<<
>>

ГЛАВА IV РОССИЙСКИЕ УНИВЕРСИТЕТЫ - ЦЕНТРЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ

Историю отечественной юридической науки многие исследователи XIX в. и современности связывают с развитием российских университе­тов и юридического университетского образования. Н.

М. Коркунов впол­не справедливо отмечал, что заслуга в развитии русского правоведения «всецело принадлежит нашим университетам, пересадившим на русскую почву и возрастившим на ней юридическую науку. Зародившаяся в уни­верситетах, она и до сих пор развивается главным образом университет­скими силами, так что развитие юридической науки стоит у нас в тесной связи с историей университетов»1.

В основе своей такая позиция верна и заслуживает детального изу­чения. Наша же задача заключается в выявлении общих тенденций раз­вития научной юриспруденции в российских университетах.

Принимая во внимание европейский опыт, создатели отечествен­ной Академии наук в качестве структурного подразделения образовали по западному образцу университет, где академики должны были апро­бировать свои научные изыскания в виде лекций для студентов и всех интересующихся наукой В числе положенных по уставу кафедр значи­лась и кафедра правоведения. В «Проекте учреждения Академии с на­значением на содержание оной доходов» 1724 г. было зафиксировано: «Университет есть собрание ученых людей, которые наукам высоким, яко феологии и юриспруденции (прав искусству), медицины, филосо­фии, сиречь до какого состояния оные ныне дошли, младых людей обу­чают. Академия же есть собрание ученых и искусных людей, которые не токмо сии науки в своем роде, в том градусе, в котором оные обре­таются, знают, но и чрез новые инвенты (издания) оные совершить и умножить тщатся, а о обучении прочих никакого попечения не имеют»[226][227].

Таким образом, университет определялся как важнейшее учреждение развития и передачи научного знания.

Это положение нашло свое развитие во всех последующих законо­дательных актах, регулирующих деятельность отечественных универси­тетов.

В частности, в Регламенте Императорской Академии науки худо­жеств в Санкт-Петербурге, утвержденном императрицей Елизаветой Петровной 24 июля 1747 г., написано: «Россияне может еще тем доволь­ствоваться, чтобы только иметь людей ученых, которые уже плоды на­уками своими принося, но чтобы всегда на их месте заблаговременно наставлять в науках молодых людей, а особенно что за первый случай учреждения академического не может быть сочинено инако как из инос­транных по большей части людей, а впредь должно состоять из природ­ных российских, того ради к Академии другая ее часть присоединяет­ся - университет»[228][229]. И далее: «Университет есть собрание учащих и уча­щихся людей. Первые называются профессору, а другие - студенты. Профессоры не обучают языкам, а обучают науке» (ст. 37) «по примеру прочих Европейских университетов» (ст. 38)и. Одновременно утверждал­ся список обязательных для изучения наук, среди прочих числились «пра­ва натуральные и философия практическая или нравоучительная» (ст. 45)*. Подобный взгляд на юриспруденцию позволяет судить о содер­жании и самой юридической науки. Она рассматривалась весьма узко, в рамках естественно-правовой доктрины, абстрактно, отвлеченно от дей­ствительности. Иная часть юриспруденции - практическая, в науку не входила и именовалась искусством, что в последующем определило спе­цифическое направление в российской науке - законоискусство, а ис­следователей российского и зарубежного права стали называть законо- искусниками.

Н. М. Коркунов высоко оценивай деятельность первых профессо­ров права. Приведем цитату, которая дает одновременно и представле­ние о понимании науки правоведами XIX в,: «При слабом развитии ли­тературы профессорские лекции получали значение главного органа раз­вития юридической науки. Нередко мы встречаемся тут с таким явлени­

ем, что профессор, не оставившей почти никаких произведений, про­фессор, имя которого в печати известно лишь по двум-трем речам, про­изнесенным им на торжественных университетских актах, по своему влиянию на учеников должен быть поставлен весьма высоко, как круп­ный деятель в развитии у нас юридической науки.

Аудитория такого непечатавшегося профессора нередко оказывалась питомником лучших сил среди наших юристов, теоретиков и практиков, и чрез них влияла и на развитие права и на его разработку

Это явление объясняется тем, что деятельность наших ученых юри­стов до самого последнего времени ограничивалась, главным образом, усвоением результатов юридической нафтен Запада. Новый профессор, обыкновенно поучившийся в заграничных университетах, приносил с собой на кафедру то лучшее, что он нашел и усвоил у западных собрать- ев. Усвоение результатов западной науки и умелая передача их своим слушателям составляли уже сами по себе дело трудное и весьма почтен­ное. Работа этих деятелей ускоряла развитие нашей юридической мыс­ли, имевшей своей задачей, прежде всего, возвыситься до уровня запад­ной науки.

Заслуга этих людей очень велика. Но, передавая в лекциях только плоды западной науки, они не могли чувствовать внутренней потребно­сти издавать свои произведения в свет. Являлось какое-нибудь внешнее побуждение напечатать, они печатали. И многое из напечатанных таким образом актовых речей и диссертаций занимают весьма видное место в литературе. Не было такого побужденья, и имя профессора не появля­лось в печати, и только в устном предании сохранялась и распространя­лась его слава»[230].

