§ 3. Генезис и эволюция становления независимости адвоката- защитника в различных типах уголовного процесса

Вопросы типологии уголовного процесса всегда вызывали интерес ученых и были предметом научных исследований на протяжении многих

лет^[114]. Типология определяется в специальной литературе как метод научного познания, основанием которого является распределение совокупности объектов на определенные группы^[115]; как вид научной систематизации, классификации предметов или явлений по всеобщности существующих признаков^[116]; как группирование явлений с помощью модели, типа^[117].

Полагаем, что типология представляет собой определенную классификацию объектов на основании некоторой совокупности основополагающих признаков. Применительно к систематизации типов уголовного процесса профессор К.Б. Калиновский считает возможным применять три основополагающих подхода: идеальный, морфологический и исторический^[118]. По мнению же И. А. Чердынцевой, современный этап изучения типов уголовного процесса может быть охарактеризован как комплексный^[119].

В российской уголовно-процессуальной науке ряд авторов, говоря о типологии уголовного процесса, выделяют его этапы: дореволюционный, советский и современный^[120]. Предлагаются и иные типологии уголовного судопроизводства, в основе которых лежат различные характеристики

организации данного вида государственной деятельности^[121]. Однако преобладающим при выделении типов уголовного судопроизводства является функциональный подход^[122], который позволяет построить трехчленную систему типов уголовного процесса: розыскной,

состязательный и смешанный. Последний характеризуется различным сочетанием элементов розыскного и состязательного типов, присущих национальным системам права в их историческом развитии.

Исторические и морфологические типологии несколько разнообразнее^[123], так как развитие уголовного процесса зависит от огромного числа различных культурологических, экономических, социальных и иных факторов. Нередко за основание для классификации типов уголовного процесса берется соотношение интересов личности и государства, которое, как правило, рассматривается в историческом контексте развития государства и общества. Выделяют период преимущества личного интереса над публичным (исковой тип состязательного процесса), период преимущества интересов государства над личным (розыскной тип уголовного процесса) и оптимального соотношения интересов лица и государства (состязательный тип процесса)^[124].

Становление современного уголовного процесса во многом было обусловлено развитием независимого сословия адвокатов, которое повлияло на изменение положения личности при производстве по уголовному делу. Поэтому представляется верным утверждение о том, что в известной мере на

становление и развитие российского уголовного процесса оказали влияние достижения уголовно-правовой юстиции европейских государств^[125].

Именно тип уголовного процесса предопределяет основные институты судопроизводства, прежде всего - обвинение и защиту. Безусловно, что уголовно-процессуальная деятельность является одним из важнейших направлений государственной деятельности в силу того, что «обеспечение правопорядка, контроль над преступностью - это важнейшая задача любого государства, а уголовный процесс является одним из действенных инструментов решения данной задачи»^[126]. При этом осуществление уголовно­процессуальной деятельности неизбежно сопровождается ограничением конституционных прав и свобод личности и наоборот, забота о правах человека нередко создает дополнительные трудности в деятельности правоохранительных органов по раскрытию и расследованию преступлений. Так, наличие в законе действенных гарантий прав обвиняемого (подозреваемого) не только не способствует их изобличению в совершении преступления, но, наоборот, создает сознательные препятствия в этом^[127].

Поэтому процессуальное положение адвоката-защитника, гарантии его независимости и реализация последней, пожалуй, в большей степени, чем другие процессуальные институты, определяются типом уголовного процесса^[128]. В качестве признаков состязательного уголовного процесса, как правило, указывают на такие показатели, как наделение стороны защиты правами по отстаиванию своих интересов, обеспечение независимости адвоката-защитника, восприятие функции защиты в качестве публичной

процессуальной функции^[129]. С учетом же того, что в большинстве европейских государств закреплена монополия адвокатов на осуществление защиты обвиняемого (подозреваемого) при производстве по уголовным делам^[130], генезис развития независимости защитника - это во многом история становления независимой адвокатуры.

