§ 2.1. Исполнение, изменение и расторжение договора в условиях неустойчивой экономики

В современных условиях многообразие экономических отношений может получить самую различную форму их выражения, однако, в какой бы форме они ни проявлялись, в основе любой из них продолжает оставаться договорная конструкция.

Мировой экономический кризис влияет на способность участников гражданского оборота продолжать договорные отношения в условиях, отличных от тех, при которых они формировались. Любые колебания или изменения условий, при которых происходит исполнение обязательств, возникших в рамках договора, незамедлительно отражаются на своевременности и полноте выполнения обязательств, возникших на его основе. При таких условиях, когда исполнить договор объективно сложно, а порой и невозможно или нецелесообразно, контрагенты стремятся расторгнуть договоры, дальнейшее исполнение которых становится для них убыточным. Подобное стечение обстоятельств особенно характерно для тех случаев, когда серьезные изменения происходят в экономической обстановке всей страны, и тем более если речь идет об изменениях, затронувших мировую экономику.

Следует заметить, что экономический кризис носит цикличный и повторяющийся характер, иными словами, это явление закономерно и при определенных обстоятельствах даже прогнозируемо. Подобная ситуация в России повторялась неоднократно и сегодня, к сожалению, становится в некотором роде типичной. Достаточно вспомнить валютный кризис, поразивший экономику в 1998 и 2008 гг. Заметим, что был еще и внутренний латентный кризис в сфере оборота недвижимых вещей, в основном в сделках с жильем (2006 г.), когда цены на жилье существенно увеличились. Таким образом, наше государство находится в условиях экономической неустойчивости довольно продолжительный период, что само по себе не могло не сказаться на правовом регулировании экономических отношений.

Как показывает анализ судебно-арбитражной практики соответствующих периодов, для обеспечения стабильности гражданского оборота в условиях экономической неустойчивости возникает необходимость использования гражданско-правовых конструкций, позволяющих изменить или прекратить обязательства, условия которых были согласованы при экономических обстоятельствах, существенно отличных от текущих. Такой гражданско-правовой конструкцией является институт существенного изменения обстоятельств, предусмотренный ст. 451 Гражданского кодекса Российской Федерации «Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств».

Согласно п. 1 ст. 451 ГК РФ существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения, если иное не предусмотрено договором или не вытекает из его существа. При этом изменение обстоятельств признается существенным, когда они изменились настолько, что если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях.

Так, по одному из дел ВАС РФ весьма подробно остановился на толковании содержания ст. 451 ГК РФ. Суд разъяснил, что договор может быть изменен судом по требованию заинтересованной стороны при наличии одновременно следующих четырех условий:

– в момент заключения договора стороны исходили из того, что такого изменения обстоятельств не произойдет;

– изменение обстоятельств вызвано причинами, которые заинтересованная сторона не могла преодолеть после их возникновения при такой степени заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру договора и условиям оборота;

– исполнение договора без изменения его условий настолько нарушало бы соответствующее договору соотношение имущественных интересов сторон и повлекло бы для заинтересованной стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишилась бы того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора;

– из обычаев делового оборота или существа договора не вытекает, что риск изменения обстоятельств несет заинтересованная сторона.

Суд, рассматривающий иск о расторжении или изменении договора по ст. 451 ГК РФ, должен проверить наличие всех перечисленных условий^[184]. Именно это Постановление, в котором ВАС РФ обозначил четыре условия применения ст. 451 ГК РФ, стало основой для дальнейшей судебной практики применения этой нормы ГК РФ.

Следует отметить, что мы разделяем точку зрения Т.Г. Очхаевасчитающего, что отечественному правопорядку институт изменения обстоятельств был неизвестен до введения в действие части первой ГК РФ в 1994 г. Тем не менее, в определенной степени категория изменения обстоятельств была известна советскому правопорядку (ст. 234 ГК РСФСР 1964 г.). Указанная статья предусматривала прекращение или изменение обязательства между организациями в случаях, когда акты планирования народного хозяйства, на которых обязательство было основано, были изменены распоряжением, обязательным для обеих сторон^[185].