С созданием в 1755 г. Императорского Московского университета назначение университета как научного центра более конкретизируется. К именному Указу императрицы Елизаветы Петровны от 24 января 1755 г. «Об учреждении Московского университета и двух гимназий» был при­ложен «Проэкг об учреждении Московского Университета»7. Проект предусматривал на юридическом факультете наличие трех профессоров (п. 5): «1) профессора всей юриспруденции, который учить должен на­туральные и народные права и узаконения Римской древней и новой империи; 2) профессора юриспруденции Российской, который сверх вы- шепнеанных должен знать и обучать особливо внутренние государствен-

ные права; 3) профессора политики, который должен показывать вза­имные поведения, союзы и поступки государств и государей между собою, как были в прошедшие века и как состоят в нынешнее вре­мя»[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡].

Следовательно, расширялся спектр преподаваемых дисциплин, менялось представление о содержании науки. В крут научных инте­ресов вовлекалось наравне с естественным, римским, зарубежным правом и право российское. Однако изучение отечественного права по объективным причинам не мото иметь успеха. М. М. Сперанский свя­зывал этот факт с отсутствием систематизации российского законода­тельства. Он писал: «У нас усердием наших ученых неоднократно были составляемы опыты начертаний так называемого российского права - усилия, достойные похвал и одобрений, но для успеха самого законоведения мало полезные. Как начертать учебную систему зако­нов, не зная с достоверностью самих законов во всей их совокупное- ти?)Л А. Г. Станиславский видел еще одну причину слабого развития науки русского права - «совершенный недостаток в природных рус­ских подданных, способных занять место преподавателя в универси­тете... Само собою разумеется, нельзя было требовать от иностран­цев, незнакомых даже с языком туземным, чтобы они занимались изу­чением русского законодательства»15.

Начало изучения русского права «по-русски»11 связано с первыми русскими профессорами Московского университета: Семеном Ефимо­вичем Десницким (около 1740-1789) и Иваном Андреевичем Третья ко-

вым (около 1735-1779)[232][233]. Обучившись философским и юридическим наукам, они получили в университете Глазго степени магистра свобод­ных наук и доктора права. 13 августа 1767 г, держали экзамен по юрисп­руденции перед комиссией в составе профессоров Московского универ­ситета Ф. Г. Дильтея, К. Г Лангера и С. Дэна, обер-секретаря Правитель­ствующего Сената и помощника генерал-прокурора А. А. Вяземского. После подтверждения докторских степеней С. Десницкий и И. Третья­ков были допущены к преподаванию'^.

В 1768 г. увидело свет одно из первых произведений С. Е, Десниц- кого «Представление о учреждении законодательной, суднтельной и наказаггельной власти в Российской империи», где автор предложил си­стему познания права и обучения юристов, принципиально отличаю­щуюся от существующей.

Затем эти идеи нашли отражение в «Слове о прямом и ближайшем способе к научению юриспруденции». С, Е. Дес­ницкий в нем указывал на методологические основания науки. Иссле­дования русского права должны были осуществляться, по его мнению, «порядком историческим, метафизическим и политическим, снося при­том законы российские с натуральным об них рассуждением»[234]. «Пос­ле нравоучительной философни, натуральной юриспруденции и римс­ких прав, - отмечал он, - обыкновенно в университетах преподается отечественных законов юриспруденция». Сначала необходимо показать «плавное всех российских прав разделение на права, происходящие от различного состояния людей в России, и на права, происходящие от различных и взаимных дел между обывателями российскими», после следует рассмотреть «права вещественные и персональные, т, е. соб­ственность, владение, наследие, право дозволенное, заклады, откупы, контракты и подобные сим права», «тяжебные н криминальные дела с назначенными по указам наказаниями»[235]. Таким образом, ученый определял основные направления развития науки русского права, на которых более подробно остановился в «Юридическом рассуждении о пользе знания отечественного законоискусства, и о надобном во-

^обновлении оного в государственных вы со ко покровительствуемых училищах»14.

Благодаря С. Е. Десницкому, с 1773 г. в Московском университете действовала кафедра русского законоведения. Научное наследие перво­го русского профессора в основном составляют речи, произнесенные на торжественных собраниях Московского университета17 и трехтомное «Истолкование английских законов» - перевод труда Уильяма Блэксто­уна, вышедший в 1765-1769 гг. А. Г Станиславский, оценивая вклад С. Е. Десннцкого в отечественную науку, считал, что тот «имел весьма обширный я светлый взгляд на свою науку... Первый профессор права сознавал уже необходимость всестороннего его изучения - потребность соединения методов философского, исторического и догматического.

Факт этот тем более заслуживает особое внимание, что и в университе­тах Западной Европы, во времена Десннцкого не помышляли о таком слиянии методов»18. Годом ранее Ф. Л. Морошкин отмечал, что «Дес- ницкий заслуживает европейскую славу. Читая его сочинения, я совер­шенно убежден, что ему недоставало только читателей и иностранного имени для занятия места близ Монтескьё с Блэкстоуном... и другими знаменитыми юристами прошлого века... Но Десннцкий, созидавший юриспруденцию на столь широких основаниях, может быть слишком ученый в правах знатнейших для прошлого века»"[236][237].

