Эволюция политико-правовых взглядов М.А. Бакунина

Биография М.А. Бакунина неоднократно становилась предметом исследования^[9], однако, согласимся с В.М. Андерсоном, исторические материалы о нем - «непроходимый лес: что ни мнение - то что-нибудь новое, совершенно противоречащее предыдущему, устанавливающее совершенно иную точку зрения на духовный склад Бакунина»^[10].

B. Ф. Пустарнаков выделил следующие периоды идейно­философского развития М.А. Бакунина. 1. 1828-1832 гг. - юнкерский этап жизни, когда состоялось первое столкновение М.А. Бакунина с русской действительностью. 2. С начала 1834 до середины 1837 г. - период «интеллектуальной революции», переход от раннего религиозного миросозерцания к философской теории. 3. Середина 1837 - январь 1841 г. - «примирение с действительностью», преодоление абстрактности, оторванности от общества. 4. С начала 1841 до середины 1848 г. - период, когда у М.А. Бакунина постепенно возобладало революционно-практическое отношение к действительности. 5. 1848-1864 гг. - отказ от идеи примата практики над теорией, от идеи философского нигилизма, обращение к проблеме теории, в том числе и философии.

Представленная периодизация, безусловно, проливает свет на эволюцию мировоззрения М.А. Бакунина, однако, не отражает тех изменений, которые происходили во взглядах философа на государство, право, национальный вопрос, перспективы федеративного или безгосударственного устройства.

C. Ф. Ударцевым были выделены следующие этапы в развитии политико-правовых взглядов М.А. Бакунина: этап формирования политических и правовых идей с преимущественно просветительской ориентацией (1830-е гг. - начало 1840-х гг.), революционно-демократический (1840-е - середина 1860-х гг.) и анархический (середина 1860-х - 1876 гг.)^[14]. Следует уточнить, что истоки тех идей, которые мыслитель излагал в анархистский период, можно обнаружить в его переписке конца 30-х гг. XIX

в. Уже тогда проявилась его тяга к абсолюту, стремление сломать традиции, идти против догм, желание разрушения всего косного, ложного, освобождения человека и всего мира.

В.Г. Графский прослеживает два сравнительно обособленных этапа идейной эволюции, который условно называет преданархистский (40-60-е гг.) и анархистский (60-70-е гг.)^[15]. Доанархистский период в жизни М.А. Бакунина В.Г. Графский определил как время его философского самообразования, религиозно-романтической устремленности к обновляющему и возвышающему знанию и первых опытов просветительско- освободительной деятельности^[16].

Мы не можем согласиться с тем, что в 40-60-х гг. XIX вв. М.А. Бакунин «анархию воспринимал в духе традиционно-обывательском»^[17]. Философ довольно рано познакомился с идеями европейского анархизма, встречался лично с виднейшими представителями этого течения - П.-Ж. Прудном и М. Штирнером. Высказываемые им в 40-х гг. XIX в. мысли относительно перспектив дальнейшего развития государственности, безусловно, содержали лишь элементы будущей анархической концепции.

Предпринятый нами анализ материалов о жизни и творчестве М.А. Бакунина, а также его писем, автобиографических, философских и публицистических произведений, программных политических документов позволил следующим образом представить эволюцию государственно­правовых взглядов мыслителя.

- 1833-1841 гг. - период увлечения философскими системами на фоне политической индифферентности. М.А. Бакунин занимается выработкой

собственного миросозерцания, причем его интересовали не политические или социальные аспекты, а вопрос о назначении человека, смысле жизни.

- 1841-1849 гг. - пробуждение интереса к социально-политической проблематике, активное участие в революционной деятельности. От вполне умеренных взглядов, М.А. Бакунин перешел к критике современного государства в революционном духе. В 1846 г. впервые выдвигает идею создания единой славянской республики, которая по сути представляла собой вариант безгосударственной организации.

- 1849-1863 гг. - пребывание в тюрьме, ссылка в Сибирь, переосмысление практической деятельности, изложение взглядов на государство, революцию, славянский вопрос, отказ от планов всеславянского объединения.

- 1863- 1867 гг. - концептуальное оформление анархических идей, представлений о государстве, праве, их исторической судьбе, которые нашли выражение в работе «Федерализм, социализм, антитеологизм».

