§ 2. Основные подходы к пониманию негативной (ретроспективной) юридической ответственности
Не вдаваясь в историю происхождения и зарождения юридической ответственности, а также объективные и философские предпосылки ее
возникновения (так как это выходит за рамки настоящего исследования), непосредственно перейдем к характеристике основных подходов к восприятию негативной юридической ответственности.
Первой проблемой, которую нам необходимо разрешить, является вычленение из теории юридической ответственности лишь основных подходов к пониманию правовой ответственности путем определения родового признака последней. Указанная задача осложняется тем, что при написании настоящей главы автор встретил более двадцати (иногда пересекающихся и высказываемых в различное время), точек зрения на понятие и сущность юридической ответственности, каждая из которых претендовала на роль основной. Согласно им, правовая (юридическая) ответственность выступает как:
74
• мера государственного принуждения ;
75
• применение мер государственного принуждения[74] [75]; • обязанность лица претерпеть определенные лишения за нарушение права[76]; • особое правоотношение[77]; • претерпевание лицом, нарушившим требования правовых норм, определенных неблагоприятных последствий[78]; • особое политико-правовое состояние[79]; • наступление неблагоприятных последствий как результат санкции соответствующей нормы права[80]; • необходимость для виновного лица подвергнуться мерам государственного воздействия[81]; • состояние принуждения к правомерному и ответственному поведению81 [82]; • оценка деятельности правонарушителя[83]; 84 • отрицательная реакция государства на правонарушение[84]; • средство по блокированию противоправного поведения[85]; • форма правового воздействия, связанная с возложением обязанности[86]; • другие, различного рода и вида, правовые образования. Для выделения из указанных подходов на понятие и сущность юридической ответственности базовых, обратимся к аспектам закрепления юридической ответственности в правовых нормах и процедурам ее реализации. Если проанализировать нормы действующего конституционного, гражданского, уголовного, административного и трудового права, то становится очевидным, что правовые нормы, регламентирующие содержание юридической ответственности как таковой, отсутствуют. В названных отраслях права получает отражение лишь система наказаний (санкций), которые заключаются в определенных лишениях личного, имущественного или организационного характера, и которые могут быть применены к нарушителям права за те или иные противоправные деяния. «В санкциях норм, предусматривающих юридическую ответственность, закрепляются виды и меры наказания (взыскания) обосновано заявляют Р.Л. Хачатуров и Д.А. Липинский[87]. Как представляется, отсутствие легальных дефиниций отраслевых видов юридической ответственности создает неясности при толковании соответствующих норм и существенно снижает эффективность работы правоприменительных органов. Это обуславливает необходимость в скорейшей разработке и внедрении указанных нормативных положений в действующее законодательство. Выше отмечалось, что юридическая ответственность выступает в качестве инструмента принуждения к исполнению правовых норм. С фактической стороны принуждение выражается в мерах, т.е. таких юридически реальных явлениях, образующих содержание правоохранительных и иных государственно-властных отношений, которые олицетворяют действие, реализацию правового принуждения в том или ином конкретном жизненном случае[88]. В свете сказанного не вызывает нареканий и тот факт, что применение (реализация) наказания всегда связывается с юридической ответственностью и мерами государственного принуждения. Это близкие правовые категории, имеющие значение для всей системы юридической ответственности. Поэтому воззрения на правовую ответственность как разновидность мер государственного принуждения и как применение названных мер будут приниматься нами во внимание. С.С. Алексеев, рассуждая о сущности мер государственного принуждения, отмечает, что правовое принуждение заключается в правовом уроне, т.