Преподавательская и научная деятельность И. А. Третьякова, к со­жалению, длилась недолго, он рано ушел из жизни, оставив после себя несколько речей по истории римского и зарубежного права*1.

Вместе с тем следует отметить, что педагогическая деятельность первых русских профессоров в какой-то степени была успешной. В мае 1770 г. на юридическом факультете Московского университета произош­

ло примечательное событие - впервые состоялся выпуск отечественных юристов, полный курс юридических наук прошли Иван Борзов и Алек­сей Артемьев, в последующем известные в российской юриспруденции переводчики иностранной научной литературы.

Появление в числе преподавателей юридического факультета Мос­ковского университета русских профессоров - докторов права, выпуск первых студентов - все это свидетельствовало о том, что в истории рос­сийской) юридической науки наступил новый этап.

Конец XVIII - начало XIX вв. ознаменованы образовательной ре­формой. Комиссия для заведения народных училищ, созданная 7 сен­тября 1782 г., разработала план открытия в России нескольких новых императорских университетов, К февралю 1787 г. Комиссия составила план дальнейшего развития университетского образования в России, Университет понимался как «Храм Знаний, где все посетители столь же свободны и равны, как в Храме Божьем». Значимым для развития науки было положение о том, что профессора университета «не подвергаются принуждению ни в рассуждении правил науки; ни в рассуждении книг учебных: свобода мыслей способствует вообще знаниям, но при такой науке, в коей ежедневно являются новые разрешения и новые открытия, нужна она особливо»[238].

Статус университета в российской системе народного образования был определен Актом постановления для Императорского университета в Дерите, высочайше утвержденным 12 декабря 1802 г. Он определялся как университетская корпорация профессоров. Это положение позднее было распространено на другие российские университеты[239][240].

Согласно Предварительным правилам народного просвещения, ут­вержденным 24 января 1803 г., предполагалось создать нэ территории страны шесть учебных округов, центрами которых становились универ­ситеты: Московский, Санкт-Петербургский, Казанский, Харьковский, Виленский и Дерптский”. 4 апреля 1803 г. император Александр I подписал Акт утверждения для Императорского университета в Виль не. 18 мая того же года был принят Устав, или Общие постановления Импе­раторского Виленского университета и училищ его округа. Устав стал

первым средн такого рода документов, изданных в течение 1803—1804 гг. Он воплощал новую модель российского университета14.

Статья 10 Устава предусматривала проведение в университете раз в месяц «особого Академического заседания», на котором профессора и почетные члены, собираясь под председательством ректора, «будут рас* суждать о сочинениях, опытах, наблюдениях и исследованиях, предла­гаемых ректором или одним из членов». Эти заседания «имеют целью споспешествование к усовершенсвованию наук и художеств, и к рас про странению полезных знаний, особливо же в тех областях, в коих универ­ситет есть центром просвещения».

Статья Н Устава закрепляла привилегии, призванные способство­вать развитию научных исследований в университете: «Для распростра­нения науки усовершенствования знаний: ]) позволяется университету; с одобрения попечителя, отправлять в чужие края своих адъюнктов, от­личившихся в науках и добропорядочном поведении, и даже профессо­ров; 2) в университете не воспрещается свободно рассуждать о словест- ных и ученых предметах, и всякий профессор может следовать той сис­теме в преподавании лекций, какую признает он лучшей; но с тем, чтоб сие сообразно было с постановлением общего собрания профессор, ко­торое также рассматривает Попечитель университета, в сходство 38 ста­тьи предварительных правил народного просвещения; 3} университет имеет право выбирать в своих /Академических заседаниях и предлагать полезные задачи во всех вообще науках, для соискания (конкурса) в по­лучении награждения»[241][242].

5 ноября 1804 г. Александр I подписал Утвердительные грамоты и Уставы для императорских университетов в Москве, Харькове и Казани. Торжественное открытие Харьковского университета состоялось 17 ян­варя 1805 г. Казанский же университет торжественно открывался дваж­ды: 14 февраля 1805 r.2fkи 5 июля 1814 г. 8 февраля 1819 г. император одобрил Доклад об учреждении университета на базе Главного педаго­гического института в Санкт-Петербурге. Открытие университета состоя­

лось 14 февраля IS 19 г?’ Позже были открыты в 1834 г. Киевский уни­верситет имени Святого Владимира, Варшавский (Королевский - 1816- 1831 гг., Главная школа -1832-1869 π⅛ Императорский -1869-1917 гг.) университет, в 1865 г. - Новороссийский (Одесский), в 1888 г, - первый в Сибири Томский университет и др. Всего к 1916 г. в России функцио­нировало 11 университетов24.

