Концептуализация юриспруденции

Право как таковое в различных формах его выражения и существования есть не что иное, как исторические манифестации юридических картин мире, определенных эпох, определенного исторического места и времени.

В развитии юридической науки — ее предмета и структуры — имели место различные эпохи концептуализации права. Каждый этап развертывания си­стем юридических представлений выстраивал собственные онтологические

границы в исследовании права и был орної ппропан на исторически заданную номенклатуру подходов в изучении права. Категориально-понятийный аппа­рат, которым располагала дисциплина, определял и фиксировал и ее эписте­мологию, и ее аксиологию, а фактически границы правовой реальности, описываемой в его рамках. Расширение или ограничение предмета и методов юридической науки выражало паради гмальпыесдвиги каквпонимании при­роды права, так и в практических, полити ко-правовых и социокультурных требованиях и запросах на адекватное исторической эпохе право.

Отдельную фазу в развитии самой юридической науки занимают обще­ственные и научные дискуссии, касающиеся исходных субстанциональ- ных оснований права, его природы и сущности, источников и содержания. Выход за рамки формальных конструкций права, поиск новых метаюри­дических оснований права образует собственный предмет размышлений о природе самой юридической науки, ее эпистемологических оснований и способов производства права в различных системах его интерпретации и рефлексии.

Расширение границ предмета юридической теории составляет важней­ший момент демонстрации ее аналитических возможностей, что само по себе есть проявление и объективной и субъективной стороны внутренней эволюции люоой науки. Каков категориально-понятийный аппарат, кото­рым располагает дисциплина, такова и реальность, с которой она имеет дело.

Так, первоначальная доктрина ограничивала предмет юридической науки догмой права. Догматическая юриспруденция существует только в формате государственно-правовой теории^[67]. Она занимала и продолжает занимать доминирующее положение в общей теории государства и права, lie основополагающие определения официально санкционированы пер­вой идеологической дискуссией по вопросам понимания права 1938 г.^[68]

Все другие точки зрения в рамках формальной теории права фактически не рассматривались, а скорее игнорировались или, в худшем варианте, были объектами перманентной политической критики и дестоукции. Онтологическое основание права — политическое волеизъявление го­сударства.

Очевидно, что подобное положение вещей могло иметь место только в условиях абсолютной монополии государства на производство права во всех мыслимых и немыслимых формах его существования и, как следствие, монополии формально-догматической юриспруденции в описании и объ­яснении государственно-правовых явлений, процессов и институтов.

Новые точки зрения на предмет юридической науки и ее методологии были выявлены в ходе второй научной дискуссии в начале 60-70-х годов прошлого века. Она вошла в историю юридической теории как дискуссия о широком и узком понимании права. Статическая модель правовой ре­альности была дополнена динамической конструкцией права как юриди­ческого процесса. В научный оборот были введены представления о праве как онтологическом единстве нормы и правоотношения.

Новая концептуальная перспектива в понимании права, в конечном счете, привела к изучению собственно социальной практики осуществле­ния права. Хотя преобразования в предмете юридической науки были связа­ны с расширением социальных оснований реализации и применения права, исходные догматические определения и конструкции понимания права не претерпели существенных изменений^[69]. Положительный момент внутрен­ней эволюции юридической науки состоял в становлении в общем корпусе дисциплины бихевиоральной юриспруденции. Юридической концепции, предмет разработки которой составили прагматические основания (этос) различий в поведении субъектов права. Поведенческий аспект правовой реальности открыл новую перспективу в дисциплинарном развитии юри­дической науки - формирование социологии права.

Юридическая концепция понимания права была дополнена в дальней­шем существенным аспектом и элементом действительного содержания права и правовой реальности в целом — правосознанием. Расширение гра­ниц предмета юриспруденции имело фундаментальные следствия в разви­тии как категориально-понятийного аппарата юридической теории, так и ее методологии. В структуре онтологических оснований права проблематика социокультурных оснований, представленных системой культурно-истори­ческих координат становления и развития моделей ценностно-норматив­ных регуляций, пциобрела фундаментальное значение. Складывающаяся концептуальная перспектива развития самой юридической науки привела к появлению в ее составе новых предметных и дисциплинарных областей — антропологии и аксиологии права^[70].