е. в правоограничениях, в возникновении специальных обязанностей, императивно наступающих для лица как результат непосредственного проявления в сфере права принудительных свойств 89 государственной власти[89]. То есть закрепленные в законе меры государственного принуждения в виде определенных лишений (по сути - объективное право), получают свое непосредственное выражение в виде субъективной обязанности лица такие меры претерпеть (субъективный уровень права), которая реализуются в конкретном правоотношении. Исходя из этого, в качестве основных концепций юридической ответственности мы называем следующие: • юридическая ответственность как мера государственного принуждения; • юридическая ответственность как применение мер государственного принуждения; • юридическая ответственность как специфическая обязанность лица; • юридическая ответственность как особое правоотношение[90]. Более подробное рассмотрение каждого из названых подходов позволит осуществить предметное обозрение правовой ответственности, а значит, облегчит дальнейшую работу по установлению понятия и сущности последней. Юридическая ответственность - мера (форма) государственного принуждения. Согласно мнению американского исследователя И.А. Хобеля право имеется лишь там, где присутствует нормативное регулирование, реализуемое посредством применения действительного физического принуждения или его угрозы к нарушителям обязательных установлений[91]. Одна из первых, ставшая практически классической, точка зрения относительно сущности юридической ответственности определяет последнюю в качестве одной из мер (форм) государственного принуждения. В этой связи отметим, что меры государственного принуждения понимаются нами в общем контексте мер правового принуждения[92], поскольку государственное принуждение как таковое реализуется, прежде всего, в сфере правового регулирования. государственной воли[93]. Юридическая ответственность - правовая форма 94 государственного принуждения[94]. Подобного подхода придерживается значительное количество ученых- правоведов (О.С. Иоффе, И.А. Ребане, М.Х. Фарукшин, И.С. Самощенко, В.В. Лазарев, А.Б. Венгеров, В.С. Нерсесянц, В.Н. Протасов и многие другие). Приведем несколько дефиниций правовой ответственности, сформулированных в рамках данной теории: - установленные законом меры воздействия (принуждения) на правонарушителя, содержащие неблагоприятные для него последствия, применяемые государственными органами в установленном порядке[95]; - мера государственного принуждения, основанная на юридическом и общественном осуждении поведения правонарушителя и выражающаяся в установлении для него определенных отрицательных последствий в форме 96 ограничений личного или имущественного порядка[96]; - мера правового принуждения за правонарушение, предусмотренная санкцией нарушенной нормы и применяемая к правонарушителю компетентным государственным органом или должностным лицом в 97 надлежащем процессуально-правовом порядке[97]. Общей характерной особенностью названных определений выступает признание за юридической ответственностью статуса меры принуждения. То есть правовая ответственность по своей сути - это конкретизированная законодательством определенная мера, определяющая особенность и рамки принудительного воздействия олицетворяющая собой частное нормативное проявление метода принуждения. О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородский по этому поводу отмечали: «Государственное принуждение свойственно мерам юридической ответственности вообще, независимо от того, государством какого 98 исторического типа они применяются»[98]. Большое значение в указанном плане приобретает вопрос о соотношении мер юридической ответственности и мер государственного принуждения. Помимо мер юридической ответственности традиционно обособляются пресекательные, предупредительные меры, меры защиты, принудительные меры медицинского характера, меры воспитательного воздействия и некоторые другие. Исходя из этого, можно сделать промежуточный вывод, что меры юридической ответственности являются лишь разновидностью обширной системы мер государственного (правового) принуждения. Особенность мер юридической ответственности, которая отличает ее от всех иных форм принуждения, заключается в характере санкций, которые всегда создают дополнительные негативные лишения для правонарушителя. Суждения отдельных исследователей о возможном отсутствии связи между юридической ответственностью и государственным принуждением[101] также вызывают у нас скептическое отношение в том плане, что государство санкционирует и упорядочивает (нормирует) принуждение, определяя его пределы и формы выражения. Таким образом, за любым фактом возложения юридической ответственности неизбежно стоит «государственный элемент», проявляющийся в возможности прибегнуть к принудительной силе государства (взыскать неустойку в судебном порядке), либо свидетельствующий о делегировании последним своих полномочий иным лицам (органам местного самоуправления, работодателям и др.)