннему раз­делению труда между органами и возможно меньшему раз­делению труда между людьми. Безнравственно, несправед­ливо, вредно, неразумно всё, что задерживает это движение. Нравственно, справедливо, разумно и полезно лишь то, что уменьшает разнородность общества, увеличивая тем самым разнородность его отдельных частей»[CCCXLI] [CCCXLII].

Под государством Н.К.Михайловский понимал машину для угнетения человека, в первую очередь - трудового че-

3^4 Раздел 3. Социологические теории государства

ловека, крестьянина. Это машина, которая «пожирает сотни тысяч людей как горючее и даёт им только право гореть... гореть без мысли и без устали, чтобы не остановился ход машины»1, - писал он в работе «Вольтер - человек и Вольтер - мыслитель».

По мнению выдающегося философа и историка Петра Лавровича Лаврова (1828-1900), центральным в обсуждении вопроса о государстве есть не содержание слова «государ­ство», а отличие государства от общества, то есть различие между понятием общества как понятием родовым, и госу­дарства как одной из форм общества. Общество является единством индивидов, его цель - упрочение этого единства, но если в обществе отсутствует моральная связь, которая должна придавать союзу прочность, то его прочность обеспе­чивается принудительно. Общество оказывается под покро­вительством власти, власть указывает для всех членов союза обязательную цель, и с этого момента общество приобретает политический характер[CCCXLIII] [CCCXLIV].

П.Л.Лавров рассматривал государство как необходимое дополнение к другим элементам общества, целью государ­ства есть поддержка социальной солидарности. Чем дальше от неё люди, тем более сильным должно быть влияние го­сударства. Государство у П.Л.Лаврова является результатом природной потребности человека в безопасности. Следова­тельно, солидарность служит безопасности, - это следует из его рассуждений. Но оказывается, что постепенно, когда солидарность будет охватывать большую часть общества,

когда рабочий социализм станет обычным делом, значение государственного элемента может быть доведено до минимума, если не совсем устранено[CCCXLV]. П.Л.Лавров считал, что государ­ство как закон, как администрация, как суд, само собой ни­когда не имело смысла, только общественное начало может придать государству какой-то смысл. Этим началом есть же­лаемая цель, благо. Государство со всеми своими органами есть всего лишь средство для достижения этой цели. Госу­дарственный элемент всегда был только необходимым злом. Чем дальше общество от солидарности, тем более грозной должна быть в нём власть, тем более могущественным - го­сударство. П.Л.Лавров, как и Н.К.Михайловский, рассматри­вает государство как силу, существенно влияющую на исто­рию народа.

В политико-правовой науке конца ХІХ-начала XX вв. пси­хологическую теорию государства разрабатывали или под­держивали Н.А.Гредескул, Ф.Ф.Кокошкин, Н.М.Коркунов, Р.М.Оржецкий, Л.И.Петражицкий, М.А.Рейснер, В.М.Хвос- тов и др. Попытки психологической трактовки социальных явлений были характерны для представителей науки поли­тической экономии (М.Х.Бунге, А.А.Исаев, Д.И.Пихно). В философии и социологии позиции психологического направ­ления разделял последователь О.Конта и Г.Спенсера Евге­ний Валентинович де-Роберти (Де-Роберти де Кастро де ла Серда) (1843-1915). В 1908-1915 гг. он занимал должность профессора социологии в Психоневрологическом институте в Петербурге. Свои взгляды о роли психологии в консолида­ции общества обосновал в работах: «Политико-экономичес­кие этюды» (СПб., 1869), «Социология» (СПб., 1880), «Новая постановка основных вопросов социологии» (М.,

3^6 Раздел 3.

Социологические теории государства

1909) и др. Даже Максим Максимович Ковалевский (1857- 1916), который отстранялся от психологического направления, утверждал, что основы социологии не могут лежать вне пси­хологии и что основой любого государственного сообщества есть психологический мотив - готовность подчиняться1.

Как правило, сторонники психологической теории начина­ли обоснование своей позиции с критики органической тео­рии. Так, по мнению Н.М.Коркунова, органическая теория недостаточно учитывает особенности общества, а потому она должна быть заменена психологической, которая приз­наёт в идеалах отличительную черту общественных агрегатов и ставит явления общественные рядом с явлениями неоргани­ческого и органического мира как третью самостоятельную группу явлений неорганического мира[CCCXLVI] [CCCXLVII].

Н.М.Коркунов считается одним из основателей психоло­гической теории государства и права в России. Современный государствовед Н.Я.Куприц высказал мысль, что именно Н.М.Коркунов ввёл психологическую теорию в российскую политико-правовую литературу[CCCXLVIII].

Психологическую теорию власти Н.М.Коркунова, на ко­торой основано его понимание сущности государства как юридических отношений, мы уже детально рассмотрели выше. Однако следует сказать, что основной причиной воз­никновения государства Н.М.Коркунов считал классовую борьбу между народами, которая приводит к сплочённости племенных общин, к возникновению власти, которая сначала объединяет людей на период войны, а потом устанавливается

постоянно и в мирное время и принудительно обеспечи­вает мирный порядок[CCCXLIX]. Следовательно, государство возника­ет благодаря стремлению людей к единству и солидарности. Причины его возникновения обусловлены коллективной пси­хологией.

Выдающимся представителем психологической тео­рии государства и права был Лев Иосифович Петражицкий (1867-1931). Учился он сначала на медицинском факульте­те университета Св.