Как уже отмечалось, развитие типов, форм уголовного процесса и развитие адвокатуры как института гражданского общества - это взаимообусловленные и взаимозависимые процессы. Безусловно, что ошибочным было бы утверждать, что переход к уголовному процессу состязательного, демократического типа обусловлен созданием независимой адвокатуры. Однако нельзя не признать наличие определенной корреляции, зависимости между данными процессами.

Процессуальное положение основных участников процесса (стороны обвинения, стороны защиты и суда) существенно менялось в различных исторических реалиях. В свою очередь, развитие адвокатуры было во многом обусловлено развитием форм отправления уголовного правосудия. Однако отношение к адвокатскому сословию в России было во многом неоднозначным. Так, в именном указе от 21 февраля 1697 г. «Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных расспросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказании лжесвидетелей и о пошлинных деньгах» поверенные описываются крайне негативно: «Иные истцы и ответчики для таких своих коварств и неправды нанимают за себя в суды и в очные ставки свою братью и боярских детей, ябедников и составщиков же воров и душевредцев, и за теми их воровскими и ябедническими и составными вымыслы и лукавством в вершеньи тех дел

правым и маломочным людям в оправдании чинится многая волокита и напрасные харчи и убытки и разоренье»^[131].

Отсутствие состязательности, гласности, устности уголовного судопроизводства, безусловно, негативно влияли на развитие такого правозащитного института в России как адвокатура. В условиях, исключающих возможность использования представителем изобличаемого лица каких-либо правовых средств для осуществления правовой помощи, невозможна иная модель его поведения, чем та, которая критиковалась в упомянутом приказе. Но вне зависимости от типа и формы уголовного процесса его участники нуждались в защите собственных интересов.

Как отмечалось ранее, отсутствие состязательности сторон в уголовном процессе неминуемо влечет отсутствие независимого института защиты. В то же время принцип состязательности не способен реализоваться на практике без наличия развитого сословия адвокатов в обществе. «Без становления института защиты, без присяжных поверенных решительно невозможно было введение состязательного элемента в ходе судебных прений в уголовном судопроизводстве с целью раскрытия истины и предоставления полной защиты тяжущимся, обвиняемым перед судом»^[132].

Во многих европейских странах возможности защиты по уголовным делам существенно ограничивала теория формальной оценки доказательств, существовавшая в Российской Империи до судебной реформы 1864 года; и лишь после ее устранения стала возможной реализация независимости адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве^[133]. Формальная теория доказательств, основанная на том, что каждое доказательство имеет заранее установленную силу, а суд лишь обязан учесть все имеющиеся в деле

доказательства, крайне негативно влияла на возможности реализации независимости адвоката-защитника и в целом на эффективность защитительной деятельности. Защитник не имел возможности опровергнуть признательные показания подсудимого, так как данное доказательство носило совершеннейший характер (сопГєзбіоest regina prоbatiоrum)^[134].

Исключив количественный алгоритм подсчета доказательств по формуле, основанной на приблизительных житейских презумпциях, законодатель создал процессуальные механизмы формирования убеждения суда, без которых, по нашему мнению, невозможна реализация независимости защитника, невозможная эффективная защита.

Подобные процессы происходили и во многих европейских государствах, где формирование независимой организации адвокатов происходило лишь после отмены формального подхода к оценке

₂ доказательств в уголовном судопроизводстве^[135].

Появление и становление института адвокатского расследования, позволившего защитникам обрести право собирать и представлять доказательства в целях защиты обвиняемого, в том числе и на предварительном следствии, также находилось в прямой зависимости от развития в государстве демократических ценностей, институтов гражданского общества, а также от уровня правосознания населения^[136]. Как

следствие, данный институт к настоящему времени в значительно большей мере развит в западных государствах.

Впервые участие адвоката-защитника на предварительном расследовании стало возможным в конце XIX века во Франции^[137], и это стало истоком распространения института адвокатского расследования во многих западных странах.