Введение в научный оборот категории правосознание объективно по­ставило юридическую науку перед проблемой (Н ВОСІІІІЯ и составе своею предмета новой категории правовой реальности — правовой культуры.

Правовое сознание и правовая культура составляют в современной юри­спруденции фундаментальную часть ее предмета. Именно правосознание и правовая культура лежат в основании формирования и функциониро­вания отдельных правовых систем. Различные правовые системы — это одновременно и различные правовые культуры. Отсюда, собственно, про­истекают различные юридические онтологии, определяющие границы конкретно-исторических систем нормативной регуляции — религиозно- правовых, морально- правовых, традиционно-правовых^[72]. Они выражают различные социокультурные практики или юридические техники соци­ально-нормативного регулирования.

Отдельные исторические правовые системы, отдавая предпочтение различным элементам общего механизма нормативного регулирования, традициям и обычаям, религиозным нормам и практикам, моральным предписаниям и императивам, составляют органические части конкретно­исторических цивилизаций. Иначе говоря, правовая реальность, организо­ванная в правовую систему, является нормативным выражением не только социальной, экономической и политической практики, но также и, прежде всего, культурной практики, историко-культурной и юридической тради­ции социального общения или восприятия, осмысления и оценки систем социальных отношений в терминах «должного или недолжного», «правиль­ного или неправильного», «правомерного или неправомерного». В этом смысле правовая реальность имеет не только социально-политическое и со­циокультурное, но также и ментальное измерение, представленное в струк­туре правовых архетипов или соционормативных образцов социально-одо- бряемого или признанного конкретным сообществом поведения.

Выделение данной категории в общей системе социально-нормативных регуляций предполагает формирование нового перспективного направле­ния в юридической науке — исторической юридической психологии. Ее

предмет — юриспруденции ілубгпніьіх мі і.тальньїх нормативных структур социального общения или юриспруденции структурной повседневности, в которой образ жизни и образ мыслей сосуществуют в симбиотическом единстве правового поведения и сознания.

Последовательное освоение разнообразных содержаний правовой ре­альности ставит теоретическое правоведение перед необходимостью расши­рения границ концептуализации ее предмета за счет введения интегральных юридических категорий, в частности категории «правовая цивилизация»^{[73] [74]. Эта категория вмещает в себя различные модусы проявления и существо­вания права. Диапазон возможных манифестаций — от стабильных и не­стабильных, позитивных и негативных правовых онтологий — раскрывает широкий веер возможных исторических трендов развития правовой реаль­ности. Правовая цивилизация — это нормативная реальность в ее социаль­ном, культурном, ментальном и историческом измерении. Это одновре­менно коммуникативная реальность (правовое общение), социокультурная реальность (правовые ценности), когнитивная реальность (представления о праве), институциональная реальность (правовые институты).}

Правовая цивилизация как универсальная форма существования юри­дического или нормативно-должного в единстве его правовой онтологии, аксиологии и эпистемологии составляет категориальное и концептуальное ядро современной юридической науки. Правовые цивилизации или завер­шенные в себе исторические синтезы соционормативной реальности и есть собственный предмет интегральной юриспруденции.

Границы правовых цивилизаций существуют в границах языков право­вого общения.

рамках оформляют и воспроизводят себя ра »л пчн i.u* и< гор и чес кие формы юридической науки или системы знаний о правовой рсалыюсги

Важнейшим аспектом системы знаний о правовой рсільпости яв­ляется знание юридической науки о самой себе. В игом смысле пред­метом юриспруденции должна быть по определению и сама юриспру­денция^{[75] [76]. Рассуждать о праве в категориях формально-догматического юридического текста или категориях социокультурного юридического текста означает не что иное, как мыслить право в различных концепту­альных форматах существования самой юридической науки. Мыслить право в категориях крови и почвы (этническое право), или категориях веры (религиозное право), или политической воли (позитивное право), или категориях социокультуры (историческое право) образует длящуюся традицию признавать правом и понимать право в логике доминирующих представлений о должном порядке социальных отношений.}

5.