Механизм реализации института существенного изменения обстоятельств по мнению Т.Г. Очхаева можно представить следующим образом: «Так, в случае существенного изменения обстоятельств провод, соединяющий две точки, по которому струится правовая энергия, находясь под сильным воздействием «внешних факторов», изменяется, искривляя траекторию движения правовой энергии, нарушая тем самым «энергетический» (имущественно-эквивалентный) баланс, существующий между точками соединения. Соответственно, для элиминации возникшего дисбаланса и существует механизм, позволяющий прекратить обмен правовой энергией между точками соединения (расторгнуть договор) либо трансформировать искривленную траекторию движения (внести изменения в договор)»^[186].

Гражданский кодекс РФ различает два возможных правовых последствия применения института существенного изменения обстоятельств: 1) договор либо расторгается, 2) либо изменяется путем приведения его в соответствие с существенно изменившимися обстоятельствами.

Следует особо отметить, что п.

В части реализации данного принципа правоприменитель весьма однозначен в своих позициях. Так, по мнению суда, даже при наличии существенно изменившихся обстоятельств изменение договора судебным решением по правилам ст. 451 ГК РФ допускается в исключительных случаях. Для такого изменения необходимо установление хотя бы одного из прямо названных в п. 4 этой статьи оснований^[187].

А.М. Эрделевский, буквально толкуя ст. 451 ГК РФ, утверждает, что «по общему правилу существенное изменение обстоятельств, должно влечь расторжение договора. Изменение судом условия договора представляет собой большую, по сравнению с расторжением договора, степень вмешательства в распорядительную самостоятельность участников гражданских правоотношений, поэтому оно допускается лишь в исключительных случаях для защиты общественных интересов или интересов сторон договора»^[188].

По мнению В.А. Белова «существенное изменение обстоятельств, будучи установленным судом, обычно является основанием для расторжения договора, но не для его изменения. Судебное изменение договора в связи с существенным изменением обстоятельств допускается в совсем уж исключительных случаях, а именно когда расторжение договора противоречит общественным интересам либо повлечет для сторон ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях (п. 4 ст. 451 ГК РФ)»^[189].

В юридической литературе такой подход объясняется тем, что, вынося решение об изменении условий договора, суд тем самым обязывает сторону исполнять договор, который она заведомо считает для себя неприемлемым^[190].

Справедливо замечание М.И. Кулагина о том, что прекращение договора как следствие экономической невозможности его исполнения далеко не всегда отвечает потребностям обеспечения стабильности хозяйственного оборота и интересам контрагентов. Во многих случаях стороны заинтересованы лишь в пересмотре договорных условий с учетом изменившейся экономической конъюнктуры^[191].

Одна из основных задач договорного регулирования заключается в обеспечении стабильности конкретного рыночного взаимодействия и всего оборота в целом. Нестабильность гражданско-правовых договоров и, как следствие, гражданского оборота является одной из проблем российского гражданского права.

Представляется, что принцип исключительности изменения договора судом идет вразрез с положениями Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренной решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2008 г.

Так, в Концепции приведен ряд мер, направленных на обеспечение стабильности гражданско-правового договора и, соответственно, гражданского оборота в целом. Например, в целях укрепления стабильности договора указывается на необходимость проведения на уровне законодательной политики принципа сохранения однажды заключенного договора с целью обеспечения стабильности гражданского оборота и исключения защиты интересов его недобросовестных участников (п. 7.1)^[192].

Следует отметить, что такая законодательная инициатива вполне согласуется с существующим в гражданском праве принципом, который можно выразить знаменитой латинской максимой «pactasuntservanda» (договор должен исполняться), пусть даже и в измененном виде^[193].

Таким образом, суд в первую очередь должен исследовать возможность правовой адаптации договора к непредвиденным изменениям и только в случае невозможности восстановления баланса интереса сторон рассматривать вопрос о расторжении договора, но не наоборот.