- 1867 - 1876 гг. - уточнение и конкретизация отдельных положений анархистской концепции, критика марксизма и идей социальной демократии, переход к открытым действиям, вступление в Лигу мира и свободы, участие в деятельности I Интернационала, революционном движении, пропагандистской работе.

Таким образом, с течением времени, взгляды М.А. Бакунина претерпели серьезные изменения. Его мысль двигалась от начальной точки - признания безусловной ценности государства - до выработки программы, основанной на отрицании государственного регулирования поведения людей в обществе.

По словам В.В. Зеньковского, его идейная эволюция и ее различные этапы «не являются чем-то исключительным, лишь Бакунину присущим, -

наоборот, эта эволюция чрезвычайно знаменательна, предвосхищая различные диалектические «девиации» в русской мысли»^[18]. По оценке П.И. Новгородцева, поиски правды, в которых проявляется национальное своеобразие русской философско-правовой идеи, имеют не высшую истину, а лишь три заблуждения: эсхатологизм, анархию и государственный абсолютизм^[19].

Безусловно, оценка личности философа, понимание причин трансформации его государственно-правовых взглядов невозможны без оценки тех условий, в которых он воспитывался, жил, той среды, которая его окружала. Исследователи творчества М.А. Бакунина подчеркивали отсутствие у него, как у многих других современников политического образования, самых необходимых исторических сведений, элементарных понятий о славянском мире, полный недостаток объективности при определении необходимости или возможности известных действий, постепенное развитие неразборчивости в средствах^[20].

В концепции М.А. Бакунина нашли отражение накопленные за время учебы и практической революционной работы впечатления, его представления о функционировании государства (как России, так и европейских держав), мысли, созревшие после знакомства с работами других авторов. Нельзя забывать, «что политическая теория, политическая идея есть действительно абстракция, что хотя она исходит от прямых впечатлений и постоянно ими питается, но в то же время представляет продукт некоторого сложного состояния, целой совокупности различных данных исторической жизни, сословной группировки, правительственной системы, экономических и культурных запросов, известного отношения общества к своему прошлому и т.д.; ...

столкновений, в результате долгих колебаний и поворотов мысли, символизируются в простые и резкие формулы - настроения, вызванные группами разнообразных фактов, накопившиеся и наросшие за целый период молчания и подготовки или коренящиеся в прочных, но мало выступающих наружу традициях»^[21].

Безусловно, учение М.А. Бакунина не было лишь случайным, не имеющим достаточных оснований продуктом индивидуального творчества. Однако поверхностное сближение идей с событиями может привести к тому, что политическая концепция будет выступать как сумма намеков на явления современности, от этого предостерегал П.И. Новгородцев^[22].

М.А. Бакунин родился 30 (18) мая 1814 г. в имении Премухино, что в Новоторжском уезде Тверской губернии. Он происходил из старинного аристократического рода, и, по его словам, был воспитан «скорее на западно­европейский лад, нежели на русский»^[23]. Молодой дворянин окончил Артиллерийскую школу в звании офицера, но из-за конфликта с руководством был отправлен в армию, а затем добился отставки. Отец видел его на гражданской службе, однако М.А. Бакунин категорически отказался, поскольку дальнейшие планы связывал с поступлением в университет^[24]. 30-е гг. XIX в. - это время, когда формируется мировоззрение будущего идеолога анархизма. Изучение философии Шеллинга, Гегеля, Фихте, Канта в кружке Н.В. Станкевича^[25], общение с К.С. Аксаковым, В.Г. Белинским, М.Н. Катковым, Т.Н. Грановским определили его философско-этическую, а затем и государственно-правовую ориентацию.

В первой опубликованной в 1838 г. оригинальной работе «Гимназические речи Гегеля. Предисловие переводчика» М.А. Бакунин

выразил свое отношение к революционным событиям во Франции. Революция, для него - это отрицание всякого государства, всякого законного порядка, необходимое последствие духовного развращения. Именно здесь мы встречаем впоследствии наполнившуюся иным содержанием мысль о том, что где нет религии, там не может быть государства^[26].

