§ 1. Методология исследования правовой системы

Правовая система является важнейшей правовой категорией, объем которой сопоставим с объемами понятий «государственно-правовая дейст­вительность» (реальность), «правовая жизнь», «правовая организация об­щества» и близких к ним.

Очевидно, что правовая система - это объединяющее и фундамен­тальное начало для любых правовых явлений и процессов, которые име­нуются элементами правовой системы. Изменение элементов неизбежно влечет изменения самой правовой системы, которая, в свою очередь, транслирует частные трансформации на все свои подсистемы. В данном смысле правовая система обладает исключительным свойством связывать различные компоненты правовой действительности и продуцировать влия­ние одних из них на другие. Соответственно, исследования в области пра­вовой системы обладают особым значением и важностью, углубляют ми­ровоззренческие установки/ориентиры и вырабатывают ценные для юри­дической науки и практики знания. В. Н. Карташов утверждает, что «предметом фундаментальной науки (дисциплины) является не только право, но и правовая система общества в целом, ее основные свойства, структуры, закономерности возникновения, развития и функционирования. Не замечать этого - значить сознательно либо бессознательно отождеств­лять право и правовую систему общества»^[90].

ской юридической науки существенно меняется отношение к методологи­ческим принципам диалектико-материалистической философии, что вы­ражается в критике методологического однообразия юридической науки в

92

духе плюралистического истолкования последней»^[92].

Специфика исследования правовой системы в своей основной час­ти заключается в особых методологических ориентирах, которые необхо­димо учитывать в процессе познания рассматриваемой правовой катего­рии.

Говоря о первичных методологических ориентирах исследователь­ской деятельности, Е. З. Бекбаев обоснованно утверждает, что согласно «системе универсальных логических принципов построения научной тео­рии, всякое теоретическое познание предмета науки начинается с выбора предметной области (объективного конкретного) научного исследова- ния»^[93]. Тенденции развития правоведения позволяют обособить следую­щие основные виды исследований правовой системы по объектному (предметному) критерию:

- исследования в области юридической конструкции правовой сис­темы (объектом выступает компонентная организация (элементы) право­вой системы как общетеоретической категории, обычно рассматриваемой на примере конкретного государства)^[94];

- исследования в области специфики международной правовой сис­темы (объектом выступают особенности организации международного права на том или ином уровне, например, определенной группы госу- дарств)^[95];

- исследования в области специфики правовых систем отдельных стран (объектом выступают особенности правовой организации соответст­вующего государства или группы стран в избранный период времени)^[96];

- сравнительно-правовые исследования в области взаимодействия правовых систем (объектом выступают сопоставимые характеристики и

элементы правовой организации соотносимых государств, а также сопос­тавимые характеристики и элементы правовых систем более высокого по­рядка, например, на уровне правовой семьи)^[97];

- исследования специфики воздействия (влияния) на правовую сис­тему со стороны иных государственно-правовых явлений, включая вопро­сы их внедрения в правовую систему (объектом выступают различные воз­действия, которые оказываются на правовую систему со стороны различ­ных государственно-правовых явлений)^[98].

Общетеоретические исследования правовой системы проводятся на уровне предельного обобщения и моделирования государственно-правовой действительности. Здесь определяются понятие, природа, элементы и взаимосвязи/взаимодействия правовой системы с другими государственно­правовыми явлениями и процессами.

Частная теория правовой системы относится к числу основных эле­ментов общей теории государства и права и до настоящего времени оста­ется одним из наиболее спорных ее элементов. Проблемы поиска истины в данном направлении предопределены тем, что отсутствует единый подход или компромисс по вопросу о понятии и внутреннем наполнении правовой системы^[99]. Между тем, несмотря на значительные дискуссии и авторские разногласия, объединяющее начало в познании правовой системы сущест­вует и заключается в повсеместном признании этого правового феномена как системы (совокупности) разноуровневых и разнородных правовых яв­лений. Справедливости ради отметим, что вопросы содержания, структуры и форм взаимодействия правовых явлений в правовой системе решаются не однозначно.