В истории Российского государства во многих княжествах Киевской Руси правосудие отправлялось в рамках состязательного процесса. Тем не менее, Русская Правда не закрепляла институт судебного представительства, в отличие от Псковской грамоты, которая посвятила вопросам судебного представительства несколько статей. Со временем российский уголовный процесс практически полностью утрачивает данное свойство, становясь розыскным. И, хотя присутствие на формальном следствии стряпчих было закреплено в законе, в силу отсутствия у них юридического образования это вряд ли могло обеспечить право обвиняемого на защиту. В условиях отсутствия нормативно закрепленных указаний на конкретные полномочия стряпчего, а также на те средства, которыми он мог воспользоваться в целях обеспечения прав и свобод своего подзащитного, вряд ли можно говорить о хоть сколько-нибудь значимой их роли на досудебных стадиях уголовного процесса.

Одним из важнейших достижений судебной реформы 1864 года в результате принятия Судебных уставов^[138] было утверждение начал состязательности и гласности судебного разбирательства.

следственных действиях, представлять доказательства, заявлять ходатайства и т.д.), не допускалось участие защитника на предварительном следствии^[140].

После Октябрьской революции 1917 года новая государственность доктринально закрепила и новый тип уголовного процесса - социалистический. При этом участие адвоката-защитника, как и прежде, было возможным только в судебном разбирательстве уголовных дел. Лишь после принятия Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик 1958 года^[141] защитник был допущен к участию в предварительном следствии, но только на его завершающем этапе - при ознакомлении обвиняемого с материалами досудебного производства. Данная новелла фактически не изменила сущности советского уголовного процесса, который по своей модели был весьма близок к инквизиционному.

Становление независимости адвоката-защитника, развитие состязательных начал в уголовном судопроизводстве теснейшим образом было связано со становлением независимой адвокатуры. История адвокатуры как правозащитного института своими корнями уходит в глубину веков, и, хотя в древних государствах не было особого сословия адвокатов, функция защиты реализовывалась семейным представительством. Адвокатура же в ее современном понимании была сформирована на территории западноевропейских государств, где профессиональные сословия адвокатов впервые заявили о своей независимости.

Российская профессиональная адвокатура была самой молодой в Европе и конституировалась лишь в результате судебной реформы 1864 года. К тому времени в странах Европы адвокатура уже имела многовековую историю. В России же не только адвокатура как таковая, но и какие-либо (устные или письменные) высказывания о ней считались до воцарения Александра II, предосудительными. Екатерина II объясняла свои державные успехи отсутствием адвокатов: «Главная тому причина, что адвокаты и

прокуроры у меня не законодательствуют и никогда законодательствовать не будут, пока я жива»^[142].

Такие существенные признаки защитительной деятельности, как независимость адвоката, адвокатская тайна, своими корнями уходят в доверительность (фидуциарность) взаимоотношений при родственном представительстве, которое представляет собой развитую форму самозащиты. Изначально подсудимый самостоятельно осуществлял защиту своих прав и свобод в судебном процессе, так как сам процесс носил «примитивный» характер. Однако со временем система общественных отношений, связанных с отправлением правосудия, существенно усложнилась, что обусловило необходимость обращения лиц, в отношении которых выдвигалось обвинение в совершении правонарушения, за помощью к другому лицу^[143]. На определенном этапе для решения правовых проблем по представлению интересов субъектов в судопроизводстве стали требоваться специальные познания, что обусловило появление сословия адвокатов.

Таким образом, причинами возникновения института защиты, осуществляемой специальным лицом, являются существенное усложнение общественных отношений, связанных с отправлением правосудия, невозможность самостоятельно представлять свои интересы в суде ввиду недостаточного уровня юридических знаний. Кроме того, изменяющийся характер общественных связей, общественная мораль привели к тому, что юридическая помощь как таковая стала рассматриваться как социально выгодное явление.

Безусловно, основополагающим фактором, существенно замедляющим развитие данного института или, напротив, создающим благоприятную для него почву, являлась государственная поддержка при сохранении должной степени независимости лиц, осуществляющих защиту - адвокатов. История практически ни одной страны не обошлась без периодов, когда адвоката

пытались превратить в чиновника, что делало невозможным осуществление защитительной деятельности, в первую очередь, по причине нарушения независимости адвоката-защитника, вторжения в адвокатскую тайну.