Однако М.А. Бакунин в это время сделал только первые шаги в направлении формирования своих социально-политических взглядов. Вот почему мы не можем согласиться с высказанным в литературе мнением о том, что «уже в первых его самостоятельных работах сквозь контуры гегелевского диалектического метода и философии истории проступало оригинальное и политически ориентированное концептуальное мышление»^[27]. Сошлемся на слова Ю.М. Стеклова, отмечавшего, что в конце 30-х гг. у М.А. Бакунина на было определенно сложившихся политических убеждений, но были «революционные инстинкты», лишь к началу 1840 г. он стал склоняться к более радикальным взглядам^[28].

Преодолев финансовые трудности, связанные с отсутствием поддержки со стороны семьи, ожидая «духовного перерождения и крещения от этого путешествия»^[29], в 1840 г. М.А. Бакунин уехал за границу. Некоторое время жил в Берлине, где посещал занятия в университете. Увлеченный Гегелем, сыгравший особую роль в популяризации его учения в России, в Европе М.А. Бакунин довольно быстро поменял свои убеждения. По словам М.П. Драгоманова, «консервативный гегельянец, увлекший Белинского до написания статей, преклонявшихся перед «разумностию действительности» русской времен Николая I, сделался социалистом и горячим

революционером», от интересов немецкой абстрактной философии дошел к социально-революционному славянофильству»^[30].

Возникший интерес к социально-политической проблематике обусловил обращение к работам французских социалистов и демократов. Если вначале М.А. Бакунин придерживался вполне умеренных взглядов, то затем он перешел к критике современного государства в революционном духе. Сам мыслитель, как переломный, определял 1841 г. и писал о перевороте в своей жизни: он «оставил философию и бросился в политику»^[31], окончательно отказавшись от трансцендентального знания, окунулся в практическую жизнь^[32].

В 1842 г. появилась работа «Реакция в Германии», в которой он рассуждал о демократии, свободе в политическом смысле, предчувствии грядущих потрясений. Революционные настроения, представления о коммунизме и социализме по-прежнему носили отвлеченный философский характер. Длительное время деятельность М.А. Бакунина сводилась к дискуссиям в кругу товарищей и единомышленников, он был еще далек от вопросов прикладной политики, не имел опыта практической деятельности. На тот момент, мировоззрение М.А. Бакунина отличалось абстрактным характером, его представления Ю.М. Стеклов характеризовал как «смутный 33

революционизм»^[33].

Из Дрездена он отправился в Швейцарию, где сошелся с немецкими социалистами. В июле 1843 г. русское посольство в Берне получило доклад о деятельности коммунистов, в котором упоминался и М.А. Бакунин. Сразу после доклада он получил приказ вернуться в Россию, но не подчинился, за что был лишен офицерского чина и дворянства^[34]. М.А. Бакунин уехал во Францию, где познакомился с Жорж Санд, Ф. Шопеном, общался с П. -Ж.

Прудоном, А.И. Герценом. Парижская жизнь, по мнению М.П. Драгоманова, была в значительной степени бесплодной: за семь лет пребывания за границей (1840-1847), М.А. Бакунин «едва написал с пяток газетных статей и, ...попал совершенно в положение деклассированного, беспрофессионального человека»^[35].

Полагаем, что данная оценка не отражает ту эволюцию, которую претерпели в описываемое время взгляды М.А. Бакунина. Он шел за революционными событиями, а не направлял их, занимался не теоретическими изысканиями, организационной работой, а агитационной революционной деятельностью, об итогах которой он вряд ли задумывался. Этот период характеризует отсутствие каких-либо концептуально оформленных работ (в нашем распоряжении только письма, статьи, воззвания), да и сами представления М.А. Бакунина носили фрагментарный характер. Тем не менее, газетные публикации привлекли внимание общественности, именно благодаря им он занял особое положение на политической сцене тогдашней Западной Европы.

Так, 27 января 1845 г. во французской газете «La Reforme» была опубликована статья М.А. Бакунина, в которой нашли выражение его радикальные убеждения, отрицательное отношение к крепостному праву, критика самодержавия, мысли о возможном демократическом пути развития для России. 6 февраля 1846 г. вышла статья в газете «Constitutionnel», в которой М.А. Бакунин выразил свое единство с национально­освободительной борьбой польского народа, солидарность польских и русских революционеров в борьбе с царизмом. Он выдвинул идею республиканской федерации, что было довольно смелым взглядом на перспективы освобождения славянских народов. Переход к ней представлялся ему посредством революции и уничтожения государства.

Интеллектуальные и революционные поиски были окрашены убежденностью М.А. Бакунина в особом русском и в целом славянском пути развитии^[36].