С развитием и расширением сети университетов эволюционирова­ло и университетское образование, менялось представление о нем, что находило юридическое закрепление в законодательстве, отражение в принципах педагогической и научной деятельности. В течение XIX столетия было принято четыре редакции Университетских уставов (1804, 1835, 1863, 1884 гг.), трижды менялись Правила для учащихся (1803,1820,1838 гг.), четырежды - Положение о производстве в ученые степени (1819, 1837, 1844,1864 гг.) и т. π.2* Анализ этих правовых актов дает полное представление о степени развития университетов в России, мы же остановимся лишь на тех положениях, которые характеризуют их как научные центры.

В качестве основополагающего документа, определившего статус университетов, следует рассматривать Устав Императорского Московс­кого университета 1804 г. Аналогично ему были составлены Уставы Харь­ковского и Казанского университетов, с некоторыми изменениями -Дер- птского и Виленского университетов. Более поздние Уставы универси­тетов носили универсальный характер, но в полной мере сохраняли и развивали положения, способствующие становлению отечествен ной юри­дической науки.

Итак, п. 1 главы I Устава 1804 г. определял университет как «выс­шее ученое сословие, для преподавания наук утвержденное», тем самым закрепив модель государственного учебного заведения высшего уровня в качестве образовательного и научного центра. Университетская орга­низация предусматривала несколько факультетов (отделений), в том числе юридический (в начале века отделение нравственных и политических наук). «Внутреннее устройство университетов, - писал М. И. Сухом л и-

27 Первоначальное образомн не С.-Петербурского университета И Там же. Т. 36, № 27675. С. 63-66.

i* Зинунникова Н. Н Университеты учреждаются для преподавания иаук в выс­шей степени». Российское законодательство об университетах XVΠ1 - начата XX века. Екатеринбург, 2009. С. 34—35.

Там же. С. 23-24 ; Сравнительная таблица Уставов университетов 1884, 1 863, 1835 и 1804 гг СПб., 1901.

нов, - давало км независимое и почетное положение в общественной среде и благотворно действовало на дух ученой корпорации»*1. Факуль­тетская структура отражала представления власти о структуре развива­ющихся в России наук, что нашло отражение в Положении о производ­стве в ученые степени, утвержденном 20 января 1819 г, где в п. 1 было установлено: «В отношении к производству испытания и к получению ученых степеней все роды наук и познаний для лучшей в том удобности разделяются вообще на 4 факультета следующим образом: а) Богословс­кий, б) Философский, в) Юридический, г) Медицинский»[243][244]. Но, несмотря на то что юриспруденция мыслилась как наука, в этот термин вклады­вался отличный от современного смысл, о чем свидетельствует все тог же п. 1 главы I Устава 1804 г.; «В нем (в университете. -Л/. К.) приготав­ливается юношество для вступления в различные звания Государствен­ной службы». Таким образом, юридическая наука понималась утилитар­но, как область необходимых пусть и новых знаний о праве, но значи­мых в первую очередь для практической деятельности, в этом русле вы­страивалась преподавательская, и соответственно, исследователь­ская работа. И коль скоро университеты находились на попечении госу­дарства, то учебные и научные дисцпилины определялись им же3-. По составу профессоров, закрепленному Уставом 1804 г., можно судить о наличии преподаваемых и научны к дисциплин: «Отделение Нравствен­ных и Политических наук составляют Профессоры; 1) Богословия догма­тический и нравоучительный; 2) Толкования Священного Писания и Цер­ковной Истории; 3} Умозрительной и Практической Философии; 4) Прав Гражданского и Уголовного судопроизводства в Российской Империи; 6) Прав знатнейших как древних, так и нынешних народов; 7) Диплома­тики и Политической экономии» (§ 24 главы II}.

Однако в числе преподаваемых дисциплин Виленского и Дерптско- го университетов имелись и другие. Например, § 21 Устава или общего постановления Императорского Виленского университета и училищ его округа, принятого 18 мая 1803 г., устанавливал, что в отделении нрав­ственных и политических наук должны преподаваться следующие кур­сы: 1) «логики и метафизики», 2) «нравоучительной философии»,

3) «прав: естественного, политического и народного», 4) «государствен­ного хозяйства», 5) «прав: гражданского и уголовного знатнейших древ­них и нынешних народов», 6) «прав: гражданского и уголовного в Рос­сийской империи и в прежде бывших польских областях, присоединен­ных к России», 7) «всеобщей истории», 8} «Священного Писания», 9) дог­матического богословия, 10) нравоучительного богословия. При этом «для дополнен и я во всех частях нужного просвещения, во всяком отделении, кроме главных курсов должны быть и дополнительные, по назначению Университета и по одобрению Попечителя», § 84 Устава Императорского Дерптского университета от 12 сентября 1803 г. предусматривал наличие профессоров: 1) «Положительного государственного и народного права, политики, истории прав и юридической словесности»; 2) «Римского и не­мецкого права по гражданской и уголовном части»; 3) «Лифляндского про­винциального права и практического правоведения»; 4) «Эстляндского и финляндского провинциального права»; 5) «Курляндского провинциаль­ного права». Предполагалось, что в будущем появится «профессор теоре­тического и практического российского правоведения».