Жесткое ограничение возможностей суда по изменению условий договора нельзя считать оправданным. Суд, решая вопрос об изменении или расторжении договора, должен принимать наиболее оптимальное и обоснованное решение, и его выбор нецелесообразно заранее ограничивать. Излишняя регламентация полномочий суда законодателем в данном случае может ущемить интересы сторон^[194]. Например, для обоснования требований об изменении договора заинтересованной стороне дополнительно надо доказать, что расторжение договора вместо его изменения будет противоречить общественным интересам либо повлечет для сторон больший ущерб.

На приоритет изменения договора перед его расторжением указывают и международные правовые нормы. Достаточно обратить внимание на положения ст. 6.2.2 (Определение затруднений) Принципов международных коммерческих договоров.

«Затруднениями считается случай, когда возникают события, существенным образом изменяющие равновесие договорных обязательств в силу либо возрастания для стороны стоимости исполнения, либо уменьшения ценности получаемого стороной исполнения, и, кроме того:

a) события возникают или становятся известны потерпевшей стороне после заключения договора;

b) события не могли быть разумно учтены потерпевшей стороной при заключении договора;

c) события находятся вне контроля потерпевшей стороны; и

d) риск возникновения этих событий не был принят на себя потерпевшей стороной»^[195].

Из содержания указанной статьи следует, что если сторона ссылается на затруднения, она в первую очередь имеет своей целью сохранить действующий договор, изменив при этом его условия. Принципы европейского договорного права (PrinciplesofEuropeanContractLaw) по мнению исследователей^[196]сегодня являются образцом высокой юридической техники^[197] и актом, синтезирующим преимущества договорно-правового регулирования развитых правопорядков стран Европейского союза^[198].

Другим примером является Положение о существенном изменении обстоятельств, подготовленное Международной торговой палатой, в котором указывается на то, что сторона, ссылающаяся на существенные затруднения, вправе потребовать пересмотра положений контракта.

Необходимо согласиться с мнением В.С. Петрищева считающего, что «существенность» изменения обстоятельств определяет суд в каждом отдельном случае. Заинтересованная сторона должна доказать, что те обстоятельства, на которые она ссылается, соответствуют ст. 451 ГК РФ и дают основания для расторжения либо изменения договора. При этом ученый выделяет два вида существенных изменений обстоятельств – «юридические» и «экономические». «Юридическое» существенное изменение обстоятельств в целом, по мнению исследователя, является более «осязаемым» для суда, чем «экономическое». При «экономическом» существенном изменении обстоятельств возникает проблема определения границы, в каких случаях имеют место объективные процессы (инфляция, колебания курса валют, которые были, есть и будут), а в каких – обстоятельства существенно изменились. Таким образом, резюмирует В.С. Петрищев, «экономическое» существенное изменение обстоятельств сложнее установить и сложнее доказать^[199].

Следует также обратить внимание на имевшуюся противоречивость судебно-арбитражной практики в нашей стране в отношении применения ст. 451 ГК РФ^[200].

Несмотря на то что в соответствии с ГК РФ изменение договора является исключительной мерой, суды нередко прибегали к ней при разрешении договорных споров, связанных прежде всего с инфляционными процессами.

Финансовый кризис 2008 г., повлекший такие негативные последствия, как девальвация рубля, рост инфляции, нехватка кредитных ресурсов и повышение их цены, фактически повторил ситуацию 1998 г. Последствия кризиса 1998 г. явились основаниями, на которые впоследствии ссылались предприятия при своих обращениях в суд, требуя в судебном порядке расторжения или изменения договоров согласно ст. 451 ГК РФ.

Сложившаяся судебная практика по данным делам носит противоречивый характер: можно найти как постановления, в которых суды расторгли договор в связи с существенными изменениями обстоятельств, так и постановления, в которых договор расторгнут не был. В таких делах весьма часто поднимался вопрос: является ли резкое изменение валютных курсов существенным изменением обстоятельств, в связи с которым сторона договора имеет право требовать его изменения или расторжения? Существует практика, дающая как положительный, так и отрицательный ответ на этот вопрос. В одном деле суд указал, что инфляционные процессы, произошедшие за годы действия договора, существенно изменили обстоятельства, имевшие место при заключении договора, и потому договор может быть изменен на основании ст. 451 ГК РФ^[201].