Владимира в Киеве, потом перешёл на юридический факультет, после окончания которого продол­жил учёбу в Германии - в Берлине закончил семинарию, ко­торая была основана с целью подготовки профессоров рим­ского права для России. Вернувшись на родину, защитил в 1897 г. докторскую диссертацию. С 1898 г. по 1918 г. заведо­вал кафедрой энциклопедии и философии права Петербург­ского университета. Был депутатом Первой Государственной Думы Российской империи (1906), входил в состав ЦК пар­тии кадетов. Редактировал сборник «Новые идеи в правове­дении». В 1918 г. эмигрировал в Польшу, где до конца своей жизни заведовал кафедрой социологии права юридического факультета Варшавского университета. Психологические идеи Л.И.Петражицкого существенно повлияли на фило­софско-правовую, социально-психологическую и социоло­гическую мысль как России, так и Польши, всей Западной Европы и США. Его выводы имеют огромное теоретическое и практическое значение.

Представления о социальном организме, о велениях, исхо­дящих от государства, о юридических нормах объективно­го права Л.И.Петражицкий считал продуктом человеческой фантазии, которой не соответствует ничто в реальности. Он негативно оценивал различные персонификации типа

Раздел 3. Социологические теории государства

«общая воля», «народный дух», которым часто приписывал­ся высший авторитет и которые всегда стояли над индивидом и его волей[CCCL].

С точки зрения Л.И.Петражицкого, все существующие учения имеют наивно-проэкционный характер: 1) частично наивно-конструктивный, фантастический, поскольку госу- дарствоведы постулируют для своих учений единую «волю», предмет, который не существует в действительности; 2) час­тично наивно-реалистический, поскольку для объяснения сущности государственной власти они обращаются к реаль­ному явлению, которое неправильно толкуют - к особенной силе. По мнению Л.И.Петражицкого, когда юристы ищут во внешнем мире абстрактного субъекта прав, то есть юриди­ческое лицо, и при этом, естественно, никакого конкретного живого лица не находят, то они утверждают, что юридическое лицо - это фикция, в действительности оно не существует и т.д.

Такие учения он считал проявлением наивного, а не на­учного реализма.

Л.И.Петражицкий рассматривал все социальные явления как определённые психические переживания. Специфичес­кая особенность социальных форм и норм поведения - их объективность - является лишь особенным признаком этих переживаний. Л.И.Петражицкий обосновывал необходи­мость создания новой науки в правоведении (политики пра­ва), которая изучала бы психические особенности правового регулирования человеческого поведения исходя из психоло­гического изучения права, то есть на основе психологическо­го исследования факторов и процессов мотивации челове­ческого поведения и развития человеческого характера. Эта позиция очень близка учению М.Вебера.

Л.И.Петражицкий последовательно изложил свою точку зрения относительно морали и права, отбросил существую­щие в этой сфере истины, предложил новое определение пра­ва и смежных с ним сфер, чётко их разделил, предложил но­вую классификацию различных форм и видов права, новую систему объектов и субъектов права, наконец, значительно раскрыл исторические тенденции различных явлений право­вой психики, или, иначе говоря, права1.

Базисом политики права должно было стать специальное учение о природе и причинных свойствах права, в частности учение о правовой мотивации и учение о правовой педаго­гике. Психологическая дедукция, самонаблюдение, индук­тивный метод - насколько он возможен - такими, по словам Л.И.Петражицкого, должны стать методы правовой полити­ки, которая приводит в конечном итоге к построению своеоб­разной «эмоциональной психологии», которая и была поло­жена в основу всех его теоретических конструкций[CCCLI] [CCCLII].

Вместе с тем методологические приёмы, которые исполь­зовал в своих исследованиях Л.И.Петражицкий, ничем не отли­чались от тех приёмов, которые применялись в современной

3 Раздел 3. Социологические теории государства

ему науке. Все его выводы построены преимущественно на самонаблюдении, наиболее популярном приёме в сфере пси­хологических исследований. При этом Л.И.Петражицкий на­стаивал на применении экспериментального метода изуче­ния психических явлений.

В учении Л.И.Петражицкого находит своё полное отраже­ние как психический духовный фактор Н.К.Михайловского, так и «неосознанное мышление» одного из учеников Л. А.Фейербаха Людвига Кнаппа1. Факторами, которые управляют осуществлением функций психики, есть, по его мнению, не те элементы, которые признаёт традиционное психологическое учение, а эмоции.

Л.И.Петражицкий, несколько повторяя О.Конта, утверж­дал, что в человеке преобладает аффективная, а не рацио­нальная сторона его природы. Преобладание в природе че­ловека аффектов определяет характер связей, которые су­ществуют в обществе или должны в нём существовать. Эти связи также в своей основе не столько рациональны, сколько эмоциональны[CCCLIII] [CCCLIV].

Считая неудовлетворительным разделение психических явлений на познание, ощущения и волю, где первые два фено­мена пассивны, а третий - активный, Л.И.Петражицкий ввёл понятие эмоций, которые носят двусторонний, активно-пас­сивный характер (например, чувство голода, жажды и т.п.). Что же касается элементов познания, ощущения и воли, то они играют роль дополнительных, подчинённых и вспомога­тельных психических процессов, которые служат средством более совершенного эмоционального приспособления. По­

нимая под эмоциями двусторонние, пассивно-активные пе­реживания или «моторные возбуждения», Л.И.Петражицкий верно замечал, что огромное большинство эмоций, даже все, кроме некоторых, очень немногих, протекают незаметно для тех, кто их переживает и недостижимы для невооружённого взгляда. Человек переживает каждый день много тысяч эмо­ций, которые руководят его телом и его психикой, вынуж­дают психофизический аппарат изменяться и действовать согласно их команде; но сами они остаются незаметными. Говоря словами Л. Кнаппа, передача возбуждения органом, который мыслит, на моторные нервы приводит к сокраще­нию мускулов, а вследствие этого и создаётся исторический процесс жизни1.