[102]. «С точки зрения логической структуры нормы права,- рассуждают Р.Л. Хачатуров и Д.А. Липинский,- меры ответственности выражаются (закрепляются) в санкциях, однако они не могут быть отождествлены с самой ответственностью, поскольку наличие последней не зависит от применения, либо неприменения каких-либо санкций»[103]. Л.С. Явич, критикуя представление о правовой ответственности как мере государственного принуждения, подчеркивает, что это все же лишь нормативный аспект юридической ответственности и не всякое государственное принуждение, воздействие является реализацией юридической ответственности (прямое противозаконное насилие полиции, вооруженная агрессия, предусмотренные законом меры пресечения и т.п.)[104]. А.П. Чирков утверждает, что социальные нормы авторитарны, и каждая норма имеет соответствующую санкцию, которая обеспечивает воплощение в действительность требования социальных норм. Отсюда ответственность, есть ни что иное, как выполнение нормативных требований, а сама нормативность является непременным свойством ответственности[105]. При этом, в своих замечаниях Л.С. Явич и А.П. Чирков вплотную подходят к чрезвычайно важному выводу: правовая ответственность как разновидность (форма) мер государственного принуждения, суть юридическая ответственность в своем нормативном закреплении и выражении - суть юридическая ответственность в объективном смысле. «Имея в виду органическую связь ответственности и мер государственного воздействия, нельзя в то же время забывать, что меры государственного воздействия представляют собой фактор внешнего порядка по отношению к индивиду...»,- говорит В.М. Горшенев, практически подтверждая тезис о наличии внешней (объективной) стороны института правовой ответственности[106]. Мы специально акцентируем внимание на указанных положениях, предметное рассмотрение которых откладываем для § 1 гл. 2. В целом, соглашаясь с суждением о юридической ответственности как разновидности мер государственного принуждения, уточним, что правовая ответственность не сводится к какой-либо одной мере принуждения, но выражается в целом комплексе лишений определенного характера, которые могут быть применены к правонарушителю. Следовательно, правильное восприятие юридической ответственности характеризует последнюю в качестве мер государственного принуждения. Юридическая ответственность - применение мер государственного принуждения. Ни для кого не секрет, что главнейшей функцией права является регулирование общественных отношений, то есть приведение поведения людей в соответствие с требованиями, устанавливаемыми нормами права. Образуемое в результате такого воздействия правовое состояние отношений в социуме получает название правопорядка. Данное направление в понимании юридической ответственности исходит из следующих положений: 1) для достижения правопорядка государство использует различного рода формы принудительного воздействия; 2) состав правонарушения - обязательное основание возникновения юридической ответственности посредством реализации санкции нарушенной нормы; 3) юридическая ответственность заключается в претерпевании неблагоприятных последствий. Отсюда следует, что приверженцы данной концепции юридической ответственности видят сущность последней исключительно в процессе применения мер государственного принуждения или реализации санкции нарушенной нормы[107]. Поэтому считаем необходимым указать на то, что санкция, как элемент состава правовой нормы, подразумевает определенные негативные последствия за ее нарушение. В этом смысле, содержание санкции правовой нормы представлено не чем иным, как мерами юридической ответственности в виде лишений различного порядка. В учебной литературе авторами рассматриваемой точки зрения приводятся следующие определения правовой ответственности: - применение к правонарушителю предусмотренных санкцией юридической нормы, мер государственного принуждения, выражающихся в форме лишений личного, организационного, либо имущественного характера[108]; - применение мер государственного принуждения к правонарушителю за 109 совершенное им противоправное деяние[109] [110]. - применение мер государственного принуждения к правонарушителям для восстановления нарушенного правопорядка и (или) наказания лица, совершившего правонарушение110; Приверженцами рассматриваемой теории являются С.Н. Братусь, В.Я. Любашиц, О.Э. Лейст, М.Н. Марченко, Р.О. Халфина, Н.Н. Черногор, А.С. Пиголкин, Ю.А. Дмитриев, А.В. Кашанин, Р. З. Лившиц, В.