ОСЕННИЙ ЛИСТ
Когда я на почте служил ямщиком, Был молод, имел я силенку...
Мы со свояком позволили себе принять по случаю ноябрьских дней и пошли прогуляться по поселку Протасово. Обнявшись, естественно, и для душевности — с песней.
— Опять профессор с адвокатом гуляют... Опустившиеся люди.
Это нам вслед — местные.
— Федосеич, — говорю я свояку, — ну их совсем, этих злых людей. Они нас осуждают. Пойдем лучше в лес, в осенний золотой лес!
— Пойдем, Сеня, пойдем, — соглашается свояк, — там лучше человеку, как ты справедливо писал уже в «Новой газете».
И мы сворачиваем в лес, погружаемся по тропинке в осень.
Она встречает нас промозглой свежестью и шорохом листьев под ногами. Умолкло сразу наше пение, оно неуместно здесь, где звучит в высоких сводах свой гимн, едва слышный, но торжественный и по осени печальный. Прислушиваясь к нему, медлительно, задумчиво клонятся под верховым ветром вершины деревьев, и падает, падает листва, обнажая немыслимые черные кружева ветвей.
Замерла жизнь леса. Мертвы муравейники, скрывшие в хвойной глубине своей затаившееся в ожидании худшего население. Утихли птичьи голоса, и лишь редкое воронье карканье, как бранное слово, вдруг царапнет душу. Не утешит
взор ни палая ржавчина листвы, ни хилые подгнившие грибы на проплешинах почвы.
И даже весь обильно забрызганный веселым багрянцем клен не взбодрит, а лишь заставит тревожно вздрогнуть — как напоминание о правде бытия.
Нет больше облаков. Вместо них на весь небосвод — хмурое, свинцово-серое нищенское покрывало, угрюмое и неподвижное, готовое пасть первым снежком.
— Федосеич! Ну за что Пушкин любил эту унылую пору? Где тут «очей очарованье»? А ведь доподлинно любил! Вон с каким восторгом описывал! Отчего все же так хорошо и нам бродить здесь, а?
Мы принимаемся обсуждать эту актуальную тему. И постепенно не вполне еще доступный нам трезвый взгляд на вещи позволяет приблизиться к разгадке.
Осень леса — со всей ее прелью, гнилью и холодной капелью, с омертвением и опустошенностью всего, кроме зелени хвои, — не предвестник гибели. Под покровом почерневшей листвы, под мокрым мусором сброшенных на землю вчерашних нарядов уже залегли семена завтрашней жизни. На оголенных, лишенных убора черных ветвях уже притаились чуть заметные почки. Творец мудро наполнил их к зиме природным антифризом, они не лопнут от мороза. Минует суровое лютое время — и все вновь воспрянет, возродится и зацветет. Жизнь продолжается, господа! Еще ничего не потеряно!
Именно это обещание отжившего, казалось бы, леса чуем мы душой и не поддаемся печали, невольно заражаемся разлитой вокруг скрытой и твердой верой.
О, как бы хотелось и нам, людям, знать, что осень нашей жизни столь же обманчива, что впереди снова весна и расцвет. Но увы!
Не потому ли и пленяет нас даже невеселый осенний лес, более удачливый брат наш по жизни на этой планете?..
— Ты не устал, Федосеич? Мы бродим уже часа два.
— Нет, Сеня, прекрасно дышится, — восхищается свояк. И мы шагаем дальше.
Еще по теме ОСЕННИЙ ЛИСТ:
- Криминогенные и виктимогеныые факторы, способствующие терроризму
- Криминологическая характеристика личности террориста
- §2 Криминалистическая характеристика краж цветных металлов
- §1. Государственная регистрация коммерческих организаций с иностранным капиталом как процедура легализации участии иностранных юридических лиц и предпринимательской деятельности на территории России.
- §1.1. Регулирование оценки воздействия на окружающую среду и участия общественностив этой процедуре
- 2.4. Особенности рецепции римского права в СССР и в современной России.
- § 1. Юридические факты как основания действия механизма правового регулирования
- СЕЛЬСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ
- Михаил Николаевич Гернет, его жизнь, общественная и научная деятельность (1874—1953 гг.)
- § 6. ПОБЕГИ ИЗ ШЛИССЕЛЬБУРГСКОЙ КАТОРЖНОЙ ТЮРЬМЫ
- СОДЕРЖАНИЕ
- ГОРЕ
- ПАРТИЯ И ХУЛИГАН
- ЧЕСТЬ ИМЕЮ
- ОСЕННИЙ ЛИСТ
- ТЕМА 9. ФОРМИРОВАНИЕ И СУЩНОСТЬ СОВЕТСКОГО СТРОЯ. 1921-1939 ГГ.
- ТЕМА 13. ПЕРЕСТРОЙКА И РАСПАД СОВЕТСКОГО СОЮЗА (1985-1991 ГГ.)