Итак, эмоции - это истинные мотивы, движущая сила че­ловеческого поведения. Эмоции проектируются вне психи­ки (эмоциональная проекция или фантазма) и результат этой проекции кажется объективно существующим. Реально же существуют только психические процессы, остальные со­циально-исторические образования являются лишь их внеш­ними проекциями - «эмоциональными фантазмами». Нормы права и морали представляют собой такие проекции опреде­лённых эмоций, которые человек переживает в связи с опре­делёнными представлениями, например, представлениями об определённом поведении. Среди различных эмоций осо­бая роль отводится эмоциям этически-моральным и право­вым. Моральные эмоции императивны, то есть обязательны; правовые - императивно-атрибутивны, для них характерны обязательственно-претензионные свойства[CCCLV] [CCCLVI].

Л.И.Петражицкий разделял право на интуитивное и пози­тивное. Интуитивное право по своему содержанию является

312 Раз^ел 3- Социологические теории государства

принципиально индивидуальным и потому характеризуется как идея. Вместе с тем Л.И.Петражицкий наделял это право свойствами права действующего. В отличие от интуитивно­го права, позитивное право исходит от внешнего авторитета, государства. Реальным для Л.И.Петражицкого есть только индивидуальное правосознание, субъективное переживание индивидом осознания двусторонней, императивно-атрибу­тивной связанности воли. Это право существенно отличается и от морали, нормы которой носят исключительно принуди­тельный характер. Право у Л.И.Петражицкого представляет собой совокупность императивно-атрибутивных норм. Поли­тика права призвана очищать психику людей от антисоциаль­ных склонностей и направлять их поведение на достижение общего блага.

Согласно Л.И.Петражицкому, не следует искать государ­ство во внешнем мире; там оно не существует, но это не означает, что оно вообще не существует. Государство суще­ствует в психике людей и означает лишь определённый образ, эмоциональную фантазму. Л.И.Петражицкий разработал концепцию государственной власти как правового явления, которое основано на психологических проекциях прав и обязанностей. На базе этих проекций возникают отношения власти, в которых правящее лицо получает полномочия вы­давать приказы и требовать их выполнения, а подвластные обязаны выполнять эти приказы. Характер психических пе­реживаний становится основой классификации отношений государственной власти. Психологические эмоции не только подтверждают наличие власти, но и создают саму власть.

Л.И.Петражицкий считал, что предоставление опреде­лённому кругу лиц власти лежит в основе любой социаль­ной организации, в том числе и государства, которое не является реальностью, организмом; не является реальностью

и единая воля, которая ему приписывается. Государственная и вообще общественная власть представляет собой не волю, и не силу, она вообще не является чем-то реальным, а есть эмоциональная проекция, эмоциональная фантазма1. Госу­дарство, согласно Л.И.Петражицкому, это всего лишь идея, душевное переживание человека, который побуждается к общественно-полезному поведению и обессиливается для по­ведения общественно-вредного. Реальными являются только психологические эмоционально-интеллектуальные пережи­вания правового типа: во-первых, императивно-атрибутив­ные представления одних, что им принадлежит право на под­чинение других, и, во-вторых, императивно-атрибутивные представления других, что они должны подчиняться своим повелителям. Обязанности одних закреплены за другими как их права. В результате множества таких переживаний воз­никает координированное индивидуальное и массовое пове­дение: одни распоряжаются, наказывают тех, кто провинил­ся, другие подчиняются, выполняют распоряжения первых. В случае нежелания подвластных подчиняться, вступает в действие тенденция, свойственная правовой психике пове­лителей и тех, кто с ними солидарен, - вынудить зависимых подчиняться. Следовательно, государственная власть - это предписанное определённому лицу (им самим или другими лицами) общее социально-служебное право приказывать или каким-то другим образом влиять на подданных (в том числе распоряжаться общими делами) с целью выполнения обязан­ности служения общему благу[CCCLVII] [CCCLVIII]. Чтобы быть победителями, властители должны иметь в своём распоряжении силы под­властных, которые признают необходимость им подчинять-

Раздел 3. Социологические теории государства

ся. Чем больше таких подвластных, которые приписывают повелителю право на подчинение с их стороны, тем более могущественен повелитель.

Сложное иерархическое разделение власти, существую­щей в государстве, вызывает, по мнению Л.И.Петражицкого, ошибочное представление о государстве как механизме с единой волей и силой. На самом же деле мы имеем дело с особыми императивно-атрибутивными переживаниями и со­ответствующим индивидуальным и массовым поведением. Л.И.Петражицкий не соглашался с популярной теорией о предоставлении государству-лицу одной единственной вла­сти. Он исходил из того, что народная правовая психика наде­ляет различными по содержанию правами власти множество лиц в государстве. Все эти лица приписывают себе право на подчинение других лиц, а также обязанность подчиняться своим начальникам и действуют соответственно. Поэтому в государстве одновременно есть не одна власть, а несколь­ко или даже много властей и, соответственно, много субъ­ектов, наделённых властью. Наделение властью нескольких субъектов со стороны одних и тех же подвластных могло бы потянуть за собой опасные коллизии и конфликты. Устране­нию таких осложнений содействует определённое свойство народной психики: при наличии противоречивых распоря­жений двух или нескольких властей конкретная обязанность подчинения направляется по адресу только одного из них. Таким образом, можно говорить о двух категориях властей: 1) первая - преобладающая; 2) другие - уступающие. Все они размещаются в иерархическом порядке. Власть, над которой нет иерархически высшей власти, Л.И.Петражицкий называл верховной социальной властью. Человеческие же сообще­ства, объединённые одной верховной властью (то есть при­писывающие одним и тем же лицам надлежащие им права и

_ 315

обязанности), он называл самостоятельными и независимы­ми социальными группами.