Еще одним характерным примером является дело ЗАО «Каисса» против ЗАО «БФТ-Декора».

ЗАО «Каисса» обратилось в арбитражный суд с иском к ЗАО «БФТ-Декора» о расторжении договора и взыскании двойной суммы задатка на основании п. 2 ст. 381 ГК РФ, а также процентов на основании ст. 395 ГК РФ. Арбитражный суд обоснованно расторг договор и взыскал с ответчика в пользу истца задаток в рублевом эквиваленте на день исполнения. В своем решении суд сослался на существенно изменившиеся обстоятельства – финансовый кризис и резкое увеличение курса доллара США, в условиях которого исполнение договора без изменения его условий, касающихся порядка оплаты технологического оборудования, существенно нарушило бы соответствующее договору соотношение имущественных интересов сторон. Апелляционная и кассационная инстанции оставили решение без изменения^[202].

В другом аналогичном споре суд констатировал, что финансово-экономический кризис является основанием для изменения сторонами условий договора о размере арендной платы как в добровольном, так и в судебном порядке в связи с существенными изменениями обстоятельств^[203].

Далее проиллюстрируем противоположный подход в решении указанного выше вопроса.

АКБ «Уникомбанк» обратился с иском в Арбитражный суд города Москвы к ОАО «МТТ-Инвест» и ОАО «Инвест-центр» о досрочном расторжении кредитного договора и взыскании солидарно с заемщика и поручителя процентов. Арбитражный суд в исковом требовании отказал на основании того, что обстоятельства, на которых истец основывает свои требования о досрочном расторжении договора: привлечение средств клиентов для предоставления кредита, финансовый кризис банка после августа 1998 г., отзыв лицензии на осуществление банковской деятельности, возбуждение дела в арбитражном суде о банкротстве банка и признании его банкротом, неисполнение заемщиком обязательств по предоставлению бухгалтерской отчетности – не являются обстоятельствами, которые стороны не могли предвидеть при заключении кредитного договора, а также тем, что истец не представил суду доказательства существенного нарушения ответчиком обязательств, предусмотренных спорным договором. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. Далее истец подал кассационную жалобу, в которой просил отменить предыдущее судебное решение и принять новое решение о досрочном расторжении кредитного договора и взыскании с ответчиков солидарно суммы кредита и процентов. После рассмотрения имеющихся в деле материалов кассационная инстанция не нашла оснований для отмены принятого судом решения, заключив, что такое обстоятельство, как финансовый кризис 1998 г., вызванный резким падением курса рубля по отношению к американскому доллару, стороны могли предвидеть при заключении договора, поскольку аналогичные процессы уже имели место в большей или меньшей степени на протяжении последних 10 лет^[204].

Еще одним характерным примером неприменения ст. 451 ГК РФ является дело Уралсвязьинформа против Внешэкономбанка.

ОАО «Уралсвязьинформ» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском об изменении условий договора (долгового обязательства) в связи с существенным изменением обстоятельств, резким падением курса российского рубля по отношению к свободно конвертируемой валюте, в которой должны производиться расчеты по долговому обязательству принятием Правительством РФ и ЦБ РФ совместного заявления от 17 февраля 1998 г. В качестве ответчиков истец привлек Министерство РФ и Банк внешнеэкономической деятельности СССР «Внешэкономбанк», заключивших спорный договор. Арбитражный суд отказал истцу в удовлетворении его требований, апелляционный суд оставил решение без изменения. ФАС оставил решение без изменения, признав правомерными выводы суда о том, что, заключая долговое обязательство, истец не мог не знать о нестабильности валютного рынка и возможности падения курса рубля, тем более что платежи по спорной сделке должны были осуществляться длительное время с 1996 по 2006 г. Резкое падение курса рубля уже имело место в 1993 г. Кроме того, совместные заявления Правительства РФ и Центрального банка РФ не могли гарантировать стабильность валютного рынка и не являлись гарантией по рассматриваемому долговому обязательству^[205].

В другом случае по одному из дел суд указал, что события, послужившие, по мнению истца, основанием для предъявления требования об изменении договора (изменение курса доллара США), не могут быть признаны достаточными для установления наличия условий для изменения судом спорного договора в порядке, предусмотренном ст. 451 ГК РФ.