В целом, можно заключить, что в начале XIX в., пока еще неразде­ленные университетские образовательная и научная сферы, имели внут­реннюю сложную структуру и охватывали как теоретическую, так и прак­тическую область российского н зарубежного права, его историю и за­конотворчество, Сложившаяся практика обусловливала многоаспект- ность научных изысканий, носила всеобъемлющий характер, вовлекала в научный оборот разноплановые проблемы отечественной и зарубеж­ной юриспруденции, тем самым способствуя расширению и углублению научного поля. Но в то же время эта практика имела абстрактный харак­тер: отсутствовали четкие представления об объекте и предмете науки права, о методологии, теория отечественной юридической науки нахо­дилась в стадии зарождения. И тем не менее в первые три десятилетия XIX в. в российской науке было достигнуто больше успехов, чем за все XVII1 столетие.

Подводя итоги этому развитию. А, А, Благовещенский писал: «С ум­ножением университетов и лицеев в XIX веке пробудилась новая, быст­рая и обширная деятельность в области законоведения, как и во всех других родах наук и искусств. Явилось большое количество разных вет­вей науки. Всего более было обрабатываемо так называемое естествен­ное право и из российских законов - гражданское и уголовное право. Однако все усилия оставались только опытами, попытками подвинуть науку далее. Без общего обзора и единства направления она колебалась в одних и тех же границах, в одном и том же обычном круге. Основания,

руководства, опыты начертаний российского гражданского и уголовно­го права обнимали сии роды законов большею частик» не вполне и без поддержания внутреннего союза с целым составом российского законо­дательства, составлялись по методе, заимствованной или из юстиниано­вых институтов римского права, или из систем так называемого есте­ственного права, и излагались часто языком, совершенно чуждым духу российского законодательства... Права знатнейших, как древних, так и новейших народов, при механическом обработывании и без идеи о все­мирном законодательстве, не могли приносить желаемой пользы. Все сии науки предлагались почти исключительно в виде догматическом: история, философия, вообще лучшая метода преподавания принадлежа­ли к таким предметам, коих только желали, о коих встречаются только более или менее намеки и взгляды»'3.

Позже А. Г. Станиславский развил мысль ,⅛. А. Благовещенского об отсутствии научной парадигмы в юриспруденции: «...господствующее направление в преподавании и в юридической литературе было практи­ко-догматическое. Большею частью ограничивались, здесь и там, изло­жением постановлении действующего законодательства, не разъясняя его историческими изысканиями, и не стараясь, посредством благора­зумного употребления философского метода, проникнуть в общий дух изучаемого законодательства... Что же касается древнейших памятни­ков законодательства, то, хотя важнейшие и обширнейшие из них были уже известными, множество других оставались еще закрытыми для ис­следователей истории русского права. Неудивительно, что при таком состоянии источников законоведы ограничивались в преподавании и в сочинениях, по большей части, весьма неполным изложением действу­ющего законодательства, упуская из виду его историю»[245][246].

Дальнейшее развитие науки было обусловлено, как указывалось выше, завершившейся в начале 1830-х гг. систематизацией российского законодательства35, а значит, и систематизацией исследовательской базы научной юриспруденции, что незамедлительно отразилось на структуре

учебных дисциплин, сделавшей более стройной и логически обуслов­ленной структуру научных дисциплин.

Университетский устав 1835 г. в п. 12 главы II определял эту струк­туру следующим образом: «В факультете юридическом преподаются: 1) Энциклопедия или общее обозрение системы Законоведения, Россий­ские Государственные Законы, то есть Законы основные, Законы о со­стояниях и Государственные Учреждения; 2) Римское Законодательство и История оного; 3) Гражданские законы, общие, особенные и местные; 4) Законы благоустройства и Благочиния; 5) Законы о государственных повинностях и финансах; 6) Законы Полицейские и Уголовные; 7) Нача­ла общенародного Правоведения (Jus gentium)».

Приоритет теперь отдавался отечественному положительному пра­ву, что в значительной степени уменьшило оторванность отечественной юридической науки и образования от русской действительности. Впер­вые юридически обосновываются самостоятельные научные дисципли­ны: энциклопедия права (в дальнейшем развившаяся в общую теорию права), уголовное, гражданское, полицейское (позже административное), государственное и международное право, история права. В Уставах 1863 и 1884 гг. эта структура еще в большей степени конкретизируется, фак­тически определяются современные юридические учебные и научные дисциплины. Так, Устав 1863 г. закреплял уже 13 дисциплин, включаю­щих спецкурсы, в основном исторического и догматического характера, например историю философии права, историю римского права, историю русского права, историю важнейших законодательств древних и новых, отдельно историю славянских законодательств. Изучению подвергалась догматика римского гражданского права, энциклопедия права, юриди­ческие и политические науки и т. п. (§ 15 главы II).

Устав 1884 г. свел этот список к 12 основным предметам, таким как: 1) римское право; 2) гражданское право и гражданское судопроизводство; 3) торговое право и торговое судопроизводство; 4) уголовное право и уго­ловное судопроизводство; 5) история русского права; 6) государственное право; 7) международное право; 8) полицейское право; 9) финансовое право; 10) церковное право; 11) политическая экономия и статистика; 12) энциклопедия права и история философии права (л. 57 главы II).