Л.И.Петражицкий выделял две разновидности само­стоятельных социальных групп в обществе. Одни из таких групп состоят из людей, которые объединены кроме право­вых убеждений ещё и родственными связями, то есть соот­ветствующими правоотношениями (осознанием взаимных обязанностей и прав) будущего характера (обязанностями и правами обеспечения продуктами, наследования и др.) и лич­ного характера. Сюда относятся семейные и родовые группы, которые состоят из нескольких семей, связанных родствен­ными связями. Другие самостоятельные социальные груп­пы не связаны такими связями, это союзы с участием «чу­жих». Самостоятельные социальные группы второго типа Л.И.Петражицкий называл неродственными, официальными или государственными группами - государствами1. Государ­ство - это независимая социальная группа, объединённая одной верховной властью, то есть психологическими пере­живаниями права распоряжаться и обязанности подчиняться в случае коллизий одному высшему руководству.

Л.И.Петражицкий отбрасывал традиционное признание в государстве трёх элементов - территории, населения и госу­дарственной власти. По его мнению, с точки зрения психо­логической теории государственной организации, оседлость, наличие определённой территории, не имеет классификацион­ного значения. И соответствующие кочевые социальные группы или такие, которые раньше были оседлыми, но в дан­ный момент передвигаются на другие территории под вла­стью и руководством своих князей, царей, ханов и т.п., долж­ны быть причислены, при наличии указанных выше других признаков, к «классу государств»[CCCLIX] [CCCLX].

Раздел 3. Социологические теории государства

316________________________________________________

Ніким образом, бессознательный процесс жизни является основным и первичным. Психологическая теория Л.И.Петражицкого конструировала государство не как факт, а как переживания индивида, то есть подходила к государ­ству с идеалистической точки зрения, а не реалистической. Л.И.Петражицкий изучал не выдуманные психические явле­ния, а такие, которые действительно происходят, но заменял условия и отношения, которые реально существуют, лишь представлениями о них; изучал не сами отношения, а их отражение в психике человека.

Уже в литературе начала XX в. высказывались сомне­ния относительно существования эмоций, как элементар­ного состояния, рядом с познанием, ощущением и волей. Р.М.Оржецкий утверждал, что при выделении в психике интеллектуальных, чувственных и волевых процессов не преследуется цель указать состояние, которое можно пережи­вать отдельно от других состояний; нет состояний, которые конкретно переживались бы как чистое ощущение, чистое чувство или чистая воля. Действительные переживания со­стоят из сложного, конкретно-нераздельного комплекса или потока. Только путём теоретического анализа можно разли­чать в переживании явления разного характера и путём изо­лирующей абстракции свести их к простейшим элементам, которые считаются такими, которые не поддаются разложе­нию, то есть являются элементарными[CCCLXI].

Обращает на себя внимание и крайний индивидуализм Л.И.Петражицкого. В отличие от своих современников Г.Тарда, В.Вундта, Э.Дюркгейма и др., он оставлял без вни­мания социальную психику. Л.И.Петражицкий всегда под­чёркивал, что любое психическое явление происходит в

_ 317

психике одного индивида и там его природа не изменяется в зависимости от того, происходит или нет что-нибудь подоб­ное где-то между индивидами, над ними, в психике других индивидов, существуют ли вообще другие индивиды.

Л.И.Петражицкий недостаточно исследовал такое явле­ние, как психология толпы. Сам факт пребывания в возбуж­дённой человеческой толпе может сказаться на индиви­дуальных психических переживаниях каждого человека. Без исследования таких фактов отрицание реальности социаль­ной психики не выглядит обоснованным.

В конечном итоге теория Л.И.Петражицкого приводит к выводу, что развитие общественной и государственной вла­сти предопределяется изменениями индивидуальной психи­ки. Но чем в таком случае обусловливается развитие самой психики? На этот вопрос теория Л.И.Петражицкого не даёт ответа.

На исследования коллективной психологии опиралась тео­рия известного российского правоведа Вениамина Михайло­вича Хвостова (1868-1920). Он исходил из того, что человек есть существо общественное. Изолированное существо не было бы человеком, даже не было бы разумным существом. Социально-психическая жизнь существует точно так же, как существуют веления социальной воли1.

По мнению В.М.Хвостова, общество невозможно рассмат­ривать как явление, подобное биологическому организму. Жизнь человеческого общества не исчерпывается жизнью и деятельностью отдельных индивидов, входящих в него. Благодаря взаимодействию многих сил в обществе, разви­ваются особые социальные силы и возникают своеобразные [CCCLXII] [CCCLXIII]

Раздел 3. Социологические теории государства 318 —

социальные продукты, которые не может создать отдельный человек: это речь, традиции, наука, искусство, право и др. Можно сказать, что в обществе действуют особенные законы развития и что оно живёт своей особенной жизнью, которая не исчерпывается жизнью отдельных людей, входящих в его состав. Рядом с психологией отдельного человека есть осо­бая психология народов. Лишь в этом смысле В.М.Хвостов называл человеческое общество органическим единством; но это организм особенный, не биологический, а социаль­ный. Связь, которая объединяет его членов, является связью психической. Она проявляется в народном самосознании и приводит к созданию всех вышеназванных продуктов со­циальной жизни. Такой важный для психической жизни чело­века факт, как появление речи, нельзя представить, если бы природа психических явлений была совсем независимой от того, что происходит в психике других индивидов. Если во­обще существует несомненный продукт социально-психиче­ской деятельности, то это именно речь (язык), которая имеет огромное значение для всех сторон психической деятель­ности человека1. То же самое можно сказать и о психологии ощущений. В.М.Хвостов сделал вывод: если человеческое общество имеет органическую природу, то есть живёт сво­ей самостоятельной жизнью, то же самое можно сказать и о государстве, как наиболее самостоятельной, прочной и наи­лучшим образом организованной форме общества[CCCLXIV] [CCCLXV].