Н. Протасов и другие. Нельзя обойти вниманием тот факт, что трактовка юридической ответственности как применение мер государственного принуждения получила широкое признание в различных правоприменительных источниках[111]. Это вполне объяснимо, так как деятельность уполномоченных органов (в основном - исполнительной власти) протекает в рамках правоприменения и, следовательно, динамическая характеристика ответственности является здесь превалирующей. Но при всей внешней привлекательности и удобстве данный подход вызывает массу серьезных нареканий к собственной состоятельности. Так, добровольная выплата неустойки лицом и исполнение обязательства исключает возможность определить юридическую ответственность в виде применения мер государственного принуждения к правонарушителю за совершенное им противоправное деяние, поскольку в данном случае отсутствует сам факт принуждения. То есть ряд проявлений гражданско-правовой ответственности просто выпадает из сферы правового регулирования, что не может и не должно иметь места. Хотя «в большинстве случаев у субъектов правоотношений отсутствует возможность самостоятельно "исполнить" юридическую ответственность либо, напротив воздержаться от ее исполнения»[112]. Юридическая ответственность - самостоятельная правовая категория, имеющая свое фундаментальное (статическое) основание и динамическую природу собственной реализации. Как отмечает А.Е. Анохин: «Обязанность правонарушителя подвергнуться неблагоприятным последствиям, предусмотренным санкцией нарушенной правовой нормы, имманентно присуща ответственности. Взыскание. санкций может и не последовать, может не последовать и выявление правонарушения и обращение. органа в суд, но обязанность будет существовать определенное время независимо от того, были ли применены санкции правовой нормы или нет. Реализация санкции - одно из проявлений юридической ответственности, в связи с чем они не могут 113 отождествляться друг с другом»[113]. Применение мер государственного принуждения, уже исходя из названия, выступает в качестве деятельности по реализации (воплощению в жизнь) указанных мер. Таким образом, сквозь призму рассматриваемой позиции, дефиниция термина «реализация юридической ответственности» будет раскрываться как реализация применения мер государственного принуждения, что в корне противоречит как правовым установлениям, так и законам формальной логики. Критические замечания по рассматриваемой концепции можно встретить у Р.Л. Хачатурова и Д.А. Липинского. Они говорят: «Юридическая ответственность не сводится к наказанию или реализации санкции, поскольку может существовать без реализации санкции и наказания, а вот наказание и реализации санкции всегда основываются на ответственности и не могут существовать без нее. Таким образом, понятие юридической 114 ответственности шире, чем понятия наказания и реализации санкции[114]. Несколько забегая вперед, отметим, что применение мер государственного принуждения, получающее свое процессуальное (процедурное) воплощение в конкретном охранительном отношении, имеет имманентную связь с институтом правовой ответственности и характеризует не столько саму ответственность, сколько процесс ее реализации[115]. Юридическая ответственность - специфическая обязанность лица. В юридической науке достаточно часто встречается точка зрения, согласно которой юридическая ответственность понимается в качестве определенной обязанности лица. В критических замечаниях данной теории часто признается недопустимым смешение юридической ответственности с обязанностью, так как категории «обязанность» противостоит категория «субъективное право», а юридической ответственности противостоит безответственность в сфере правового регулирования общественных отношений, что характеризует их как самостоятельные правовые явления. Подобное, логичное на первый взгляд, утверждение, на поверку теряет свою прочность в связи с тем, что именно мы понимаем под юридической ответственностью. Очевидно, что безответственности в правовом регулировании противостоит не юридическая ответственность в собственно правовом (ретроспективном) смысле, а ответственность в перспективном смысле. Перспективная ответственность, как отмечалось ранее, непосредственного отношения к позитивному праву не имеет. Последователями обозначенной концепции выступают такие ученые- правоведы как: С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, Э.П. Григонис, В.Н. Дмитрук, С.Н. Кожевников, Л.Е. Крашенинникова, Д.А. Липинский, А.В. Малько, Ф.Н. Фаткуллин, Р.Л. Хачатуров, В.Н. Хропанюк, М.Д. Шаргородский, М.