Само по себе ухудшение экономической ситуации в стране составляет нормальный предпринимательский риск участников гражданского оборота; основанием же для изменения или расторжения договора могут служить только такие экономические процессы, которые приводят к системному, структурному коллапсу экономики^[206].

При этом суды практически не исследуют доказательств того, повлечет ли расторжение договора для сторон больший ущерб, чем его изменение.

Все изложенное указывает на то, с какими трудностями сталкиваются стороны и суд при решении вопроса об изменении или расторжении договора по основаниям, предусмотренным ст. 451 ГК РФ.

Возникновение существенных затруднений при исполнении договора разрушает его экономическую основу – баланс интересов сторон. В такой ситуации стороны нуждаются в максимально возможной правовой поддержке.

Большая часть дел, рассматриваемых судами в период экономических колебаний, основана на требовании заинтересованной стороны изменить договор из-за значительного удорожания стоимости исполнения в связи с инфляцией. Однако суды неохотно идут на изменение условий договора по этому основанию. По мнению суда, сами по себе инфляционные процессы не относятся к числу обстоятельств, возникновение которых нельзя было предвидеть. В таких случаях стороны, вступая в договорные отношения, должны были прогнозировать экономическую ситуацию, в связи с чем не могли исключать вероятность роста цен в период исполнения сделки^[207].

Правовые нормы должны содержать определенные механизмы, позволяющие адаптировать договор к изменившимся условиям и заранее четко определяющие правовые последствия для сторон. Опираясь на конкретные нормы права, стороны, в том числе и суд, легче смогут разрешить возникший конфликт. Статья 451 ГК РФ, регламентирующая действия сторон в условиях изменившихся обстоятельств, как показывает практика ее применения, не отвечает требованиям определенности.

Между тем принцип правовой определенности предполагает стабильность правового регулирования и существующих правоотношений. Хотя в Конституции РФ данный принцип напрямую не закреплен, вместе с тем Конституционный Суд РФ указывает на то, что общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями^[208].

Из конституционных принципов равенства и справедливости вытекает требование определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы, поскольку иное не может обеспечить ее единообразное применение, не исключает неограниченное усмотрение в правоприменительной практике и, следовательно, неизбежно ведет к произволу^[209].

Кроме того, положение п. 4 ст. 451 ГК РФ о том, что решение об изменении договора должно приниматься в исключительных случаях, является экономически необоснованным, дестабилизирующим экономический оборот, подрывающим естественные экономические процессы, увеличивающим трансакционные издержки, заставляет предпринимателей уводить свои сделки под опеку «нормальных» западных правопорядков, что увеличивает риски, а в результате и цены, в которые стоимость этих рисков закладывается, и витоге снижает инвестиционную активность, а значит, и экономический рост.

Зачастую стороны заинтересованы лишь в пересмотре договорных условий с учетом изменившейся экономической ситуации. В определенной степени данный вывод прослеживается в юридической литературе: существенные изменения обстоятельств не влекут невозможность исполнения обязательства, возникших из договора, напротив, возможность его исполнения во всех случаях должна присутствовать^[210].

В условиях современной экономической ситуации на повестке дня стоит вопрос о необходимости решительно переломить складывающуюся практику применения ст. 451 ГК РФ в части, касающейся исключительности принципа изменения судом условий договора. Представляется, что суды нижестоящих инстанций самостоятельно не решаться развернуть свою практику, поскольку она формировалась достаточно продолжительный период времени и нашла свое отражение, в том числе и в доктрине. Необходимый вектор развития может придать разработка и принятие на уровне либо законодательства, либо постановлений высших судебных инстанций положений, закрепляющих однозначный отказ от жесткой исключительности изменений условий договора в судебном порядке. Если это не сделать, то нынешнее положение дел будет сохраняться еще долго, давно устаревшая презумпция расторжения договора, нежели его сохранения на иных условиях, будет воспроизводиться все в новых и новых судебных спорах, а тысячи договоров будут необоснованно расторгаться по сугубо формальным основаниям. А пока решение вопроса о расторжении или изменении договора вследствие возникновения существенных затруднений, в связи с отсутствием однозначной позиции у судов при вынесении решений, зависит главным образом от конкретных обстоятельств дела, которые, как представляется, необходимо устанавливать без учета прецедентной практики. Суды должны иметь законную возможность решать данный вопрос самостоятельно, по своему усмотрению.