В теории В.М.Хвостова психическое принуждение являет­ся важнейшим фактором социального управления в том слу­чае, если оно принимает нормативно-правовой или мораль­ный характер. В отличие от норм права, которые охраняются

государством и благодаря этому имеют объективный статус, который не зависит от воли отдельного человека, моральные нормы субъективны, они не подчинены государственному или общественному контролю. Часто в связи с этим возни­кают конфликты между личностью и обществом. Чтобы их устранить, следует акцентировать внимание на детальном социологическом, социально-психологическом и этноправо- вом анализе реальных социальных потребностей, интересов, ценностей и различных социальных норм[CCCLXVI].

В.М.Хвостов подчёркивает, что государство - это союз принудительный. Основное его свойство - господство над своими членами без их на то согласия. Государство выраба­тывает свою собственную волю. Эта воля стоит над волей отдельных его членов, принуждает их к безусловному под­чинению. Она и составляет содержание того, что называется верховной властью. Конечно, выразителями этой воли явля­ются отдельные люди; но они выступают именно как органы государства и действуют согласно особенному порядку, опре­делённому правом. В результате их акты имеют значение во­левых актов государства. Воля государства является именно социальной волей, а не индивидуальной волей тех лиц, ко­торые выражают её как органы государства. Для выработки этой воли государство имеет ряд учреждений, тесно связан­ных между собой, которые создают своеобразную волевую организацию.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что при­нуждение, насилие, которое применяется государством, В.М.Хвостов рассматривает как этические средства. При этом он ссылается на религиозного философа В.С.Соловьёва, который считал, что в совершенном обществе не должно быть никакого принуждения. Поскольку совершенное общество

320 ^аз^ел 3- Социологические теории государства

представляет собой только идеал, не следует предоставлять полную свободу «злым» и «неразумным» людям. Свобода преступника открывает свободу истреблению нормальных людей. Этот путь нельзя считать правильным путём дости­жения идеала. Желательна не свобода зла, а организация доб­ра. Общество имеет право на безопасность, а преступник на исправление.

Решая вопрос, можно ли считать этическим средством политику, которая часто использует аморальные приёмы, В.М.Хвостов делает вывод: чем дальше общество от иде­ала, тем дальше от идеала и его политические средства1. В.М.Хвостов пытался связать своё учение с моральной фи­лософией. Фундаментом теории государства, по его мнению, должна служить общефилософская дисциплина, а именно - этика. При этом указывал, что только знание этических уче­ний даёт достаточную подготовку для исследования социаль­ных теорий права и государства[CCCLXVII] [CCCLXVIII]. Придерживаясь неокантиан­ских взглядов, которые в то время были достаточно попу­лярны в России, В.М.Хвостов пытался соединить философ­ские установки неокантианцев с социологическим подходом к теории государства.

Процесс возникновения и развития государства В.М.Хвостов называл органическим в противовес механи­стической теории. По его мнению, не только сознательным разумом человека как постороннего созидателя направляется этот процесс, он представляет собой результат внутренней жизни человеческого сообщества и далеко не во всех своих

-______________________________________________ 321

частях является выражением планомерных действий людей. В процессе возникновения государства действуют и такие силы, которые полностью не входят в расчёты людей, создаю­щих государство. Так, огромное значение имеют природ­ные условия, характер территориальных границ, грунтовые и климатические особенности местности. С другой сторо­ны, и человеческие действия не всегда приводят к резуль­татам, на которые люди рассчитывали. Повторяя В.Вундта, В.М.Хвостов признавал, что в истории постоянно действует закон гетерогонии целей, который заключается в том, что результаты человеческих действий всегда более или менее широко выходят за пределы первичных мотивов воли; бла­годаря этому возникают новые мотивы, основанием для ко­торых служат результаты, полученные в ходе предыдущих действий. Эти мотивы снова приводят к непредсказуемым последствиям и т.д. Всё это значительным образом лишает исторический процесс характера планомерного творчества человеческого разума. Многое непредсказуемо и неожиданно для участников этого процесса[CCCLXIX].

В.М.Хвостов делал вывод, что государство, хотя и пред­ставляет собой результат деятельности людей как одного из факторов социального процесса, вместе с тем не является целиком продуктом сознательного человеческого творче­ства; государство предстаёт как непредсказуемое следствие таких действий, при осуществлении которых у его творцов не было готового идеала государства. Лишь на сравнитель­но поздних стадиях человеческого развития, когда государ­ственная жизнь стала вполне сознательной, мы встречаемся с образцами осмысленного создания новых государств. Но и в этом случае такие попытки могут быть удачными только в

Раздел 3. Социологические теории государства

том случае, если были учтены все те независящие от воли че­ловека обстоятельства, которые обусловливают бытие и раз­витие государства1.

Массовое поведение людей как предмет общего учения о государстве исследовал Михаил Андреевич Рейснер (1868— 1928) - известный российский правовед, социолог и историк, профессор Томского и Петроградского университетов, а так­же юридического факультета Психоневрологического инсти­тута в Петербурге. М.А.Рейснер был одним из основателей Русского психоаналитического общества.