Д. Шиндяпина, Л.С. Явич и многие другие. В призме данного понимания юридической ответственности ее сторонниками формулируются следующие дефиниции: - юридическая ответственность - это обязанность лица, совершившего правонарушение, претерпевать меры государственно-правового принуждения, выражающиеся в ограничениях личного, имущественного или организационного характера[116]; - юридическая ответственность - это особая правовая субъективная обязанность правонарушителя претерпеть предусмотренные законодательством неблагоприятные для него последствия в результате 117 совершенного им противоправного виновного деяния[117]; - юридическая ответственность - это правовая обязанность правонарушителя претерпеть меры государственного принуждения, порицающие его за виновно совершенное противоправное деяние и заключающиеся в лишениях личного или имущественного характера[118]. Определенный научный интерес представляет исследование О.В. Ивановой, которая обосновала определение юридической ответственности в эпоху Петра I. Здесь юридическая ответственность выступает в качестве обязанности лица (в ряде случаев его близких родственников, сослуживцев), совершившего правонарушение претерпевать неблагоприятные последствия в виде физических или имущественных ограничений, как в судебном, так и во внесудебном порядке[119]. Критика концепции присутствует у А.Б. Венгерова, который считает что отождествление правовой ответственности с обязанностью - слишком формальное и идеализированное понимание юридической ответственности, так как не всякий правонарушитель, особенно преступник, принимает на себя обязанность претерпеть наказание, но всячески старается его избежать[120]. Представленное критическое суждение нельзя признать удачным, поскольку принятие или непринятие на себя обязанности правонарушителем не зависит от его желания, но является решением уполномоченного органа, принудительно возлагающего такую обязанность на нарушителя. Прав Н.С. Малеин, сформулировавший правило, согласно которому применение ответственности не зависит от воли и желания правонарушителя[121]. В целом не оспаривая содержания правовой ответственности как определенной обязанности лица, совершившего противоправное деяние, считаем уместным обозначить несколько принципиальных замечаний по рассматриваемому подходу. Так, исходя из рассматриваемой теории, юридическая обязанность предстает лишь как специфический вид обязанности лица претерпеть неблагоприятные последствия в результате совершения им правонарушения. Поскольку правонарушения традиционно относятся к сложным юридическим фактам, порождающим возникновение, изменение или прекращение конкретных правоотношений, то становится непонятно, почему далеко не всеми исследователями в рамках концепции ответственность-обязанность, оговаривается субъективный характер такой охранительной обязанности. Как совершенно верно заметил Р.Л. Хачатуров, «юридическая ответственность - это обязанность субъекта в охранительном правоотношении»[122]. Это подтверждается и позицией С.Н. Кожевникова, по которой общетеоретический подход к юридической ответственности позволяет характеризовать последнюю как юридическую обязанность - единственно возможное последствие и форму воздействия на общественные отношения[123]. Далее, важно отметить, что обязанность, составляющая содержание юридической ответственности носит дополнительный характер по отношению к обязанности неисполненной. Обозначенная субсидиарность обязанности, лежащей в основе юридической ответственности, в частности, отмечалась такими учеными как: С.Н. Братусь[124], М.Х. Фарукшин[125], А.П. Чирков[126], О.В. Дмитриева[127] и С.С. Амосов[128]. Достаточно уместным выглядит и вопрос о том, в чем именно заключается субъективная обязанность, являющая собой юридическую ответственность в конкретном общественном отношении. С учетом вышесказанного можно сделать предположение, согласно которому правовая ответственность как дополнительная обязанность всегда представлена определенными негативными последствиями (лишениями) для правонарушителя. Частную аргументацию выдвинутого предположения можно встретить у С.Н. Кожевникова[129], В.М. Сырых[130] и А.В. Кузько[131]. Мы не можем полностью согласиться с теми авторами, кто видит юридическую ответственность в форме обязанности лиц претерпевать определенные отрицательные последствия нарушения ими права. По своему значению глагол «претерпевать» уже подразумевает наличие процесса реализации, осуществления какой-либо деятельности. Вместе с тем, обязанность, лежащая в основе ответственности, подразумевает долженствование - необходимость совершить действия для ее исполнения. В этой связи более точным представляется говорить о юридической ответственности как обязанности «претерпеть» негативные последствия нарушения права. «Реальная и полная реализация правовой нормы (в т.