Е. З. Бекбаев полагает, что всеобщим, единичным и конкретным фе­номеном, соответствующим необходимым универсальным критериям оп­ределения начала научной теории правовой системы выступает деяние (поведение людей). Правомерное и противоправное поведение, объективно реализуется через систему «норма права юридический факт правоот­

ношение» и предопределяет причины и особенности возникновения и функционирования правовой системы общества в пространственно­временном континууме. Модели правомерных деяний подразумевают реа­лизацию субъективных прав и юридических обязанностей, причем формы выражения последних напрямую зависят от поступков человека и групп людей^[100]. Особая ценность перечисленных тезисов видится нами в попытке автора преодолеть излишний субъективизм науки и абсолютизацию роли правосознания по принципам «homo - mensura» («человек - мера всему»), «credo quia absurdum» («верю, ибо абсурдно») и разобраться в вопросе об объективных основаниях правовой системы.

В. Н. Синюков характеризует правовую систему России как «слож­нейший комплекс элементов, структур, норм, правосознания, традиций, образов, национально-исторической, технико-юридической, социально­психологической природы . целый правовой мир, имеющий свою жиз­ненную организацию, источники, архетипы, историю и будущее»^[101]. Ис­следователь с сожалением отмечает массовые проявления в отечественном правоведении европоцентристского методологического подхода в позна­нии правовой системы России, который отождествляет общетеоретическое понятие права с юридическими явлениями конкретных народов, прини­мающих эти явления в качестве познавательного образца, основан на ис­пользовании принципа редукционизма, когда право сводится преимущест­венно к позитивным формам своего проявления, а также схематизирует историю правовой культуры, подменяет ее псевдообъективным позитивно­правовым инструментарием. Правовая наука, по его мнению, зашла в ту­пик, создав себе методологические границы, наполнив свой предмет про­блемами естественного, позитивного, социологически понимаемого права, поскольку юридические процессы не исчерпываются познанием права как абстрактно-теоретического явления в отрыве от своих культурно­исторических определений. В результате создается ситуация, когда право­порядок становится заложником искусственных правообразований и по­строений политизированных юристов, утрачивает национальную идентич­ность и механизмы самосохранения. Решение методологических проблем В. Н. Синюков видит в возврате юриспруденции в цивилизацию и в рецеп­ции правовой культуры, создании условий для естественной институцио­нализации культурно-правовой традиции и складывании на ее основе ус­тойчивого и демократического правопорядка^[102]. Исходя из предмета наших размышлений, полагаем возможным обозначить исключительный вклад, внесенный автором в методологию исследований правовой системы. Так, отмечается, что правовая система способна быть жизнеспособной и само­регулироваться лишь в обстоятельствах, когда окружающая социально­

культурная действительность становится частью правовой системы и на­полняет все ее элементы изнутри.

Мы выражаем принципиальное согласие с позицией Г.

низации в праве. Правовая система как форма социального бытия права основывается на своей целостной и устойчивой компонентной основе, ко­торую составляют правовые явления, обеспечивающие должное функцио­нирование правовой системы (система права с источниками права, меха­низм правообразования и правореализации, правовая идеология, правовая политика), и которые находятся между собой и с внешней средой в раз­личных кибернетических связях. Структура правовой системы в иерархии правовых явлений подразумевает их определенную последовательность и соподчиненность, в рамках того или иного структурного типа. Методоло­гическими основаниями исследования правовой системы, по мнению Г. М. Азнагуловой, выступают:

- многоаспектность правовой системы (исторический, логический, структурный, функциональный, аксиологический и антропологический ас­пекты);

- видение правовой системы как динамической и тотально открытой, перманентно приспособленной к информационному обмену;

- рассмотрение правовой системы в качестве пространственно­временном единстве правовых явлений;

- возможность использования историко-диалектического подхода для изучения бытия функционирования и развития правовых явлений в правовой системе;