По мнению М.А.Рейснера, люди воспринимают в своём сознании идею власти, которая вынуждает их подчинять свою волю воле других людей (властителей или правителей). Постепенно человек создаёт грандиозную иллюзию или фан- тазму, в которой единая верховная власть становится источ­ником целой массы властей, которые взаимно уравновешены и противодействуют друг другу. Эта фантазма воплощается в действительности благодаря тому, что люди пытаются вос­произвести в своей деятельности отношения власти и под­чинения, разыгрывают определённые политические роли. Поведение людей, которые являются государственными де­ятелями, отличается от поведения лиц, которые играют свои роли в других сферах общественной жизни. Объясняется это тем, что идеология государства, соединяя в себе принципы верховенства, высшего единства и всеохватывающего вме­шательства, придаёт своим носителям высшую силу, после­довательность и целостность действий, в соответствии с ши­ротой целей и мощностью средств[CCCLXX] [CCCLXXI]. Сущность государства в связи с этим определяют три момента. Во-первых, массовая

_ 323

психика людей, которая является основным источником общественной и государственной идеологии. Во-вторых, сама эта идеология, её различные виды и типы, её зависимость от определённых исторических условий. В-третьих, само по­литическое поведение людей, которое представляет собой результат более или менее полного воссоздания государ­ственных идей в жизни и деятельности человека. С этой точ­ки зрения, государство как социальное явление управляется процессом, в котором центральное место принадлежит идео­логии. М.А.Рейснер писал, что если понимать идею госу­дарства более узко как организационную идеологию, можно сказать, что оно вечно рождается, вечно умирает, но никогда не может стать завершённым, таким, которое остановилось, совершенным государством, так как никогда и нигде идео­логия не была на практике воплощена целиком и до конца в соответствующей организации. Об идее государства мож­но сказать, что это недостижимый идеал, который, подобно всем идеалам, отдаляется в тот момент, когда он представля­ется наиболее доступным[CCCLXXII].

Согласно М.А.Рейснеру, первым пунктом политической идеологии есть понятие верховной власти, которая стоит над человеком. Вторым пунктом государственной идеологии есть представление о так называемом государственном на­селении. При этом предусматривается, что население, нация или народ осознают в действительности понятие верховной власти и, таким образом, представляют собой полное един­ство отдельных воль в одной организации. В противовес многим своим современникам, М.А.Рейснер не считал насе­ление обязательным элементом государственной идеологии, поскольку саму власть рассматривал как идею массового со-

Раздел 3. Социологические теории государства

единения воль. По его мнению, более правильно понимать «население» только как объясняющий, дополнительный при­знак, который входит в представления о государственной вла­сти, поскольку власть создаётся именно в психике населения и для населения является организующим принципом. Власть до того времени существует, пока со стороны населения не встретит сопротивление и, наоборот, власть в населении на­ходит живые орудия для своих целей.

Более важным, по мнению М.А.Рейснера, есть другое понятие населения. Это понятие о некотором высшем, кол­лективном единстве. Когда понятие «население» заменяют понятием «нация» или «народ», как правило, к этим словам добавляют ещё термин «государственный»: государственное общество, государственная нация, государственный народ. В такой терминологии М.А.Рейснер видел вполне конкретный смысл. Если государственной власти как идее свойственна тенденция к пропаганде своего могущества и к поглощению всех других идеологий власти, точно так же и государствен­ный народ, нация или общество есть идеологическая вели­чина с такой же тенденцией. Как и власть, понятие народа является должным, императивным. Единство и согласие го­сударственного народа должны вытеснить собой разлад в государстве. Борьба классов и сословий должна быть подав­лена единым понятием государственной нации как таковой. Без разрешения государственного народа не должно быть никакой борьбы в обществе и его различных группах, кото­рые входят в состав государства. Где сталкивается интерес единой государственной нации, всего государственного на­селения с интересами отдельных социальных групп, там по­следние неминуемо должны отступить. В этом идеологичес­кий смысл понятия «население», ведь понятие государства является не только определением сущего, но и пропагандой

_ 325

должного. Идея государства есть сама собой политическая программа1.

Но наиболее несущественным элементом понятия госу­дарства М.А.Рейснер называл территорию. По его мнению, этот элемент означает не больше и не меньше, как то, что пределы подчинения государственной власти определяются особенной идеальной линией, которая вполне произволь­но и условно очерчивает ту или иную земельную площадь[CCCLXXIII] [CCCLXXIV]. М.А.Рейснер считал, что территориальное начало более важ­но в том смысле, что государственная власть ограничена в своей деятельности исключительно условной границей го­сударства, считает для себя доступной любую деятельность людей в пределах этой территории, причём не ограничива­ется какой-то одной стороной их жизни. Территориальность в этом смысле означает безграничность и широту государ­ственных задач и целей в пределах территории.

Анализируя три традиционные элементы государства, М.А.Рейснер пришёл к выводу, что государственная власть, население и территория не могут считаться конкретными, реальными явлениями, которые способны лишить понятие го­сударства его идеологического характера. Если само государ­ство есть не что иное, как организованное при помощи идеи государства массовое поведение людей, то и государственная власть, население и территория являются лишь понятиями или идеями, благодаря которым организуется политическое поведение. Психологический характер проявлений власти настолько очевиден, а сама государственная власть, которая существует только в психике, в частности в сознании людей, настолько лишена материальных признаков, что никто не отка-

Раздел 3. Социологические теории государства 326 _____

/КС і ся считать государственную власть именно идеей, кото­рая проявляется реально лишь постольку, поскольку люди делают её принципом своего поведения1.

При таком понимании государственной власти её единство для М.А.Рейснера является простой фикцией. Он считал, что государственная власть, будучи творением стольких психо­логий, сколько существует индивидов, представляет собой столько разных типов, сколько есть групповых и классовых сообществ. Естественно, такая власть не будет одинаковой в сознании и поведении министра и крестьянина, в психике по­литического деятеля и принципиального анархиста, - то есть людей различных социальных слоёв, профессий, воспитания и т.п. М.А.Рейснер подчёркивал важность государственной идеологии для общества, «построенного на классах». Поли­тическая фантазма здесь как бы дополняет то, что не даёт со­лидарность общественных интересов. Господствующие клас­сы создают навязчивые идеи, идеи силы, которым человек придаёт самостоятельное значение и под воздействием этих идей воспринимает верховенство угнетателей как должное[CCCLXXV] [CCCLXXVI].