Далее в рамках нашего диссертационного исследования мы проведем сравнительно-правовой обзор применения института существенного изменения обстоятельств в зарубежных правопорядках.

Вопрос о том, можно ли избежать связанности договорными обязательствами вследствие последующего резкого изменения обстоятельств, известен правовой науке стран континентальной Европы достаточно давно и выражается в принципе «Rebussicstantibus» («при неизменных обстоятельствах»), который подразумевает, что действительность договора зависит от неизменности обстоятельств, при которых он был заключен.

Германия. Суды Германской Империи начали часто сталкиваться со случаями существенного изменения обстоятельств в результате Первой мировой войны 1914 г. Имперский Верховный суд Германии развил в то время два основных направления практики применения института существенного изменения обстоятельств^[211].

Первое – крайняя затруднительность, экономическая невозможность. Экономическая невозможность или неприемлемость исполнения в немецком праве – это наличие ситуации, в которой непредвиденные обстоятельства, наступившие уже после заключения договора, настолько затруднили исполнение должником обязательства, что сделка не только теряет для него интерес, но и чревата убытками^[212]. Крайняя затруднительность исполнения получила законодательное закрепление в §275 ГГУ^[213]:

1. Требование исполнения исключается, если исполнение невозможно для должника или для любого другого лица.

2. Должник может отказаться от исполнения, если оно потребует затрат, которые, принимая во внимание содержание обязательства и требования доброй совести, находятся в грубом несоответствии с интересом кредитора в исполнении. При определении предполагаемых усилий должника необходимо также учитывать, отвечает ли должник за обстоятельства, препятствующие исполнению.

3. Должник может отказаться от исполнения, которое надлежит осуществить лично, если при оценке препятствующих исполнению обстоятельств и интереса кредитора в исполнении оно окажется непосильным для должника.

4. Права кредитора определяются в соответствии с предписаниями §§ 280, 283–285, 311а и 326.

Однако как отмечают сами немецкие исследователи, нормы этого параграфа применимы к редким случаям, поэтому роль судебной практики для рассматриваемого института была достаточно велика^[214].

Согласно этому направлению Имперский Верховный суд Германии усматривал причину экономической невозможности исполнения договорных обязательств в войне, революции или транспортных трудностях, поскольку, даже если такие обязательства были бы и исполнены после устранения названных препятствий, их следовало бы рассматривать как полностью изменившиеся по своему содержанию по сравнению с тем, как бы это предусматривалось изначально.

Второе – отпадение основания сделки. Это направление связано главным образом с переоценкой договора, исполнение которого на первоначальных условиях становится бессмысленным вследствие инфляционных процессов, в том числе гиперинфляции.

Например, в Германском праве действует принцип защиты от угрозы разорения: постое повышение цен не освобождает от исполнения договорных обязательств, за исключением случаев, когда их исполнение в соответствии с первоначальными условиями договора при инфляции ведет к немедленному банкротству продавца, которому в качестве исключения гарантируется защита от угрозы разорения^[215].

Отпадение основания сделки законодательно закреплено в § 313 ГГУ^[216]:

1. Если обстоятельства, ставшие основанием для договора, значительно изменились после его заключения и стороны бы не заключили бы договор либо заключили его с иным содержанием, если бы они предвидели изменения такого характера, можно потребовать адаптации договора, поскольку для одной из сторон участие в договоре без его изменения, с учетом всех обстоятельств дела, в частности, распределение рисков в силу договора или закона, неприемлемо.

2. К изменению обстоятельств приравнивается ситуация, когда обнаружена ложность существенных представлений, ставших основанием для договора.

3. Если адаптация договора невозможна либо в отношении его части неприемлема, то сторона, поставленная в невыгодное положение, может отказаться от договора. При длящихся обязательственных правоотношениях право на отказ от договора заменяется правом на расторжение.