- широкое обращение к положениям общей теории систем и систем­ному подходу при изучении явлений правовой действительности для должной характеристики внутренних и внешних кибернетических связей правовой системы;

- системное обращение к сравнительным и генетическому методоло­гическим подходам для выявления причинно-обусловленного фактора раз­вития правовой системы, ее соотношения с международно-правовой сис­темой, а также рассмотрения общего и особенного в национальных право­вых системах;

- задействование (помимо теоретико-методологических походов) на­учного инструментария и достижений естественных наук в области теории открытых систем для комплексного изучения правовой системы общест-

ва

107

Полезность достигнутых М. Г. Азнагуловой результатов очевидна, ввиду низкого уровня изученности правовой системы как комплексного правового образования. Предложенный системный подход представляется обоснованным и отвечающим современным потребностям юридической науки и практики, позволяет привлечь различные познавательные техноло­гии для достижения истины, демонстрирует вариативность воплощений правовой системы. ^[107]

Оригинальный методологический подход к восприятию правовой системы предлагает Е. А. Куликов. Согласно его мнению, правовая систе­ма может проявляться в трех аспектах:

- как категория, интегрирующая некоторую часть правовой реально­сти и выступающая как исходное смысловое начало правовых явлений и процессов;

- как системный, комплексный поход к правовой реальности, рас­крывающий взаимосвязи и взаимообусловленности правовых явлений и процессов;

- как аккумулятор правовых явлений и процессов, оказывающих юридическое воздействие на общественные отношения^[108].

Анализ научной литературы в контексте отдельных авторских пози­ций позволяет выделить ряд методологических ориентиров исследования правовой системы:

- понимание надстроечного характера правовой системы по отноше­нию к некоторым другим социальным системам (среди последних М. Богдан особо выделяют экономическую систему общества, которая представляет бесспорную основу для правовой системы как супер­структуры по объективным причинам и независимо от марксистского уче-

ния)^{[109] [110];}

- изучение правовой системы с точки зрения ее внутренних (струк­турных, функциональных, системных) связей между правовыми явления-

ми

110

- установление специфики взаимодействия и взаимовлияния между общественной системой (системой современного общества, сферами об­щественной жизни) и правовой системой (ее отдельными элементами)^[111], а также между отдельными правовыми системами^[112];

- описание правовых явлений в составе правовой системы как сис­темных элементов более низкого (частного) уровня (согласно мнению Н. В. Витрука все государственно-правовые явления относятся к систем­ным образованиям, связанным между собой^[113]);

- рассмотрение правовой системы в ее взаимодействии со своими структурными элементами (в частности, Г. И. Муромцев серьезное внима­

ние уделяет соотношению правовой системы и правовой культуры в срав-

114

нительно-правовых исследованиях^[114]);

- исключительная значимость синергетической методологии (мето­да) в познании правовой системы (так, А. В. Петров и А. В. Зырянов счи­тают, что синергетика позволяет осуществлять поиск тенденций эволюции и самоорганизации правовой системы и ее элементов, акцентирует внима­ние на открытости и динамичности правовой системы, раскрывается в че­тырех модельных концептах, последний из которых переводит правовую систему в информационно-хаосное состояние, предшествующее балан-

су^[115]);

- раскрытие пространственно-временных условий, в которых дейст­вует правовая система (например, Е. Ю. Догадайло считает возможным го­ворить о формах проявления времени на различных уровнях правовой сис-

_темы^[116]_);

- учет социально-детерминированной и искусственной природы пра­вовой системы по отношению к естественным системам (В. Н. Синюков отмечает, что право как социальный институт нуждается в особой систем­ной методологии, исходящей из признания статичности, ассиметричности и асистемности организации права^[117]).

- иные методологические ориентиры^[118].