Таким образом, общее антиэтатистское направление развития мысли М.А. Бакунина уже было обозначено. Он ожидал от революции не формального провозглашения политических прав и свобод, а полного разрушения государства, гибели буржуазной цивилизации. Ему виделся «новый, беззаконный, а потому свободный мир»^[37].

Отметим, что зачатки анархических представлений о свободе как единственном источнике и единственной цели человеческой жизни идей наблюдаются у М.А. Бакунина довольно рано. Однако, применительно к периоду 30-40-х гг. XIX в. можно говорить лишь об анархическом переживании, состоянии духа, предшествовавшем и во многом определившем выработку антигосударственной концепции. Ю.М. Стеклов писал об «анархических или полу-анархических инстинктах Бакунина», которые, по его мысли, развивались в значительной степени как результат идеализации патриархального быта земледельческих славянских народов, начавших подвергаться воздействию полицейского государства и капиталистических отношений^[38].

29 ноября 1847 г. в Париже на праздновании семнадцатой годовщины польского восстания М.А. Бакунин выступил с речью^[39], в которой высказался за примирение России и Польши. Как отмечал М.П. Драгоманов, это первое известное проявление славянских интересов у М.А. Бакунина^[40]. По просьбе русского посла он был выслан из Франции, отправился в Бельгию. После Февральской Революции 1848 г. смог вернуться в Париж и «с головой

нырнул во все тяжкие революционного моря»^[41], его знаменем, по словам А.И. Герцена, были независимость и автономия разума^[42].

Революционное движение, по мысли М.А. Бакунина должно было остановиться лишь тогда, когда вся Европа, включая Россию, превратится в одну демократическую федеративную республику. По мнению М. Неттлау, если бы М.А. Бакунин впоследствии оставался верен этой идее, то совершил бы великое дело: «он смог бы попытаться координировать отдельные движения и сталкиваясь с государством, как с центром, к которому стремится всякий национализм, как с препятствием к миру и настоящей федерации, он смог бы на 15-16 лет раньше поднять свой голос за разрушение государства. . идея анархизма имела бы тогда более мощные и широкие предпосылки, чем в 60 годах»^[43].

М.А. Бакунин принял участие в святодуховском восстании в Праге^[44], в мае 1849 г. сыграл видную роль в защите Дрездена от саксонских и прусских войск. Был арестован, с августа 1849 г. по май 1850 г. содержался в крепости Кенигштейн, приговорен к смерти военным судом, но казнь решением короля заменена пожизненным тюремным заключением. Передан австрийским властям, которые вновь приговорили его к смерти, но затем выдали России в мае 1851 г.^[45]

Следующие несколько лет М.А. Бакунин провел в Петропавловской крепости (1851 -1854)^[46], а затем был переведен в Шлиссельбург (1854-1857)^[47]. Его не покидала надежда выйти из заключения и продолжить начатое, но «с большей мудростью и с большей предусмотрительностью», в своей записке на волю М.А. Бакунин признавался, что тюрьма укрепила его разум, но не

изменила прежних убеждений^[48]. В своих письмах М.А. Бакунин неоднократно возвращался к этой теме и подчеркивал ту роль, которую сыграло пребывание в крепости^[49].

После долгих усилий тюремное заключение было заменено ссылкой в Сибирь. М.А. Бакунин жил в Томске, затем в Иркутске, побывал в Чите и других городах, стал одним из друзей губернатора, графа Н.Н. Муравьева- Амурского^[50]. Не видя иной возможности, М.А. Бакунин в 1861 г. решает «взять свободу, которой мне дать не хотели»^[51] и бежит из ссылки. Он выезжает из Иркутска, садится на американский пароход в Иокагаму, и после краткого пребывания в Сан-Франциско и Нью-Йорке, оказывается в Лондоне, где направляется к Герцену и Огареву^[52].