ч. санкции, предусматривающей ответственность) наступает тогда,- отмечают авторы учебника под редакцией А.С. Пиголкина и Ю.А. Дмитриева,- когда полностью будут реализовываться субъективные права и исполняться юридические обязанности как элементы правоотношения, что является завершающим этапом реализации норм права путем создания (изменения, прекращения) правоотношений»[132]. Обязанность же претерпевать меры юридической ответственности относится уже к динамике, собственно движению к воплощению (достижению целей) правовой ответственности и характеризует скорее процесс реализации ответственности, основные положения которого будут рассмотрены в третьей главе настоящей работы. Юридическая ответственность - особое правоотношение. Завершая вопрос об основных подходах к пониманию юридической ответственности, перейдем к рассмотрению концепции, приверженцы которой видят в юридической ответственности определенное правоотношение, с присущими ему особенностями и специфическими признаками. В разные периоды времени последователями этой теории были: А.И. Санталов, И.А. Галаган, Б.Т. Базылев, Я.М. Брайнин, С.А. Комаров, А.В. Поляков, А.С. Булатов, В.И. Попов, А.М. Васильев, И.Н. Сенякин, Б.Л. Назаров, Г.В. Назаренко, Л.А. Морозова, В.В. Диаконов и другие. Приведем некоторые определения правовой ответственности в рамках данной концепции: - юридическая ответственность - это правоотношение между государством (в лице его органов) и правонарушителем, на которого возлагается обязанность претерпевать соответствующие лишения и неблагоприятные последствия за совершенное правонарушение в 133 соответствии с санкцией нарушенной юридической нормы[133]; - государственно-правовая ответственность - возникающее в результате совершения правонарушения специфическое правовое отношение, между государством в лице его правоохранительных органов, применяющих предусмотренные правовыми нормами санкции, и правонарушителем, обязанным претерпеть предусмотренные правовыми санкциями неблагоприятные последствия[134]; - юридическая ответственность - динамическое правоотношение, возникающее из факта правонарушения между государством и 135 правонарушителем[135]. Как следует из содержания дефиниций, последователи рассматриваемой концепции считают, что правовое явление юридической ответственности охватывает собой все содержание правоотношения ответственности. При этом стандартно-пристальное внимание последние обращают на такую составляющую содержания правоотношения как обязанность лица нести (претерпевать, претерпеть) негативные последствия (лишения) за совершенное противоправное деяние. Общность подобного рода взглядов обычно обосновывается (вполне уместно) тем, что возникшее вследствие совершенного противоправного деяния правоотношение ответственности существует лишь для исполнения указанной обязанности правонарушителя и заканчивается после ее исполнения. Названные положения признаются далеко не всеми учеными- правоведами, по причине чего нередко оговаривается необходимость разграничения юридической ответственности и правоотношения ответственности. По убеждению Д.А. Липинского и Е.В. Черных юридическую ответственность необходимо изучать с позиции правоотношения, так как ответственность перед самим собой невозможна[136]. Говоря о взаимодействии правовой ответственности и правоотношения уместно привести высказывание Р.Л. Хачатурова: «Связь юридической ответственности с правоотношением состоит в том, что не может быть юридической ответственности вне правоотношений»[137]. В.Н. Хропанюк в состав юридической ответственности включает правоохранительное отношение, в котором государство в лице его компетентных органов выступает как управомоченная сторона, а правонарушитель - как обязанная. При этом и управомоченная и обязанная стороны действуют в рамках закона, и реализация юридической ответственности осуществляется на основе права, конкретных санкций правовых норм, предусматривающих ответственность[138]. Весь процесс реализации санкции нарушенной нормы и определения конкретной меры юридической ответственности, по мнению В.