С коллективной массовой психологией связывал процесс реализации государственной власти Ф.Ф.Кокошкин. По его мнению, государственная власть представляет собой явление психологического порядка, которое принадлежит сфере не индивидуальных, а коллективных психических явлений. Го­сударственная власть в определённой мере подобна личной власти - власти человека над человеком. Основания возник­новения личной власти могут быть самые разные (следствие материальной зависимости, результат физической силы, страх и т.п.). При определённых условиях личная власть может пре­

вратиться во власть общественную. Одним из таких условий есть взаимное психическое влияние членов общественной группы. Это влияние происходит не только путём убеждения, то есть сознательно, но и путём бессознательной передачи ощущений и настроений. Ощущения, настроения, стремле­ния передаются от одного лица другому, возвращаются назад и создают определённое общественное настроение, опреде­лённую общую психическую атмосферу. Эта атмосфера, хотя и вырастает из психического состояния отдельных лиц, но влияет на них и подчиняет их себе подобно самостоятельной внешней силе. Индивидуальное настроение или желание, ко­торое возникает сначала только у одного лица, при опреде­лённых условиях передаётся окружению, а потом это ощуще­ние возвращается к тому, у кого оно возникло, но уже более сильное, поскольку оно стало результатом психического вли­яния массы лиц. Можно сказать, что чувства, которые находят отзыв в окружающей среде, усиливаются в результате мас­сы отражений. Повторяя Г.Тарда, Ф.Ф.Кокошкин писал, что взаимное психическое влияние людей, находящихся вместе, создаёт особую психическую жизнь толпы, отличающуюся от индивидуальной психической жизни людей, в неё входящих[CCCLXXVII].

Если одни и те же люди постоянно общаются, обмени­ваются настроениями, желаниями и мыслями, в результате складывается стойкая психическая атмосфера. Возникает то явление, которое называется «общественным духом», «на­родным духом», «общественным настроем». Благодаря на­личию определённой организации отдельные лица имеют возможность использовать коллективную психическую силу и направлять её на определённые цели. Такую возможность Ф.Ф.Кокошкин называл общественной властью. Из комбина-

Раздел 3. Социологические теории государства 328 —

ции двух факторов - личной власти человека над человеком и взаимного психического влияния людей - возникает обще­ственная власть над группой лиц, связанных постоянным общением. Человек подчиняется власти уже не из-за своего личного к ней отношения, а потому, что ей подчиняются дру­гие. Чем большее количество членов союза, тем более ши­рокое отображение настроя зависимости, тем более сильным становится дух покорности. При расширении союза новые члены, которые в него вступают, охватываются той психи­ческой атмосферой, которая господствует в этом союзе. Они ощущают свою зависимость от власти. Власть постепенно отрывается от первичной личной основы, начинает опирать­ся на новый фундамент - общественные настроения. Так она приобретает общественный характер.

Укреплению власти, согласно Ф.Ф Кокошкину, способ­ствуют также особенности индивидуальной психики. «В че­ловеческой душе есть сила, которая приходит ей на помощь, та самая сила, которая создаёт так называемое обычное право, - сила привычки. Если определённые действия по­вторяются на протяжении длительного времени, в человече­ском сознании появляется представление об обязательности этих действий»[CCCLXXVIII], - писал Ф.Ф.Кокошкин. Психологическая сила привычки, которая вызывает осознание обязательности определённого поведения и, таким образом, создаёт юриди­ческую норму в форме обычая, становится надёжной осно­вой власти.

Психологический процесс формирования власти проте­кает в тесной связи и взаимодействии с рядом других явле­ний массовой психологии. В каждой общественной группе подчинение власти представляет собой не единственное явле­

ние индивидуальной психики, которое может приобрести общественное значение. Рядом с осознанием зависимости от власти возникает и существует много других настроений, ощущений, желаний, которые точно так же, как и осознание зависимости, могут подниматься из сферы индивидуаль­ной духовной жизни в сферу общественной психики и си­лой обычая кристаллизоваться в правовые нормы. Процесс формирования власти может сталкиваться с другими обще­ственно-психологическими процессами, которые ему про­тиводействуют (например, с развитием чувства личной сво­боды). Личная власть, которая возникает в обществе, далеко не всегда приобретает общественный характер. По мнению Ф.Ф.Кокошкина, из всех видов личной власти, которые могут возникнуть в пределах данного общества, наиболыие шансов развиться и укрепиться, приобрести общественный и право­вой характер, имеет та власть, которая больше других соот­ветствует общественным интересам[CCCLXXIX].

Как видим, сторонник юридической теории государства Ф.Ф.Кокошкин использовал не только один метод исследова­ния. Если позитивный метод давал ему возможность конста­тировать связь между социальной средой и властью, то при помощи диалектического метода он пытался объяснить, по­чему эта среда порождает власть. Благодаря историческому методу исследования Ф.Ф.Кокошкин сделал вывод, что уже на ранних этапах цивилизации рядом с массовым, стихий­ным подчинением власти появляется и сознательное отноше­ние к ней. Существование власти как силы, которую можно направить на служение тем или иным целям, порождает сна­чала у отдельных лиц, а потом у целых групп, стремление захватить власть и использовать её в своих интересах. Так

33^ Раздел 3. Социологические теории государства

возникает борьба за власть, которая, в свою очередь, содей­ствует пробуждению сознательного отношения к власти и со стороны тех членов общества, которые не принимают непо­средственного участия в борьбе. Неминуемые в период борь­бы периоды анархии, когда большинство населения пребыва­ет в худшем положении, чем при какой-либо власти, приво­дят к убеждению в необходимости власти вообще. Появление различных форм власти даёт возможность их сравнивать, что влечёт за собой сознательный выбор той или иной формы. Следовательно, рядом с неосознанным подчинением, осно­ванным на чувствах и привычках, имеет место и сознатель­ное подчинение власти, основанное на разумном убеждении. Возникают произвольные представления о желаемой орга­низации власти - политические идеалы. Стихийные обще­ственные настроения и бессознательная общественная при­вычка постепенно трансформируются в сознательное обще­ственное мнение.