Структура в полной мере отражала основные научные подходы к познанию права, которые менялись в зависимости от политических при­оритетов российского государства, а также в некоторой степени под вли­янием новых направлений европейской юридической науки. В середине ХГХ столетия происходит отход от естествен но-правовой доктрины,

предпочтение отдается историческому и догматическому методу Не­которые исследователи отмечают факт обращения статс-секретаря М. А. Балугьянского к министру народного просвещения С. С. Уварову с предложением «преподавания вкратце естественного права» и отнесе­ния его «с удобностью к нравственной философии»315. Но эта инициати­ва не нашла поддержки. В официальных кругах стали говорить о вред­ности преподавания естественного права в университетах и о нецелесо­образности его дальнейшей научной разработки. В «Журнале Министер­ства народного просвещения» появилась статья ординарного профессо­ра Санкт-Петербургского университета А. А. Фишера «О новейшем ес­тественном праве», которая выражала сложившуюся в науке позицию, вписывающуюся в контекст политики «официальной народности»3’. В частности, профессор А. А. Фишер указывал на отрыв естественного права от религии и этики. На основе анализа работ представителей есте­ственно-правовой школы он развернул критику методологии «не завися­щей ни от каких положительных данных, и что еще важнее, ни от какого нравственного закона»3*. А. А. Фишер, вслед за немецкими юристами39, предлагал взглянуть на действующее право как на продукт истории. Объясняя свою слишком «строгую и резкую» позицию относительно «науки естественного права», он указывал и цель критики, «единствен­но состоящую в том, чтобы отнять у этого учения несправедливо при­своенную им себе власть, которую, к несчастью народов оно слишком долго пользовалось.. .>>40. Следует отметить, что эта точка зрения не только была поддержана министром С. С. Уваровым41, но н принята большин­ством отечественных профессоров права, и исторический метод нашел развитие в трудах многих из них, о чем будет сказано позже. [247][248]

Но если естественному праву создавались официальные и неофи­циальные препоны, то исследования догмы римского права были под­держаны. Университетским уставом 1835 г. предусматривалось созда­ние на юридических факультетах специальной кафедры, в рамках кото­рой должны были преподаваться не только догма, но и история римско­го права. «У нас, в юриспруденции, недостает еще общих, логических форм, общих понятий и слов, - отмечал Н. И. Крылов. - Эту формаль­ную сторону мы можем занять у римлян и перевести на наш язык. Все новейшие народы делают такой заем. Таким образом, из взаимного со­единения римского классицизма с нашим материальным богатством образуется, наконец, та колоссальная русская юриспруденция, которая увековечит славу нашего Отечества и займет одно из первых мест в ис­тории новейшей юридической литературы»41. Интерес русских правове­дов к римскому праву возрос настолько, что в Московском университете по предложению профессора ∏. Г. Редки и а была введена программа изу­чения римского права, рассчитанная на четыре года[249][250].

Новый вектор, направленный на историческое и догматическое ис­следование отечественного законодательства, обусловил необходимость теоретических обобщений в рамках специальной дисциплины, получив­шей наименование «Энциклопедия, или Общее обозрение системы за­коноведения». Среди многих отечественных правоведов, предпринимав­ших попытки развить это научное направление, пальма первенства все­ми без исключения исследователями XIX в. была отдана Константину Алексеевичу Неволину (1806—1855), автору первого учебника по эн­циклопедии законоведения, вышедшего в свет в 1839-1840 гг.[251] Пози­ция К. А. Неволина определила отношение к Энциклопедии права и фак­тически положила начало новому, самостоятельному направлению в оте­чественной юридической науке - общей теории права, - рельефно обо­значившемуся к концу XIX в. «Энциклопедия Законоведения, - писал он, - есть обзор наук Законоведения в общей их связи как со всем чело­веческим ведением, так и между собой. Энциклопедия Законоведения

есть теория Науки Законов (Wissenschafislehre) как одной из областей человеческого ведения, - учение о построении сей науки (Ardutecto'2∖ Иван Яковлевич Фой- ницкий (1847-1913), Алексей Павлович Чебышев-Дмитриев (1835- 1877)'j,и др.

В XIX в. (особенно во второй половине) наблюдаются активные на­учные изыскания в области административного (полицейского) права, которое зарождается в недрах камералистики (камеральной) науки, со­единившей в себе представления о правилах управления в государстве, государственных финансах, экономике и т, п.

Административное право второй половины XIX- начала XX вв. понималось в широком смысле, предметом науки были военное управ­ление. международное, финансовое, церковное и внутреннее управле­ние, а также административная юстиция.

124 М. В. Духовскмй - профессор Московского университета. Труды; Задачи на­уки уголовного права // Временник Демидовского лицеи. Ярославль, 1873. Кн. 4 ; Заметки о главном суде. М„ 1900 ; и др.

125 В. В. Микляшевский - профессор Варшавского университета. Труды; Пер­вая лекция по уголовному судоустройству и судопроизводству. Варшава. 1870; Очерк уголовного судоустройства и действующего судопроизводства в Царстве Польском до реформы. Варшава, 1876 ; и др.