Последствиями подобных действий государства становились резкое снижение уровня правосознания населения, укрепление правового нигилизма, а также снижение авторитета правосудия. Наличие в государстве права, то есть системы общеобязательных норм и правил влечет за собой необходимость обеспечения механизмов их реального воплощения в жизнь, в том числе, путем осуществления правозащиты^[144].

Осуществление функции защиты в уголовном судопроизводстве может быть эффективным лишь тогда, когда адвокат или иное лицо, ее осуществляющее, не состоит на службе у государства. Тем не менее, вряд ли возможно полное исключение государственного участия в вопросах конституирования адвокатуры, так как создание условий для эффективного функционирования правозащитного института является прямой обязанностью государства.

Еще одним фактором, оказывающим непосредственное воздействие на обеспечение и реализацию независимости адвоката-защитника, является уровень общественного правосознания. Чем осознаннее относится население к своим правам и свободам, тем острее становится потребность в квалифицированной юридической помощи.

Таким образом, можно выделить определенные исторические закономерности, условия, которые существенно ускоряли формирование института защиты в уголовном судопроизводстве европейских стран и, как следствие, независимость защитника при производстве по уголовным делам:

1. Утверждение состязательного уголовного процесса, при котором в отправлении правосудия было необходимо участие сторон. Лицо, которому в условиях конфликта угрожали неблагоприятные последствия, было вынуждено обращаться за квалифицированной юридической помощью. Это

существенно актуализировало роль адвоката-защитника как обладателя специальных юридических знаний.

2. Параллельность формирования институтов власти и адвокатуры. В том случае, если адвокатура становилась опорой государственной власти, многие негативные аспекты взаимоотношений адвокатуры и государства нивелировались. Так, например, шло становление адвокатуры во Франции, где адвокаты, будучи знатоками права, стали союзниками французских королей. Государственный аппарат Франции тех лет формировался в основном из числа представителей адвокатского сословия^[145].

3. Формирование в адвокатуре на самых ранних стадиях ее возникновения признаков самостоятельной независимой организации: исключения внешнего влияния, в том числе и властных органов; защита интересов и прав своих членов; сохранение особой этической среды.

Эти закономерности, условия становления независимости адвоката- защитника по уголовным делам были характерны для стран европейской цивилизации. В восточных государствах типичной была иная организация судопроизводства. Суд рассматривался не как арбитр, которого следовало убедить в законности и обоснованности своих притязаний, а как властный административный орган, сам разбиравшийся в обстоятельствах дела. Инициатива сторон зависела, ограничивалась волей судьи. Россия во многом повторила путь восточных государств.

Сегодня вопрос о соотношении таких ценностей, как государственные интересы борьбы с преступностью и защита права человека остается наиболее дискуссионным в доктрине уголовного процесса. Некоторые ученые считают, что «контроль над преступностью является целью системы уголовной юстиции, а соблюдение прав личности - одним из самых важных, но средств ее достижения»^[146]. Другие полагают, что борьба с преступностью -

это средство достижения цели, каковой является защита прав человека и общества в целом от преступных посягательств»^[147].

Действующий УПК РФ целью уголовного судопроизводства провозгласил защиту прав личности. В соответствии со ст. 6 Кодекса уголовно-процессуальная деятельность имеет своим назначением защиту прав и законных интересов потерпевших от преступления, а также защиту личности от незаконного и необоснованного уголовного преследования, ограничения ее прав и свобод. Предусмотренные УПК РФ процедуры, порядок производства по уголовным делам подчинены, прежде всего, именно этой цели - защите прав личности при осуществлении предварительного расследования и судебного разбирательства. «Это является закономерным отражением конституционной парадигмы о том, что высшей ценностью российского государства является человек, его права и свободы (ст. 2 Конституции России)»^[148].

Именно этими положениями Основного закона России и УПК РФ во многом определяются современные реалии обеспечения независимости адвоката-защитника в российском уголовном судопроизводстве.