При этом необходимо отметить, что для Германии характерно применение института существенного изменения обстоятельств в первую очередь не на расторжение договора как у нас в России, а на изменение его условий с целью адаптации к новым изменившимся обстоятельствам.

Во Франции институт существенного изменения обстоятельств получил свое выражение в доктрине непредвиденности (imprevision)^[217].

Естественно, что любой длительный договор подвергается рискам, связанным с экономическими изменениями. Когда стороны договаривались и заключали договор, они принимали во внимание обстоятельства, сложившиеся на соответствующий момент. Как только наступают непредвиденные обстоятельства, война, кризис, инфляция, ведущие к нехватке товаров, повышению цен или заработной платы, вся экономика контракта рушится^[218].

Непредвиденность представляет значительное нарушение баланса встречных предоставлений контрагентов по договору происходящее из-за существенного и непредвиденного повышения цен.

Интересно отметить, что судебная практика Франции также как и правоприменительная практика России выработала разноплановые подходы к применению института существенного изменения обстоятельств.

Первого подхода придерживается Кассационный суд Франции. Он по аналогии со своим российским коллегой ВАС РФ не расторгает и не изменяет договоры на основании существенного изменения обстоятельств. При этом в отличие, например он Германии, США и Великобритании, позицию Кассационного суда Франции и нижестоящих судов по гражданским делам ни мировые войны, ни экономические кризисы не поколебали. Хотя в последние годы, как отмечают исследователи^[219], позиция Кассационного суда Франции несколько смягчилась, в связи с чем интерес представляет постановление Кассационного суда от 16 марта 2004 г., в котором Кассационный суд, согласившись с решением Апелляционного суда, расторг договор вследствие изменения экономических обстоятельств, поскольку указанные обстоятельства кардинальным образом изменили имущественное равновесие сторон, существовавшее на момент заключения договора^[220]. Думается, что это постановление станет началом новой практики Кассационного суда Франции, хотя и до этого решения французские суды принимали и принимают во внимание изменение обстоятельств, приводящие к нарушению равновесия имущественных интересов сторон. А пока этого еще не произошло в ответ на жесткую позицию судов бизнес сообщество, предприниматели стали включать различного рода оговорки, предусматривающие возможность пересмотра договора при возникновении непредвиденных обстоятельств в содержание самого договора с целью более четкого распределения рисков между собой. Такие конструкции имеют свои положительные моменты, и как отмечается во французской литературе, данная практика почти свела на нет судебные споры^[221].

Второго похода придерживаются административные суды Франции во главе с Государственным советом. Так, например, ими была применена доктрина непредвиденности (imprevision) еще в 1916 г. В решении от 30 апреля 1916 г. Государственный совет изменил условия договора газо- и энергоснабжения города Бордо, поскольку источники топлива (угля) были захвачены противниками, а поставка морем стала крайне затруднительна. Кроме того, данный договор был общественно важен, что также дало основание для изменения его условий. В последующие годы Государственный совет подтверждал данную позицию неоднократно^[222].

Такая практика применения института существенного изменения обстоятельств во французском праве свидетельствует об отсутствии единой правовой позиции среди высших судебных органов, что, как было указано нами выше, в определенной степени объединяет наши государства.

Далее постараемся проанализировать применение данного института в странах общего права. Необходимо отметить, что до 60-х гг. XIX в. в общем праве действовало жесткое правило: « когда сторона в соответствии с ее собственным контрактом возлагает на себя обязанность, она должна ее выполнить, несмотря на любой несчастный случай. С неизбежной необходимостью, потому что она могла бы предвидеть такой случай в контракте»^[223].

В 1863 г. благодаря судебному решению в английское право была введена доктрина невозможности(impossibility),в соответствии с которой невозможность исполнения, являющаяся результатом гибели человека или вещи, должна исключить ответственность за неисполнение.

Правовая система США, как страны общего права, в рамках доктрины существенного изменения обстоятельств выделяет три самостоятельных института:

1) невозможность исполнения (impossible);

2) тщетность (frustrated);

3) крайняя затруднительность (impracticable).