124В. К. Случевскнй - профессор Воен но-юри дичее кой академии. Труды: Рус­ское уголовное судопроизводство. СПб., 1891. Ч. 1-2 ; Уголовное судопроизводство. СПб.. 1895. Ч. 1-2 ; И Др.

127В. Д. Спасович- профессор Санкт-Петербургского университета. Труды; О теории судебно-уголовных доказательств в связи с судоустройством и судопроиз­водством. СПб., 1861 ; Учебник уголовного права. СПб.. 1863 ;идр,

121Д. Г. Тальберт - профессор К невского университета. Труды: Гражданский иск в уголовном процессе нлн соединенный процесс. Киев. 1888 ; Русское уголовное судопроизводство. Киев, 1889-1890. Т. 1-2.

l2* Г. С. Фельдштейн - профессор Казанского университета. Труды; Психологи­ческие основы н юридическая конструкция форм виновности в уголовном праве. М., 1903 ; Лекции по уголовному судопроизводству M., ∣9∣3 ;идр.

134И. Я. Фойницкий - профессор Санкт-Петербургского университета. Труды: Русская карательная система. СПб., 1875 ; Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1884. Т. I ; 1895.Т. 2 ; НДр.

131А. П. Чебышев-Дмитриев - профессор Санкт-Петербургского университета. Труды; О современном состоянии и задачах науки уголовного права. СПб., I960 ; Русское уголовное судопроизводство по Судебным уставам 20 ноября 1864 года. СПб., 1875 ; Н др.

Так, одним из первых трудов в згой области знаний, повлиявших на развитие отечественной науки административного права, считается «По­лицейское право. Введение и государственное благоустройство» (Киев, 1869) Николая Христофоровича Бунге (1823-1895), профессора Киевс­кого университета112, в котором автор на основе историко-сравнитель­ного метода выделил три раздела науки: 1) общее учение о внутреннем управлении; 2) учение об управлении, касающемся личных интересов; 3) учение об управлении, относящемся к хозяйственным интересам. Михаил Михайлович Шпилевский (1837-1883), профессор Новороссий­ского университета, в работе «Полицейское право как самостоятельная область правоведения», изданной в 1875 г. в Одессе, применял сравни­тельный метод, рассматривая административное право России и Герма­нии133. Иван Трофимович Тарасов (1849-1929), профессор Московского университета, в труде «Очерк науки полицейского права» (М., 1897) од­ним из первых обосновал разделение предметов полицейского и адми­нистративного права. Он считал, что регламентация общественных от­ношений, не связанных с деятельностью полиции, может быть пред­метом самостоятельной науки административного права.

Афнноген Яковлевич Антонович (1848-1917), профессор универ­ситета Святого Владимира в Киеве, специалист по политической эконо­мии и полицейскому праву, определял полицейское право как «науку, изучающую правовую основу хозяйственного влияния со стороны об­щества и государства для сохранения и развития народного блага»114.

Иван Ефимович Андреевский (1831-1891), признанный авторитет в науке административного и полицейского права, в начале своего науч­ного пути уделял внимание генезису полицейского права, в становлении которого различал три этапа135. Первый - античный и раннефеодальный (до начала XIII в ), когда формируются властные органы, деятельность которых еще очень несовершенна. Второй период развития (XIII— [294][295]

XVIII вв.) характеризуется становлением органов государственного при­нуждения, обеспечивающих общественную безопасность, а также раз­витием полицейского законодательства. И третий этап связан с форми­рованием специализированных органов исполнительной власти. В этот период появляются «полицейские государства». Важнейшим трудом И. Е. Андреевского является «Полицейское право»126, которое включило учение о безопасности и о благосостоянии, объединившее все научные взгляды об управлении.

К концу XIX в. в этой области науки конкурировали два основных направления: государственно-правовое (И. Т Тарасов'57, М. М. Шпн- левский[296] и др.) и юридическое (В. Ф. Дерюжи некий[297][298], И. Е. Андреев­ский l4ftи др). В рамках первого направления государственное и адми­нистративное (полицейское) право виделись во взаимосвязи, в рамках второго - административное право рассматривалось как система норм права, обосновывалась самостоятельность правовой дисциплины. Ак­туальность дискуссии еще в большей степени усиливалась ввиду того, что и административное, и государственное право как научные дисцип­лины на рубеже веков стремились к научной автономии и были пред­ставлены вполне сложившимися учеными сообществами.

В этот период формируется так называемая школа государственни­ков, ярким представителем которой был Борис Николаевич Чичерин (1828-1904), профессор Московского университета и общественный деятель[299]. В числе работ, занявших достойное место в отечествен ной юридической науке, следует отметить «Начала русского государствен­ного права» (CΠδ.f 1883—1889. Т. 1-3) .Александра Дмитриевича Градов- ского (1841-1889), «Русское государственное право» (Казань, 1895-1898. Ч. 1-2) Виктора Викторовича Ивановского (1854-1926), «Русское госу­дарственное право» (СПб., 1892-1893. Т. 1-11) Николая Михайловича Коркунова (1853-1904), «Лекции по русскому государственному праву» (СПб., 1910. Т. 1,2) Николая Ивановича Лазаревского (1868-1921) и др. Заметный след в этой области знаний оставили и административисты. Так, И. Е. Андреевский в 1866 г. опубликовал первый том «Русского го­

сударственного права», А. И. Елистратов - «Государственное право. Пособие к лекциям» (М., 1912) и т. д.