Ф.Ф.Кокошкин пришёл к выводу, что основы власти, ко­торые сформировались в тайных уголках человеческой пси­хики, постепенно приобретают разумный характер, власть рационализируется. Благодаря общественным идеалам и общественному мнению власть укрепляется и приобре­тает юридический характер не только в форме правово­го обычая, но и в других формах. Это значит, что в основе общественной власти лежит коллективная поддержка на­селения, которое признаёт наличную власть. Такое обще­ственное признание в тех или иных формах служит осно­ванием и права, поэтому любая власть, которая признаётся населением, имеет юридический характер. Подчинение такой власти базируется на нормах права. Общественное признание, которое является фактической и юридической основой государственной власти, имеет смешанный ха­

рактер, в нём переплелись два психологических элемента: 1) стихийное, инстинктивное подчинение, основанное на чувствах и привычках; 2) сознательное, разумное подчи­нение, которое опирается на рациональные основы. Поли­тический прогресс в истории человечества сводится к по­степенному расширению второго элемента за счёт первого. Политический идеал, по мнению Ф.Ф.Кокошкина, состоит в том, чтобы осознать, подчинить разуму стихийную обще­ственную силу, которая возникает в тёмных, далёких от со­знания сферах психической жизни, преобразовать её в силу осознанную и разумную1.

Сторонником психологической школы был Н.А. Греде­скул. Государство он рассматривал именно как продукт че­ловеческой психики. По его мнению, экономика, государство и право образуют конструкцию, главная функция которой - обеспечить человеку удовлетворение его потребностей пу­тём хозяйственной деятельности в общественной сфере. Для удовлетворения своих высших потребностей люди создают над этой конструкцией свою «надстройку». В надстройке человечество создаёт и накапливает религиозные верования, нравственные представления, науку, искусство, все другие проявления и завоевания духа. Н.А.Гредескул пришёл к вы­воду, что в психизме, как основе человеческой истории, над­стройка составляет истинную цель и подлинный смысл чело­веческого существования[CCCLXXX] [CCCLXXXI].

Значимость психологического фактора для процесса воз­никновения и функционирования государства, наряду с

332 Раз^ел 3- Социологические теории государства

другими факторами, признавали также М.М.Ковалевский, Б.А.Кистяковский, П.А.Сорокин, П.Г.Виноградов, Н.И.Кареев, позиция которых будет рассматриваться ниже при исследова­нии плюралистических теорий государства, сторонники кото­рых акцентировали внимание именно на множестве факторов.

Психологическая теория не была однозначно принята науч­ной общественностью. Так, Г.Ф.Шершеневич утверждал, что общество, представленное только как психический про­цесс, обусловливает необходимость рассматривать все обще­ственные явления лишь как психические акты. Если обще­ство является только психическим переживанием индивидов, которые в него входят, возникает вопрос: как понимать фак­ты общественной жизни, которые привели к этим пережива­ниям, как снаружи проявляются переживания? Обществен­ную интеграцию, по его мнению, нельзя сводить к усилению психического взаимодействия. Если вследствие неблагоприят­ных условий труда уменьшается количество населения и проявляется неспособность данного общества выдерживать борьбу за существование, это, несомненно, факт обществен­ный. Но этот факт не является только психическим. Если в обществе вследствие неравномерного распределения богат­ства появляются враждебные друг другу классы, ещё нельзя утверждать, что власть одного класса над другим и подчине­ние одного класса другому имеет чисто психический харак­тер. Невозможно свести полностью к психическим актам ту взаимную зависимость членов общества, которая порожда­ется процессом общественного разделения труда. По словам Г.Ф.Шершеневича, попытка объяснить всю общественную жизнь психическим взаимодействием, объяснить строение и жизнь общества одними лишь законами коллективной психо­логии, представляет собой очевидное преувеличение[CCCLXXXII].

_ 333

Следует согласиться с Г.Ф.Шершеневичем, что полное отрицание экономического детерминизма, характерное для психологической теории, было её явной ошибкой.

В конце ХІХ-начале XX вв. психологическая теория ока­зала существенное влияние на развитие политико-право­вой мысли. Она сохраняла своё влияние и позже. По словам А.И.Экимова, этому в значительной мере способствовало то, что психологическая теория могла быть использована с целью оправдания, по сути, любого режима политического властвования - от самого либерального до самого деспотичес­кого, ведь источником его существования она провозглашала исключительно осознание зависимости от власти[CCCLXXXIII]. Эта тео­рия действительно могла быть использована с такой целью, а могла быть использована и с другой целью. Возможные ва­рианты использования указанной теории не свидетельствуют о том, что она ложная.

3.3.

<< | >>
Источник: Тимошенко В.И.. Теория государства в политико-правовой мысли Украины и России (конец XIX-начало XX вв.); под. ред. В.И. Тимошенко: моно­графия. - [2-е изд., перераб. и доп.]. –Чернигов,2014.-624 с.. 2014

Еще по теме Психологические теории государства:

  1. § 1 Понятие теократического государства
  2. Основные теории возникновения государства
  3. Теоретические исследования цели государства
  4. Государство как субъект права
  5. Государство как юридические отношения
  6. Раздел 3 СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ ГОСУДАРСТВА
  7. Органические и органицистские теории государства
  8. Психологические теории государства
  9. Плюралистические теории государства
  10. Монархическо-идеократические теории государства
  11. Религиозно-философские теории государства
  12. Евразийская теория государства
  13. §5. Психологическая социология права
  14. 4.3. Государство как объект социологического анализа
  15. Роль и место в механизме правового регулирования общественных отношений социального и психологического аспектов