Развитие теории правовой системы на современном этапе признается наиболее прогрессивным и перспективным направлением практически для любых правовых исследований. Процессы глобализации во всех сферах жизни общества демонстрируют устойчивую динамику к объединению правовых культур и поиску соответствующих универсалий. Повышение доступности языковых практик для населения целого ряда стран привело к увеличению числа лиц, овладевающих одним и более иностранными язы­ками, в том числе с уклоном на отдельные области профессиональной коммуникации. Соответственно, размывание языковых, социально­культурных, правовых и иных межнациональных границ в научной и по­знавательной деятельности создало благоприятный фактор для изучения, осмысления и заимствования правового опыта одних государственно­правовых сообществ другими. В связи с этим определенную озабоченность вызывает снижение количества и качества общетеоретических (фундамен­

тальных) исследований правовой системы, результаты которых зачастую в отстраненно-поверхностной форме лишь предваряют переход к более ча­стным вопросам. Ставшее традиционным вульгарное обращение (цитиро­вание и копирование без переосмысления) положений базовых трудов по тематике^[119] губительно для развития научного знания. Необходимо усили­вать практико-ориентированный потенциал юридической науки посредст­вом внедрения ее результатов в общественные отношения. Ю. И. Гревцов заметил: «Исследование и объяснение права, правовых явлений у нас про­исходило и происходит умозрительным способом. метафизический ме­тод важен, без него невозможны серьезные и глубокие обобщения и выво­ды. Но они должны «подпитываться» сведениями, полученными опытным путем, в ходе конкретных социально-правовых исследований. В против­ном случае обобщения и выводы в нашем правоведении будут оставаться немощными, неспособными содействовать правовому развитию нашего общества, утверждению в нем правовых ценностей и эффективных инсти- тутов»^[120]. Как точно высказался К. Саган, «аналитически теорию социаль­ной организации вывести не получается, единственный наш ресурс - науч­ный эксперимент, проверка различных вариантов в малом масштабе окру­га, города (а порой и государства)»^[121].

Функциональная задача методологии исследования правовой сис­темы, как и в случае с любой другой правовой категорией, заключается в определении подходов, принципов, средств и приемов, использование ко­торых обеспечивает эффективность и праксеологически определенную ак­туальность, оправданность проводимых исследований.

В качестве основных положений теории правовой системы, кото­рые определяют и направляют методологический арсенал правоведения, мы называем следующие. Во-первых, правовая система служит целям объ­единения всех правовых явлений на единой интегрированной основе, фор­мирования общей правовой реальности, в которой взаимодействие и взаи­мовлияние самых различных элементов становится системным. Во- вторых, правовая система - эта одна из самых объемных, сложносостав­ных правовых категорий, реализация которой выражена в совокупной ди­намике всех составляющих ее элементов, изменяющих правовую реаль­ность и изменяющихся под ее влиянием. В-третьих, правовая система проявляется как разновидность социальной реальности и пребывает во всех своих многообразных внутренних и внешних связях. В-четвертых,

правовая система - феномен, обладающий способностью к самоорганиза­ции и самоупорядочению, противодействующий внутренним и внешним дисбалансирующим факторам. В-пятых, модель правовой системы - наи­более удачный «макет» для характеристики закономерностей возникнове­ния, развития и функционирования любых правовых явлений. В-шестых, правовая система существует на любом уровне: глобальном (международ­ная правовая система), общегосударственном (национальная правовая сис­тема), внутригосударственном (федеральная правовая система, правовая система субъекта федерации) и других, притом что объединение несколь­ких правовых систем также способно привести к появлению новых систем более высокого уровня (англо-саксонская, романо-германская и иные пра­вовые образования, семьи). В-седьмых, наиболее важными внутренними структурами правовой системы выступают система права и система право­вого регулирования.

Вышеизложенное означает, что правовая система для своего всесто­роннего изучения также нуждается в привлечении синергетического мето­да и метода правового моделирования.