Развитие отраслевых наук в отечественной юриспруденции неразрыв­но связано с эволюцией истории права, прежде всего русского. «Одним из талантливых проводников исторического направления в русскую жизнь»142 был Алексей Андреевич Благовещенский (1800-1835). Его работа «Исто­рия - метод науки законоведения в XVIII веке»143 в полной мере оправды­вает роль «пропагандиста идеи Савнньи и его школы». В середине века появляются труды, посвященные отдельным проблемам истории русско­го права. Например, произведения Николая Васильевича Калачова по изу­чению памятников русского права[300][301]**. Вторая половина столетия ознаме­нована выходок! обобщающих историко-правовых исследований14*.

При анализе трудов отечественных дореволюционных юристов мож­но утверждать, что у них было свое видение истории русского права. Михаил Флегонтович Владимирский-Буданов (1838-1916), определяя предмет историке-правовой науки, указывал на совокупность «грех при­знаков, а именно понятий: а) о праве как совокупности обязательных норм, определяющих отношения государственные и частные; б) об ис­тории как прогрессивном движении явлений от форм простых к более сложным и совершенным; в) о нации как части человеческого рода, вос­производящей в себе общечеловеческие законы развития в формах осо­бенных (оригинальных)...»'4*. В этом контексте рассматривался юриди­ческий быт, под которым Василий Николаевич Латкин (1858-1927) по­нимал законы, регулирующие «юридическую жизнь народа... с одной стороны», и формы «их выражения и осуществления на практике, с дру­гой стороны»14’, таким образом, история представлялась ученым в двух плоскостях - внешней (изучение законодательства) и внутренней (изу­чение догмы русского права) ,4it.

История права рассматривалась правоведами в тесной связи с тео­рией права, которая к концу XIX в. выделилась в самостоятельную науч* ную дисциплину. Традиция, заложенная К. А Неволиным в области изу­чения энциклопедии права, была продолжена его учениками и спод­вижниками. Заметным событием в науке стало опубликование работ Н. К. Ренненкампфа «Очерки юридической энциклопедии» (Киев, 1868) и М. Н. Капустина «Юридическая энциклопедия» (M.1 1868). Теория права нашла отражение в трудах Н. М. Коркунова1*[302], П. Г. Виноградо* ва\ Л. И. Петражицкого151, А. А. Рождественского[303], Г. Ф. Шершене- вича153 и др.

К этому времени выделились в самостоятельные дисциплины меж­дународное право, финансовое право, философия права, социология пра­ва и т. д.154

К началу XX столетия отечественная юридическая наука получила развитие во всех направлениях. Университеты, являясь одновременно образовательными и научными центрами, смогли сформировать науч­ную элиту, способную к глубокому аналитическому исследованию рос­сийской правовой действительности, и профессиональное сообщество, способное воспринять плоды научных изысканий и оценить уровень развития отечественной научной юриспруденции. Однако этот аспект, весьма значимый, в контексте обозначенной темы не единственный в понимании процесса становления и развития научной юриспруденции. Наука развивалась и вне университетов и проявлялась в различных фор­мах: в академической среде, в законотворческих коллективах и иных сферах общественной жизни.

<< | >>
Источник: Кожевина М. А.. Становление и развитие отечественной юридической науки в XVIII-XIX вв.: монография. - Омск: Омская академия МВД России.2O13.- 198 с.. 2O13

Еще по теме ГЛАВА IV РОССИЙСКИЕ УНИВЕРСИТЕТЫ - ЦЕНТРЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ:

  1. Религиозно-философские теории государства
  2. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
  3. ВВЕДЕНИЕ
  4. 1.1. Становление юридической науки и образования
  5. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:
  6. СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
  7. СПИСОК использованной литературы
  8. БИБЛИОГРАФИЯ
  9. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
  10. БИБЛИОГРАФИЯ
  11. Историография проблемы
  12. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
- Авторское право РФ - Аграрное право РФ - Адвокатура России - Административное право РФ - Административный процесс РФ - Арбитражный процесс РФ - Банковское право РФ - Вещное право РФ - Гражданский процесс России - Гражданское право РФ - Договорное право РФ - Жилищное право РФ - Земельное право РФ - Избирательное право РФ - Инвестиционное право РФ - Информационное право РФ - Исполнительное производство РФ - История государства и права РФ - Конкурсное право РФ - Конституционное право РФ - Муниципальное право РФ - Оперативно-розыскная деятельность в РФ - Право социального обеспечения РФ - Правоохранительные органы РФ - Предпринимательское право России - Природоресурсное право РФ - Семейное право РФ - Таможенное право России - Теория и история государства и права - Трудовое право РФ - Уголовно-исполнительное право РФ - Уголовное право РФ - Уголовный процесс России - Финансовое право России - Экологическое право России -