Лишенный в течение 12 лет возможности участвовать в активной политической работе, М.А. Бакунин стремился к революционной деятельности, он возобновил старые связи и завел новые знакомства. За время пребывания в тюрьме и ссылке его идеалы и цели не подверглись решительной трансформации, однако изменилась обстановка и в России, и в Европе. В его работах, увидевших свет после долгого молчания, повторялись тезисы, провозглашенные им до ареста и заключения. Так, брошюру «Русским, польским и всем славянским друзьям» 1862 г.^[53] можно в определенном смысле рассматривать как продолжение его «Воззвания к славянам» 1848 г.^[54]. Свое отношение к внутриполитической обстановке в России М.А. Бакунин изложил в работе «Народное дело. Романов, Пугачев или Пестель?»^[55] Он провозгласил идеи свободы, самоуправления, причем, будет ли эта свобода с царем или без него, должен был решить сам народ. Упразднение чиновничества, замена бюрократической централизации

вольной федерацией, право наций на самоопределение - эти идеи М.А. Бакунина, при всей их злободневности, были лишь теоретическим конструкциями, оторванными от действительности^[56].

Знакомство с истинным положением дел внесло необходимые поправки, движение бакунинской мысли приобрело четкую практическую направленность, итогом его поисков стал отказ от планов всеславянского объединения. После неудачного опыта с польским восстанием и «Землей и волей», М.А. Бакунин практически перестал интересоваться революционной ситуацией в России, отошел от русских дел и интересов, погрузился в европейские дела^[57]. Эта новая эволюция отмечена в его письме к Г ерцену от 1 августа 1863 г.^[58]. Подверглось переосмыслению отношение к революции, ее движущим силам и итогам, при этом он по-прежнему связывал определенные надежды с национальным движением, предполагая возможность его трансформации в социальное. Ю.М. Стеклов определил это время как переломную фазу, которая после нового рецидива либерально­демократических увлечений, окончательно привела М.А. Бакунина к социально-революционным, в частности анархическим воззрениям^[59].

После непродолжительного пребывания в Швеции мыслитель в 1864 г. переехал в Италию, жил во Флоренции, Неаполе. Именно в это время происходят определенные подвижки в оформлении анархических взглядов. В Италии М.А. Бакунин столкнулся с пропагандой Дж. Маццини (или Мадзини)^[60], ратовавшего за создание централизованного буржуазного государства под лозунгом «Бог и народ». Этой прогосударственной религиозно ориентированной программе М.А. Бакунин противопоставил свою, антиэтатистскую и атеистическую.

Затем М.А. Бакунин перебрался в Швейцарию. В 1867 г. он становится членом постоянного совета Лиги мира и свободы^[61], в июле 1868 г. вступает в Женевскую секцию Интернационала. По словам М. Неттлау, с самого начала деятельность Бакунина в Интернационале была осложнена различными формальными препятствиями, бывшими результатом столкновения авторитарного и умеренного крыла ассоциации с революционным и анархистским течением, представленным Бакуниным и его товарищами^[62].

М.А Бакуниным были предложены проекты союза Лиги и Интернационала, которые не были реализованы^[63]. Его сторонники вышли из Лиги, образовав Альянс социалистической демократии (Alliance internationale de la Democratie Socialiste). М.А. Бакунин исходил из того, что реализация его программы по переустройству общества не может быть обеспечена усилиями одного человека, необходима была организация, в качестве которой и выступил Альянс, основанный с тем, чтобы служить организации и ускорению всемирной революции, имевший именно практическую направленность^[64]. Предполагалось, что Альянс вступит в Интернационал, однако, этого не случилось, в 1869 г. общая организация была распущена, а отдельные секции были приняты в Интернационал^[65].

С сентября 1867 г. по сентябрь 1874 г. М.А. Бакунин вел активную деятельность. На Конгрессе в Берне (21-25 сентября 1868 г.) он произнес четыре больших речи, в которых изложил совокупность его социальных, философских и политических идей. Как писал М. Неттлау, «в особенности замечательны его речи о религии, свободные мысли о государствах и национальностях, а также изложение его федерализма, ставящего своей

конечной целью «растворение всех государств во всемирной федерации производственных, свободных ассоциаций всех стран»^[66].

Он вступал в контакты с рабочими, выступал на различных собраниях, писал газетные статьи программы, читал лекции^[67], призывал встать на путь анархии - путь разрушения государственного строя, всех прежних общественных порядков.