В отношении правовой системы преимущества использования си­нергетического метода проявляются в следующем:

1) становится возможным рассмотреть правовую систему с позиции ее важнейших свойств - единства, целостности и стабильности, которые обеспечиваются специальными охранительными подсистемами (механиз­мами), правовой системы;

2) правовая система методологически обуславливает правопорядок и в целом условия, необходимые для существования государственно­организованного общества;

3) возникает основа для исследования прямых и обратных связей правовой системы с:

3.1) окружающей социальной реальностью (социальными яв­лениями и процессами), отдельными сферами общественной жизни (экономикой, политикой, религией и т. д.);

3.2) элементами, составляющими правовую систему и предо­пределяющими ее структуру (статику) и развитие (динамику);

3.3) другими правовыми системами (связи между глобальной и национальными правовыми системами, между правовыми семьями и т. д.).

4) создаются условия для углубленного изучения развития правовой системы с точки зрения прогнозирования и описания процессов ее развер­тывания и функционирования;

5) центральными звеньями методологии правовой системы призна­ются методы, ориентированные на познание системной модели правовой системы с позиции ее потенциала к самоорганизации и саморазвитию.

Использование метода правового моделирования применительно к исследованиям правовой системы оправданно по следующим причинам:

1) правовая система находится в одновременном взаимодействии и взаимосвязи со всеми государственно-правовыми явлениями, обеспечи­вающими ее статику и динамику, соответственно, для непротиворечивого восприятия правовой системы и объективности исследования необходимо построить ее комплексную модель в единстве ее подсистем и основных элементов;

2) потенциально возникает возможность провести сопоставление между теоретической моделью правовой системы и моделью юридической практики как элемента правовой системы, чтобы получить достоверные знания об особенностях согласованного развития юридической теории и практики;

3) сформированная обобщенная модель правовой системы позволяет экстраполировать ее на любое системное проявление (например, на меж­дународную правовую систему), обеспечивая единство и комплексный подход к исследованию (создается, своего рода, доктринальная познава­тельная конструкция);

4) построение модельных таблиц и диаграмм (блок-схем), отражаю­щих внутреннее строение правой системы и внешние связи упрощает ра­боту исследователя, стремящегося проникнуть в сущность соответствую­щих структурных элементов и связей;

5) продолжительное эффективное использование метода создает пер­спективы с точки зрения расширения возможностей научного мировоззре­ния, посредством ускорения перехода от понятийно-категориального вос­приятия на уровень модельно-структурного анализа правовой системы.

Вопросы методологии познания правовой системы имеют и конкрет­ное практическое значение. Так, в деле «Гергюлю (Gorgulu) против Герма- нии»^[122] Европейский Суд по правам человека, сопоставляя основы нацио­нальной правовой системы Германии и основы международной правовой системы, сформулировал правило приоритета национальной конституции перед решениями ЕСПЧ. Суд указал, что Конвенция о защите прав челове­ка и основных свобод от 04.11.1950 г., равно как и практика ЕСПЧ являют­ся лишь условными ориентирами при толковании особенностей содержа­ния и действия прав, свобод и принципов, защищаемых Основным законом ФРГ. Между тем решения ЕСПЧ не должны оставаться без внимания и их следует учитывать и осторожно приспосабливать к внутреннему законода­тельству. Необходимо избегать конфликтов между внутренним и между­народным правом, использовать в ЕСПЧ и внутренних судах единую ме­тодологию, на что также указал Конституционный Суд РФ^[123].

В другом деле, рассмотренном Конституционным Судом РФ, Н. С. Бондарь в своем особом мнении посчитал, что требовалось учесть уникальность фактических обстоятельств и отказаться от ординарной ме­тодологии конституционно-судебного контроля, ввиду наличия системных дефектов в правовом регулировании, не поддающихся исправлению через

124

признание норм неконституционными^[124].

Таким образом, проведение любых научных изысканий в области проблематики правовой системы должно сопровождаться комплексной подготовкой методологического инструментария, от содержания и качест­ва которого зависят результаты научно-исследовательской деятельности. Привлечение современных научных методов и средств в данный процесс является обязательным, позволяет обнаружить соответствие / несоответст­вие ожидаемых выводов исследования объективной реальности.