С. Нерсесянца, протекает в форме соответствующего правоотношения. При этом все взаимоотношения между всеми субъектами правоохранительного правоотношения (как между потерпевшим и правонарушителем, так и между ними и субъектом правоприменения) по привлечению того или иного лица к юридической ответственности и определению конкретной меры такой ответственности носят правовой характер и подчиняются общеправовым требованиям реализации права в конкретных правоотношениях[139]. «С момента совершения правонарушения,- считает А.А. Мусаткина,- между государством и правонарушителем возникает правоотношение. Это правоотношение неравноправных сторон - властеотношение, основанное на государственном принуждении. Элементами такого правоотношения выступают права и обязанности правонарушителя и государства, а реализация юридической ответственности возможна только в рамках 140 материально-правового отношения ответственности»[140]. Соотношение юридической ответственности и правоотношения ответственности является самостоятельной и полновесной теоретической проблемой, которая имеет первостепенное значение в вопросах динамики юридической ответственности. Прежде всего, полагаем возможным обозначить собственное видение проблематики рассматриваемой теории. Начнем с того, что юридическая ответственность, обладая прямой взаимозависимостью с мерами государственного принуждения, как правило, реализуется в особом охранительном правоотношении. Основными составляющими такого правоотношения являются: 1) субъекты правоотношения - орган или должностное лицо уполномоченные рассматривать и разрешать дело о привлечении к юридической ответственности с одной стороны и лицо, обязанное претерпеть меры юридической ответственности; 2) объект правоотношения - принуждение правонарушителя к исполнению обязанности претерпеть меры юридической ответственности для обеспечения (защиты, восстановления) нарушенного правопорядка (общественных отношений); 3) содержание правоотношения - выраженное главным образом в обязанности правонарушителя подвергнутся мерам юридической ответственности и корреспондирующем ей праве уполномоченного органа привлечь нарушителя к ответственности. То есть, признание концепции ответственность-правоотношение заставит нас включить в содержание последней, помимо обязанности лица претерпеть меры ответственности, оставшиеся элементы (объекты, субъекты и их субъективные права). Так, по мнению А.Е. Коробова, «указанная позиция представляется неприемлемой как с общетеоретических, так и узкоотраслевых позиций. Прежде всего, если трактовать юридическую ответственность как правоотношение, то она становится предельно широким понятием, включающим в себя все остальные юридические категории»[141]. Следовательно, признание теории «юридическая ответственность - правоотношение» автоматически создаст ряд дополнительных теоретических проблем и практических нареканий. Так, своего незамедлительного разрешения потребуют вопросы: о месте и роли охранительного правоотношения (ответственности) в общей системе правоотношений; о значении прав участников правоотношения ответственности для реализации правовой ответственности; о соотношении объекта правоотношения ответственности и целей (задач) юридической ответственности и мн. др. Как справедливо подчеркивают Д.А. Липинский и Е.В. Черных, концепция оставляет неразрешенными ряд теоретических проблем. К таким проблемам авторы относят характер правоотношения ответственности, соотношение такого правоотношения с охранительным правоотношением, содержание и значение субъективных прав в правоотношении 142 ответственности и т. д.[142] Основываясь на сказанном, Д.А. Липинский приходит к правильному, по нашему мнению, выводу о том, что правоотношение юридической ответственности не тождественно самой юридической ответственности, так как первое - явление более сложное и объемное, нежели юридическая 143 ответственность[143]. Необходимо учитывать, что у уполномоченного субъекта возникает, право-обязанность привлечь правонарушителя к ответственности. Он вправе действовать только в рамках своих полномочий и не может выбирать: привлекать или нет нарушителя к ответственности, он обязан сделать это[144]. Кроме того, мы знаем, что изменение субъектного состава правоотношения изменяет само правоотношение, а значит, по логике вещей передача уголовного дела по подследственности, изменяя состав уголовного правоотношения, должно неизменно влиять на количественные и/или качественные характеристики уголовной ответственности. Но в данном случае этого не происходит. Верным представляется тезис Н.