Это может свидетельствовать о тенденции расширительного применения института изменившихся обстоятельств^[224].

Так, например, ст. 459 Свода договорного права США устанавливает, что невозможность исполнения (impossible)означает не только невозможность в физическом значении этого слова, но и нецелесообразность по причине чрезвычайных и несоизмеримых трудностей, расходов, убытков или потерь, которые вызвало бы исполнение^[225]. Таким образом, категория impossibility применяется, когда выполнение обязательств уже абсолютно невозможно.

Тщетность исполнения (frustrated) – это ситуация, когда вследствие изменения обстоятельств (форс-мажора) исполнение договора одной из сторон становится бесполезным для другой стороны, при этом выполнение обязательства возможно, однако основная цель сделки уже не достижима. Условия применения данного института следующие:

1. После заключения договора совершенно независимо от воли участников произошло событие, которое делает исполнение обязательства бессмысленным или бесполезным для одной стороны, хотя исполнение теоретически возможно.2. Экономическая бесполезность или бессмысленность исполнения либо невыгодность исполнения не является frustration.3. Сами стороны должны понимать, в чем состояла цель договора^[226].

Когда договор признан тщетным, суд не может исправлять или корректировать его применительно к новой ситуации, т.е. тщетность отвергает возможность адаптации контракта к новым условиям. Правовым последствием признания контракта тщетным является освобождение сторон от обязательств по контракту.

Крайняя затруднительность (impracticable) – это общее название для всех случаев освобождения от договорных обязательств, которые не подходят ни под категорию невозможности исполнения, ни под категорию тщетности договора. Этот институт используется, когда исполнение обязательства возможно, и цель сделки достижима, но в результате непредвиденных обстоятельств принудительное исполнение обязательства повлечет за собой значительные издержки, чем предполагалось первоначально. Условия применения данного института следующие:

1) Факт, приведший к неисполнимости, наступил после заключения договора.

2) Данный факт наступил независимо от вины, ссылающейся на него стороны.

3) В момент заключения договора стороны не могли его предвидеть.

4) Сторона, ссылающаяся на акт, не взяла на себя риск возможного наступления данного события^[227].

При этом американская судебная практика не выработала сколь-нибудь чётких критериев определения impracticability, основываясь при этом на основополагающих прецедентах по этому вопросу.

Вместе с тем, суд США наделен правом не только расторгать договоры в связи с существенными изменениями обстоятельств, но и изменять их условия – исправлять договор. Однако этим правом американские суды пользуются довольно редко, «исходя при этом из того, что они не имеют полномочий на включение в договор новых условий, не согласованных сторонами при его заключении. Подобные действия рассматриваются как вмешательство в функционирование свободного рынка и нарушение права сторон договора гарантировать свои собственные ожидания»^[228]. Все же решения, изменяющие условия договора встречаются в правоприменительной практике США^[229], хотя и гораздо реже, чем у российского правоприменителя, о чем свидетельствует данные приведенные нами выше. Представляется, что все это дает основание предположить, что ГК РФ воспринял исключительность изменения договора в связи с существенным изменением обстоятельств в традиции исправления договора (reformationofcontracts) предусмотренной в праве США.

Таким образом, институт существенного изменения обстоятельств в той или иной степени (явно или неявно) признан всеми ведущими правопорядками, независимо от их принадлежности к англо-саксонской или романо-германской правовой семье.В современных реалиях российской действительности для защиты публичных интересов представляетсянеобходимым на уровне высших судебных инстанций формирование правовой позиции закрепляющей однозначный отказ от принципа исключительности сохранения договора на иных условиях между формально равными субъектами хозяйствованияв судебном порядке (п. 4 ст. 451 ГК РФ), поскольку сложившаяся презумпция расторжения договора в условиях изменившихся обстоятельств вступает в противоречие с принципом сохранения однажды заключенного договора закрепленного в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации.Не отягощенные публичным интересом договорные отношения формально равных субъектов, устанавливаемые по их собственному усмотрению, теоретически должны основываться на принципе сохранения однажды заключенного договора.