В 1870 г. М.А. Бакунин участвовал в попытке установления революционной диктатуры в Лионе^[68]. По словам К. Маркса и Ф. Энгельса, он был позорно изгнан из городской ратуши тогда, когда «после тяжелых родовых мук появился, наконец, на свет его декрет об отмене государства»^[69]. Речь идет о подготовке проекта Декрета для Коммуны Лионской, основу которого составили идея уничтожения права наследования, отмены налогов, отставка всех должностных лиц, роспуск армии, роспуск религиозных общин и братств и проч. ^[70]. Именно эта попытка при всех своих недостатках и промахах давала основания называть М.А. Бакунина «мастером революции», великим революционным деятелем, признавать его одним из предтеч коммунизма и Октябрьской революции^[71].

Многоплановая деятельность М.А. Бакунина (соперничество в Интернационале с К. Марксом^[72], попытки создания в России централизованной революционной организации вместе с С.Г. Нечаевым^[73], участие в Лионском восстании) сопровождалась теоретическим изысканиями. Был подготовлен ряд программных документов,

осуществлялась работа над книгой «Кнуто-германская империя и социальная революция», которую сам М.А. Бакунин называл своим духовным завещанием^[74], над «Государственностью и анархией», в которой нашли выражение его идеи о низложении государства и упразднении государственных порядков.

Осмысление событий Франко-Прусской войны подтолкнуло М.А. Бакунина к серьезным шагам по осуществлению его анархической программы, стало причиной эволюции его взглядов. Свое видение событий он предложил в брошюре «Письма к французу»^[75].

Следует отметить, что творчество М.А. Бакунина было бессистемным: он начинал одну работу, не завершив которой, брался за другую, не заканчивал отрывки и не приводил их в порядок^[76]. Внимание мыслителя было сосредоточено на отдельных моментах, с которыми следовало бороться, а также на средствах и методах борьбы, которая результатом будет иметь уничтожение государства. М.А. Бакунин не довольствовался «платонической ненавистью» к государству и его институтам, включая право, собственность. И хотя сам провозглашал переход от «теоретических мечтаний» к практическому делу, его активность не приносила желаемых результатов.

Несмотря на неудачи практических попыток, в брошюре «Парижская коммуна и понятие о государственности»^[77] М.А. Бакунин отвергал обвинения в излишней самонадеянности и вновь повторял, что человечество получит свободу, только когда государство не будет более существовать^[78]. Не вполне

обоснованно М.А. Бакунин усматривал в Парижской коммуне 1871 г. осуществление своей анархической программы.

В 1872 г. Гаагский конгресс исключил М.А. Бакунина из Интернационала^[79]. После череды неудач, в частности участия в болонском восстании (1874 г.), которое должно было стать итогом его многолетней борьбы, а привело, по сути, к краху его теории, М.А. Бакунин провозгласил отказ от публичной революционной деятельности^[80]. Несмотря на то, что в письмах он выражал свои мрачные настроения, надежды на претворение в жизнь антиэтатистского идеала сохранялись. Ни о каком кардинальном изменении анархистских взглядов в последние годы жизни мыслителя речи не идет, можно говорить лишь о некоторых правках, касающихся тактических вопросов.

Намерения написать мемуары и подвести итог своей жизни так и не были им осуществлены. 19 октября 1875 г. он писал Адольфу Рейхелю: «Что касается меня, я сделался совершенным отшельником и стараюсь обрести мое старое «Я» при помощи тихого созерцания - удастся ли мне это, не знаю»^[81]. 1 июля 1876 г. Бакунин умер и был похоронен в Берне^[82].

Следует отметить, что идейные поиски М.А. Бакунина в течение длительного времени имели теоретическое направление, они носили незавершенный, во многом стихийно-интуитивный характер. На эту особенность обратил внимание В.М. Андерсон: «Не богата мыслительная работа Бакунина конечными выводами и плодами, но глубоко интересен самый процесс ее нервно взвинченной и непоседливой. .тоска по вековечной правде, спрятанной злой силой за семью замками, швыряла Бакунина от одного берега к другому, от артиллерии к гегельянизму, от

гегельянизма к коммунизму, из объятий Каткова на шею Герцена, от московских храмов на дрезденские баррикады и т.д.»^[83].

Позиция М.А. Бакунина часто не опиралась на анализ реально существующих отношений, он заблуждался в своих оценках фактической ситуации. Стремясь понять политические процессы, происходившие в Европе, он руководствовался наблюдениями и осмыслением российской действительности. Теоретические разработки М.А. Бакунина основывались на ошибочном предчувствии «близости революции». Предлагаемые планы опирались на те условия, которых не было, предполагали те формы и методы достижения цели, которые были неприменимы. Ни в России, ни в мире на тот момент не было экономических, политических, исторических условий реализации бакунинских замыслов. Его идеи носили отвлеченный характер - это пожелание, цель, пути достижения которой не прописаны.