А. Бобровой о том, что «правоотношение - это форма реализации ответственности но не сама 145 ответственность»[145]. Поэтому, резюмируя вышесказанное, мы отмечаем, что явления правоотношения ответственности и юридической ответственности не тождественны друг другу, поскольку первое выступает обязательным условием и основой для реализации второго. Известно, что любое правоотношение в своей динамике (развертывании) проходит определенные стадии собственной реализации, начиная с юридического факта как фактического основания возникновения правоотношения и до его окончания (завершения регламентационного процесса). Исходя из этого, закономерно возникает вопрос об основаниях возникновения юридической ответственности (см. §2 гл. 2). Если мы говорим о конкретном общественном отношении правовой ответственности, то содержание последней определяется субъективной обязанностью лица претерпеть меры принуждения за противоправное деяние. Применительно к сказанному Л.С. Явич специально подчеркивал, что юридическую ответственность нельзя рассматривать как обязанность правонарушителя на любой стадии правоохранительного материального правоотношения. Профессор полагал, что эта обязанность наступает лишь с момента, когда установлен факт правонарушения и одна сторона (суд) получает право возложить на виновного ответственность согласно санкции юридической нормы, а другая сторона (правонарушитель) обязана претерпеть отрицательные последствия своего упречного деяния. Само же охранительное материальное правоотношение возникло раньше, из факта 146 нарушения правопорядка[146]. Л.С. Явич также упоминает о нормативном аспекте ответственности как мере (разновидности) государственно-принудительного воздействия на правонарушителя, зафиксированной в акте применения права. Хотя более уместным, на наш взгляд, было бы рассмотреть нормативный аспект ответственности на уровне объективного права - в общерегулятивных правоотношениях. Таким образом, мы можем заключить, что современное состояние общей теории права в части понимания сущностных аспектов юридической ответственности является слишком размытым и неудовлетворительным. Назрела необходимость в выработке нового, непротиворечивого восприятия юридической ответственности как межотраслевого института, которое могло бы представить комплексное видение этой правовой категории и примирить противоборствующие подходы с их фрагментарностью. Поэтому, в следующей главе мы обратимся к проблеме понимания юридической ответственности и с учетом обозначенных в настоящем параграфе подходов сформулируем собственное мнение по вопросу.
Еще по теме § 2. Основные подходы к пониманию негативной (ретроспективной) юридической ответственности:
- 1.2. Юридические основания подхода к личности преступника как к объекту психологического исследования
- § 1. Методология исследования юридической ответственности
- Глава 1. Проблема понимания юридической ответственности в общей теории права
- § 1. Проблема позитивной юридической ответственности
- § 2. Основные подходы к пониманию негативной (ретроспективной) юридической ответственности
- ЗАКЛЮЧЕНИЕ
- § 2. Место института административной ответственности в обеспечении законности в сфере таможенного дела Российской Федерации.
- § 1. Механизм реализации юридической ответственности за воинские преступления в контексте эволюции системы уголовного законодательства Республики Казахстан
- § 1. Религиозно-нравственные основания как источник и содержание юридической ответственности в истории правовой мысли Древнего мира
- § 4. Статутная юридическая ответственность как основа взаимоотношений личности, общества и государства в либеральной и позитивистских доктринах второй половины XVIII - XIX вв.
- § 1. Методологические основы позитивной юридической ответственности органов исполнительной власти
- § 2. Понятие «позитивная ответственность» и ее соотношение с ретроспективной ответственностью
- § 3. Классификация позитивной юридической ответственности органов исполнительной власти: ее функциональная составляющая
- § 1. Теория парламентской ответственности Правительства в Российской Федерации
- § 2. Современное состояние российского законодательства в контексте позитивной юридической ответственности органов исполнительной власти
- § 4. Реализация позитивной юридической ответственности в области антикоррупционной политики государства в системе органов исполнительной власти в Российской Федерации
- § 5. Перспективы развития парламентской ответственности Правительства в России и совершенствование российского законодательства
- § 1. Реализация концепции позитивной юридической ответственности в правовом регулировании деятельности органов исполнительной власти в странах Европы