Для создания правильного представления о деятельности М.А. Бакунина следует привести слова М.П. Драгоманова: «Целесообразное направление энергии, умелость в политической деятельности - это вещи, которые не импровизируются, а вырабатываются долгим и притом наследственным опытом, как уменье плавать приобретается только в воде. А где же в России была та политическая вода, в которой бы Бакунин мог выучиться умело плавать?»^[84]

Переход от революционного панславизма (хотя обвинения в приверженности ему мыслитель категорически отвергал) к анархической программе не были одномоментным. Исследователи жизни и творчества М.А. Бакунина (М. Неттлау, Е.М. Ярославский, Ю.М. Стеклов) по-разному определяли момент окончательного формирования его убеждений^[85]. Полагаем, что о выработке оригинальных представлений о государстве и праве можно говорить только применительно к последним этапам жизни

М.А. Бакунина. Длительное время его взгляды носили синкретический характер и представляли собой произвольное соединение элементов марксизма, прудонизма, славянофильства. Они слагались постепенно, меняясь в зависимости от обстоятельств и исторической среды, и только к концу 60-х годов сложились в более или менее законченную систему, в которой впоследствии развивались и менялись лишь отдельные детали.

Характеризуя деятельность и творчество М.А. Бакунина этого периода, Ю.М. Стеклов писал «мировоззрение Бакунина сформировалось почти полностью и, можно сказать, отлилось даже в неподвижные, окоченелые формы, так что в дальнейшем не оно подвергалось пересмотру и изменению, а под него подгонялись многообразные события исторической жизни»^[86].

Концептуальное обоснование программа М.А. Бакунина нашла выражение в работе 1867 г. «Федерализм, социализм и антитеологизм». Отметим, что написанный мыслителем в 1866 г. «Революционный катехизис»^[87] носил переходный характер: предполагал исключение принципа авторитета и государственной необходимости, но допускал сохранение отдельных этатических элементов.

Свободная федерация должна была прийти на смену государственно организованному обществу, при этом анархическая программа М.А. Бакунина предполагала уничтожение экономических, юридических, религиозных и государственных институтов авторитарным актом^[88]. Он связывал неоправданные надежды на коренное преобразование общества с разрушением государственного механизма, а именно с фактом роспуска государственных органов и учреждений. Если негативная, разрушительная сторона его программы предстает более-менее определенно, то позитивная, сторона, направленная на созидание - новое анархическое мироустройство,

практически не развита. М.А. Бакунин сам признавал, что на первом плане у него была отрицательная, разрушительная сторона революции, а не организация нового общества.

М.П. Драгоманов обращал внимание на дальнейшую судьбу идей, выдвинутых мыслителем: «не вина Бакунина, если его последователи из славян, особенно из русских, усвоившие многие из его идей более вредных, чем полезных, например, идеализацию революционной подготовленности русского народа, противушкольные выходки, - оставили без внимания самую здоровую часть его идей, - федеративную и в тесном, и в широком смысле этого слова^[89].

В своих публичных выступлениях агитационного характера и работах, относящихся к одному и тому же времени, М.А. Бакунин высказывал идеи общественного переустройства, отличающиеся разной степенью радикальности^[90], несмотря на определенную непоследовательность, во многом предвосхитил возникновение тех организационных форм, которые пролетариат использовал в борьбе с буржуазным государством.

Можно с уверенностью говорить о том, что взгляды философа на революцию, перспективы дальнейшего общественного устройства (ему виделась то всеславянский союз, то европейская федерация, то всемирная федерация свободных ассоциаций) подверглись с течением времени довольно серьезным изменениям. М.А. Бакунин сравнительно поздно пришел к окончательному оформлению своих политико-правовых взглядов. О наличии законченной системы можно говорить лишь применительно к последнему этапу его жизни. Его программа претерпела с течением времени изменения, связанные с осознанием им ошибочности оценок реально существующего положения дел, расстановки сил. Идеал - безгосударственное общество - оставался незыблемым с момента его провозглашения, но способы достижения подвергались корректировке.

1.2